Высказывания гения всегда современны. Значение слова гений. Вы рады тому, что сдали тест Менсы

ГЕ́НИЙ , -я, м.

1. Высшая степень творческой одаренности, талантливости. Художнический гений Пушкина так велик и прекрасен, что --- мы доселе не можем не увлекаться дивною художественною красотою его созданий. Чернышевский, Сочинения Пушкина. Суворов не проиграл ни одного сражения. Он любил своего солдата, понимал его простое и скромное величие ---. Суворов сам был первым солдатом. Его гений был гением русского народа. А. Н. Толстой, К подвигам, к славе!

2. Человек, обладающий высшей степенью творческой одаренности в какой-л. сфере деятельности. Пушкин принадлежал к числу тех творческих гениев, тех великих исторических натур, которые, работая для настоящего, приуготовляют будущее. Белинский, Сочинения А. Пушкина. || в чем, на что. Разг. Человек, в совершенстве умеющий делать что-л. Но в чем он истинный был гений, Что знал он лучше всех наук ---, - Была наука страсти нежной. Пушкин, Евгений Онегин. - И достанет [ложу ]; я ручаюсь за него: он гений на это. И. Гончаров, Обыкновенная история.

3. Устар. Дух - покровитель человека (по древнеримской мифологии). Мой гений невидимкой Летает надо мной. Пушкин, Городок. 4. чего. Олицетворение, высшее проявление чего-л. Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. Пушкин, Я помню…

Добрый гений

чей

Злой гений

чей

[Лат. genius]

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. - 4-е изд., стер. - М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия):

Гений - это высшая форма познавательных способностей человека, обладание которой наделяет человека иным качественным потенциалом, недоступным для дру- гих людей. Гений в искусствах и науках - это то же самое, что мудрец в жизни. Так, если мудрец - это космополит, имеющий гражданство в мире богов и людей, гений - это тот же гражданин умозрительного мира, который доносит высшие формы знаний о прекрасном и истинном до людей. Специальное учение о гении есть у замечательного немецкого философа А. Шопенгауэра, считавшего, что гениальность - это способность пребывать в чистом созерцании, теряться в нем и освобождать познание, существующее в основном для служения воле, упускать из вида свои интересы, свои желания и идеи, полностью отрешаться от своей личности, оставаясь только чистым познающим субъектом, ясным оком мира. Объектами внимания гения служат вечные идеи, идеалы, формы. Между тем как обыкновенный человек, совершенно удовлетворенный обычной действительностью, растворяется в ней, всюду находя себе подобных. Поэтому, заключает Шопенгауэр, обыкновенный человек - это фабричный товар природы, какой она ежедневно производит тысячами, в то время как гений, безусловно, товар «штучный», ибо при его возникновении природа мобилизует все свои ресурсы, чтобы одарить мир светлым умом, способным обрести «чистое знание».

Какова психическая организация гения? Шопенгауэр полагает, что гениальность состоит в сверхизбытке созерцательной интуиции ума, который используется для постижения всеобщего в бытии. Именно этим он так же служит всему человечеству, как заурядный ум - отдельному человеку. Иначе говоря, если обычный человек состоит на 2/3 из воли, порождающей всевозможные желания, и лишь на 1 /3 из ума, то гений, наоборот, как минимум на 2/3 состоит из созерцающего ума и лишь на 1/3 из воли.

Чем отличаются друг от друга гений и талант? Если талантливый человек мыслит правильнее и быстрее дру- гих, то гений видит иной мир, нежели все остальные. Ибо если талант сравнить со стрелком, который попадает в цель, недоступную для других, то гений уподобляется стрелку, попадающему в цель, которую никто даже не видит. Кроме того, талантливые люди всегда приходят вовремя, ибо они созданы духом и потребностями своего времени, и они способны их удовлетворить. За это их ждут награды и успех. Однако последующим поколениям результаты их деятельности уже ни к чему, их заменяют другие, у которых та же судьба. Гений же врывается в свое время, как комета в орбиту планет, стройному порядку которых чуждо ее эксцентрическое движение. Он не может войти в колею своего времени, а бросает свои творения далеко вперед, на этом пути время догоняет гения, когда он уже мертв.

В чем суть чистого познания гения? Освободившись на миг от рабского служения воле, оторванный ото всех своих желаний, гений отдается познанию, как бы вступая в иной мир, где нет уже ничего, что волнует его волю. Освобожденное познание уносит его так же далеко и высоко, как сон. Здесь исчезают счастье и несчастье, и, забывая о себе, он превращается в чистый субъект познания - мировое око.

И все равно, принадлежит это око могущественному королю или нищему, ибо эту границу не переступает ни счастье, ни горе.

