Японский адмирал второй мировой войны. Адмирал ямамото и хиромантия в императорском японском флоте. Конфликт с милитаристами

Поделиться с друзьями: Для Соединенных Штатов война началась ранним утром 17 декабря 1941 г. после внезапного удара японской авианосной авиации по кораблям Тихоокеанского флота, стоявшим в гавани главной базы в Пирл-Харборе. После этого США и их союзники - Великобритания и Голландия - почти полгода отступали, отдавая противнику острова, атоллы да и контроль над океанскими коммуникациями.
Для американцев не было секретом, что инициатором нападения на Пирл-Харбор и автором операций, сделавших Страну Восходящего солнца властелином тихоокеанского региона, был командующий японский адмирал И. Ямамото. Он и в самом деле был талантливым военачальником, одновременно умеющим тщательно просчитывать мельчайшие детали задуманного предприятия и внезапно идти на риск. Американские разведчики полагали, что последняя черта его характера выражается в склонности адмирала к игре в шахматы и... покеру, которые, как известно, требуют хладнокровия, умения владеть собой, точного расчета (в том числе психологического) и способности в нужный момент поставить на все ради победы. «Он любил свою игру, эту комбинацию разведки и карт»,- отмечал американский разведчик, тоже адмирал, Э. Захариас.
Было известно, что японский командующий часто перемещался по театру военных действий, обходясь минимумом охраны и явно пренебрегая опасностью. На этом и решили сыграть.
Утром 17 апреля 1943 г. одна из американских радиостанций перехватила японское кодированное сообщение. Надо сказать, что радиоразведчики США научились этому еще в 20-е годы, заодно отыскав принцип составления японских секретных кодов. Поэтому для них не составило труда дешифровать это сообщение и узнать, что Ямамото намерен отправиться в двухдневный облет частей, находящихся на островах в южной части Тихого океана. В перехваченной радиограмме был подробно расписан маршрут перелета, что и требовалось.
Морской министр Ф. Нокс приказал немедленно подготовить соединение истребителей, базировавшееся на острове Гаудал-канал. «Адмирал Ямамото, сопровождаемый начальником штаба и семью старшими офицерами флота, вылетит в 8 ч. утра с острова Трук, - говорилось в приказе. - Летит на двух бомбардировщиках «Бетти», эскортируемых семью истребителями «Зеке» ...Истребительному подразделению 339 необходимо любой ценой настичь и уничтожить Ямамото 18 апреля над островом Бугенвилль».
В 7 час. 20 мин. с Гаудал-канала взлетело 16 двухмоторных истребителей «Лайтнинг» под командой майора Митчелла. Для машин специальным самолетом доставили подвесные топливные баки, благодаря которым резко увеличивалась дальность полета.
Митчелл снизился до 10 метров и повел своих пилотов к Бугенвиллю, рассчитывая, что летящие на бреющем машины не успеют заметить вражеские наблюдатели. Почти одновременно с американцами из Рабаула поднялись два японских бомбардировщика и направились в некую точку, где курсы противников должны были неизбежно пересечься.
Заметив самолеты врага, Митчелл приказал своим ребятам набрать высоту 6 тыс. м и набросился на японские истребители прикрытия, а четыре «Лайтнинга» погнались за бомбардировщиками. Не обращая внимания на тройку «Зеке», повисших у него за хвостом, лейтенант Ланфир нагнал «Бетти», пристроился ему в хвост, первой очередью выбил левый мотор, а второй поджег машину противника.
«Я взглянул из окна, - вспоминал начальник штаба Ямамото адмирал Угаки. - Самолета, на котором летел командующий, не было видно, а над джунглями поднимался густой, черный дым». Машину, на которой летел сам Угаки, подбил лейтенант Барбер, но летчик сумел посадить ее на воду.
Подчиненных Митчелла наградили, лейтенанта Ланфира вне очереди произвели в капитаны. Однако в печати об этом, по понятным причинам, тогда не сообщалось...

Ямамото Исороку

(04.04.1884-18.04.1943) – японский адмирал. Участник Русско-японской (1904-1905) и Второй мировой (1939-1945) войн

Исороку Ямамото был командующим объединенным японским флотом на первом этапе Второй мировой войны. Умелое сочетание морских и воздушных боевых действий, мастером которых он был, позволило японцам одержать ряд побед, а самому Ямамото прославиться как лучшему адмиралу Японии.

Ямамото родился в Нагаоке 4 апреля 1884 года в семье обедневшего самурая, ставшего простым школьным учителем. Родители Исороку носили фамилию Такано, а позднее Исороку взял фамилию своего приемного отца. В 1904 году Исороку окончил военно-морскую академию и почти сразу же после выпуска принял участие в знаменитом Цусимском сражении, где молодой японский военный флот почти полностью уничтожил 2-ю русскую Тихоокеанскую эскадру.

По окончании Первой мировой войны Исороку Ямамото для изучения английского языка был направлен на три года в США в Гарвардский университет. Затем он снова служил в Японии и побывал в качестве наблюдателя на некоторых кораблях европейских стран. Ямамото интересовало все, особенно обеспечение флота горючим, так как он понимал, что в будущей войне этот вопрос займет ключевое место при планировании операций. Вскоре Ямамото становится экспертом по морской авиации – новому виду военно-морских соединений, которым предстояло сыграть решающую роль в морских сражениях на просторах Тихого океана.

В 1925 году правительство вновь направило его в Соединенные Штаты, на сей раз в качестве военно-морского атташе. За два года пребывания на этой должности Ямамото тщательно изучил состояние ВМФ США.

Вернувшись на родину в 1929 году, он получил чин контр-адмирала и принял под свое командование авианосец «Акаги».

В 1930 году Ямамото принял участие в Лондонской морской конференции, на которой Японии удалось добиться равной с США и Англией нормы в подводных лодках и достаточно выгодного соотношения в эсминцах и крейсерах. Но и такое положение вещей японцам показалось несправедливым.

Ямамото быстро продвигался по служебной лестнице. В сентябре 1930 года он был переведен в Главный штаб морской авиации. В октябре 1933 года адмирал Ямамото был назначен командующим 1-м авианосным флотом. А через два года он получил звание вице-адмирала и одновременно стал заместителем военно-морского министра и главнокомандующим 1-м флотом.

В отличие от большинства своих сослуживцев Ямамото полагал, что будущее принадлежит военно-морской авиации. Благодаря своему новаторству и умению получать от правительства значительные средства на новые военные программы адмирал создал один из самых мощных и сильных флотов в мире уже к концу 1930-х годов. Ядро нового японского флота составили авианосцы.

