Фашистский новый порядок. «Новый порядок»: как Европе жилось под Гитлером. VI. Объяснение нового домашнего задания

В статье дан обзор древней истории Кольского полуострова, свидетельствующий о раннем его заселении и освоении людьми - пришельцами из западных и южных областей. Полученные в результате раскопок вещественные материалы говорят о своеобразии культуры древнего населения рассматриваемого региона.

Среди огромных просторов Советского Заполярья Кольский полуостров, в известной мере, справедливо считается наиболее исследованным в археологическом отношении.

В результате всей суммы произведенных работ в настоящее время не только навсегда уничтожен миф о необитаемости полуострова в древности, но и создана возможность выяснить основные этапы развития культуры его древнего населения. Однако, как мы увидим далее, именно эта территория более других требует увеличения размаха и ускорения темпов исследования.

Историю археологического изучения Кольского полуострова в обобщенном виде можно разделить на три периода. Первый - конец XIX - начало XX в. В этот период сделаны первые шаги в области познания далекого прошлого полуострова путешественниками. Самые ранние из них связываются с русскими посланниками С.Г. Звенигородским и Г.В. Васильчиковым, посетившими в 1592 г. северо-западную часть Кольского полуострова в связи с переговорами со шведами об определении границы. Ими было записано предание о сооружении лабиринта в Валитовой губе (Варангер-фиорд) и упомянут лабиринт у с. Колы, уничтоженный впоследствии (в 1852 г.) в процессе строительства Кольского полуострога.

Эти загадочные каменные сооружения - лабиринты - привлекли внимание и других путешественников: А.И. Кельсиева [1878 ], Е. Вера, Л.В. Елисеева [1883 ], К.П. Рева [1900 ], С. Дурылина [1913 ], в той или иной форме обращавшихся к указанной теме. Однако все, кроме этих экзотических памятников, продолжало оставаться непознанным. И, более того, родилось суждение об отсутствии иных свидетельств пребывания здесь человека. Так, А.И. Кельсиев, совершивший поездку на Кольский полуостров в 1877 г. в целях сбора материалов для Первой антропологической выставки в Москве и попутно упомянувший встретившиеся ему у с. Поной каменные кучи и две «чудские ямы», писал: «От Сосновца к северу берегом ехал с лопарями и по лопарям и только последние 150 верст перед Колою делаю на пароходе. Кроме каменных куч и двух несомненно чудских ям, круглых и воронкообразных (4 саж. диаметром), у Поноя, доисторических древностей берег не представляет. После всех изысканий могу с убеждением сказать, что их здесь нет» [Кельсиев, 1878 ].

Второй период исследования падает на 20-е и 30-е гг., когда стали впервые известны археологические предметы благодаря открытиям биологов и геологов в процессе их специальных исследований. В связи с этим с благодарностью можно назвать имена Г.Д. Рихтера, С.Ф. Егорова, Г.И. Горецкого, Б.Ф. Землякова, И.И. Краснова, С.В. Яковлевой и др. Первым же археологом был А.В. Шмидт, который в 1928 г. произвел раскопки близ с. Кузомень [Шмидт, 1928 ] и на Большом Оленьем острове Баренцева моря [Шмидт, 1930 ]. В дальнейшем, в 1934, 1935 гг., археологические изыскания на Кольском перешейке и близ г. Колы произвел Г.И. Горецкий [1937 ], а в 1935, 1937 гг. на Рыбачьем полуострове - Б.Ф. Земляков [1936, 1937а, 1937б, 1940 ]. Наконец, перечисляя исследователей данного периода, нельзя не вспомнить одного из видных краеведов Мурманской области - В.К. Алымова, оказавшего значительную помощь археологам своими сведениями о местонахождении памятников.

В 40-х гг. исследование Кольского полуострова включило в свой план Ленинградское отделение института археологии АН СССР. Именно с этого времени - третьего периода - и было начато планомерное, хотя и не беспрерывное, его изучение с помощью целенаправленных разведок и раскопок памятников [Гурина, 1947; 1948; 1950; 1951; 1953а; 1953б; 1960; 1971а; 1971б; 1973а; 1973б ].

Особо следует отметить, как весьма продуктивные, последние годы (1969-1973), когда была оказана действенная помощь со стороны Северного филиала географического общества [Гурина, 1971б ]. Благодаря содружеству двух учреждений заметно улучшилась организационная сторона (в первую очередь транспортные возможности, что в условиях Кольского полуострова имеет решающее значение).

Для современного периода необходимо также отметить известную слитность археологических исследований Советского Заполярья в целом и их связь с изучением заполярных областей Скандинавии и Америки. Однако такое координирование работ для всей заполярной зоны следует считать лишь началом.

К настоящему времени на Кольском полуострове известно свыше 400 археологических памятников разного характера и значимости: кратковременные стоянки и длительные поселения, могильники и культовые сооружения, предметы искусства. Используя их данные как исторический источник, удается наметить основные этапы древней истории некогда жившего здесь народа, уловить поступательное развитие его экономики и духовной культуры. Стало очевидно, что несмотря на чрезвычайно суровые природные условия, а также удаленность и известную изоляцию от центров цивилизации, Кольский полуостров начал рано осваиваться людьми.

Первоначальное проникновение сюда первобытных охотников относится к эпохе мезолита - VII-VI тысячелетию до нашей эры, по-видимому, сразу же после отступления последнего оледенения и ликвидации его остаточных форм на низменных участках. В результате того, что все стоянки того времени располагались вблизи моря, высота террас, на которых мы находим теперь памятники, служит одним из важных аргументов при определении времени их существования.

До последних лет мезолитические стоянки были известны лишь на Рыбачьем полуострове. Изыскания, произведенные в 1963 и особенно в 1972-1973 гг., позволили обнаружить их на более широкой территории - на всем морском побережье северо-западной части материка, на реках и внутренних озерах, расположенных близ г. Никеля, а также в северо-восточной части Кольского полуострова - в Лумбовской губе и др. При этом расположение памятников с поразительной наглядностью обрисовывает очертания древних береговых линий.

Все мезолитические стоянки занимают небольшую площадь, имея тонкий культурный слой, что объясняется малочисленностью обитавших на них коллективов, ведущих подвижный образ жизни охотников за северным оленем и собирателей даров моря.

Для изготовления орудий использовались местные породы камня: кварциты, горный хрусталь, изредка сланец и кремень. Обнаружены места добычи этих материалов - древние мастерские. Точная топография находок позволяет выявить контуры жилищ, округлых в плане, типа чумов.

Весьма своеобразный кварцевый инвентарь поселений, чрезвычайно близкий орудиям мезолитических стоянок Норвегии, Финляндии и Карелии, позволяет считать первое население Кольского полуострова близким в культурном отношении к населению указанной территории. Однако работами 1973 г. удалось внести в этот вопрос существенное добавление. Стоянки, открытые на р. Шуонийёки, показали, что существовало и население, по своей культуре стоящее ближе к южным племенам - племенам Волго-Окского междуречья. Найденные на этих стоянках орудия сделаны из местных пород - кремнистого сланца молочного цвета и серого кремня. Технические приемы изготовления орудий и их форма (наконечники стрел на пластинах с ретушью на острие и черешке, конические нуклеусы) очень типичны не только для Волго-Окского, но и более южного мезолита.

Таким образом, подтверждается ранее высказанная нами мысль о первичном заселении Кольского полуострова с двух территорий - северо-западной и южной.

На протяжении эпохи неолита, датируемой концом IV-II тысячелетиями до н.э., климат Арктики оставался более теплым, чем современный. Неолитические памятники на Кольском полуострове гораздо многочисленнее, что указывает на прочное освоение его человеком. При этом увеличение численности населения шло двумя путями - за счет прироста аборигенов и в результате новых пришельцев извне. Последние несли с собой и новые культурные навыки. По-видимому, таким путем произошло и знакомство древних жителей Кольского полуострова с глиняной посудой. Наиболее ранние сосуды их чрезвычайно близки к сосудам племен Волго-Окского междуречья, тогда как в развитом позднем неолите заметно выступают самобытные черты в технике их изготовления, форме и орнаментации.

В неолитическую эпоху в целом материальная культура имела своеобразные черты. Подавляющее большинство орудий изготовлялось из местных пород камня. Для мелких орудий - скребков, скребел применялся в основном кварц, залегающий в форме небольших галек на побережье или прослоев, заключенных в граните. Нередко для более мелких орудий использовались горный хрусталь и халцедон (рис. 1).

Особенно широкое применение в эпоху неолита получил сланец, из которого изготовлялись как крупные рубящие орудия - топоры, тесла и долота, так и мелкие - наконечники стрел.

Основным приемом изготовления сланцевых орудий были пиление, мелкая (точечная) ретушь, шлифование. На стоянках найдено большое количество шлифовальных плит и пил из кварцита. В качестве украшения применялись шиферные шлифованные кольца. Многочисленность грузил, часто залегающих группами, свидетельствует о возросшей роли сетевого рыболовства, ставшего наряду с охотой основной формой хозяйства. При этом, судя но весу грузил, следует заключить о довольно крупном размере сетей.

Для указанного времени известны два типа жилищ - полуземлянки и легкие переносные чумы.

Основываясь на топографии памятников и анализе их инвентаря, можно заключить, что неолитическое население вело полуоседлый образ жизни, свойственный охотникам за северным оленем и рыболовам. На морском побережье численно преобладают кратковременные стоянки, на внутренних озерах - длительные поселения. Только в очень закрытых бухтах, как например, Нерпичья губа близ Дроздовки, по-видимому, население оставалось зимовать. Из других же бухт, открытых со стороны моря леденящим северным ветрам, но чрезвычайно богатых рыбой в летнее время, оно перекочевывало осенью вслед за оленями внутрь полуострова, под защиту леса, на берега озер, чтобы обеспечить себе питание рыбной ловлей и охотой.

Время возникновения неолитических культур и их продолжительность ранее определялись нами путем сопоставления с более южными культурами. Появившаяся в настоящее время возможность датировки с помощью точных наук - методом 14 С позволила значительно удревнить памятники. За последние 4 года было получено 7 радиоуглеродных датировок для Кольского полуострова, позволяющих отнести время возникновения неолитических культур не позже конца IV тысячелетия до н.э.

Материалы свидетельствуют о весьма тесных связях древнего населения Кольского полуострова с населением Карелии, Финляндии и Норвегии. На разных этапах неолита интенсивность их была различной. По-видимому, племена, населявшие Норвегию, заимствовали от своих восточных соседей орнаментацию керамики. В то же время обитатели Кольского полуострова имели тесные связи с юго-восточными соседями - жителями Архангельского Беломорья, откуда они получали светлый кремень для изготовления орудий.

Так на основе культуры местного мезолитического населения, общения с соседними племенами и значительного притока населения с более южной территории с течением времени у обитателей Кольского полуострова эпохи неолита сложилась самобытная культура. При этом резко выраженные особенности суровой природной среды арктической зоны, порождавшие известное единообразие в хозяйстве и быте древних народов Арктики, послужили поводом для возникновения у исследователей теории о единой «циркумполярной» культуре. Однако изыскания, произведенные Ленинградским отделением института археологии АН СССР в Европейском и Азиатском Заполярье, вскрыли гораздо более сложное переплетение этнокультурных процессов среди древних обитателей Арктики. Оказалось, что у древних племен Заполярья, отделенных друг от друга нередко огромным пространством, существовали самостоятельные, обладающие неповторимыми особенностями культуры. Таковой была и культура неолитических племен Кольского полуострова.

Очевидно, что уже в начале I тысячелетия до н.э. развитие материальной культуры населения рассматриваемой области вступило в новую фазу - началась эпоха бронзы. Поступательного развития культуры арктических племен во всей Евразии не приостановило и происшедшее ухудшение климата, начавшееся во второй половине II тысячелетия до н.э. Население Кольского полуострова сумело приспособиться к новым условиям и, более того, значительно пополнилось пришельцами с соседней территории, расположенной к югу и востоку. Одной из причин этого передвижения, видимо, послужил приток, в свою очередь, к указанные области племен из областей Верхнего Поволжья.