Благодаря этой созерцательной способности, которая позволяет отрешиться на какое-то время от бренного мира, между гениальностью и безумием есть грань, где они, соприкасаясь, порой переходят друг в друга. Так, например, Гораций поэтическое вдохновение называл «милым безумием» (Гораций. Оды. - III, IV). Аристотель, по свидетельству Сенеки, сказал: «Не было великого дарования, которое бы не имело примеси безумия». Наконец, о непосредственной близости гениальности и безу- мия свидетельствуют автобиографии таких выдающихся людей, как Руссо, Байрон, Ницше и др. Шопенгауэр в своем главном труде пишет: «Я не скрою того, что знал людей... несомненно духовной силы, которые обнаруживали в то же время легкий оттенок помешательства». Отсюда философ делает вывод, что повышенные способности ума сверх обычного уровня уже располагают, как аномалия, к безумию.

Крайняя степень концентрации гения на предмете своего созерцания не терпит отвлечений. Поэтому такие люди отличаются исключительной неприспособленностью к повседневной жизни, доводя некоторые ситуации до абсурда. Подобный пример приводит Гельвеций: однажды лакей с испуганным видом вбежал в кабинет ученого Бюде и сказал ему, что дом охвачен пламенем. «Ну хорошо, - ответил тот, - предупредите мою жену, я не вмешиваюсь в хозяйственные дела».

Психологическое объяснение подобной беспечности следующее: поскольку созерцание вытесняет волю со всеми ее индивидуальными желаниями, то субъект, утратив самосознание, более не присутствует на это время в мире, потеряв инстинкт самосохранения. Поэтому гений, поскольку и пока он созерцает, не может быть практичным. Практичный же человек, поскольку и пока он отдается здравому смыслу, не может быть гением.

Отличительной особенностью плодов гения становится их нецелесообразность и бесполезность в мире и практической деятельности. Еще Шопенгауэр утверждал, что творения гения не служат полезным целям, будь это музыка, поэзия, философия, живопись. И если все люди творят для сохранения и облегчения своего существования, то творения гения существуют ради самих себя - это чистый доход бытия. И если для него самого они являются «дворянскими грамотами», оправдывающими его существование перед Богом, то для остальных людей произведения гения могут стать источником внутреннего наслаждения, отвлекающего зрителя или слушателя от тяжкой атмосферы земных потребностей.

Затрагивая общественное положение гениев, Шопенгауэр считает, что для гения творения являются целью его жизни, для других - лишь средством, которое позволяет извлечь выгоду. Поэтому условия существования первого - убоги, вторых - вполне благоприятны, ибо, стремясь и добиваясь на короткий период денег и даже славы, они, таким образом, компенсируют свою внутреннюю несостоятельность, ставящую перед собой едва ли не единственную задачу - выжить.

Гений это воплощение высших творческих способностей. Первоначально в римской мифологии - покровитель семьи, обеспечивающий воспроизведение рода, олицетворение сил и способностей мужчины. Уже в римской литературе гений под влиянием греческой культуры в значительной мере отождествляется с демоном как личным божеством, сопровождающим человека сквозь всю его жизнь и определяющим его судьбу: «Гений, спутник, управляющий звездой, под которой родился человек, бог человеческой природы» (Гораций. Послания). В аллегорической литературе средних веков гений - «священник», «жрец» при «божестве» Природы (Алан Лилльский. Поэма «Жалоба Природы», 12 век) или при Венере («Согласие двух языков», 1512, Ж.Лемера де Бельжа); в «Романе о Розе» Жана де Мёна (1260) гений зачитывает указ «богини» Природы, критикующий девственность и призывающий к сексуальной активности. Литература Нового времени усваивает античный мотив гения как сопутствующего человеку божества, разнообразно его варьируя (как источник титанической мощи и богоподобия - « странника в бурю», 1771-72, И.В.Гёте; заблудившийся на земле и принявший человеческий облик гения избавляется от материальной оболочки силой искусства - «Чудесная восточная сказка об обнаженном святом», 1798, В.Ваккенродера; слияние «хранителя гения» с «милым образом» возлюбленной - «Мой гений», 1815, К.Н.Батюшкова; «гений чистой красоты» как воспоминание о небесной родине человека - «Лалла Рук», 1821, В.А.Жуковского; «враждебный гений», олицетворение враждебной к человеку судьбы - «Андрей Шенье», 1825, А.С.Пушкина).