К 1939 году большинство военных и политических руководителей Японии стали понимать, что единственным препятствием для завоевания господства в Восточной Азии были США. Ямамото делал все, чтобы подготовить японский ВМФ к успешному решению любых боевых задач. Но в то же время он старался избежать войны и даже выступил против подписания Тройственного пакта с Германией и Италией. Работая в США, он прекрасно понимал, что благодаря мощной промышленности и неограниченным ресурсам эта страна сможет одержать победу над маленькой Японией. Антивоенные заявления Ямамото привели к тому, что в армии начал зреть заговор с целью физического устранения адмирала, раскрытый в июле 1939 года. На вопрос Коноэ, занимавшего в то время пост премьер-министра, о шансах Японии в войне с Соединенными Штатами адмирал честно ответил: «В первые шесть – двенадцать месяцев войны я продемонстрирую непрерывную цепь побед. Но если противостояние продлится два-три года, у меня нет никакой уверенности в конечной победе». Коноэ отправил Ямамото в море, назначив главнокомандующим Объединенным флотом. Возможно, что этим он хотел сохранить жизнь своему адмиралу.

Адмирал Ямамото проводил в море штабные учения, которые показывали, что японцы имеют шанс добиться перевеса, только нанеся внезапный удар по гавайской базе Пёрл-Харбор, где базировались основные силы Тихоокеанского флота США. Адмирал стал разрабатывать план внезапного нападения на эту базу. Первоначально главная роль в операции отводилась подводным лодкам, применение авиации не планировалось. В августе 1941 года положение изменилось. Ямамото предложил использовать для нападения на Гавайи авианосцы. Решение о начале войны император Японии Хирохито принял 1 декабря 1941 года.

Еще 26 ноября 1941 года флот из шести авианосцев и вспомогательных кораблей под командованием Ямамото отплыл на Гавайи по Северному морскому пути, которым пользовались крайне редко. На борту авианосцев размещалось около 400 самолетов. Перед этим соединением была поставлена задача нанести внезапный удар по Пёрл-Харбору с целью причинения возможно большего ущерба Тихоокеанскому флоту США. Военно-морское командование присвоило этой операции кодовое название «Операция Z». По данным разведки, американский флот находился на своей базе. Однако оперативный план предусматривал нанесение удара по американским кораблям и в случае их выхода из гавани. Согласно плану операции японский флот должен был скрытно подойти к Гавайским островам и уничтожить американские корабли самолетами с авианосцев. Авиации предстояло действовать двумя эшелонами с интервалом в полтора часа. В случае если противник попытается нанести удар или японцы встретят более сильную группировку, следовало провести упреждающий удар. По окончании операции маневренное соединение должно было немедленно возвращаться в Японию для ремонта и пополнения боеприпасов.

Утром 7 декабря с японских авианосцев было совершено внезапное нападение на американский флот в Пёрл-Харборе. Большинство американских самолетов, расположенных на островах, было уничтожено. Японцам также удалось потопить четыре линкора и еще столько же вывести из строя. Кроме того, американцы потеряли крейсер и два танкера, а многие корабли получили серьезные повреждения. Две первые атака японцев были настолько успешными, что адмирал отказался от первоначального намерения нанести удары по докам и нефтехранилищам. За два часа Ямамото удалось нанести американскому флоту тяжелейшее поражение за всю его историю.

Однако главная задача нападения – уничтожение американских авианосцев – выполнена не была. Этих кораблей не оказалось в Пёрл-Харборе, так как в то время они находились на маневрах. И все же японское руководство восприняло почти безупречную атаку Ямамото как триумф.

В январе 1941 года командующий Объединенным флотом адмирал Ямамото получил из Ставки директиву об основных направлениях наступления японской армии. Императорской армии и ВМФ предстояло захватить Филиппины, Таиланд, Малайю и Сингапур. В соответствии с директивой боевые действия Объединенного флота разбивались на три последовательных этапа: оккупация Филиппин, затем Британской Малайи и в завершение – Голландской Ост-Индии. Для удержания господства на море Ямамото специально создал Южный экспедиционный флот, задачей которого было уничтожение американских и английских кораблей в зоне боевых действий, а также поддержка действий сухопутных сил. Командующим этим соединением стал вице-адмирал Дзисабуро Одзава.

Малайская операция рассматривалась японским командованием как важнейшая при захвате района Южных морей. В ходе ее японцы практически не встретили сопротивления со стороны союзников. Операция закончилась капитуляцией английской крепости Сингапур, после чего малочисленный Восточный английский флот был вынужден покинуть эту базу и выйти в Сиамский залив. В ходе последовавшего 10 декабря сражения японский ВМФ, потеряв всего три самолета, потопил линейный корабль «Принц Уэльский» и линкор «Рипалс», из которых в основном и состояли все военно-морские силы англичан в этом регионе.

На филиппинском направлении, вопреки ожиданиям Ямамото, японцы не встретили кораблей американского флота. Одновременно была развернута широкомасштабная подготовка к наступательным операциям в центральной и южной частях Тихого океана, проведение которых возложили на адмирала Ямамото.

Для этого была выделена оперативная группа Южных морей под командованием вице-адмирала Сигиёси Иноуэ. Эта группа должна была нести дозорную службу, обеспечивать безопасность морских коммуникаций, а также захватить острова Уэйк и базу Рабаул. Авиацией группы были уничтожены американские аэродромы на трех островах, а затем 10 декабря был оккупирован остров Гуам, 22 декабря – Уэйк и через день Рабаул. Поднявшиеся с авианосцев японские самолеты уничтожили авиацию союзников на Соломоновых островах и Новой Гвинее.

К марту 1942 года в результате военных действий на море потери флота США составили 5 линкоров, 2 авианосца, 4 крейсера и 8 эскадренных миноносцев. Немногочисленный в этом регионе английский флот был практически полностью уничтожен. С японской же стороны незначительные повреждения получили всего два крейсера. Складывалось впечатление, что опасность ведения изматывающей затяжной войны миновала.

Морской Генеральный штаб и военно-морское министерство, не желая упускать стратегическую инициативу, настаивали на начале активных действий против Австралии. Но армия выступала за ведение стратегической обороны, отказавшись от захвата новых территорий. Командованию флота в конце концов пришлось согласиться с позицией армии. Был достигнут компромисс, заключавшийся в ведении активных действий на коммуникациях, соединявших США и Австралию, с целью не допустить сосредоточения американских войск в Австралии и последующего нападения на Японию. Для этого было задумано захватить острова Фиджи, Самоа, Новая Каледония и Порт-Морсби.

Порт-Морсби, расположенный в юго-восточной части Новой Гвинеи и являвшийся крупной авиационной и военно-морской базой союзников, прикрывал север Австралии. Начало операции по захвату этой базы Ямамото назначил на 10 мая 1942 года. Но 7 мая самолеты союзников потопили японский авианосец «Сехо», что заставило отложить высадку десанта на несколько дней. На следующий день американцы сильно повредили авианосец «Секаку» и вновь заставили Иноуэ отложить вторжение, теперь уже на неопределенный срок.