Знакомство с бронзой не прекратило, однако, употребления каменных орудий, что оказалось характерным не только для всех племен Заполярья, но и лесной зоны. Многие виды орудий продолжали изготовляться из камня и кости. На базе неолитических культур сложилась со временем новая культура рыбаков-охотников со своеобразными типами орудий из кварца, шифера, сланца и кремня и глиняными сосудами, изготовлявшимися с примесью толченого асбеста, украшенными тонким нарезным орнаментом. Они весьма резко отличались от крупных толстостенных неолитических сосудов, орнаментированных различной формы ямками и отпечатками гребенчатого штампа. Появилось прядение и ткачество, о чем свидетельствуют, в частности, костяные гребни для расчесывания пряжи.

Значительным прогрессом в экономике первобытных племен следует считать появление морского промысла, неизбежно сопровождавшегося развитием водных транспортных средств - лодок, достаточно приспособленных для передвижения по морю. Находки костяных гарпунов, в ряде случаев весьма совершенных - поворотных, костяных и комбинированных (костяных с кремневыми наконечниками), и многочисленные кости тюленя указывают на успех промысла.

Новый этап в развитии материальной культуры древних племен ознаменовался знакомством их с железом. По-видимому, начало использования железа приходится на вторую половину I тысячелетия до н.э. Однако первое знакомство со свойствами железа, возможно, пока еще не осознанное, произошло, видимо, почти одновременно с употреблением бронзы. Значительный интерес в этом плане представляют два куска железной руды, найденные вместе с каменными и костяными орудиями в одном из Оленеостровских погребений Баренцева моря. Вся группа вещей лежала за головой покойного.

На всем Заполярье в тот период развиваются самостоятельные культуры, находящиеся в известном взаимодействии с культурами соседних племен. Усовершенствуются орудия охоты и рыболовства, развивается морской промысел, удерживаются связи с западными соседями (в особенности в северо-западной части полуострова), усиливается вместе с тем самобытность культуры, рождается известная консолидация населения за счет притока с юга (из Карелии) родственных племен, вынужденных уйти на север под натиском более южных пришельцев. Думается, что в это время мы можем говорить о ближайших предках саамов.

До сих пор мы касались лишь развития материальной культуры древнего населения Кольского полуострова и, в какой-то мере, его этнокультурной истории. Вместе с тем исследованные за это время археологические памятники приоткрывают завесу и над духовным обликом человека. Наиболее отчетливо мировоззрение его проявляется в дошедших до нас предметах искусства. В этом плане мы располагаем сведениями о характере погребального обряда в Оленеостровском могильнике, свидетельствующем об отождествлении загробного мира и мира реального, что нашло свое отражение в захоронении всех необходимых вещей с погребенным и в предметах искусства.

Орнаментация костяных орудий, яркая и самобытная, с полной очевидностью показывает развитые эстетические потребности и вкусы древнего населения, наличие у него ритма и формы, понятие о счете. Роговая скульптура лося указывает на культ животных, существовавший в верованиях первобытных охотников.

До работ 1973 г. для проникновения и самое сокровенное - мировоззрение древних племен Кольского полуострова - мы вынуждены были привлекать в качестве одного из источников наскальные изображения Карелии. И потому особенно приятно, что теперь можно сообщить о возможности использовать в этих целях наскальные изображения, открытые в сердце полуострова, на р. Поной. Группа, работавшая там, на ¾ субсидировалась на средства Северного филиала географического общества.

В среднем течении р. Поной, на территории мыса Чалмн-Варре, в непосредственной близости от воды и несколько выше, обнаружено пять отдельных камней размером от 1,25 х 1,05 до 2,05 х 2,60 м. Высота их над уровнем воды колеблется от 3 до 7 м. Расстояние друг от друга различное - от 10 до 56 м. Все камни твердой породы (по-видимому, гранит), коричневатого или серого цвета. Однако плотность их различна, что отразилось на сохранности изображений. Камни, имеющие плотную структуру, покрыты ясными, глубокими рисунками; на камнях более крупнозернистых рисунки сохранились значительно хуже. Некоторые камни, особенно далеко расположенные от реки, в ряде случаев затянуты растительностью - мхом. Значительная часть их очень густо покрыта рисунками, перекрывающими один другой.

Наилучшую сохранность имеет камень № 1 размером 2,05 х 2,60 м, Коричневатого цвета, очень плотный, блестящий от загара или действия воды. Наиболее близко расположенный от воды, он, по-видимому, затапливался. Форма камня ромбоидальная. Рисунки сконцентрированы к одном углу. Изображения на нем (рис. 2а), впрочем, как и на других камнях, выбиты точечной техникой, заполняющей, как и в карельских наскальных изображениях, полностью контуры фигуры. Фигуры не перекрывают друг друга, хотя выбиты довольно густо. Они очень четки и ясны по содержанию. Всего на камне насчитывается 18 фигур, размеры которых различны, но не превышают в длину 30 см. Шестнадцать изображений антропоморфные, два - зооморфные. Господствуют изображения оленей или лосей, как и на других камнях. Иногда они изумительны по выразительности и реализму. Каждая фигура имеет самостоятельный смысл и не влеплена в определенный сюжет, что сближает ее с изображениями Онежского озера и более ранней группой Белого моря. О раннем возрасте (вероятно, ноздненеолитическом) свидетельствует реалистическая манера изображений в отличие от изображений, расположенных на камнях, лежащих на более высоких отметках.

Реалистические образы животных встречаются и на других камнях. В ряде случаев они яркие, в других - очень бледные, почти призрачные, форма их едва угадывается. Во всех случаях они силуэтные.

Особенно трудночитаемы рисунки на камнях № 5 и 6, расположенных выше и дальше от реки, так как здесь масса изображений перекрывает друг друга (рис. 2б).

Обращает на себя внимание один из камней, выпадающий из общего стиля и требующий тщательного исследования на предмет установления возраста. Несомненно только, что это явление более позднего порядка, возможно, стоящее близко к современности.

Сопоставляя вновь открытые памятники первобытного искусства в столь северных широтах с аналогичными памятниками других территорий (включая самые южные и самые юго-восточные), мы должны отметить наибольшую близость их с карельскими и скандинавскими, подчеркнув при этом известную оригинальность, проявляющуюся в стиле (некоторая сухость и непропорциональность фигур) и в отходе от строгого канона в манере исполнения. Так, несколько фигур оленей изображены с двумя парами или тремя ногами, чего не встречается в петроглифах Карелии [Линевский, 1939; Равдоникас, 1938; Саватеев, 1970 ].

Эти детали заставляют нас обратиться к наскальным рисункам Чукотки [Диков, 1971 ], в Пегтымеле, близ Полярного Круга, открытым несколько лет тому назад Н.Н. Диковым. Будучи различными по манере исполнения, частично сюжетам, более сложные по композиции, они также содержат рисунки животных - лосей и оленей, которые в нескольких случаях показаны с двумя парами или тремя ногами.

Исследование наскальных изображений на р. Поной следует считать лишь начатым. Потребуются немалые усилия для прочтения рисунков, их точной фиксации, членения на хронологические пласты и установления взаимосвязи. Остро встает вопрос и об их охране. Необходимо подчеркнуть при этом, что такое изучение будет проводиться в неразрывной связи с изучением вновь открытых стоянок на р. Поной (в количестве 12), часть которых имеет хорошо сохранившийся культурный слой. Только во взаимосвязи памятников бытового характера, какими являются поселения, и памятников первобытного искусства будет возможно раскрыть подлинный их смысл.

Наконец, следует коснуться и еще одного источника для изучения мышления древних обитателей рассматриваемой нами области. Речь идет о лабиринтах. Три из них впервые были обнаружены экспедицией на р. Варзине в 1973 г. В то же время был повторно обследован и лабиринт, открытый нами ранее на р. Вящине (рис. 3).

Тема лабиринтов за последнее время стала весьма модной. Она успела обрасти различными теориями и вымыслами, которые, однако, не прояснили сущности этих загадочных сооружений.

В настоящее время можно лишь констатировать факты, которые сводятся к следующему. Сюжет лабиринтов в различных вариациях занимает весьма широкое пространство - от Крайнего Севера до Австралии включительно. Столь же велик их хронологический диапазон - от изображений на предметах эпохи бронзы до XVII в. - рисунков на полах церквей и земляных сооружениях в Англии. Видимо, не менее разнообразно и их смысловое значение, несомненно, в большинстве случаев переосмысленное.

Наши каменные лабиринты в виде концентрических кругов, выложенных из камней, занимают значительно более узкую территорию. Они известны на Кольском полуострове, на Белом море (в устье р. Кереть и на Соловецких островах), в Финляндии и Северной Норвегии - в местностях, изобилующих камнем.

Все эти сооружения (в полной мере, за единичным исключением) приурочены к морскому побережью, в частности к устью богатых рыбою рек. На Кольском полуострове эти места являются тонями. Все обследованные нами лабиринты имеют вход, обращенный в противоположную сторону от реки или моря. Во всех обследованных нами местах они сопровождаются стоянками, содержащими кварцевые орудия и иногда керамику эпохи раннего железа. Только в двух случаях, на Соловецких островах и в Вящине, вблизи лабиринтов находятся особые каменные сооружения, в одном случае связанные с захоронением. Таковы факты.

Учитывая все перечисленное выше и наблюдая сходство структуры лабиринтов с рыболовными сооружениями типа «убегов», еще недавно применяемых на Кольском полуострове, я не вижу причин, которые заставили бы меня отказаться от объяснения их как магических сооружений, связанных с рыболовством. Глубже этого мы едва ли в состоянии пока проникнуть. Трудно согласиться с теми, кто связывает лабиринты Севера с реальным использованием их в целях рыболовства. Эти сооружения никогда не заливаются морем и сами по себе не могут служить орудиями рыболовства, имея высоту камней редко более 30 см.

Возможно, что исследование поселений, сопровождающих лабиринты на р. Варзине и Вящине, помогут глубже понять смысл этих загадочных памятников. Видимо, их следует все же датировать первыми веками нашей эры. Необходимо только помнить, что они являются наземными сооружениями, и раскопки их как любителями, так и специалистами-археологами не дадут никакого материала, а лишь способны навсегда уничтожить эти памятники.

Наконец, следует сказать, что за последнее время археологические изыскания позволили пролить некоторый свет и на более поздние этапы истории древнего населения нашего Севера.

Исторические данные свидетельствуют о проникновении русских в Арктику с XII в., а возможно и ранее. Однако археологические доказательства этого до последнего времени отсутствовали. В 1969 г. нашей экспедицией на р. Варзуге были найдены средневековые русские поселения, а в развеенном кургане - два мужских захоронения, сопровождающихся рядом вещей (кресалами, наконечниками стрел и другими железными изделиями). Особого интереса среди них заслуживает бронзовая лировидная пряжка, аналогичная пряжкам, найденным в слоях XI-XII вв. в Новгороде. Таким образом, были получены первые вещественные доказательства проникновения новгородцев в Заполярье. Обнаруженные памятники должны будут в ближайшее время подвергнуться исследованиям.

Итак, даже краткий обзор, сделанный нами, свидетельствует, что Кольский полуостров достаточно рано был освоен людьми - пришельцами из западных и южных областей. Затем население его неоднократно пополнялось выходцами с юга.