Идея гения

Идея гения как высшей способности к художественному творчеству формируется в 17-18 веках, вместе с развитием представления о творце как свободной личности, противопоставившей свое вдохновение, основанное на полете воображения, рациональным правилам искусства. Оппозиция гения и «правил» появляется во Франции в литературном «споре древних и новых»: Ш.Перро, отстаивающий точку зрения «новых», отмечает, что для писателя необходимы «знание правил своего искусства и сила своего гения», при этом «менее ученое произведение, в котором, однако, больше гения, часто превосходит произведение того, кто лучше знает правила своего искусства, но чей гений обладает меньшей силой» («Параллели между древними и новыми»). В трактовке понятия как творческого дара очень быстро происходит метонимический перенос, благодаря которому под гением начинают понимать не только свойство (творец «обладает» гением), но и самого носителя свойства (сам творец - гений ); возникает представление о гении как особом типе творческой личности, впервые подробно изложенное в редакционной статье Дж.Аддисона в журнале «Зритель» (1711. No 160): гений творит «без всякой помощи искусства или учености», он всем обязан лишь природе, ибо он - «великий естественный гений», ему также присуще «нечто величественно-необузданное и сумасбродное». Вслед за статьей Аддисона в Англии появляются многочисленные трактаты о гении, написанные в духе пред-романтизма: «О гении», 1719, Х.Фелтона; «Трактат о гении», 1755, У.Шарпа; «Опыт об оригинальном гении», 1767, У.Даффа; «Опыт о гении», 1774, А.Джерарда; «О литературном гении», 1796, А.Д’Израэли. Основными свойствами гения провозглашаются способность к «плодотворному ассоциированию идей» (Джерард) и особенно «изобретательное и гибкое воображение» (Дафф), позволяющее создавать «красоты, которые никогда не были предписаны правилами, и достоинства, не имеющие примеров» («Мысли об оригинальном творчестве», 1759, Э.Юнга). В английской эстетике и литературной критике 18 веков гений противостоит не только системе «правил», но и всей миметической концепции искусства, поскольку не подражает природе, но творит нечто принципиально новое: «В волшебной стране фантазии гений может скитаться полным дикарем; здесь - его творческая сила, здесь он может управлять как хочет собственным царством химер» (Юнг). Творения гения, по Юнгу, возникают не «силой искусства», но так же естественно, как природный организм: в поэтическом произведении есть «нечто от природы растения», оно «само распускается из животворного корня гения» (представление о гении и его творении как «естественных организмах» позднее было развито И.Г.Гердером). Вместе с тем в ряде эстетических трудов 18 века заметно стремление приспособить идею гения к традиционной риторико-рационалистической системе понятий, связав его с категориями «вкуса», «воспитания», «остроумия»: Джерард заявляет о «необходимости вкуса для гениев во всех искусствах»; Г.Э.Лессинг в 1759 утверждает, что «мы приобретаем гениальность посредством воспитания» (Lessing G.E. Werke. Miinchen); Ш.Баттё часто употребляет слово гений в значении «остроумие», понимая под ним отдельный удачный прием («Изящные искусства, сведенные к единому принципу», 1746). Несмотря на этимологическую близость латинских слов genius и ingenium (остроумие), эти понятия постепенно разводятся, поскольку предромантизм видел в остроумии сухую логическую игру, недостойную гения: «Высшая поэзия есть творение гения, она должна лишь изредка, для украшения, использовать отдельные приемы остроумия. Существуют шедевры остроумия, в которых не участвовало сердце; но гений без сердца - лишь наполовину гений. Последнее и высшее действие гениального творения состоит в том, чтобы привести в движение всю душу целиком» (Ф.Г.Клопшток. О святой поэзии, 1755). Установленная в эпоху чувствительности связь между идеей гения и понятиями «души» и «сердца» как средоточиями личностной цельности в дальнейшем привела к мысли о моральной стороне, его «несовместимости со злодейством»: «Что такое гений без доброго сердца?» - вопрошает Д.И.Хвостов («Записки о словесности», 1829).