В результате двухдневного сражения в Коралловом море американцы одержали свою первую победу над Ямамото. Командующий Объединенным флотом слал адмиралу Иноуэ приказы продолжать операцию, но они так и не были выполнены.

Разработанная морским отделом Ставки операция по захвату Фиджи, Самоа и Новой Каледонии получила название «FS». Но сначала Ямамото хотел захватить остров Мидуэй и Алеутские острова, что вызвало новые разногласия между армией и флотом. Оперативное управление Генерального штаба подозревало, что ВМФ собирается высадить десант на Гавайи. В планах командования раньше рассматривался вопрос о захвате Мидуэя, чтобы потом, создав на нем базу, начать захват Гавайских островов. Только после длительных разъяснений и заверений в том, что захват Гавайских островов в данный момент не входит в планы ВМФ, было получено разрешение на начало операции по вторжению на Мидуэй.

К началу 1942 года США постепенно восполнили потери, понесенные ими в Пёрл-Харборе. Поэтому в японском ВМФ возобладало мнение о необходимости генерального сражения с американским флотом, в результате которого флот противника был бы или уничтожен, или ослаблен настолько, что не смог бы препятствовать проведению операций.

К апрелю 1942 года в районе у острова Хасира в западной части Внутреннего Японского моря стали сосредоточиваться крупные силы японского ВМФ, выделенные для предстоящей операции. Здесь же находился и флагманский линкор «Ямато», на котором располагался штаб адмирала Ямамото. Объединенный флот готовился к решающему сражению.

Флот адмирала Ямамото насчитывал 8 авианосцев, 10 линкоров, 21 крейсер, 9 миноносцев и 15 крупных подводных лодок. Палубная авиация состояла из 352 истребителей «Зеро» и 277 бомбардировщиков. Все эти мощные силы японское командование решило бросить на захват острова. Американцы же располагали лишь 3 авианосцами, 8 крейсерами и 14 эсминцами. Соотношение было один к трем в пользу Японии. Адмирал рассчитывал заставить американский флот выйти из Пёрл-Харбора, двинуться на север к Алеутским островам, а затем попытаться освободить Мидуэй и тем самым угодить в ловушку, расставленную основными частями Ямамото к северу от атолла. Адмирал не знал, что американским шифровальщикам удалось расшифровать коды японского ВМФ и Нимиц, командующий ВМФ США, прекрасно был осведомлен о планах японского командования. Кроме того, японская разведка имела неправильные сведения о числе американских авианосцев, уцелевших после битвы в Коралловом море.

4 июня флот Ямамото приблизился к Мидуэю, однако японцев встретили там американские авианосцы. Устроив японцам ловушку, американские самолеты нанесли удар по кораблям противника и его самолетам, когда те находились на палубах кораблей для заправки и пополнения боеприпасов. В результате сражения американцам удалось потопить четыре из девяти японских авианосцев и положить конец триумфальному шествию Ямамото по Тихому океану. Это стало первым поражением японского флота за 350 лет существования. Война приняла затяжной характер. И хотя американский флот уже был значительно сильнее японского, сам Ямамото оставался наиболее опасным противником на Тихом океане.

Потерпев поражение у острова Мидуэй, японское командование все же не отказалось от борьбы на австралийских коммуникациях. На острове Гуадалканал, входящем в цепь Соломоновых островов, еще в мае 1942 года японцы решили построить аэродром и разместить гарнизон. Но 8 августа 1942 года, еще до окончания строительства, 13 000 американских морских пехотинцев внезапно высадились на острове и захватили авиабазу. Тем не менее японцам удалось удержать за собой западную часть Гуадалканала. Адмирал Ямамото, учитывая серьезность положения, принял решение сосредоточить большую часть своих сил для решительного удара по противнику. 17 августа главные силы Объединенного флота во главе с флагманом «Ямато» покинули Внутреннее Японское море и направились к Гуадалканалу, чтобы поддержать сухопутные части и снова захватить весь остров.

В последующие месяцы вокруг этого небольшого клочка земли развернулись жесточайшие бои. Японцам так и не удалось вернуть аэродром и выбить морскую пехоту США с острова.

В ноябре 1942 года произошли два сражения, в ходе которых обе стороны понесли тяжелые потери, в феврале 1943 года японцы все-таки были вынуждены эвакуировать свои войска с Гуадалканала.

После эвакуации войск сложившаяся обстановка требовала срочной переброски японских войск в юго-восточную часть Тихого океана. Но конвой, сопровождавший резервные части, был полностью уничтожен американской авиацией. Опасность, которую она создавала, становилась все более серьезной. Чтобы положить этому конец, адмирал Ямамото разработал план под кодовым названием «Операция «И». В этой операции приняли участие более трех сотен самолетов. Главнокомандующий прибыл в Рабаул, чтобы лично руководить боевыми действиями.

7 апреля 1943 года 188 японских бомбардировщиков совершили налет на корабли противника, находившиеся у Гуадалканала. В последующие дни действия японской авиации были очень удачными. Но это была последняя операция адмирала Ямамото.

Американское командование уже некоторое время разрабатывало план ликвидации японского адмирала. А когда дешифровщики передали сообщение о предполагаемой поездке Ямамото в части, расположенные на острове, командование решило действовать.

18 апреля 1943 года главнокомандующий отправился из Рабаула в Буин. Самолет, на котором летел Ямамото, был атакован специально обученными и проинструктированными американскими летчиками-истребителями, и после непродолжительного боя он был сбит. Это был единственный случай покушения на жизнь вражеского командующего, предпринятого союзниками во время войны, что свидетельствует о настоящем страхе перед его именем.

Скрицкий Николай Владимирович

ИСОРОКУ ЯМАМОТО Ямамото, командуя императорским флотом, добился значительных успехов на первом этапе Второй мировой войны благодаря умелому сочетанию различных видов японского морского флота. Главной силой стала морская авиация.Будущий флотоводец родился 4 апреля 1884 в

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

«Жизнь и смерть одного человека ничего не значит», – отвечал Ямамото Исороку на предупреждения о готовящихся на него покушениях. До войны оставалось несколько лет, поток угроз в адрес вице-адмирала Ямамото исходил не из далекой Америки, а от японских националистов, имевших большой вес в принятии решений и требовавших новых завоеваний.

Последнее фото адмирала Ямамото

Ямамото Исороку, сын обнищавшего самурая, родился 4 апреля 1884 г. В Академии военно-морского флота Японии он был седьмым по успеваемости в своём классе. Поступив на службу во флот, Ямамото принял участие в Русско-японской войне. Во время Цусимского сражения будущему адмиралу оторвало взрывом два пальца.

В 1914 г. Ямамото получает звание лейтенанта и поступает в Морской штабной колледж в Токио. Спустя два года он отправляется на обучение в США, где изучает экономику в стенах Гарвардского университета. Во время пребывания в Америке у него появляется живой интерес к военной авиации.