Радиоуглеродные и геологические данные позволяют говорить об отсутствии большого хронологического разрыва между этапами первобытной истории Кольского полуострова и более южной лесной зоны. Полученные в результате раскопок вещественные материалы свидетельствуют о своеобразии культуры древнего населения рассматриваемого региона, об относительно высоком развитии их искусства. Наглядным примером этого служат самые северные в Советском Союзе наскальные изображения Кольского полуострова и Чукотки, костяные изделия Оленеостровского могильника. Все это позволяет заключить, что племена, населявшие в течение ряда тысячелетий районы Заполярья, даже в ее крайне тяжелых природных условиях развивали со своеобразной выразительностью общечеловеческую культуру и внесли немаловажный вклад в дело освоения человеком обширных пространств нашей страны.

Заканчивая краткий обзор, считаю необходимым подчеркнуть одно важное обстоятельство - необходимость тщательной охраны исторических памятников. Опасность, угрожающая археологическим памятникам Кольского полуострова, особенно велика. Абсолютное большинство их в силу специфики стратиграфии (слабого почвообразовательного процесса, вследствие чего они прикрыты лишь небольшим почвенным слоем) легко разрушаются ветрами и обнажаются. Памятники уничтожаются в ходе строительных работ, становятся достоянием туристов, пополняя частные коллекции. А следует помнить, что эти памятники не умножаются. С гибелью их от нас уходит всякая возможность восстановить определенное, иногда чрезвычайно важное звено истории народа, тем более, что он не располагает письменностью. Естественно, жизнь приостановить нельзя, в связи с этим возникает настоятельная необходимость форсирования работ и принятие действенных мер по охране памятников.

Хочется надеяться, что Северный филиал Географического общества и широкая общественность Кольского полуострова, которым свойственен незаурядный интерес к историческому прошлому своего края, будут и впредь оказывать действенную помощь в исследовании археологических памятников, спасая тем самым ценное народное достояние, способствуя восстановлению подлинной истории некогда живших здесь народов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Горецкий Г.И. Некоторые данные о неолитических стоянках Кольского перешейка. Тр. Советской секции INQWA, вып. III, 1937, с. 13-27.

2. Гурина Н.Н. Результаты археологического обследования южного побережья Кольского полуострова. Крат. сообщения Ин-та истории мат. культуры, 1947. вып. 21, с. 55-57.

3. Гурина Н.Н. Каменные лабиринты Беломорья. «Советская археология», 1948, № 10, с. 125-142.

4. Гурина Н.Н. Некоторые данные о заселении южного побережья Кольского полуострова. «Советская археология», 1950, № 12, с. 47-51.

5. Гурина Н.Н. Неолитические поселения северного побережья Кольского полуострова. «Мат. и исслед. по археологии СССР», 1951, № 20, с. 143-167.

6. Гурина Н.Н. О датировке каменных лабиринтов Белого, Баренцева морей. «Мат. и исслед. по археологии СССР», 1953а, № 39, с. 408-420.

7. Гурина Н.Н. Памятники эпохи раннего металла на северном побережье Кольского полуострова. «Мат. и исслед. по археологии СССР», 1953б, № 39, с. 347-407.

8. Гурина Н.Н. Основные этапы древнейшей истории Кольского полуострова по данным археологии. Уч. зап. Лен. гос. ун-та, № 115. Фак. народов Севера, 1960, вып. 1, с. 38-56.

9. Гурина Н.Н. Новые исследования в северо-западной части Кольского полуострова. «Крат. сообщения Ин-та археологии», 1971а, вып. 126, с. 94-99.

10. Гурина Н.Н. Археологические памятники Кольского полуострова. «Природа и хозяйство Севера», 1971б, вып. 2, ч. 2. Апатиты, с. 289-299.

11. Гурина Н.Н. Некоторые данные новых исследований в Европейском Заполярье. «Крат. сообщения Ин-та археологии», 1973а, вып. 137, с. 80-88.

12. Гурина Н.Н. Древние памятники Кольского полуострова. В кн.: Этнокультурные общности лесной и лесостепной зоны Европейской части СССР в эпоху неолита. «Мат. и исслед. по археологии СССР», 1973б, вып. 172, с. 45-53, табл. I-III.

13. Диков Н.Н. Наскальные загадки древней Чукотки. Магадан, 1971, с.1-129.

14. Дурылин С. За полуночным солнцем. М., 1913, с. 1-118.

15. Елисеев А.В. О так называемых вавилонах на севере России. «Изв. Географ. об-ва», 1883, т. XIX, с. 12-16.

16. Земляков Б.Ф. Отчет о работах Кольской экспедиции. Тр. Сов. секции INQWA, вып. II, 1936, с. 54-61.

17. Земляков Б.Ф. Археологические исследования на побережье Арктического океана. Тр. Советской секции I NQWA, вып. III, 1937а, с. 62-74.

18. Земляков Б.Ф. Арктический палеолит на Севере СССР. Тр. Ком. по изучен. четверт. периода, вып. 1. М.-Л., 1937б, с. 69-87.

19. Земляков Б.Ф. Арктический палеолит на Севере СССР. «Советская археология», 1940, V, с. 107- 143.

20. Кельсиев А.И. Дневник в письмах к А.П. Богданову. Поездка к лопарям. Из протоколов заседания комитета по устройству антропологической выставки. Антропологическая выставка, т. 1. М., 1878, с. 245-246.

21. Линевский А.М. Петрографы Карелии. Петрозаводск, 1939, стр. 1-193.

22. Равдоникас В.И. Наскальные изображения Онежского озера и Белого моря. Ч. 1-2. М.-Л., с. 1-205, табл. 1-82; 1938, с. 1-102, табл. 1-87.

23. Рева К.П. Отчет о раскопках в окрестностях г. Архангельска. Архив Лен. отд. Ин-та археологии, № 162 за 1900 г.

24. Савватеев И.А. Залавруга. Л., 1970, с. 1-442.

25. Шмидт А.В. Архив Лен. отд. Ин-та археологии. Д. Шмидта А.В. 1928.

26. Шмидт А.В. Древний могильник на Кольском заливе. Кольский сборник. Л., 1930, с. 119-169.

27. Gurina N.N., Koshechkin В.I., Strelkov S.A. Prehistoric culture and the evolution of Ecological environment in the upper Pleistocene and Holocene in coastal regions of the European Arctic. Prehistoric man and Holocene, Moscow, 1973, c. 49-50.

Перекраивая карту Европы во время Второй мировой войны, немцы весьма избирательно подходили к ее населению. Если одних сразу отправляли в концлагеря, то другим до поры до времени позволяли наслаждаться жизнью.

«Новый порядок»

Уже в первые недели оккупации Европы нацисты стали устанавливать в ней «Новый порядок», который предусматривал различные формы зависимости: от вассальной (Венгрия или Румыния) – до открытой аннексии (части Польши и Чехословакии). В конечном итоге политические и географические границы Европы должны были раствориться в Великой Германии, а некоторые народы – стерты с лица земли.

Нацистский вариант Евросоюза предусматривал различные отношения к порабощенным странам. Это объяснялось их «этнической чистотой», культурным уровнем и степенью сопротивления, оказанной оккупационным властям. При таких условиях преимущественно славянское население Восточной Европы заметно проигрывало западным соседям.

Если, к примеру, не аннексированные территории Польши были объявлены немецким «генерал-губернаторством», то Южная Франция самоуправлялась коллаборационистским режимом «Виши». Однако далеко не всегда в Западной Европе нацистский режим имел успех. В Голландии и Бельгии германская агентура оказалась слишком слаба, а поэтому немецкие ставленники Муссерт и Дегрель у населения популярностью не пользовались.

В Норвегии по статистике только 10% жителей поддерживали оккупационные власти. Возможно, именно из-за упорства скандинавов рейх создал специальную программу по «улучшению генофонда», в рамках которой несколько тысяч норвежских женщин родили детей от немецких солдат.

Европа без войны

Если западные территории СССР превратились в сплошное поле боя, то жизнь значительной части Европы мало чем отличалась от мирного времени. В европейских городах работали кафе, музеи, театры, увеселительные заведения, люди ходили за покупками и отдыхали в парках. Единственно, что бросалось в глаза это присутствие германских военнослужащих и вывески на немецком языке.
Особенно в этом плане был показателен Париж, который немцы ценили из-за возможности спокойного отдыха и веселого досуга.

По Риволи щеголяли модницы, а кабаре без выходных развлекали местную и заезжую публику. Более сотни парижских заведений были специально открыты для обслуживания солдат вермахта. «Я никогда не была так счастлива», – признавалась хозяйка одного из борделей.
В целом немецкая политика во Франции была гибкой и поощряющей. Интеллектуальной и творческой элите здесь давался простор для деятельности, определенные поблажки предусматривались для различных французских учреждений. Так, если из других стран немцы в огромном количестве вывозили ценности и антиквариат, то, к примеру, Лувр оставлял за собой право запрещать вывоз любого произведения искусств в Германию.

Без всяких ограничений работала французская киноиндустрия. За годы оккупации во Франции было выпущено 240 полнометражных и 400 документальных фильмов, а также много мультипликационных лет, что превзошло продукцию самой Германии. Заметим, что именно во время войны расцвел талант будущих звезд мирового кино – Жана Маре и Жерара Филиппа.

Были, конечно, определенные трудности, связанные с военным временем. К примеру, многим парижанам за маслом и молоком приходилось ездить в деревни, часть продовольственных товаров выдавалась по талонам, а некоторые рестораны обслуживали только немцев, также был введен запрет на свободную продажу радиоприемников. Впрочем, эти ограничения не шли ни в какое сравнение с жизнью в большинстве городов Восточной Европы.

Рабочие будни

Европа как сырьевой придаток Германии работала в полную силу с первых дней войны – практически все ее ресурсы были переключены на поддержание мощи Третьего рейха и на обеспечение тыловой базы в противостоянии с СССР. Австрия давала железную руду, Польша – уголь, Румыния – нефть, Венгрия – бокситы и серный колчедан, Италия – свинец и цинк.

Большую роль в этом играли и человеческие ресурсы. В одной из конфиденциальных записок немецкого должностного лица содержались требования «для большинства видов работ, являющихся простыми, второстепенными и примитивными» активно использовать «вспомогательные народы», преимущественно славянского происхождения.

Чтобы удовлетворять нужды вермахта во многих уголках Европы открываются филиалы немецких компаний – «Круппа», «Сименса», «ИГ Фарбениндастри», переориентируются местные заводы, такие как «Шнейдер-Крезо» во Франции. Однако если условия рабочих Западной Европы были вполне сносными, то их восточные коллеги трудились на износ, чтобы дать обещанные Гитлером прибыли, которых «не знала история».

Например, средняя продолжительность периода работы сотрудника на польском заводе «Бунаверк» не превышала двух месяцев: каждые три недели проводился осмотр рабочих, по итогам которого ослабевших и больных отправляли в крематорий, а их место занимали новые жертвы этого чудовищного конвейера смерти.

Гетто

Еврейские гетто это один из уникальных пластов жизни европейцев в годы фашистской оккупации и одновременно пример удивительной приспособляемости и выживаемости в исключительно неблагоприятных условиях. Лишив евреев не только всех ценностей и сбережений, но и минимальных средств к существованию, немецкие власти изолировали их в закрытых частях некоторых крупных европейских городов.

Собственно жизнью это трудно назвать. Евреев обычно селили по несколько семей в одну комнату – в среднем плотность населения в «расчищенных» под гетто кварталах в 5-6 раз превышала прежние показатели. Евреям здесь запрещалось практически все – вести торговлю, заниматься ремеслами, учиться и даже свободно передвигаться.

Тем не менее, через лазы в заборах подростки проникали в город и добывали столь необходимые жителям «карантинной зоны» еду и лекарства.
Самым крупным гетто стало Варшавское, где проживало не менее полумиллиона человек. Его жители, несмотря на запреты, ухитрялись не только выживать, но и получать образование, вести культурную жизнь и даже устраивать досуг.