Осмысление понятие гений

Новый этап в осмыслении понятия гений был ознаменован движением «Бури и натиска» (известным также под названием «эпохи гениев»), которое видело в гении не только творческую, но и демонически сильную личность (подобную Прометею или Фаусту), способную преодолевать границы повседневности. Связь между идеями гения и воображения, установленная в английской эстетике, находит развитие у теоретика движения Я.М.Р.Ленца: образы, порождаемые гением, обладают всей ясностью и конкретностью реальных впечатлений; «прежде чем он начнет писать, образ уже сидит в его душе, со всеми своими отношениями, светом, тенью, колоритом» (Ленц. Заметки о театре, 1774). Философ И.Г.Гаманн, оказавший значительное влияние на «Бурю и натиск» и на позднейший немецкий романтизм, придал учению о гении ярко выраженное антирационалистическое, мистическое звучание: гений - дар Божественного милосердия, это особая форма «безумия» и «глупости», угодных Богу; творениям гения присущи беспорядок, темнота и даже особая «чернота», напоминающая о том, что гений сродни испепеляющему огню : «Не ищите белокурых среди спутниц Аполлона… Всякая из них может сказать: Не смотрите, что я так черна, ибо это огонь гения опалил меня» (Hamann J.G. Samtliche Werke. Wien, 1950). Во второй половине 18 века появляются попытки определить гений как определенный психологический склад: приписывается ряд устойчивых черт характера, среди которых доминирует склонность к меланхолии. Уже барокко связало творческое начало с меланхолическим темпераментом, «темной желчью» («Меланхолики обладают более сильным воображением… и меланхолия из всех состояний души - самая плодотворная для создания всяческих произведений искусства»- Г.Ф.Харсдёрфер. Немецкий секретарь, 1656); 18 и отчасти 19 век развивает этот мотив: меланхолия - неразлучная спутница гения, и более того - его мать (Лафатер И.К. Гений Он же. Физиогномические фрагменты, 1775-78). «Нежное стихотворение, подобно радуге, вырастает лишь на темной почве; поэтому поэтическому гению нравится стихия меланхолии» (И.В.Гёте. Изречения в рифмах, 1814). Утверждаются также представления об одиночестве гения, его неспособности жить повседневной жизнью и обреченности на разлад с окружающим миром (Гёте. Торквато Тассо, 1790); в истории литературы выделяются писатели, служащие образцами: предромантические и романтические критики главным гениями мировой словесности объявляют У.Шекспира с его смелостью, «дикостью», презрением к правилам, в античной литературе его аналогом признается Пиндар. Комплекс идей о гении, выработанных в ходе 18 века, был обобщен в эстетике И.Канта - наиболее значительном опыте включения категории гений в универсальную философскую систему. По Канту, «Гений - это врожденная способность души, посредством которой природа дает искусству правила»; он отделен от вкуса (поскольку вкус - лишь способность суждения, а не продуктивная способность); его главное свойство - оригинальность; образующие его душевные способности - воображение и рассудок в их «счастливом сочетании», позволяющем «схватывать быстро исчезающую игру воображения и придавать ей единство в понятии» («Критика способности суждения», 1790). Гердер вносит в комплекс идей о гении новый мотив органической целостности: «Гением стал лишь тот, кто… создал живое целое» («О критике, вкусе и гении», 1800); его душа отображение мировой души в ее полноте и цельности: так, для «великого духа» Шекспира «весь мир - только тело, вся явления природы - члены этого тела, все возможные характеры и мировоззрения - лишь черты этого духа, а все целое может именоваться так же, как гигантский бог Спинозы: Пан! Универсум!» (И.Г.Гердер. О Шекспире, 1773).

Для романтиков гений - «божественное в человеке» (Ф.В.Й.Шеллинг. Философия искусства, 1807), которое может проявляться помимо и вопреки личности поэта; отсюда - романтическая концепция двойственности гения, допускающая его личную ничтожность, и представление о гениальности как бессознательном: «То самое могучее в поэте, что вдыхает в творения его добрую и злую душу, есть бессознательное… поэт великий… откроет и раздарит клады, которых сам не увидит» (Жан Поль. Приготовительная школа эстетики. Программа 3). Гений трактуется как универсальное, протеическое существо, способное совмещать в себе множество противоречивых идей, образов и «индивидуальностей»: «гениальный человек», согласно Новалису, «должен, чтобы сформировать свою индивидуальность, вбирать в себя и ассимилировать в себе все новые индивидуальности» (Novalis. Das allgemeine Brouillon. 1798 Idem. Schriften. Stuttgart, 1968). Романтического гения отличает способность к мгновенному синтезу, он не нуждается в длительных мыслительных процедурах, чтобы найти правильное решение, которое приходит к нему как озарение: «Синтетические операции - прыжки… Гений - прыгун по преимуществу». При этом «гений не делает ошибок» (У.Блейк. Маргиналии 1808 г.). Распространившаяся в эпоху романтизма идея о гении как способности к бесконечному перевоплощению приводит к мысли о том, что он проявляется не только в создании абсолютно нового, но и в обновлении и комбинировании старого. Гений - своего рода воскреситель и искупитель прошлого, возвращающий его нам в преображенном виде: «В поэзии в такой же мере, как и в философских исследованиях, гений заявляет о себе наиболее ярко тогда, когда он открывает новые стороны давно известных вещей, извлекает старые истины из состояния забвения…» (С.Т.Колридж. Biographia literaria). Иенскиеромантики реабилитируют барочную категорию остроумия, видя в нем одно из свойств Гения («Гений - это хотя и не произвол, но свобода, как остроумие, любовь и вера, которые должны однажды стать искусством и наукой» - Ф.Шлегель. Критические фрагменты, No 16; 1797), в то время как английские романтики (прежде всего Колридж) противопоставляют остроумию воображение как подлинную стихию гения. Идея как творческой силы в романтическую эпоху нередко сливается с мифологическим образом гения как духа-покровителя, посредника между человеком и небом; творческий дар персонифицируется в образе гения божества: «Гений светлый, добрый Гений, Как отраден твой приход! Сердце жаждет вдохновений, Как росы засохший плод…» (П.А.Катенин. Гений и поэт, 1830).