После возвращения в Японию Ямамото Исороку становится заместителем командира нового авиакорпуса Касумигаура (1923–25 гг.), но вскоре отправляется в Вашингтон. Там он получает пост военно-морского атташе при посольстве Японии (1925–27 гг.). В 1930 г. Ямамото в звании контр-адмирала принимает участие в Лондонской конференции по морскому разоружению.

Милитаризм японского общества в то время неуклонно нарастал. Ямамото был одним из немногих офицеров, публично высказывавших своё неодобрение внешней политики Японии. Он осуждал вторжение в Маньчжурию в 1931 г. и последовавшую войну с Китаем. В декабре 1937 г. Ямамото принёс извинения послу США после нападения японской армии на американской боевой корабль «Панэй», стоявший на якоре близ Нанкина. Официальная позиция гласила, что солдаты не заметили развивавшийся над канонеркой американский флаг, однако по сути это был очередной опрометчивый шаг японцев навстречу катастрофе, которой для них стала Вторая мировая война.

Ямамото был также против подписания Тройственного пакта 1940 г., ибо опасался, что союз с нацистской Германией может привести к войне с США. Он осознавал, что американская экономика многократно превосходит японскую. Япония не была готова к длительному, истощающему и без того скудные внутренние ресурсы вооружённому конфликту. Америка же, наоборот, могла наращивать со временем военную мощь.

Опасения адмирала сбылись. В первые месяцы 1941 г. Ямамото поручили планирование нападения на Соединенные Штаты. Будучи безраздельно преданным императору, как и всё военное руководство Японии того времени, он разработал план стремительной атаки, за которую поплатился полтора года спустя. Уже тогда адмирал понимал: японский флот может вести наступление в течение шести месяцев, но проиграет, если война затянется.

Ямамото незадолго до Русско-японской войны, 1905 г.

Авторству Ямамото принадлежит план атаки на Пёрл-Харбор, развязавшей войну между Японией и США. Главным преимуществом нападавшей стороны была внезапность. Утром 7 декабря с шести японских авианосцев в сторону Гавайев вылетели 414 самолётов. Они атаковали американские аэродромы на острове Оаху и корабли, находившиеся на тот момент в гавани Пёрл-Харбор. В результате операции японцы потопили 4 американских линкора и 2 эсминца, уничтожили 188 самолётов, нанесли тяжёлые повреждения ещё четырём линкорам, убили более двух тысяч американских солдат. Тихоокеанский флот США на время был нейтрализован, что позволило Японии стремительно захватить большую часть Юго-Восточной Азии.

Затем Ямамото организовал вторжение на Соломоновы острова и в Новую Гвинею. Он также совершал рейды на британские колонии, такие как Цейлон. Летом 1942 г. Ямамото решил попробовать захватить военную базу США на острове Мидуэй. Он верил, что вооружённые силы Японии смогут повторить успех Пёрл-Харбора. Однако этим планам не суждено было сбыться: американская разведка взломала шифр японских радиопередач и проинформировала адмирала Честера Нимица о готовящейся атаке. В результате Японии было нанесено сокрушительное поражение: флот потерял 4 авианосца с 248 самолётами, один крейсер и 2500 человек убитыми. В августе 1942 г. американский десант высадился на Гуадалканале. Попытки японцев отбить остров не увенчались успехом, поражение в морском сражении 12–14 ноября дало понять это окончательно.

К началу 1943 г. японский флот был существенно истощён боями, боевой дух стремительно падал. Чтобы подбодрить солдат, адмирал Ямамото решил провести личную инспекцию воинских частей Японии, расположенных на островах Шортленд и Бугенвиль в южной части Тихого океана.

Американское командование желало отомстить адмиралу Ямамото за атаку на Пёрл-Харбор, вынудившую США вступить во Вторую мировую войну раньше намеченного плана. Тихоокеанская инспекция Ямамото была для этого хорошим шансом. 14 апреля 1943 г. в рамках операции «Мэджик» американская разведка перехватила и расшифровала радиограмму, в которой был подробно расписан план его путешествия.

Ямамото собирался выдвинуться из Рабаула в 6:00 и приземлиться на острове Бугенвиль в 8:00. В 8:40 он прибывал на корабле в Шортленд, потом в 9:45 на том же корабле возвращался к Балале в 10:30. Оттуда в 11:00 он вылетал на бомбардировщике Мицубиси G4M «Бетти» и прибывал на аэродром Буин (Кахили) в 11:10. В 14:00 он вылетал с Буина обратно и прибывал в Рабаул в 15:40.

Секретный план американской операции «Месть» предусматривал атаку на бомбардировщик Ямамото. Для её проведения были выделены 18 истребителей Локхид P-38G «Лайтнинг» из 339-й истребительной эскадрильи 13-й воздушной армии США. Они должны были пролететь 700 километров над морем, добравшись до цели с ближайшей американской базы. Это самая длинная миссия перехвата Второй мировой войны, осуществлённая береговой авиацией.

Роковой день настал. 18 апреля в 6:00 утра два японских бомбардировщика G4M «Бетти» взлетели с аэродрома Вунаканау рядом с Рабаулом и преодолели короткую дистанцию до аэродрома Лакунаи, чтобы подобрать пассажиров, в числе которых был адмирал Ямамото и его персонал. В 6:10 утра, согласно намеченному плану, они вылетели в сопровождении шести истребителей A6M «Зеро» из 204-й авиационной группы. Формация отправилась в сторону Бугенвиля строго по расписанию.

Тем временем американские P-38G «Лайтнинги» поднялись с аэропорта Кукум на Гуадалканале. Для преодоления столь длительного пути на них были установлены дополнительные топливные баки. Они засекли японскую формацию на юге залива Императрицы Августы на Бугенвиле. P-38G разделились, чтобы заняться эскортными «Зеро», пока атакующая группа нападает на главную цель миссии – два бомбардировщика, в одном из которых сидел Ямамото.

На расстоянии примерно полутора километров истребители P-38G были замечены японской формацией. Бомбардировщик Ямамото совершил защитный манёвр, нырнув на низкую высоту. За ним последовал второй G4M. «Бетти», в котором находился адмирал Ямамото, был подбит в районе 8:00 утра и упал в джунгли рядом с деревней Аку в южной части Бугенвиля. Атаку осуществили два истребителя P-38G, которыми управляли капитан Томас Ланфье и лейтенант Рекс Барбер. Последующие исследования атрибутировали роковой выстрел Барберу. Второй бомбардировщик G4M был атакован сзади тремя истребителями и упал в море у Мойла-Пойнт.