Именно Варшавское гетто оказалось очагом самого крупного антифашистского сопротивления в Польше. Немецкие власти на подавление восстания варшавских евреев затратили едва ли не больше усилий, чем на захват самой Польши.

Концентрационные лагеря

В оккупированных странах по немецкому образцу новые власти создали сеть концентрационных лагерей, количество которых, учитывая современные данные, превышало 14 000 пунктов. Здесь в невыносимых условиях содержалось около 18 млн. человек, из которых 11 млн. было уничтожено.

Для примера возьмем Саласпилсский лагерь (Латвия). Заключенные ютились по 500-800 человек в тесных бараках, их суточный рацион состоял из 300-граммового кусочка хлеба, смешанного с опилками и чашки супа из овощных отходов. Рабочий день обычно длился не менее 14 часов.
Но немцы создавали и образцово-показательные лагеря, которые должны были явить миру германскую «прогрессивность и гуманность». Таким был чешский «Терезиенштадт». В лагере в основном содержалась европейская интеллигенция – врачи, ученые, музыканты, художники.

Для некоторых заключенных создавали семейные бараки. На территории лагеря функционировали молельные дома, работали библиотеки и театры, проводились выставки и концерты. Однако судьба многих жителей «Терезиенштадта» оказалась печальна – их жизнь закончилась в газовых камерах Освенцима.

Реакционная сущность политических систем нацистской Германии, фашистской Италии и милитаристской Японии особенно проявилась в их политике по отношению к населению оккупированных стран. Под лозунгом установления «нового порядка» в Европе и Азии они перекраивали сложившиеся ранее государственные границы, аннексировали отдельные территории и целые страны, насильственно навязывали другим народам невыносимые материальные и моральные условия существования, хищнически использовали их экономические и трудовые ресурсы, осуществляли массовые переселения и депортации, подвергали пыткам и издевательствам, физически уничтожали миллионы мирных жителей и военнопленных, заставляли их непосильно трудиться и морили голодом в специальных лагерях смерти и гетто.

Инициатором и главной движущей силой перекройки карты Европы явилась нацистская Германия, которая ставила перед собой цель создать гигантскую империю, которая должна была бы простираться от Ледовитого океана до Средиземного моря, от берегов Атлантики до Урала. Ею и ее союзниками были порабощены народы многих стран. С весны 1938 до лета 1941 Германия при помощи военной силы покорила 11 стран. Под её господством оказалась территория около 2 млн. кв.км, где проживало почти 190 млн. человек. С конца июня 1941 до декабря 1942 Германия при содействии своих союзников захватила около 8% советской территории.

Во всех оккупированных странах Европы захватчиками проводилась политика национального и социального угнетения, подавления оппозиционных движений. Наибольшей жестокостью отличались немецкие оккупанты, однако методы порабощения ими народов разных стран были неодинаковы. Если на Востоке, особенно на временно оккупированной территории СССР, нацисты и их пособии в основном утверждали свое господство кровавым террором, то на Западе сочетали насильственные меры с культивированием коллаборационизма, поддержкой местных фашистов, широко привлекали местных промышленников к сотрудничеству в проведении курса на экономическую интеграцию их стран в рамках «великогерманского пространства». Данию, Норвегию, Нидерланды и Бельгию согласно плану «экономические преобразования мира», подготовленного 30 мая 1940 германским МИД, намечалось включить в сферу «великогерманского рейха». Проводя гибкую, относительно мягкую оккупационную политику в Дании, Норвегии, Нидерландах и Бельгии, гитлеровское правительство следовало цель создать условия для беспрепятственного использования материальных и людских ресурсов предотвратить там рост национально-освободительного движения, сформировать влиятельные группировки из местных политических деятелей, опираясь на которые, можно было бы без эксцессов осуществить присоединение этих стран к Германии.

Гитлер и его окружение относили Францию к числу самых заклятых врагов Германии и намеревались навсегда исключить ее из числа великих держав. Согласно условиям германо-французского перемирия под контролем правительства маршала Петэна была оставлена южная часть Франции, где оно и обосновалось в г.Виши. политика коллаборационизма официально была закреплена во время встречи Петэна с Гитлером в Монтуане в октябре 1940.

На Германию работала почти вся промышленность оккупированных стран Западной и Северной Европы, оттуда насильственно депортировалась рабочая сила на ее промышленные предприятия. За время войны из Франции было вывезено 875 тыс. рабочих, 987 тыс. военнопленных и узников созданных там оккупантами концлагерей, из Бельгии - 500 тыс. рабочих, из Норвегии - 300 тыс., из Дании - 70 тыс., из Голландии - 500 тыс.

Широкий размах приобрел в годы войны захват вывоз в Германию наряду с материальными и культурных ценностей из оккупированных стран Западной Европы, в том числе из Италии. В соответствии с приказом Гитлера от 17 сентября 1940 был создан «эйнзатцштаб Розенберга», которому была поставлена задача вывезти из оккупированной Франции и других оккупированных стран Зап.Европы произведения искусства, антикварную мебель, редкие книги и т.д. В результате с 1940 по 1944 было присвоено Гитлером, Герингом и другими нацистами, а также перевезено в немецкие музеи более 20 тыс. различных произведений искусства. Кроме того, из разграбленных почти 70 тыс. квартир еврейских семей, отправленных в лагеря уничтожения, в Германию было вывезено их имущество, для чего потребовалось 674 поезда. Народы оккупированных стран Западной, Северной, Юго-Восточной Европы и Польши были обложены громадной данью. Которая якобы шла полностью на содержание державших их под прицелом немецких войск. Желание опереться на коллаборационистские режимы и сохранить свободу тыла в период подготовки, а затем ведения войны против СССР явилось причиной того, что нацистское руководство довольно долго не переходило к широкомасштабному террору против населения оккупированных стран Западной Европы. Вместе с тем на малейшее проявление неповиновения, протеста и сопротивления оккупанты отвечали репрессиями. В Норвегии они, например, ввели сначала систему коллективных штрафов. В Дании в сентябре 1943 г. была введена система контрибуций, в соответствии с которой население обязывалось выплачивать 1 млн. крон за каждого убитого немецкого солдата. По приказу Гитлера от 7 декабря 1941 г. проводилась операция под условным названием «Мрак и туман». В ходе этой операции, длившейся до конца 1944 г., в Норвегии, Голландии, Бельгии и других странах Западной Европы, а также на Украине и в Чехии по подозрению без каких-либо обвинений производились аресты гражданских лиц. Затем их тайно переправляли в Германия для расправы. Точное число жертв этой операции неизвестно, но вероятно, их насчитывалось десятки тысяч. Наиболее жестоко и агрессивно немецкие захватчики стали вести себя в странах Западной Европы после того, как в 1943 произошел перелом в войне в пользу антигитлеровской коалиции. Среди населения этих стран резко возросло стремление к неповиновению и сопротивлению оккупантам и местным коллаборационистам в надежде приблизить свое освобождение. Захватчики ответили на это кровавым террором. Отступая, они занимались не только грабежом и разрушением, руководствуясь тактикой «выжженной земли», но часто уничтожали населенные пункты вместе с жителями.

Методы оккупационной политики, которые применялись нацистами на Западе, приобрели еще более жесткий характер при насаждении ими своего господства на захваченных территориях Польши, СССР и стран Юго-Восточной Европы. Основную часть населения этих стран, за исключением Греции и Албании, составляли славяне, которых нацисты относили к «неполноценной расе». Через несколько дней после начала войны в Берлине под руководством Гитлера началась разработка так называемого плана «Ост». Согласно первому варианту этого плана от 15 июля 1941 для того, чтобы расчистить территорию для расселения немцев на Востоке, намечалось в течение 25-30 лет изгнать с родной земли или уничтожить от 80 до 85% поляков, 85% литовцев, 75% белорусов, 65% населения Зап.Украины, половину эстонцев, латышей и чехов, в общей сложности от 31 до 45 млн. человек. В апреле 1942 генеральный план «Ост» был модифицирован. В нем предусматривалось выселить за пределы стран проживания или уничтожить уже 46 - 51 млн. человек.

С учетом тех, кто погиб на немецкой каторге, численность преднамеренно уничтоженных мирных советских граждан составила около 13,7 млн. человек.

Откровенно грабительский характер носила оккупационная политика агрессоров на Балканах. Попытки немецкой военной администрации установить свое господство в Югославии и Греции при опоре на местных коллаборационистов потерпели крах. Сопротивление оккупантам быстро переросло в широкомасштабную партизанскую войну.

Опираясь на бытовой антисемитизм, распространенный в Германии, нацистское правительство в сентябре 1935 прин6яло так называемые Нюрнбергские законы, согласно которым евреи не могли быть гражданами германского рейха, а немцы не должны были вступать в брак с евреями и иметь от них детей. В годы войны немецкое руководство поставило задачу уничтожить евреев во всех странах Европы. Для этого применялись различные способы - расстрелы, повешение, непосильный труд и газовые камеры концлагерей, прежде всего в Освенциме. Всего было ликвидировано 6 млн. евреев, в том числе 1,5 млн. проживавших на временно оккупированной территории СССР.

Японский «новый порядок», предусматривавший создание колониальной империи в Азии, по своей сути не отличался от нацистского «нового порядка» в Европе. В то же время японская оккупационная политика имела свои особенности. Учитывая глубокую ненависть народов Юго-Восточной Азии и Тихоокеанского бассейна к колониализму, японское правительство пыталось представить собственную агрессию как освободительную войну против 2белой расы», объединить народы оккупированных стран под националистическим лозунгом «Азия для азиатов». На практике же покоренные страны убеждались все больше, что «желтые колонизаторы» не дадут им ни свободы, ни независимости. Как и нацисты в Европе, так и японские милитаристы в Азии в годы войны встречали растущий отпор со стороны народов оккупированных ими государств.

Для стран, подвергшихся агрессии, с самого начала война 1939-1945 была освободительной. В Польше, Франции, Югославии с момента оккупации возникли первые акции Сопротивления: консолидировались антифашистские силы, налаживалась подпольная печать, развертывалась антифашистская пропаганда, совершались акты саботажа, забастовки, формировались партизанские отряды. При этом в каждой стране выявилась своя специфика, использовались те или иные формы и методы борьбы.

В Лондоне разместились эмигрантские правительства Бельгии, Нидерландов, Норвегии, Греции, Польши, Югославии, организации Сопротивления ряда других стран, сформировалось движение «Свободная Франция» во главе с генералом Шарлем де Голлем. Не сразу, но налаживались его связи с внутренним Сопротивлением Франции.

Уже на первом этапе войны контакты с подпольной Европой стала устанавливать Великобритания. Черчилль заявил о необходимости «разжечь пожар в Европе». 16 июля 1940 г. при Министерстве экономической войны было создано секретное Управление специальных операций (УСО) с разветвленной сетью связей с различными организациями Сопротивления, прежде всего в Северной Европе: Бельгии, Дании, Норвегии. УСО координировало их действия, переправляло им оружие и радиопередатчики. Радиосвязь позволяла объединять разрозненные организации Сопротивления, создаваемые партиями и политическими группами или возникавшие стихийно. Радиопередачи Би-Би-Си из Лондона и подпольная печать разоблачали нацистскую идеологию и пропаганду, формируя антифашистское сознание населения оккупированной Европы. Наиболее сложной эта задача оказалась в Германии, где почти до конца войны большинство населения оказывало поддержку нацистскому режиму, ложно понимаемую как патриотический долг. Правительство СССР в начале войны не поощряло развитие Сопротивления в Европе. Общее руководство Сопротивлением во Франции в этот период осуществлял находившийся в Парижском районе секретариат ЦК ФКП, в который входил Ж Дюкло, Б. Фрашон и Ш. Тийон. Осенью 1940 коммунисты создали первые вооруженные группы, которые вскоре объединились в боевую «Специальную организацию» (ОС). В ноябре 1940 в оккупированном Париже состоялась крупная студенческая демонстрация под лозунгами: «Да здравствует Франция! Да здравствует де Голль! Долой Петэна!». В мае 1941 в соответствии с директивой Коминтерна о создании национальных фронтов французская компартия выступила с призывом к образованию Национального фронта.