Проблема различения гения и таланта активно обсуждается с конца 18 века. При всем разнообразии мнений можно выделить три основных направления в решении этого вопроса:

Гений понимается как сила, создающая нечто новое, а талант - как высокая способность к воспроизведению и подражанию («Тот, кто за некоторое время способен сделать больше, чем другие, обладает силой; кто может сделать больше и лучше - имеет талант; кто может создать такое, чего еще никто не создавал, - обладает гением» - И.К. Лафатер. Афоризмы о человеке);
Талант - производительная способность, в то время как гений - некое свойство восприятия, способность видеть мир особым, принципиально новым образом; гений определяет стадию восприятия, а талант - стадию выражения. «Гений - это инстинктивная способность все видеть и все понимать, а талант - дар все передавать и все выражать» (Ш.Ж.Л.де Шендолле. Дневник, 1833); Т. Де Квинси сходным образом трактует талант как проявление «воли и активности», а гений - как «функцию пассивной природы», как определенный модус восприятия («Автобиографические очерки», 1853). А.Шопенгауэр, приспосабливая концепцию гения как определенной формы «пассивного восприятия» к нуждам своей философской системы, видит в гении «субъекта, свободного от воли», способного полностью раствориться в созерцании и стать «ясным зеркалом сущности мира» («Мир как воля и представление»);
Гений - универсальная творческая способность, талант - специализированная способность к определенному виду активности. Эта точка зрения пользуется наибольшим признанием и изложена, в частности, в «Эстетике» Г.В.Ф.Гегеля, где гений определен как «всеобщая способность к подлинному порождению произведения искусства», а талант - как «частная способность» к определенным видам творчества.

Антиномия гения и мира (обыденности, земной реальности), намеченная еще предшественниками романтизма, была осознана в позднем романтизме как невозможность для гения, воплощающего универсальное, не ведающее границ сознание, примириться с ограниченным посюсторонним бытием. В дальнейшем этот разрыв между гением и миропорядком так и не был преодолен. Гёте предпринимает попытку вписать гения в систему мирового устройства, представив его своего рода законодателем мира и определив его как «такую человеческую силу, которая, посредством действий и поступков», дает миру «закон и правило» («Поэзия и правда»), однако в позднейшем развитии идеи гения мотив его противопоставленности миру продолжает доминировать: образ либо эволюционирует в сторону ницшеанской идеи «сверхчеловека», презирающего Божественное мироустройство (усвоенной фашистской идеологией), либо принимает вид болезненной психической или физической аномалии, несовместимой с гармонией и нормой (связь гения и болезни в романе «Доктор Фаустус», 1947, Т.Манна). Усталость европейского художественного сознания от образа гения и сопряженных с ним неразрешимых противоречий вылилась в попытки избавиться вообще от концепции: Ш.Бодлер видит в гении «не более чем детство, сознательно возвращенное и оснащенное взрослыми физическими орудиями самовыражения» («Художник современной жизни». Бодлер Ш. Романтическое искусство); Б.Кроче, осмысливший искусство как совокупность «выражений», по своей природе тождественных «выражениям» обыденного языка, видит в гении чисто «количественное понятие», поскольку «наша фантазия по природе своей тождественна» фантазии гения («Эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика», 1902). Тривиализация, которой подверглась идея гения в массовой культуре, может восприниматься в литературе 20 века и как правомерная реакция на чрезмерности романтического культа, и как вызов, бросаемый измельчавшей культурой подлинно духовной личности. Для героя романа Р.Музиля «Человек без свойств» (1930-43) поводом к «отпуску от своей жизни» становится именно осознание своего времени как эпохи, когда «футболисты и лошади обладают гением».

Два процента самых умных в мире людей. Это те, кто имеет право на членство в эксклюзивном международном обществе Менса, открытом только для тех, кто сдаст тесты IQ или другой стандартизованный тест на интеллект лучше, чем 98% населения. Миссия у Менсы та же, что и на момент основания общества в 1946 году в британском Оксфорде: выявление, поддержка и развитие человеческого интеллекта на пользу человечества; поддержка исследований природы интеллекта и предоставление членам общества социальных и прочих условий для интеллектуального развития.

Наш корреспондент побеседовал с пятью действующими и бывшими членами общества. Это ушедший на пенсию финансовый директор одной фирмы по торговле напитками Ричард Хантер (Richard Hunter, РХ), журналист Джек Уильямс (Jack Williams, ДУ), директор консалтинговой фирмы по вопросам бизнеса Бикрам Рана (Bikram Rana, БР), коммерческий консультант Ляре Бакеринк (LaRae Bakerink, ЛБ) и медицинский гипнотизер Джон Шинан (John Sheehan, ДШ).