Картина "Смерть японского адмирала Исороку Ямамото" сержанта Вона А. Басса (Vaughn A. Bass)

Ближайший японский пост находился в Аку. Оттуда лейтенант Хамасуна увидел дым от крушения. Сперва он подумал, что это разбился американский аэроплан. Позже, с целью опознать тело погибшего адмирала, на место крушения был отправлен патруль японского флота. Тело Ямамото было доставлено на бывшую австралийскую заставу Буин, 20 апреля произвели вскрытие. Большинство опубликованных отчётов свидетельствуют, что он умер на своём сиденье, получив два пулевых ранения в спину. Однако было и другое врачебное заключение, согласно которому Ямамото не имел видимых ран кроме пореза над глазом. Это породило массу спекуляций о том, что адмирал мог выжить при крушении, а умер только спустя несколько часов. Причиной, согласно этой версии, могли послужить повреждения внутренних органов или шок.

Место крушения самолёта Ямамото, апрель 1943 г.

После вскрытия тело Ямамото было кремировано вместе с униформой и захоронено на Буине. Часть его пепла была отправлена в Японию. Сперва его доставили на борту G4M1 «Бетти» на остров Трук, там погрузили на линкор «Мусаси» , отбывавший в Токио 3 мая 1943 г. К этому моменту весть о кончине Ямамото Исороку была официально доведена до японской прессы в смягчённой формулировке «умер в бою на борту самолёта». 5 июня в Токио состоялись почётные государственные похороны адмирала. Ему посмертно присвоили звание Адмирала флота и наградили орденом Хризантемы первой степени. Останки Ямамото захоронены на кладбище Тама, небольшая их часть была передана его жене и покоится в их семейном святилище в городе Нагаока.

Прах Ямамото спускают с линкора "Мусаси", 23 мая 1943 г.

На протяжении войны Соединённые Штаты не сообщали новостей об атаке на самолёт Ямамото, чтобы не раскрыть таким образом факт взлома японских шифров. Сперва убийство Ямамото приписали пилоту Томасу Ланфье. Приземлившись первым, он немедленно заявил, что в одиночку сбил самолёт Ямамото. Не дожидаясь брифинга после миссии или опроса других пилотов, победу записали на его счёт. Официально ВВС США никогда это не опровергали.

Государственные похороны Ямамото, 5 июня 1943 г.

В ходе послевоенного расследования выяснилось, что Рекс Барбер на своём P-38G «Мисс Вирджиния» был единственным пилотом, сбившим G4M «Бетти» Ямамото. Это было результатом длительной полемики, породившей несколько наблюдательных советов ВВС США и «Ассоциации миссии Ямамото», посвящённой изучению миссии «Месть». Данная версия имеет ряд веских доказательств, среди которых показания единственного выжившего пилота «Зеро» и исследование обломков бомбардировщика. Сам Ланфье утверждал в письме, написанном генералу Кондону, что сбитый бомбардировщик Ямамото упал в море.

Лейтенант Рекс Барбер

Место крушения расположено в джунглях рядом с Мойла-Пойнт, в нескольких километрах от дороги Пангуна – Буин, рядом с деревней Аку. Сегодня обломки строго охраняются от воровства и растаскивания на сувениры. С 1960-х гг. японские делегации посещали место крушения и установили мемориальную табличку на сиденье адмирала. В 1970-х гг. дверь фюзеляжа, часть крыла, сиденье Ямамото и один из штурвалов самолёта были перемещены с места крушения в мемориальный музей.

Могила Ямамото

Летчики 339-й истребительной эскадрильи 347-й истребительной группы 13-й Воздушной армии США, пилотировавшие истребители P-38 «Лайтнинг», участвовавшие в операции «Месть» («Operation Vengeance»), которая проводилась 18 апреля 1943 года с целью перехватить и сбить самолет с главнокомандующим японским флотом адмиралом Исороку Ямомото, совершавшим инспекционную поездку. Сидящий в центре — лейтенант Рекс Т. Барбер (Rex T. Barber), который, по официальной информации, и сбил самолет с адмиралом.

Американцы читали японский военно-морской шифр. И вот, на основе радиоперехвата в их руки попадает ценнейшая инфа-план, время, место инспекционной поездки адмирала Ямамото на остров Бугенвиль.

Для выполнения нелёгкой задачи американское командование выбрало двух опытных летчиков — майора Джона Митчелла, на его счету было 8 побед, и капитана Томаса Ланфьера который одержал 6 побед. Главное, что оба офицера понимали действия и планы друг друга очень хорошо, проведя в воздухе много часов.
До взлета оставалось менее 12 часов. Были разработаны два варианта: сбить адмирала Ямамото в воздухе, по дороге к острову Бугенвиль, и уничтожить его вместе со сторожевым кораблем, на котором он продолжит инспекцию. Право выбора было предоставлено командующему операцией, майору Митчеллу. Остановились на первом варианте. С самолета трудно выявить нужную цель, а тем более попасть в нее, если в гавани много кораблей и судов. "Даже если мы и потопим японский сторожевик, в опасной близости от японских баз, то у Ямамото будут шансы спастись. Если же я собью его самолет - шансов не будет вообще", аргументировал своё решение Митчелл. И оказался прав.

Для операции Митчелл выбрал своих лучших пилотов. Все были разбиты на два отряда. «Отряд Киллеров» («Killers Group») - четыре самолета, которые должны были невзирая ни на что, уничтожить бомбардировщик, в котором летел адмирал. Второй отряд из 14 истребителей должен был прикрывать " Киллеров" от эскорта Ямамото и истребителей, придущих на помощь японской с базы. Это более чем 80 самолетов. Американцам повезло, так как японцы после ряда поражений уже не имели такого количества машин в этом районе. В первом отряде были: Лейтенант Томас Ланфьер(командир отряда), лейтенант Рекс Барбер, лейтенант Джо Мур и лейтенант Джим МакЛанаган. Второй отряд возглавил сам Митчелл.

На всем протяжении полета, для сохранения секретности, американцы должны были сохранять радиомолчание. Летчикам предстояло проделать многосоткилометровый полет на высоте 10 метров, малая высота была избрана с целью избежать преждевременного обнаружения японскими радиолокаторами, а затем за 5-10 минут найти и уничтожить самолет адмирала. В противном случае истребителям просто не хватило бы топлива на обратную дорогу.

Отряды состояли из истребителей дальнего радиуса действия "Lockheed P38-Lightning", единственными машинами, способными преодолеть расстояние в 425 миль от ближайшей американской базы до Бугенвиля, и вернуться обратно. Эти крылатые машины были вооруженных четырьмя пулеметами калибра 0.5 дюймов и 1х20-миллиметровой пушкой. Также помимо основных топливных баков на 300 галлонов топлива, к самолетам были подвешены дополнительные 165-галлоновые баки.
Каждому летчику выдали объемистый мешок с английской валютой для оплаты услуг дружественного населения Соломоновых островов в случае, если самолет будет сбит.