В Норвегии бывшими офицерами и солдатами норвежской армии была создана вооруженная организация «Милорг». Преобладающими формами Сопротивления стали кампании гражданского неповиновения.

В Нидерландах первые подпольные организации Сопротивления появились в мае 1940 в г.Харлеме и других городах. Они называли себя «гёзами», распространяли антинацистские материалы, совершали диверсии. 17 февраля 1941 в Амстердаме под руководством компартии Нидерландов состоялась первая крупная в оккупированной Европе крупная антифашистская стачка: металлисты выступали против принудительной отправки в Германию. В след. Политической забастовке 25 февраля приняли участие 300 тыс. человек.

В Бельгии осенью 1940 по инициативе компартии были созданы народные комитеты взаимопомощи и солидарности, ставшие организаторами первых патриотических демонстраций. В конце августа 1940 была сформирована армия партизан, а также Бельгийская армия и Бельгийский легион.

В странах Центральной и Юго-Восточной Европы, а также на Балканах антифашистское Сопротивление складывалось в целом в тех же структурах, что и на Западе.

Сопротивление в Чехии и Словакии развивалось самостоятельно. В Чехии оно приняло форму движения в защиту национальной культуры и против начавшейся германизации.

Польское сопротивление, начавшееся в 1939, было направлено главным образом против гитлеровских оккупантов, их политики жестоких репрессий и геноцида. Уже в конце 1939 на довоенной территории Польши возникла подпольная правительственная военная организация «Союз вооруженной борьбы». Другой массовой организацией Сопротивления стали крестьянские батальоны (батальоны хлопске), в политическом отношении представлявшие Крестьянскую партию (Стронництво людове).

Свою специфику имело движение сопротивления в странах фашистского блока. здесь оно было направлено против собственных режимов и развивалось в условиях жесточайших репрессий со стороны государства и всей системы массовых фашистских организаций. В Германии против нацистского режима вела борьбу возникшая еще в 1938 подпольная группа Шульце-Бойзена и Харнака. Располагая широкими связями в стране и за рубежом, эта группа передавала советской разведке ценные сведения о военных приготовлениях Германии против СССР, в начале 1940 возникла другая группа антифашистски настроенных политиков во главе с графом Г. фон Мольтке и графом П. Йорк фон Вартенбургом, получившая название «Крайзауский кружок». Многие священнослужители с позиций христианской морали осуждали войну, преследование евреев, оказывали помощь военнопленным.

Вступление СССР в войну против Германии привело к подъёму движения Сопротивления и изменению позиции Коминтерна. Великобритания и США расширили сеть спецслужб связи с европейским Сопротивлением в июне 1942 в Вашингтоне при участии англичан было создано Управление стратегических служб (УСС), в задачи которого входила организация диверсионной деятельности в Западной Европе совместно с ранее созданным британским УСО. По мере роста движения сопротивления руководить компартиями из одного центра становилось все сложнее. Это послужило формальным объяснением для решения Коминтерна о самороспуске (15 мая 1943).

Итальянские бойцы Сопротивления Спинелли и Росси, находясь в заключении, в 1941 издали знаменитый «Манифест Вентотене», в котором критиковали фашизм.

Движение Сопротивления развивалось по восходящей линии: от пассивных форм к вооруженной борьбе. В него вливались различные социальные слои: рабочие, крестьяне, интеллигенция, студенчество, мелкие городские предприниматели, священники. Во Франции, Италии, Бельгии, Норвегии, Нидерландах, Длани складывались национальные антифашистские фронты.

Особое значение приобрело Сопротивление во Франции. В октябре 1941 де Голль уведомил английское правительство о своем решении приступить к политической деятельности во Франции». Во Францию были направлены миссии для объединения внутреннего и внешнего Сопротивления.

В ряде стран возникли 2 блока антифашистских сил: национальные и народно-освободительные фронты создавались под контролем коммунистов и ориентировались на поддержку со стороны СССР, а другие центры, объединявшие умеренно-либеральные силы, устанавливали связь с эмигрантскими правительствами и стремились получить признание и поддержку со стороны западных союзников.

В Югославии уже в июле 1941 начались вооруженные действия народно-освободительных партизанских отрядов. К концу года они освободили две трети сербской территории, где была учреждена так называемая Ужицкая республика. В ноябре 1942 была создана Народно-освободительная армия Югославии во главе с Тито.

1. Некоторые основные черты фашистского «нового порядка» в Европе в начальный период Второй мировой войны

Планы, лежавшие в основе насильственной экспансии германского фашистского империализма и его оккупационной политики, составляли в своей совокупности целую систему политических, военных, хозяйственных и идеологических мер, которые были распределены во времени и дифференцированы по степени важности. При этом учитывались как конкретные цели в отношении отдельно взятых стран, так и складывающееся в тот или иной момент соотношение сил, в особенности военные возможности фашистской Германии. Примером этому может служить так называемое бескровное «присоединение» Австрии и Чехословакии, так же как и попытки создать Юго-Восточные Штаты Европы, а также включить в сферу своей власти и влияния, комбинируя различные средства политического и экономического давления, такие страны, как Швеция, Финляндия, Турция и другие.

Главным же средством осуществления этой программы была агрессивная война. Наиболее подходящим временем для этого германский империализм считал 1939 г. Гитлер 23 мая 1939 г. заявил в своей речи перед руководящими военными деятелями, что дальнейшее осуществление «германских притязаний» невозможно без вторжения в другие государства, что «дальнейшие успехи невозможны без кровопролития».

В фашистских планах установления «нового порядка» нетрудно распознать различные его ступени, которые, если даже определенные их формы не всегда ясны, выражают степень вовлечения различных стран в сферу господства германского империализма. Первые шаги в этом направлении представляли собой включение завоеванных областей в состав великогерманского рейха. К этим территориям относятся Польша, часть Югославии, Бельгия, Люксембург, значительные территории северной и восточной Франции, которые должны были быть либо прямо «аннексированы», либо «присоединены» к Германии на правах протектората.

Подобные планы вынашивались в отношении Дании и Норвегии. Что касается остальной части капиталистической Европы, то в более отдаленном будущем планировалось объединить ее в некое политическое и экономическое «великое европейское пространство» под господством германского империализма. Основой программы установления «нового порядка» являлось уничтожение социалистического государства, присоединение значительной части его территории, захват его огромных экономических богатств и превращение его народов в рабов германской «расы господ». Разгром Советского Союза не только устранил бы главное препятствие на пути германского империализма к мировому господству, но и решил бы классовое столкновение империализма с социализмом в пользу капитализма.

И наконец, чтобы поддерживать подобный континентальный «новый порядок», планы мирового господства германского империализма предусматривали захват большей части Африки, Ближнего и Среднего Востока, а также ставили своей задачей твердо закрепиться на Американском континенте.

Военные цели, лежащие в основе этих планов, не представляли собой чего-либо нового, так же как и не являлись только лишь творением Гитлера или его узкой нацистской руководящей клики.

Уже перед Первой мировой войной и в ходе ее немецкие империалисты преследовали аналогичные цели. Такие идеологи немецкого империализма, как Нейман, Гойсгофер, Дайц и другие, а также ведущие представители германского финансового капитала Рехлинг и Дуисберг в период между двумя мировыми войнами развивали концепции создания «великого европейского пространства», которые фактически предвосхищали основные аспекты фашистской экспансионистской политики. Применение их в ходе Второй мировой войны в максимально широких и исключительно жестоких формах явилось закономерным результатом тесного слияния монополий и государственного аппарата в рамках фашистской диктатуры.

Марксистская историческая наука с полным правом отмечает, что планы, преследующие военные цели, порожденные такими могущественными монополиями, как «ИГ Фарбениндустри», Цейсе, а также электроконцерны, объединение концернов угля и стали, частично уже перед войной, и особенно в 1940–1941 гг., на вершине милитаристских успехов гитлеровской Германии, были важнейшими документами фашистской политики экспансии и войны.

Разбойничьи требования, открыто провозглашенные в так называемых «программе пожеланий» и «планах мира», через государственно-монополистические объединения немецкой крупной буржуазии и планы центральных государственных органов власти нашли свое отражение во время войны в политических, военных и экономических акциях.

Во всех агрессивных действиях, равно как и в ходе их подготовки, отчетливо видна политическая и классовая сущность их империалистических, разбойничьих целей. Руководствуясь идеологией антикоммунизма, расизма и антисемитизма, фашизм придал ей еще более человеконенавистнический характер. Слияние экономических экспансионистских притязаний германского фашистского империализма с его классовыми политическими целями создало основу, определившую конкретный характер его оккупационного режима в отдельных странах. Этот режим, особенно в Польше и чехословацких областях, с его системой неприкрытого грабежа и прямой аннексии, с самого же начала проявил свои характерные черты в таких действиях, как ликвидация государственной независимости, порабощение населения и его частичное физическое уничтожение или переселение в интересах «германизации». По-иному вели себя правящие круги Германии в оккупированных капиталистических странах Северной и Западной Европы, где они в значительной степени опирались на часть местной, коллаборационистской буржуазии, подчиняя ее себе как младшего партнера, чтобы таким путем использовать государственный и хозяйственный аппарат этих стран для осуществления своих политических и экономических целей и, не в последнюю очередь, также для подавления движения народного сопротивления. Роль главного связующего звена предоставлялась в этом деле антикоммунизму.

Сообразно этому отводилась соответствующая роль упомянутым выше странам фашистского «нового порядка» и проявлялся различный образ действий в отношении населения с расчетом приобщить его к делу служения интересам германского империализма. Конечно, это различие носило весьма неустойчивый характер. Чем больше фашистская Германия, сопоставляя военное положение и сопротивление народов, видела угрозу своего поражения, тем ощутимее выступали на передний план жестокое насилие и массовый террор как характерные доминирующие черты ее режима во всех оккупированных странах.

Кроме того, надо отметить, что повсюду, где устанавливался фашистский оккупационный режим, он незамедлительно проявлял свои характерные признаки, а именно: отмена всякой подлинной государственной независимости оккупированных стран, их экономическое ограбление и связанное с этим стремление по возможности поставить их материально-экономические и людские ресурсы на службу ведения войны, неограниченный террор против всех прогрессивных сил и расовая дискриминация.

Вслед за фашистской армией агрессии, по-разбойничьи захватившей Польшу, Данию, Норвегию, Бельгию, Люксембург, Голландию и Францию, Югославию и Грецию, двигался второй эшелон, состоявший из военных и гражданских оккупационных властей, полиции, органов СС и государственной службы безопасности, а также из специалистов-хозяйственников, призванных править на местах и грабить завоеванные страны в интересах немецких монополий.

Польское государство сразу же было ликвидировано. Большая часть его территории - области Познань, Поморье, Лодзь, Шленск и другие, в которых проживало 9,5 млн человек (свыше? общей численности населения), - была включена в состав Германии.

Остальная оккупированная территория после короткого периода военного режима в октябре 1939 г. получила статут генерал- губернаторства, фактически же просто стала немецкой колонией. Дания, правда, формально сохранила свою самостоятельность, фактически же она управлялась немецким государственным уполномоченным. Норвегии также были оставлены различные государственные учреждения. Реальная государственная власть принадлежала, однако, оккупационным органам, руководимым рейхскомиссаром Тербовеном, опиравшимся на фашистский режим Квислинга. Подобные черты были присущи и оккупационному режиму Зейсс-Инкварта в Голландии. Бельгия и Северная Франция образовали единую оккупационную область под эгидой военного командующего. Сверх того, военный режим продолжал существовать во всех областях Франции, оккупированных в 1940 г. Он затем был распространен на всю территорию Франции. Эйпен и Мальмеди, весь Люксембург, Эльзас и Лотарингия были аннексированы. Вместе со своими союзниками немецкие империалисты расчленили Югославию, оторвав для себя Словению, Далмацию, а также часть Македонии. Сербия была подчинена немецкому военному командованию. Военному управлению были подчинены также значительные районы греческой территории, большая же часть страны находилась в руках марионеточного правительства.