Совместно они размышляют над смыслом и значением гениальности, поддается ли она количественному измерению, и какое отношение к ней имеет коэффициент умственного развития.

Начнем с главного: вы гений?

РХ: Ха! Если вы пройдете тест, он доказывает лишь то, что вы обладаете определенным коэффициентом умственного развития. Это не то, что делает вас умным человеком, а тем более гением. Вы можете обладать очень высоким IQ и быть при этом полным идиотом.

БР: Нет! Насколько сильно я отличаюсь от 97%? Мне кажется, что от остальных гения отличает упорный труд. Не думаю, что можно быть гением без высоких достижений. Знаете, люди выдающиеся работают вдвое упорнее, чем 90% их коллег по профессии. Возьмите, например, Криштиану Роналду. Наверное, он работает на 20 часов больше, чем любой футболист, не входящий в двадцатку ведущих игроков мира.

ДУ: Я не знаю. Мне неудобно говорить, что я гений. Я знаю, что по оценкам тестов на раннем этапе моей жизни меня относили к одаренным людям. Я окончил школу в 14 лет, а колледж в 19.

ЛБ: Нет. Думаю, говорить так было бы немного самонадеянно. Мне кажется, я умнее среднестатистического медведя. Гением себя я не считаю. Мне кажется, это из-за того, что я вижу, чего добиваются другие люди, что они создают, открывают, изобретают. Я смотрю на этих людей с глубоким почтением, потому что у меня таких способностей нет. У меня действительно хорошая память, отличные организаторские способности, но гениальными я эти вещи не считаю. Я вижу гениальность в творчестве.

Менса - это организация для гениев?

РХ: Мне кажется, это очень узкое определение гениальности.

БР: Я думаю, она для людей с высоким коэффициентом умственного развития. Мне кажется, гениальность сложнее: да, надо обладать умственными способностями, но их приходится подвергать испытаниям. На мой взгляд, Менса для тех людей, которые понимают, насколько они умны в данный момент. И которые хотят узнать, есть ли такие организации, где они смогут найти себе подобных.

ДШ: Я думаю, люди смотрят на Менсу как на то место, где ценится интеллект, где его понимают, где ценят и понимают их. Наше общество это общество экстровертов. В Менсе все наоборот. Чем одареннее человек, тем больше шансов, что он интроверт. Люди, которые всю жизнь чувствовали себя маргиналами в обществе, чувствовали себя неудобно из-за своей одаренности, вдруг оказываются в таком месте, где ничего подобного не происходит.

ЛБ: Мне кажется, членов Менсы выделяет то, что они хотят попасть туда больше всего на свете. Некоторые люди пытаются пройти тест, но их не принимают. Достойным членства оказывается один человек из 50, а поэтому у нас могут быть миллионы членов. Однако нас всего где-то 56000. Это общественный клуб.

Можете вы описать типичного члена Менсы?

ДУ: Ну, таких людей можно увидеть в любом общественном месте, скажем, в баре. Просто так получилось, что здесь у них высокий коэффициент умственного развития. Здесь у вас больше шансов найти человека, который интересуется черными дырами, а не реалити-шоу. Конечно, там есть люди, испытывающую некую неловкость в общении, и это естественно. Но если перешагнуть через это, возникает впечатление, что вы просто болтаете с разными людьми в баре. По крайней мере, такое происходит в девяти из 10 случаев.

ДШ: Описать типичного члена Менсы? Когда я стал членом общества, у меня появились сомнения, что мне удастся найти таких же людей, как я сам. И я тогда понял, что единственный общий знаменатель у нас это одаренность, которой обладают все. У нас есть судьи, адвокаты, художники, музыканты, сотрудники служб экстренного реагирования... И в этом вся прелесть Менсы.

ЛБ: Ну, это очень разнообразная организация. Если не спросишь, то понятия не имеешь, кто кем работает. Член Менсы хочет принадлежать к сообществу подобных себе людей.

А вы можете дать определение гениальности, или описать, кто такой гений?

РХ: Может, это какие-то исключительные способности? Такое определение доставит удовольствие членам Менсы. Они знают, что у каждого из них имеются исключительные способности в плане умственного развития, раз они туда попали. Это один тип гения, однако гениальность принимает самые разные формы. Один из примеров это Дейв Джонсон (Dave Johnson). Это знаменитый десятиборец 1980-х и 1990-х годов. Он явно был гениальным спортсменом: он бегал, метал копье, он мог делать все эти вещи, и он завоевал золотую медаль в олимпийском десятиборье. Таким должен быть гений в области спорта. Я не могу сравниться с Дейвом Джонсоном. Его гениальность комплексная, а не одно или другое.