Взлет был назначен на 7.25, 5 минут отводилось на построение в колонну пар. Полет в район Бугенвилля по расчетам занимал 2 часа. По приходу в расчетную точку предполагалось быстро набрать высоту «Убийцам» 3100 м и 6000 м — группе прикрытия. Атаковать самолет Ямамото планировали с востока, то есть со стороны солнца. Приказ был таковым, что выйти из боя и вернуться обратно могли только после уничтожения адмирала.

Ликвидация

18 апреля 1943 года буквально перед самым вылетом, при рулежке самолет ударной группы "убийц" – летчика Мура был повреждён и не взлетел. Второй "убийца" – МакЛанаган сообщил об отказе бензосистемы: на его машине не вырабатывалось топливо из подвесных баков. Ланфьер жестом приказал летчику возвращаться. Их заменили двумя пилотами из группы прикрытия - лейтенантами Бесби Холмсом и Реем Хайном. Это стоило немалых трудов. И как оказалось в последствии обоих постигла неудача. Режим радиомолчания неуклонно соблюдался с момента взлета.

Американские самолёты прибыли на место во время, в 9.30 и через несколько минут обнаружили японские самолёты. Капитан Каннинг из группы Митчелла первым заметил японцев: «Bogey, ten o"clock high» - «На десять часов выше!». Конечно если бы лётчики прибыли на место с запасом времени, они успели бы набрать высоту. Но времени катастрофически не хватало. Атака снижу лишала важного преимущества превосходства в скорости. Ещё одной задачей стало какой из двух бомбардировщиков «Nakajima G4M2 "Betty"» надо сбивать. Адмирал был в одном из них. Но в каком? Сбивать оба! Времени на раздумья не было.
Митчелл как командир всей группы приказал своему отряду набрать высоту 6 тыс. м и набросился на японские истребители прикрытия, а четырём Р-38 приказал уничтожить бомбардировщики. Американские истребители сбросили дополнительные топливные баки и ринулись в атаку. И тут случилось ещё одна беда, один из "группы убийц", лейтенант Холмс, из-за технической неисправности не смог сбросить топливный бак. Пилот бросил машину в крутой вираж, надеясь, что положительная перегрузка поможет ему отделаться от ненужных уже баков, но и это не помогло! Р-38 с подвешенными баками настолько терял в скорости и маневренности, что для «Зеро» он становился «сидящей уткой». Ланфьер отдал приказ и Холмс вышел из боя вместе с напарником Реем Хайном. То есть ударная группа теперь состояла из двух самолётов и на каждого по цели.

Японцы совершенно не ожидали американцев в этом районе, они не заметили появление группы Р-38. Поэтому шестёрка «Зеро» не меняла курса вплоть до того момента, когда Ланфьер оказался на одной высоте с ними. Только после этого тройка японских истребителей метнулась ему навстречу, а другое звено перестроилось, заняв положение между американцами и своими транспортными «Nakajima G4M2 "Betty"».

Оба бомбардировщика же взяли курс на ближайшую японскую базу, снизившись до верхушек деревьев лежащего внизу острова.

«Ланфьер довернул свою машину и поймал мчавшийся ему навстречу «Зеро» в прицел. Переволновавшись, он слишком рано открыл огонь и промахнулся. Ответные трассы «Зеро» тоже прошли мимо. Следующая очередь крупнокалиберных пулеметов уперлась в крыло японского истребителя, и тот неожиданно взорвался. Ошеломленные ведомые проскочили мимо самолета Ланфьера. Ведущий ударной группы автоматически бросил свою машину в боевой разворот и все же успел заметить на фоне зеленых зарослей тень «Бетти».«Нарушение боевого порядка противника — половина победы». Эта мысль, по-видимому, посетила пилота японского транспортника, заставила его направить самолет в сторону острова и снизиться до высоты верхушек деревьев. Ланфьер не стал ждать приглашения. Он спикировал на «Betty», даже не убрав газ. Скорость стремительно нарастала, и бросившаяся ему наперерез вторая тройка «Зеро» не успела отразить удар. Ланфьер сознательно пренебрег собственной безопасностью, подставив хвост японским истребителям, зато он получил несколько бесценных мгновений для ведения прицельного огня. Не обращая внимания на тройку «Зеро», повисшую у него за хвостом, капитан Ланфьер нагнал «Betty», пристроился ему в хвост, дал по нему длинную очередь из всех стволов, первой очередью выбил правый мотор, а второй поджег машину противника. Для «Betty» такое ранение было смертельным: японский самолет не имел средств пожаротушения. Адмирал Ямамото был уже обречен — даже если бы он выпрыгнул с парашютом, тот не успел бы раскрыться на такой малой высоте. Через полминуты ярко пылавшая «Betty» с грохотом зацепилась за верхушки деревьев и разлетелась на куски .»

Барбер сбил второго бомбардировщика, и теперь можно было лететь домой. Но положение Ланфьера было опасным: японские истребители атаковали его сзади сверху. Ланфьер успел крикнуть по рации: «Эй, Митч, сбрось этих обезьян с моего хвоста». Митчелл со своими лётчиками без труда отсекли японцев от самолета Ланфира, после чего пилоты «Зеро», убедившись в большом численном преимуществе американских истребителей, сочли за благо выйти из боя. После чего все направились в сторону Гуадалканала, на базу Хендерсон (Henderson Field).

На обратном пути тройку, возглавляемую Барбером, перехватили японские истребители. В последовавшем воздушном бою был сбит и погиб лейтенант Хайн, но главный герой операции Томас Ланфьер вернулся на базу невредимым и вскоре был награжден высшей наградой США — медалью Конгресса.

Награждение Т. Ланфьера серебряной медалью Конгресса.

Японское командование долго не хотело открывать факт гибели адмирала, чтобы не вызвать тяжелого удара по моральному состоянию войск. Но всё равно его смерть нанесла огромный удар по духу японских войск во время Второй мировой войны. 21 мая 1943 года, адмирал Исороку Ямамото был официально признан погибшим в авиабою. Официальные торжественные похороны состоялись 3 июня. Согласно традициям, тело адмирала было кремировано, а часть его праха было захоронено на кладбище "Tuma", в Токио. Другая часть праха была отправлена в его родной город Нагаока, в храм "Chuko-Ji"

Японская секретная служба начала расследование. Однако американская разведка настолько засекретила эту операцию, что японцам не удалось ничего узнать. Чтобы не поставить японцев в известность о расшифровки их кода, американские газеты сообщили, что гражданские наблюдатели видели, как Ямамото садился на самолёт на Соломоновых Островах. Имена американских пилотов также не были опубликованы — брат одного из них был в японском плену, и они опасались за его безопасность.
Они даже не догадывались о расшифровке их передач. Японские специалисты сошлись на том, что адмирал Ямамото погиб в результате стечения случайных обстоятельств. Якобы американцы охотились на малую, а попали на большую дичь. На этом и закрыли дело. Вот почему японцы и в дальнейшем не применили более серьезных дополнительных мер, касающихся секретности своих планов.