Фашистские оккупационные власти учредили во всех занятых странах и областях систему политического террора. Полиция, гестапо, военные и гражданские чрезвычайные суды сразу же после вступления немцев начали охоту на коммунистов и представителей всех других прогрессивных сил. Специальные «оперативные команды» Гиммлера, впервые введенные уже при насильственной аннексии Австрии и при уничтожении Чехословакии, в Польше и других оккупированных странах преследовали все «враждебные рейху стремления». Тюрьмы и вновь сооружаемые концентрационные лагеря начали заполняться патриотами многих европейских национальностей. Практика фашистского преследования евреев, с принудительной регистрацией, заключением их в гетто и последующим перемещением в различные лагеря смерти, перешагнула через границы Германии.

Варварские цели в отношении польского населения стали очевидны уже непосредственно в начале войны. Еще не были закончены военные действия против Польши, когда 12 сентября 1939 г. на совещании с участием Гитлера, Риббентропа, Кейтеля, Йодля и руководящих представителей управления зарубежной разведки и контрразведки Верховного командования вермахта было принято решение об истреблении польской интеллигенции, евреев, а также всех тех, кого, по их мнению, надлежит рассматривать как потенциальные силы сопротивления. О том, какая участь ждала остальную часть польского населения, сказал генерал-губернатор Ганс Франк ровно год спустя - 12 сентября 1940 г., подчеркнув, что поляки, порабощенные немецкой, «высшей» расой, не имеют права ни на равный с ней жизненный уровень, ни на более высокое образование и соответственное профессиональное развитие. Далее он разъяснил: «Нас в общем-то и не интересует процветание этой страны… Нас лишь интересует вопрос германского авторитета в этом районе… Мы имеем здесь лишь только гигантский лагерь рабочей силы, где все, что означает власть и самостоятельность, находится в руках немцев». К этому времени уже были уничтожены десятки тысяч польских граждан, примерно четверть миллиона из аннексированных областей высланы и сотни тысяч направлены на принудительные работы в Германию. Этими же принципами фашистские оккупанты руководствовались и в Чехословакии.

Гитлер одобрил предложения рейхспротектора фон Нейрата и его государственного секретаря К.Г. Франка о том, что чешское население после ликвидации всех «враждебных рейху» и подрывных элементов должно быть «ассимилировано», иными словами, «онемечено», а остальное выселено из протектората. Итоги оккупационного режима показывают, с какой настойчивостью осуществлялись эти предложения. В фашистских концлагерях было уничтожено 300 тыс. чехословацких граждан. Около 600 тыс. чехов в период с 1939 по 1944 г. были вывезены в Германию. Почти полмиллиона гектаров плодородной земли конфисковано в пользу немецких колонизаторов.

В Югославии также сразу после нападения фашистов начался политический террор. Более того, сотни тысяч югославов были обречены на переселение из аннексированных Германией и другими государствами областей, особенно из Словении и Бачки.

В проведении этих репрессивных мероприятий оккупационные органы в Югославии в значительной мере опирались на местных коллаборационистов. С помощью формирований сателлитов, как, например, профашистский режим усташей в Хорватии, «независимое» королевство Монтенегро и сербское «правительство» генерала Недича, они стремились разжигать националистические страсти и религиозный фанатизм и тем самым облегчить проведение в жизнь своих колониалистских целей.

Главная цель фашистского принудительного господства в оккупированных странах, как в общепринятых, так и в специфических формах его проявления, заключалась в скрупулезном экономическом ограблении этих стран. Используя государственно-монополистическую власть немецкого финансового капитала в интересах военной фашистской экономики, фашистская администрация осуществляла, наряду с прямым ограблением путем конфискации запасов сырья, золота и валютных фондов, наложения высоких оккупационных платежей и прочего, также принудительное подчинение финансовой системы и частичную «интеграцию» экономического потенциала оккупированных стран с помощью наиболее мощных и влиятельных немецких монополистических объединений.

Сверх того, возникли новые государственно-монополистические органы, как, например, главное управление «Ост» для захваченных польских областей, северное «Алюминиевое акционерное общество», «Континентальное нефтяное акционерное общество», пользуясь посредническими услугами которых, немецкие концерны обеспечивали свою долю богатств в оккупированных странах. Таким путем Крупп, Флик, Клекнер, Рехлинг, Маннесман, «Герман Геринг-верке» и другие монополистические группы, часто в союзе с крупными банками, присваивали себе наиболее ценные горные и металлургические предприятия, сталелитейные и прокатные заводы Верхней Силезии, северофранцузские и бельгийские промышленные районы, медные рудники Югославии, то есть фактически целые отрасли промышленности оккупированных стран.

Такими методами могущественнейший немецкий концерн «ИГ Фарбениндустри» завладел продукцией польской химической и нефтяной промышленности, норвежской алюминиевой промышленности, а также химическими заводами в Бельгии и Югославии. Кроме того, другие отрасли тяжелой и легкой промышленности этих стран - польские текстильные предприятия, датские судостроительные верфи или голландская электропромышленность - были превращены в объекты преимущественных прав немецких монополий. Последние скрупулезно воздействовали на них, используя возможности, предоставленные оккупационным режимом, а также фашистскую расовую идеологию, и в особенности антисемитизм. Наглядным доказательством этому являлось практическое применение такого метода экономического грабежа, использовавшегося и в самой Германии, и в оккупированных странах, как «экспроприация» предприятий, принадлежавших лицам еврейской национальности. Так, например, был захвачен Фликом концерн Печека, «ИГ Фарбениндустри» присвоена польская фабрика красителей Вола, распроданы сотни голландских предприятий немецким фирмам.

В тесной связи с указанным выше процессом стояло возрастание объема военно-промышленных заданий промышленности оккупированных стран. Так, например, в сентябре 1940 г. Дании было определено задание на сумму 42 млн крон. Французская промышленность получила задание наряду с другими заказами изготовить к апрелю 1941 г. 13 тыс. грузовых автомобилей, 3 тыс. самолетов и несколько миллионов гранат. К концу года общая сумма стоимости военных заказов в занятых областях Франции, Бельгии и Голландии составила в целом около 4,8 млрд немецких марок. Кроме того, конфискация в этих странах обнаруженных сырьевых запасов явилась существенным дополнением немецкого военно-промышленного потенциала. К концу 1941 г. только из стран Западной Европы было выкачано наряду со многими другими ценностями 365 тыс. т цветных металлов, 272 тыс. т чугуна, 1860 тыс. т металлолома и 164 тыс. т химических изделий. К этому следует еще добавить и захваченные запасы горючего - около 800 тыс. т.

Большой размах приняло и ограбление продовольственных запасов оккупированных стран. Из Польши за период 1940–1941 гг. наряду с другими сельскохозяйственными продуктами было вывезено свыше 1 млн т зерна. Дания в первый год оккупации была вынуждена поставить наряду с другими продуктами 83 тыс. т масла, около 257 тыс. т говядины и свинины, почти 60 тыс. т яиц и 73 тыс. т сельдей. Из Франции оккупанты вывозили ежегодно сотни тысяч тонн пшеницы, свыше двух миллионов гектолитров вина, а также большое количество молочных продуктов и мяса. В оккупированных странах наиболее важные продукты питания были строго рационированы. Количество продовольствия, оставленное для населения, особенно в Польше, а также в Греции, в значительной мере зависящей от импорта, быстро упало ниже прожиточного минимума. В дополнение к массовому террору большие потери населения начались вследствие дистрофии и голода.

Таким образом, реакционный, грабительский характер войны, развязанной гитлеровской Германией, выявился буквально с первых же дней ее ведения и целиком и полностью подтвердил правильность оценки, данной ей в начале июля 1940 г. Центральным комитетом Компартии Германии: «План создания новой Европы… сводится к тому, чтобы установить господство немецкого империализма над Европой, навязать покоренным и зависимым народам реакционные, антинародные тоталитарные режимы, которые являлись бы их послушным орудием. Такая „новая“ Европа стала бы Европой с бесправными, порабощенными рабочими и крестьянами, Европой нужды, нищеты и голода трудящихся масс».

Международный военный трибунал в Нюрнберге в своем обвинительном заключении против главных нацистских преступников от 1 октября 1946 г. отмечал, что все эти планы остались бы «академическими» и безрезультатными, если бы в их основе не лежала «общность» руководящей военной касты фашистской Германии с другими главными силами ее режима, если бы не был всесторонне использован руководимый ими военный аппарат.

Армии империализма с давних пор являются главным орудием его агрессивной политики подчинения других стран и народов. Их способность к действию представляет собой в конечном счете решающее условие для проведения агрессивных и оккупационных мер, обеспечивает совместно с другими органами существование режима угнетения. Этот общий для всех эксплуататорских режимов факт, который особенно остро проявляется как в ранний период истории, так и в настоящее время в агрессивных действиях и мероприятиях со стороны империалистических государств, всегда был характерной чертой вооруженных сил германского империализма. Их деятельность по кровавому подавлению порабощенных народов проявилась уже в проводимых ими колониальных войнах, затем в период Первой мировой войны, а также в агрессивных действиях против молодой Советской республики, насильственных акциях, проводимых кайзеровской немецкой армией и «добровольческим» корпусом против населения оккупированных областей. Однако в годы Второй мировой войны она приобрела невиданный в истории размах.

В варварском использовании военной машины фашистского немецкого государства воплотились характерные, существенные черты немецкого милитаризма. На его реакционную роль в прусско-немецкой истории указывал уже Фридрих Энгельс. Он отмечал, что следствием влияния устремлений немецкого финансового капитала в его погоне за прибылью и властью, его необузданной жажды завоеваний с традиционными авантюристическими планами военной касты явилось роковое усиление милитаризма. Его роль как исполнителя и наиболее надежной опоры капиталистической политики угнетения и закабаления других народов, равно как и своего собственного, была блестяще раскрыта и разоблачена еще перед Первой мировой войной Карлом Либкнехтом в его трудах, посвященных анализу современного милитаризма.

Исследуя в настоящей работе специфические черты и формы проявления внешней функции немецкого милитаризма в антисоветской агрессии фашистской Германии, нельзя не признать решающего значения вывода марксистско-ленинской философии о том, что современный милитаризм в обеих своих наиболее типичных функциях (как агрессивная сила на внешней арене и как орудие порабощения общественных прогрессивных сил внутри страны) представляет собой явление, органически присущее капиталистической системе, что обе его функции - результат единой, совместной политики господствующих классов. При этом подавление всех прогрессивных классовых сил внутри страны - одновременно решающее условие для начала и проведения в жизнь как экспансии за рубежом, так и функций угнетения. Эта неразрывная связь внутренней и внешней функций милитаризма особенно наглядно проявляется в агрессивной политике германского фашистского империализма. Жестокое подавление с помощью фашистской диктатуры всех революционных и прогрессивных сил в Германии, когда правящие круги опираются на милитаристский инструмент власти, создало внутренние предпосылки для того, чтобы приступить к насильственному осуществлению планов мирового господства, в особенности к уничтожению социалистического государства.