БР: Знаете, это нечто такое, на что смотришь и понимаешь — вот оно! Мне кажется, современный гений это человек типа Стива Джобса. Это человек захватывающий, делающий нечто революционное.

ДУ: Боже мой. Я понятия не имею. И определение дать не могу. Гениальность она разная. Не думаю, что членство в Менсе делает нас гениями, и я это доказываю еженедельно субботними вечерами. Думаю, здесь должен присутствовать творческий, инновационный элемент. Гении раздвигают границы.

ДШ: Мне представляется, что нельзя говорить о «типичном» гении. Ничего типичного в гениальности нет, за исключением одного: огромных интеллектуальных способностей. Гений это не тот, кто «обладает типа гениальностью». Мне кажется, это слово придумала популярная пресса, его легко произносить, у него такой налет привлекательности и престижности. Это просто, однако люди, чья карьера связана с одаренностью, с большим интеллектом, нечасто используют слово «гениальность». Это нечто такое, с чем человек рождается, что он проносит через всю свою жизнь. Я об этом не думаю, пока меня кто-нибудь не спросит, потому что больше мне об этом ничего не известно. Но я довольно часто задумываюсь над этим.

ЛБ: То, что вы делаете со своей жизнью, определяет, гений вы или нет. Гений это человек, способный создавать что-то новое.

Можно ли измерить гениальность?

РХ: Как мне кажется, некоторые типы гениальности измерить можно, а некоторые можно лишь оценить умозрительно с точки зрения других людей. Если вы гений в математике, это поддается измерению, а если вы гений в искусстве, то это изменить нельзя. Если вы гениальный футболист, то можно ли измерить вашу гениальность теми деньгами, которые платят за ваш трансфер? Возможно, но я не знаю.

ДУ: Не думаю, что можно удостоверить гениальность. Менса этим точно не занимается. Она определяется вашей способностью логически мыслить, а эта способность либо есть, либо ее нет.

ДШ: Баллы из теста говорят о том, что я одаренный, но это у меня от рождения. Я считаю, что высокий коэффициент умственного развития - одно дело, и совсем другое — это эффект от его использования на протяжении какого-то времени.

ЛБ: Мне кажется, у каждого свое представление о гениальности. Например, меня какие-то вещи поражают, а на другого они не производят никакого впечатления.

Вы считаете, что гениальность несет в себе негативные коннотации?

БР: Да. Скажем, есть такой человек как Канье Уэст, которого считают гениальным. Но если послушать его высокое мнение о себе самом, то глянец гениальности начинает тускнеть. Мне кажется, очень редко бывает так, что ты называешь себя гением и при этом не лишаешься своего блеска.

ДС: Приведу пример. Я был в выпускном классе школы, когда меня обвинили в обмане на математике, потому что у меня не было сделанных письменных заданий. Пришел директор. Я был юн и очень разозлился из-за этого. Я тогда сказал: «Проэкзаменуйте меня. Составьте вопросы и задайте мне их устно, и я вам тоже отвечу устно». Мне кажется, для меня это стало уроком того, что нельзя так открыто говорить о своих способностях.

ЛБ: Расти одаренным трудно. Таких часто дразнят. А если ты девочка, тебя дразнят еще больше. Мы смеемся над такими людьми, потому что иногда у них бывают странности. Например, задумайтесь над тем шоу, которое мы все сейчас смотрим — «Теория большого взрыва». Да, там хвалят гениальность, но одновременно шутят над ней. С другой стороны, они делают гениев более человечными. А ведь гениев не всегда показывают такими.

Вы рады тому, что сдали тест Менсы?

РХ: Это было как хороший удар в гольфе. Как будто мне надо было сделать очень трудный удар из сложного положения, и я справился. Было очень приятно, но не более того. Если бы в то время существовал Facebook, я бы не стал это там выкладывать.

БР: Прежде всего, это было хорошее подтверждение. Ты сталкиваешься с вызовом, начинаешь думать — может, я не такой и умный, но потом все получается. И ты начинаешь верить в свои способности.

ДШ: Чаще всего я слышу, что это как вернуться домой. И это правда.

ЛБ: Абсолютно верно. Это было интересно, и в этом был какой-то вызов. Я вступил в общество, потому что мама этого хотела. Но потом я начал посещать встречи, и оказалось, что все не так, как я думал. Людям там приятно и комфортно в компании друг друга, и это мне понравилось больше всего.

Имя Альберта Эйнштейна знакомо, наверное большинству жителей нашей планеты, даже тем, кто не знает, в чем его заслуга перед наукой. На одном из сайтов я наткнулась на его высказывания, очень далекие от физики – науки, которой он посвятил свою жизнь. Но гениальный человек – гениален во всем. Вы в этом можете убедиться, прочитав высказывания Гения.