Лейтенант Рекс Барбер (Rex T. Barber) при получении «Морского креста» (Navy Cross) за участие в операции по уничтожению самолета G4M «Betty» с японским адмиралом Исуроку Ямомото на борту 18 апреля 1943 года. Тогда

Аж до 1975 года лейтенанты Ланфьер и Барбер рвали на себе рубахи, в попытке доказать, в чей же послужной список будет занесена такая "жирная цель". Однако, 13 июня 1975 года, последний из выживших пилотов японского эскорта, Kenji Yanagiya, дал показания. Он сказал, что видел как один из "P38-Lightning", игнорируя огонь истребителей "Зеро", преследовал бомбардировщик с адмиралом Ямамото на борту и сбил его над джунглями острова. Бомбардировщик упал на землю и взорвался. Соответственно, пилотом, сбившим адмирала, был лейтенант Рекс Барбер.

Также дал интервью в 1984 году и лидер спасательной команды японцев, вылетевшей тогда к месту катастрофы. Именно он опознал тело адмирала Ямамото. Также он установил, и дал показания, что адмирал скончался еще в полете от ранения пулеметной пулей в голову.

пы.сы.

Когда Адмирал погиб, Футида плакал не в день его смерти, а спустя месяц, наблюдая, как на флот, потерявший своего бога, вместо несгибаемого достоинства упала тень покорности и безверия...

пы.пы.сы .

Футида Мицуо (1902-1976) - японский военачальник, капитан 1 ранга, выдающийся офицер морской авиации. В начале Второй мировой войны командовал авиационным формированием в авианосном соединении специального назначения. Принимал активное участие в организации, подготовке и осуществлении налёта авиации на Пёрл-Харбор, а также последующих операций. Участник сражения у атолла Мидуэй. Занимал должность офицера по вопросам авиации в оперативном отделе штаба Объединённого флота.

Интересный отрывок из биографии адмирала Исороку Ямамото (автор Хироюки Агава), об
отношении адмирала к нетрадиционным методам определения способностей пилотов морской
авиации...

Краткая предыстория вопроса: в середине 1930-х годов японскую морскую авиацию преследовала
проблема высокой аварийности. Имелось мнение, что по крайней мере отчасти проблема порождена
неадекватной системой отбора кандидатов в морские летчики. И вот однажды глава отдела образования
департамента аэронавтики при Ямамото, капитан 1-го ранга Ониси Такидзиро (впоследствии -
«отец» эскадрилий камикадзе) позвонил Кувабаре, заместителю командира авиакорпуса Касумигаура,
сообщив ему необычную информацию...

"...Проводились различные расследования причин несчастных случаев; одна из щекотливых проблем —
как оценить потенциальных членов экипажей. Перед приемом курсанты и кадеты резерва тщательно
просеивались, подвергаясь тестам на способность к обучению и на физическое состояние; вслед за
тем строго проверялось их соответствие задачам, которые предстоит решать; даже при этом многие
после первых примерно шести месяцев оказывались неадекватными. Это не имело бы особого значения,
если бы отчисление их с курсов не влекло лишней траты денег и позора для отчисленных. Но на
практике еще до их отстранения по их вине много раз происходили несчастные случаи. Один или два
раза потеряны драгоценные жизни, а разрушение дорогого авиационного оборудования налагало
дальнейшие тяготы на бюджет, и без того ограниченный.

Для проведения тестов пригласили экспертов из департамента психологии Токийского императорского
университета. Отобранных для этой цели поначалу нашли в полном порядке, но позднее они часто не
оправдывали ожиданий. Казалось, экспериментальная психология мало чем помогает в определении
нужных способностей, а главной проблемой авиации все еще оставалось выявление соответствующих
кандидатов в пилоты. Глава отдела образования департамента аэронавтики при Ямамото, капитан 1-го
ранга Ониси Такидзиро (преданный сторонник Ямамото; к концу войны обрел известность как «отец»
эскадрилий самоубийц — камикадзе; ярый апологет войны до последнего солдата) однажды позвонил
Кувабаре, заместителю командира авиакорпуса Касумигаура. Вот суть того, что он сообщил:

— В школе моего тестя, директора средней школы Дзунтендо, среди выпускников есть весьма
необычный молодой человек, по имени Мизуно. Он изучал историю в университете, и его дипломная
работа касалась древних способов предсказания. Еще ребенком он увлекался хиромантией и
физиогномией. Прочитав как-то в газетах, что морская авиация недавно потеряла много самолетов,
он заявил: это потому, что во флоте применяются неверные методы отбора пилотов. «Склонен к
фантазиям», — подумал я. Но вот лично встретился с ним, и он сказал мне: узнать, годен ли человек
в пилоты, можно по ладони либо по лицу, а набирать пилотов партиями неверно.
Лично я не считаю, что на флоте пилотов набирают партиями, но тем не менее спросил, может ли
он сам определить соответствие того или иного. «О да!» — ответил он абсолютно уверенно.
Я пришлю его к вам в Касумигаура с рекомендательным письмом, — почему бы вам не послушать этого
человека, хотя бы ради шутки, и не дать ему возможность прочитать рисунок папиллярных линий на
ладонях ваших людей.

Кувабара, готовый ухватиться за любую соломинку, согласился встретиться с молодым человеком,
и в назначенный день Мизуно Йосито представился в корпусе, имея при себе рекомендательное
письмо Ониси. Время обеденное, со стороны аэродрома не иссякал поток людей в летных комбинезонах.
Кувабара предложил пригласить инструкторов после обеда — порядка ста двадцати человек: пусть
Мизуно испробует на них свои методы, разделив их на три разряда — их пригодности для какой-либо
работы или для полетов. Пообещал иметь под рукой список всех инструкторов с отметками об их
квалификации, приобретенной за долгий период времени.

Все собрались; Мизуно пристально рассматривал каждого по очереди пять-шесть секунд, а затем
присваивал категорию — А, В или С. Когда Кувабара с помощником сравнили эти ранги с отметками,
поставленными в списке, то, к своему изумлению, обнаружили, что ранги и отметки совпадают в 86
процентах случаев. В тот день собрали всех курсантов и подвергли той же процедуре; на этот раз
соответствие составило 87 процентов. Кувабара и другие были ошеломлены: этот молодой человек,
явно не связанный с миром авиации, за пять-шесть секунд сделал выводы, соответствующие более
чем в 80 процентах случаев заключениям, сделанным ими самими через месяцы, а то и годы после
прибытия курсанта в часть. Намеревались позабавиться, но вышло так, что надо все принимать
всерьез.