Вермахт как главный военный инструмент фашистской государственно-монополистической господствующей системы был при этом в соответствии с его классовым назначением одновременно и важнейшим исполнительным органом ее варварского режима принуждения в отношении европейских народов. И это не только в том смысле, что с помощью военной силы создавались условия для осуществления этой политики. Военные органы и сами непосредственно принимали активное участие в грабеже, порабощении и истреблении народов других стран. Эта их роль и назначение еще задолго до начала Второй мировой войны были отчетливо сформулированы в военной доктрине германского империализма, в которой исходя из агрессивных целей определялись основные положения о ее милитаристском характере, методах ведения войны и подготовки вооруженных сил. Главную, основную часть этой доктрины составляло выработанное в двадцатых и тридцатых годах учение о тотальной войне. Большинство военных теоретиков германского империализма сделали из поражения в Первой мировой войне характерный в силу своей неизменной реакционно-агрессивной позиции вывод: чтобы добиться успеха в новом военном столкновении за мировое господство, необходимо всеобъемлющее ведение войны и особенно полное исчерпывание в этих целях всех возможностей и ресурсов собственного народа, использование всех его средств в борьбе с противником. Такая экстремистская позиция стала весьма популярной в канун мировой войны и получила официальное признание. В приложении к меморандуму Верховного командования вермахта «Ведение войны как организационная проблема» от апреля 1938 г. говорится: «Война ведется всеми средствами, не только оружием, но также и такими средствами, как пропаганда и экономика. Она направлена против вооруженных сил противника, против его материальных источников силы и морального потенциала его народа. Лейтмотивом ее ведения должно быть: при необходимости можно пойти на всё».

Эту доктрину отличает полное пренебрежение ко всем жизненным интересам народов. «Такая война, - указывается в этом документе, - не должна знать в своем ходе никакой пощады по отношению к вражескому народу». Это положение определило также позицию в отношении вопросов ведения войны и прав народов. Со стороны теоретиков империалистических государств, в первую очередь ФРГ, будет вновь и вновь предприниматься попытка маскировать военные преступления и преступления против человечества ссылкой на ошибки, якобы допущенные в отношении международно-правовых норм к моменту событий, и в особенности стремление дискриминировать сопротивление населения оккупированных стран против этих преступлений как «противоречащее закону», выводя из этого «право» фашистских оккупантов любыми средствами сломить это сопротивление.

Подобная точка зрения сознательно игнорирует саму сущность агрессивной войны, которая велась фашистским немецким империализмом как покушение на свободу, безопасность и существование подвергшихся нападению народов и государств.

Международное объявление агрессии вне закона как государственное требование впервые было сформулировано в Декрете молодой советской власти о мире и под влиянием советской внешней политики и антивоенной позиции народов уже в 1928 г. нашло свою первую международно-правовую фиксацию в пакте Бриана - Келлога.

В этом соглашении, подписанном в 1939 г. 63 государствами, в том числе и Германией, несмотря на известные существенные недостатки (в частности, отсутствие в нем определения агрессора и санкций против него), был закреплен принцип, соответствовавший правильному мышлению всего свободолюбивого человечества, а именно: любая агрессивная война - грубое нарушение прав народа, а следовательно, преступное действие.

В силу такой позиции вытекающие из этого соглашения последствия соответствовали общепринятому принципу: несправедливость не может служить основой права независимо от того, готов ли агрессор в том или ином случае соблюдать некоторые международные нормы ведения войны или нет. Это в особенности относилось к оккупационному режиму, устанавливаемому агрессором в отдельных странах и областях. Освободительная борьба народных масс в странах, подвергшихся нападению фашистской Германии, и партизанское движение как специфическая форма этой борьбы являлись поэтому вполне законными средствами. Они выражали неотъемлемое право народов на защиту свободы и независимости, право, на которое в своих трудах указывал еще Фридрих Энгельс и значение которого в новых условиях ведения войны полностью признавалось и прогрессивными буржуазными военными теоретиками XIX века, такими, как Карл Клаузевиц. Различные формы вооруженного сопротивления населения, вызванные фашистской агрессией и связанной с ней политикой террора и грабежа, носили характер национальной освободительной борьбы за защиту права на самоопределение и восстановление суверенитета подвергшихся нападению народов и государств и представляли собой, таким образом, акт самозащиты против грозящего им порабощения и физического уничтожения.

В этой борьбе участвовали миллионы патриотов во главе с коммунистами. Эта борьба стала решающим фактором превращения несправедливой войны соперничающих между собой мощных империалистических группировок в справедливую освободительную войну против фашистской коалиции. И эта борьба в то же время соответствовала элементарным требованиям международного права - положить конец агрессии. Эта борьба была не только правом народов. Как показывает ход Второй мировой войны, она внесла существенный вклад в дело победы над агрессором и скорейшего окончания войны.

Следует также отметить, что именно партизанская война, против которой особенно яростно выступают империалистические идеологи от истории и специалисты международного права, даже формально отвечала обязательным нормам международного права того времени. Партизаны действовали точно в соответствии с условиями, определенными статьей I к IV приложению Гаагского соглашения 1907 г. о законах и правилах ведения сухопутной войны. Более того, когда партизаны проводили операции против фашистов в освобождаемых ими от оккупантов областях, их действия вполне соответствовали также статье II этого документа. Фактически партизанские отряды были нерегулярными вооруженными силами, которые имели принципиальное право на признание их статуса как участников войны.

В сущности, современные апологеты империализма исходят в своей аргументации из тех же позиций, что и фашистское государство при подготовке своих агрессивных и оккупационных действий. При этом их представители даже не останавливаются перед тем, чтобы полностью отрицать законный характер норм международного права.

В их теоретических взглядах, так же как и в подготовке войск, и особенно офицерского корпуса, нашла свое выражение сформулированная еще до Первой мировой войны основная идея о том, что соблюдение этих норм зависит от целесообразности их использования при ведении войны (цель оправдывает средства).

Подобные инструкции для офицеров содержались в руководстве, изданном в 1939 г. Генеральным штабом на военное время. Главный тезис этих инструкций гласил: для соблюдения правил войны решающим в конечном счете является фактор целесообразности.

Опираясь на пропаганду необходимости захвата и уничтожения заложников, а также на меры Верховного командования вермахта по принудительному использованию военнопленных на работах, имеющих важное значение дня ведения войны, полностью отвергая право населения других стран на сопротивление и предусматривая коллективное наказание как средство подавления сопротивления, военные заправилы и юристы еще до начала войны разработали целую систему противоречащих международному праву мероприятий, в которых нашли свое отражение основные черты фашистской военной доктрины. Суть ее сводилась к следующему: добиться победы любыми средствами и компенсировать неблагоприятное соотношение сил, используя преступные средства и нелады ведения войны.

Готовя свой режим угнетения, господствующие круги Германии и их военная клика придавали также большое значение ведению психологической пропагандистской войны, направленной на идеологическое подчинение других народов. Использование ее еще в мирное время должно было служить целям подготовки войны с применением оружия. С началом военных действий планировалось усилить психологическое и пропагандистское воздействие, не считаясь ни с какими ограничениями. Особое значение придавалось разлагающей пропаганде среди гражданского населения вражеской страны. В указаниях Верховного командования вермахта, изданных в 1938 и 1939 гг. для вновь созданного органа его военной пропаганды - военно-пропагандистского отдела Верховного командования вермахта, эта задача стояла на первом месте. В этих указаниях речь шла прежде всего о служебной инструкции Верховного командования вермахта летом 1938 г. по вопросу о создании и задачах военных органов пропаганды, а также об основном распоряжении Верховного командования вермахта относительно пропаганды с началом войны.

Если рассматривать эти приготовления, учитывая подстрекательскую антикоммунистическую и шовинистическую пропаганду среди личного состава вермахта, а также муштру, доводящую до слепого, бездумного послушания, то станет ясно, что в лице вермахта был создан военный инструмент для тщательного осуществления милитаристских планов фашистского немецкого империализма.

Эта подготовка к ведению войны за мировое господство варварскими методами уже проявилась в период агрессивных военных кампаний осенью 1939 г. и до начала 1941 г. Массированные налеты авиации на открытые города и другие гражданские объекты, беспощадное разрушение захваченных населенных пунктов, казни военнопленных, убийства гражданского населения сопутствовали наступлению фашистских армий.

Такой же в основе своей была и роль вермахта как оккупационного органа: насаждать «новый порядок» всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Правда, его участие в проведении оккупации выражалось различно - в зависимости от конкретных целей оккупационного режима, а также сил и средств, необходимых для их реализации; в том числе, не в последнюю очередь, от развертывания и силы народного сопротивления в отдельных странах. Однако в каждом случае военные органы призваны были быть надежной, опорой и действенным инструментом фашистского режима угнетения. Военные органы несут особую ответственность за преступные действия против населения тех стран и областей, в которых они временно или постоянно совершали как оккупанты свои насильственные действия.

Террор, чинимый ими совместно с другими органами фашистского исполнительного аппарата, а также подавление народного сопротивления в этих странах находили свое выражение не только в варварском обращении с пленными или в так называемых карательных операциях против населения, но и в ряде специфических мероприятий по уничтожению. Прежде всего речь идет о преследовании коммунистов и других прогрессивных сил. В приказе Кейтеля от 16 сентября 1941 г. «О повстанческом коммунистическом движении в занятых областях» указывалось, что за гибель одного немецкого солдата разрешалось замучить от 50 до 100 коммунистов. Следует сказать об участии военных оккупационных органов в уничтожении еврейского населения, как это имело место в Сербии и Греции, а также об осуществлении программы германизации.

Генерал Фридерики, уполномоченный вермахта при рейхспротекторе в Богемии и Моравии, так, например, комментировал цели программы перемещения и уничтожения в отношении чешского народа: «В этом направлении мы отныне постоянно будем следовать». Он указал на меморандум, подготовленный им уже в июле 1939 г., в котором он пришел к тем же окончательным выводам, что и фон Нейрат и К.Г. Франк.

Именно в восточных и южноевропейских странах, в соответствии с целями правящих кругов Германии, террор, проводившийся также и военными органами, принял особые размеры. В обвинительном акте Нюрнбергского процесса отмечаются преступления военных властей в Югославии: убийства, жестокое обращение, угон военнопленных и других военнослужащих, а также гражданского населения на принудительные работы, открытый грабеж имущества, преднамеренное разрушение городов и населенных пунктов и другие жестокости и преступления. Такой же зверский режим террора установили военные власти фашистской Германии и в Польше. Только с 1 сентября по 25 октября, когда они пользовались в оккупированных областях неограниченной властью, значительную часть творившихся там преступлений против населения следует отнести, как это подробно доказал польский историк Симон Датнер, на их счет. Позже, как фактически, так и формально, военные органы, независимые от гражданского управления, также принимали активное участие в акциях террора и уничтожения польского населения. Их роль особенно возросла с лета 1942 г., когда была издана строжайшая директива Гитлера и главного командования сухопутных войск с требованием сломить народное сопротивление. Директива, в частности, предусматривала соучастие в так называемых акциях «по умиротворению», с которыми были связаны различные массовые репрессии, такие, как расстрелы людей и сожжение дотла населенных пунктов. Более того, подразделения и части главнокомандующего в генерал- губернаторстве (с осени 1942 г. - военное командование генерал-губернаторства) не раз привлекались для помощи полиции по угону польских граждан на принудительные работы в Германию и в концлагеря, а также для проведения акций по уничтожению еврейского населения. Подразделения вермахта участвовали в подавлении восстаний в варшавском гетто, в лагере смерти Собиборе, а также в период Варшавского восстания в августе 1944 г.

Роль фашистских военных органов в Польше станет еще более очевидной, если учесть, что вермахт в так называемом «генерал- губернаторстве» в период оккупации составлял в среднем свыше 85 % всех вооруженных сил оккупационного режима и численно был его главной опорой. Дислокация воинских частей и их использование в значительной степени способствовали осуществлению в таких ужасных масштабах поставленной цели по уничтожению польского населения: было уничтожено более 6 млн польских граждан.