Итак, перед Вами 10 советов Альберта Эйнштейна:

1. Будьте увлеченным

«У меня нет какого-то особого таланта. Я просто страсть как любопытен».

Что возбуждает ваше любопытство? Я увлекаюсь причинами успеха одних людей, и провалов других, именно поэтому я потратил годы на изучение того, как достигнуть успеха. А что же наиболее всего увлекает вас? Ваше любопытство двигает вас к успеху.

2. Настойчивость бесценна.

«Все это так не потому, что я такой умный. Это все из-за того, что я долго не сдаюсь при решении задачи».

Благодаря своей настойчивости черепаха попала на ковчег. А будете ли вы настойчивы все время, пока не достигнете своей цели? Говорят, что ценность почты состоит в том, что она в итоге всегда доставляет посылки туда, куда они были отправлены. Будь как почта, добивайся своей цели. (Неудачный ныне пример – прим. Пер.).

3. Сфокусируйся на настоящем

«Любой мужчина, который может вести машину безопасно, пока целуется с симпатичной девушкой, попросту не уделяет поцелую должного внимания».

Мой отец говорил, что нельзя одновременно скакать на двух лошадях (сесть одной задницей на два стула – прим. Пер.). Я люблю говорить – ты можешь сделать что угодно, но не все что угодно. Учись сосредотачиваться на настоящем, отдавай все внимание тому, чем ты занят сейчас.

Сфокусированная энергии это сила, и именно она позволяет уйти от провала к успеху.

4. Воображение могущественно

«Воображение это все. Оно способно показать нам заранее, как будут развиваться события. Воображение важнее знания».

А вы используете свое воображение в течение дня? Ваше воображение показывает заранее вам ваше будущее. Истинное проявление ума, это не знания, а воображение. Вы напрягаете свои «воображенческие мускулы» в течение дня? Ни за что не стоит забывать про такую мощную вещь.

5. Совершайте ошибки

«Человек, который никогда не совершал ошибок, никогда не пробовал делать ничего нового».

Никогда не бойтесь совершить ошибку. Ошибка это еще не провал. Ошибки могут сделать Вас лучше, умнее и быстрее, но только в том случае если вы правильно их принимаете. Откройте для себя силу в совершении ошибок. И, как я говорил это ранее, и скажу сейчас – если хотите достичь успеха, вам нужно увеличить количество своих ошибок в три раза. (Русский аналог – «Не ошибается тот, кто ничего не делает» - прим. Пер.)

6. Живи настоящим

«Я никогда не думаю о будущем – оно наступает здесь и сейчас».

Единственный способ попасть в будущее, это жить исключительно настоящим.
Нельзя в настоящий момент изменить вчера или завтра, поэтому очень важно направить все усилия на настоящее. Важно лишь то время, в котором ты есть.

7. Придавай значение

«Следует стремиться к тому, чтобы быть значимым, а не успешным».

Не тратьте свое время, пытаясь стать успешным, займите все свое время значимостью. Если вы значимы, значит, вы будете успешным.

Открывая все свои таланты и способности, учитесь тому, как их использовать, в том ключе, который будет наиболее выгодным для вас.

Станьте значимым, и успех найдет вас сам.

8. Не ждите разных результатов

«Это безумство делать одно и то же раз за разом, и при этом ждать разных результатов».

Вы просто не можете делать одно и то же день за днем, и при этом ожидать разный итог своих действий. Другими словами, если вы выполняете свои обязанности одинаково, это не значит, что со стороны они будут выглядеть каждый раз по-новому. В любом случае, если вы хотите изменить что-то в своей жизни, вы должны брать и менять. Для того, чтобы ваша жизнь изменилась, вы должны что-то поменять, оценив, то как вы изменили свои действия и образ мышления, мы сможете понять, как измениться ваша жизнь.

9.Знание приходит из опыта

«Информация в чистом виде - это не знание. Настоящий источник знаний – это опыт».

Знание приходит из опыта. Вы можете сколь угодно долго рассуждать над задачей, но это даст вам лишь ее философское понимание. Чтобы понять суть задачи, надо прочувствовать ее на себе, выполнив ее. И каков вывод? Новый опыт! Не тратьте время зря, ходя вокруг да около, берите и делайте, и вы получите бесценные знания.

10.Поймите правила и побеждайте

«Вам следует выучить правила игры. И после этого вы будете играть как никто другой».

Проще говоря, есть две вещи, которые стоит сделать. Во-первых, разберитесь в правилах игры, в которую играете.

Это не звучит как какое-то откровение, но это так. Во-вторых, начните играть, как никто другой. Сделав это, вы победите!

Высказывания Гения я нашла на сайте http://habrahabr.ru.