Хотя активное использование военных органов в качестве инструмента оккупационной власти в занятых странах Западной и Северной Европы в целом не носило таких крайних форм, как в Польше и Югославии, тем не менее вермахт повсюду выступал как неотъемлемый орган фашистского насильственного господства. Не следует забывать также о его роли в экономическом ограблении этих стран.

За счет оккупированных областей повсеместно содержался не только вермахт. Немецкий империализм совместно с монополистическими союзами и гражданскими государственными экономическими органами создал в ходе подготовки Второй мировой войны всеобъемлющую военно-экономическую организацию в лице управления военной промышленности и вооружения Верховного командования вермахта, деятельность которой наряду с решением важных военно-хозяйственных вопросов в интересах вермахта была направлена на оперативное использование военно-хозяйственных и военно-промышленных ресурсов стран, подвергшихся нападению. Специально созданные для этой цели военно-хозяйственные штабы и приданные им специальные технические формирования обычно прямо с боевыми частями проникали в эти страны, чтобы конфисковать важную в военно-хозяйственном отношении продукцию, как, например, дефицитное сырье, специальное оборудование и т. д., организовывать отправку награбленного добра и в последующем вместе с другими военно-хозяйственными органами оккупационного режима использовать в своих интересах военный и военно-промышленный потенциал этих стран. Этот аппарат являлся важной составной частью той общей преступной системы, с помощью которой фашистская Германия уже в первый период войны поработила и ограбила большую часть народов Европы.

Приведенный выше краткий обзор уже дает достаточно оснований для признания того, что германский фашистский империализм при осуществлении своих гегемонистских планов средствами агрессии и оккупации с самого начала выступил как реакционная и грабительская сила и был полон решимости применить любые средства против насильственно порабощенных им народов, лишь бы достичь преследуемых им целей.

Это свидетельствует также о том, что в оккупационной политике находил свое отражение систематический (стабильный) характер государственно-монополистического, фашистского господства германского империализма. В появлении и взаимодействии органов и институтов его оккупационного режима с самого начала выражалось принципиальное соответствие преступных целей и действий его главных сил. Вермахт при этом всей своей деятельностью доказал, что он является не только агрессивным, но также и оккупационным инструментом, а в конечном счете решающей опорой этого режима.

В ходе войны все отчетливее проступали наиболее характерные черты фашистского оккупационного режима во всех порабощенных странах. Однако его человеконенавистнический характер в неслыханных масштабах проявился в преступных действиях на территории СССР в период с лета 1941 по осень 1944 г. Нападение на первое в мире социалистическое государство, оккупация захваченных районов СССР вскрыли наиболее существенные, глубоко реакционные черты германского империализма, присущие ему с момента возникновения и еще более обострившиеся в период господства фашизма: его необузданное стремление к власти и в особенности к экспансии; крайнюю жестокость, с которой он стремился осуществить свои разбойничьи цели, и прежде всего безграничную его ненависть ко всем силам общественного прогресса. В предпринятой им попытке уничтожить главный бастион этих сил особенно наглядно проявилась историческая обреченность его системы господства.

Из книги Курс русской истории (Лекции I-XXXII) автора Ключевский Василий Осипович

Основные черты удельного порядка на северо-востоке В области Верхней Волги умы и дела оказались более подвижными и гибкими. И здесь не могли вполне отрешиться от киевской старины. Город Владимир долго был для Всеволодовичей суздальских тем же, чем был Киев для старых

Из книги Империя ГРУ. Книга 1 автора Колпакиди Александр Иванович

Агентурная разведка ГРУ в Западной Европе в годы второй мировой

Из книги В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках автора Мак-Нил Уильям

Реакция в межвоенный период и возврат к управляемой экономике в период Второй мировой войны Современникам этих событий и тем, кому посчастливилось выжить в подобных испытаниях, развязка могла показаться абсурдной. Стоило вооруженным действиям закончиться, как

Из книги Адский косильщик. Пулемет на полях сражений XX века автора Форд Роджер

Из книги Миф о шести миллионах автора Хогган Дэвид

автора Ткаченко Ирина Валерьевна

16. Какие были итоги Второй мировой войны? Какие изменения в Европе и мире произошли после Второй мировой войны? Вторая мировая война наложила печать на всю историю мира второй половины ХХ в.В ходе войны были погублены 60 млн жизней в Европе, к этому следует добавить многие

Из книги Всеобщая история в вопросах и ответах автора Ткаченко Ирина Валерьевна

20. Какие были основные тенденции развития стран Восточной Европы после Второй мировой войны? Страны Центральной и Юго-Восточной Европы (Польша, ГДР, Венгрия, Румыния, Чехословакия, Югославия, Албания), которые в послевоенный период стали называть просто Восточной

Из книги Ракеты и полеты в космос автора Лей Вилли

Из книги Создатели Империи автора Гампл Франс

ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ НОВОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО СТРОЯ Реорганизация Империи и государства потерпела бы неудачу, если бы не удалось создать лояльную, верную императору политическую элиту. Все восхваления «спасителя» скрывали напряженность между всемогущим правителем и многими

Из книги Политическая история Франции XX века автора Арзаканян Марина Цолаковна

ГЛАВА III. ФРАНЦИЯ В ПЕРИОД ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ Начало войны 1 сентября 1939 г. фашистская Германия напала на Польшу. Франция и Великобритания объявили войну Германии. Началась Вторая мировая война. Польша не получила от своих «гарантов», Франции и Англии, никакой реальной

Из книги История Украины с древнейших времен до наших дней автора Семененко Валерий Иванович

Тема 11. Украина в период Второй мировой и Великой Отечественной войны

Из книги Политика нацистской Германии в Иране автора Оришев Александр Борисович

автора Девлетов Олег Усманович

7.1. Начальный период Второй мировой войны. 1939–1941 гг. В марте 1939 г. Германия, нарушив договоренности в Мюнхене, оккупировала всю Чехословакию. Это заставило Англию и Францию активизировать переговоры с СССР о военном союзе против Германии. В августе 1939 г. в Москву прибыли

Из книги Курс отечественной истории автора Девлетов Олег Усманович

7.6. Завершающий период Великой Отечественной и Второй мировой войны В начале 1944 г. Красная армия развернула новое наступление, цель которого состояла в окончательном изгнании немецко-фашистских захватчиков с советских территорий. 27 января 1944 г. была ликвидирована

В Беларуси под нацистскую оккупацию попало около 7 млн. человек или почти 70 % всего населения. Это не была оккупация в общепринятом значении этого понятия, изложенного в 4-й Гаагской конвенции 1907 г. На захваченной территории Беларуси нацисты отбросили все международные правовые нормы оккупации и установили т.н. «новый порядок», который отличался исключительной жестокостью и зверствами по отношению к населению – массовыми репрессиями и уничтожением граждан, разрушением и разграблением народного хозяйства, культурных ценностей. Никаких законов, охраняющих от произвола оккупантов и их пособников не существовало. Население было лишено элементарных гражданских и человеческих свобод, были введены чрезвычайное положение, система заложников.

Повсеместно для граждан в возрасте от 18 до 45 лет (для граждан еврейской национальности от14 до 60 лет) была введена трудовая повинность. Рабочий день даже на вредных производствах длился 14-16 часов в сутки. Лиц, уклонявшихся от работы, отправляли в каторжные тюрьмы или на виселицу.

Снабжения населения продовольствием со стороны оккупационных властей не было. В особенно трудных экономических условиях оказались городские жители. Ряд городов охватил голод. На оккупированных территориях повсеместно были установлены штрафы, телесные наказания, натуральные и денежные налоги. К неплательщикам налогов захватчики применяли различные репрессии вплоть до расстрела. Часто взимание налогов превращалось в крупные карательные операции.

Оккупационный режим – результат планомерного осуществления государственной политики фашистской Германии. Его идеологической основой были «теории» нацистов о «расовом превосходстве» немецкой нации над другими народами, о необходимости расширения «жизненного пространства» для немцев и «права» на мировое господство «Третьего Рейха» - Великой Германской империи.

Оккупационная политика в отношении Советского Союза и Беларуси была заранее разработана гитлеровцами. План «Барбаросса» (1940 г.) определял стратегию и тактику нападения на СССР; генеральный план «Ост» - программу колонизации территории, германизации, выселения и уничтожения народов Восточной Европы; «Инструкция об особых областях» к директиве № 21 плана «Барбаросса» (13.03.1941) – децентрализацию и расчленение территории СССР; «Директивы по управлению экономикой в оккупированных восточных областях» - наиболее эффективные методы экономического грабежа.

Целью оккупационной политики гитлеровцев было планомерное уничтожение народов. Согласно плану «Ост» в Беларуси предусматривалось уничтожить и выселить на восток 75 % населения, непригодного по так называемым расовым и политическим признакам; 25 % белорусов подлежали онемечиванию и использованию в качестве сельскохозяйственных рабов. План был рассчитан на 30 лет. Чтобы сократить срок, фашисты стремились, как можно больше уничтожить людей в ходе войны. Этому служила система концентрационных лагерей, тюрьмы, карательные экспедиции и др. На оккупированной территории Беларуси гитлеровцы создали более 260 концентрационных лагерей. Чтобы ускорить «естественное вымирание», узников держали под открытым небом, морили голодом, заставляли работать до изнеможения, зверски мучили, намеренно заражали инфекционными болезнями, проводили на людях запрещённые международными законами медицинские опыты. Процесс уничтожения населения они механизировали – людей отравляли газами в камерах, в специальных автомобилях, так называемых душегубках. Жестоко расправлялись гитлеровцы с советскими военнопленными. К военнопленным верховное командование приказывало относить «всех лиц, которые встречаются в непосредственной близости от районов военных действий…, всех трудоспособных мужчин в возрасте 16 – 55 лет.

Главным средством насаждения и поддержания «нового порядка» был массовый террор, который осуществляли войска СС (охранные отряды) и СА (штурмовые отряды), полиция безопасности и служба безопасности СД, ГФП (тайная полевая полиция), охранная полиция, полиция поддержания порядка, уголовная полиция, контрразведывательные органы «Абвера», жандармерия, специальные полицейские подразделения, а также вооружённые силы вермахта, охранные войска. Директива фельдмаршала Кейтеля «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и особых полномочиях войск» (13.05.1941) снимала с военнослужащих армии ответственность за любые преступления на оккупированной территории Беларуси. В циркуляре Гитлера от 27.06.1941 г. оккупационным властям запрещалось заниматься судопроизводством и ставилась задача навести ужас на население любыми средствами. Из членов СС, СА, СД, ГПФ, гестапо, уголовной и охранной полиции были созданы особые оперативные группы, которые подразделялись на специальные команды, оперативные команды. Перед ними ставилась задача сокращения населения путём массового уничтожения.

Оккупанты принесли белорусскому народу неисчислимые беды и потери. Чем обернулся «новый порядок» видно из документов Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и учёту причиненного ими ущерба. За годы оккупации фашисты уничтожили в Беларуси более 3 млн. советских граждан, в том числе и военнопленных; вывезли в Германию на каторжные работы около 400 тыс. человек. Не менее 100 тыс. из них после войны так и не вернулись домой. Из 9 200 населённых пунктов, разрушенных и сожжённых оккупантами в Беларуси, 628 уничтожены со всеми жителями, 4 667 – с частью населения. После освобождения в республике насчитывалось 60 тыс. детей-сирот.

За годы оккупации Беларусь потеряла половину своего национального богатства. Почти полностью были уничтожены энергетические мощности, 90% станочного парка, на 40% сократились посевные площади, без жилья осталось около 3 млн. человек. Полностью были уничтожены 6 177 и частично 2 648 школьных зданий, 40 ВУЗов, 24 научных учреждения, 4 756 театров и клубов, 1 377 больниц и амбулаторий, 2 188 детских учреждений, более 10 тыс. промышленных предприятий. Разграблены 10 тыс. колхозов, 92 совхоза.