Узнав, что Мизуно до сих пор не нашел работы и волен приходить и уходить, когда ему
заблагорассудится, руководители базы оставили его в Касумигаура на ночь, чтобы побеседовать
с офицерами. Один офицер, по имени Нанамото, волновался, как ему быть с предстоящей женитьбой;
попросили Мизуно посмотреть на ладони этого офицера.

— У вас, видимо, нет четкого решения по поводу женитьбы, так? — обратился к нему Мизуно.
— Вам нужно в конце концов остановиться на первом варианте.

«Первый вариант» — девушка, с которой Нанамото помолвлен, — противоречил другому:
семья навязывала ему невесту ради материальной выгоды.

Еще Мизуно объявил, что, по его мнению, война разразится в течение года или около этого.
Кувабара возразил: даже если война и начнется, то не так скоро; все происходило летом 1936 года,
то есть за год до того, как вспыхнул «китайский инцидент». Потом, когда предсказание Мизуно
осуществилось, Кувабара спросил, что привело его к такой мысли.

— В детстве, когда впервые заинтересовался хиромантией и физиогномкой, — ответил Мизуно, — я
заметил, что многие шагают по улицам Токио с печатью смерти на лицах. Это ненормально, подумалось
мне, — не заметил такого в Осаке. А потом произошло великое землетрясение в Канто, и я все понял.
Точно так же сейчас: не могу отвести взгляда от многих женщин на улицах Токио — по их лицам видно,
что через год- два они станут вдовами. Так я пришел к выводу, что на этот раз не из-за природного
катаклизма потеряют они мужей.

Известный факт: в начале «китайского инцидента» 101-й дивизион — большинство в нем составляли
уроженцы Токио — понес тяжелые потери в боях под Шанхаем.

Как только Мизуно уехал, Кувабара позвонил Ониси.
— Знаете, — начал он, — в нем есть что-то скрытое от глаз. Подумать бы, нельзя ли как-то
использовать его методы при формировании экипажей; хотелось бы, чтобы он сам поглубже этим
занялся. Как бы принять его в штат, скажем на должность советника при департаменте аэронавтики,
чтобы облегчить ему доступ к частям морской авиации?

Ониси, очевидно, возражений не имел, поскольку сам проявил инициативу; Кувабара направил
рапорт на имя командования авиакорпуса Касумигаура: как доказали случаи проявления прирожденного
здравого смысла и иглоукалывание, древние и явно ненаучные методы вовсе не обязательно сбрасывать
со счетов; тут же привел мнение специалистов по статистике — совпадение в 60 процентах случаев
и более следует считать признаком достоверности.

Теперь Ониси предстояло познакомить с рапортом других и убедить их в разумности накопленных
рекомендаций. Представил его в бюро по персоналу и бюро по морским делам и попробовал уговорить
руководство принять Мизуно на работу в качестве советника, но везде встречал скептические усмешки.

— Слушай, не думаешь же ты в самом деле, что морской флот... — шептали вокруг, — я хочу сказать —
физиогномика...

Кувабара приписывал свою неудачу узкому «рационализму » соответствующих лиц в двух морских бюро.
Для бюро по морским делам все это выглядело как доказательство, что авиация окончательно потеряла
рассудок. Когда стало очевидно, что ничего не получается, Кувабара спросил Ониси, а говорил ли
он с Ямамото. Нет, не говорил: вместе отправились к Ямамото на прием. Вначале, попросив его не
смеяться, стали в деталях рассказывать историю с Мизуно и обратились к Ямамото за помощью в
устройстве этого человека советником. Ямамото улыбался, слушая их, а когда закончили, сказал:

— Понятно. Я сам с ним поговорю, но пусть он придет один.

Договорились привезти сюда Мизуно; потом по телефону, пока Ямамото со своей стороны разговаривал
с разными отделами бюро по персоналу и бюро по морским делам и с департаментом аэронавтики,
собрали в офисе около двадцати различных лиц. Когда прибыл Мизуно, первое, о чем его спросил
Ямамото, — что такое, в его глазах, хиромантия и физиогномика.

Тот отвечал — как уже объяснял Кувабара в авиакорпусе Касумигаура, — что это отрасли прикладной
статистики. Популярные народные верования — такие, например, как вера японцев, что люди с
длинными, как у кролика, ушами внимательны и мягки по натуре или что квадратный подбородок
означает то-то и то-то, основаны, по сути, на эмпирических статистических наблюдениях. Эти
верования не обязательно верны для каждого случая, но тут и не пятьдесят на пятьдесят. Еще и
интуиция придает индивидуальным наблюдениям точность.

— Ну что ж, хорошо, — кивнул Ямамото. — Здесь собрались двадцать человек. Можете сказать, кто
из них — летчики?

Мизуно внимательно вгляделся по очереди в лицо каждого. Наконец указал на одного:

— Это вы, не так ли? — а потом другому: — И вы тоже. Этих двоих звали Хоси Казуо и Мива Йоситаке,
оба из числа лучших летчиков-истребителей, какими в то время могла похвастаться морская авиация.
Хоси и Мива скромно улыбнулись под удивленными взглядами остальных.

— Все, больше нет? — поторопил Ямамото.
— Это все, — ответил Мизуно.

Тут еще один из присутствующих, капитан второго ранга Тагучи из морского генерального штаба,
произнес: — Я тоже пилот!

Мизуно взял его руку и внимательно изучил ее.
— Может быть, вы и пилот, но не очень хороший.

Все снова стали переглядываться, затем раздался смех. У Тагучи, выпускника колледжа морского
генерального штаба, морского летчика, отличные мозги, но для летчика слишком замедленная реакция.
Ему случалось повредить самолет при посадке; недавно его перевели в морской генеральный штаб с
предупреждением: не соберет все внимание — в конце концов разобьется вдребезги.

Последовало еще несколько демонстраций таинственных способностей Мизуно. Подверглись исследованию
ладони капитана 1-го ранга Киды Тацухико.

— Вы себе взяли чье-то имя? — спросил Мизуно.
Кида не хотел отвечать, но под давлением признался с печальным восторгом, что он и вправду
приемный сын.

Наконец Ямамото счел, что настало время, и ассамблея постановила без дальнейшей шумихи принять
Мизуно на работу. Вскоре после этого его официально назначили советником при департаменте
аэронавтики. Его обязанность в этом качестве — присутствовать на всех проверках курсантов
и кадет резерва в авиакорпусе Касумигаура и изучать их ладони и лица.

Флот стал применять методы Мизуно в сочетании с обычными письменными и физическими проверками;
наиболее обещающим из всех кандидатов считался тот, кто получал хорошие оценки на этих двух
экзаменах и «добро» от Мизуно. Поэтому не совсем правильно утверждать (как кое-где во время
войны), что морским авиакорпусом управляли предрассудки.

В результате занятость Мизуно превысила всякие пределы. Во время войны он пользовался помощью
двух ассистентов и ему столько приходилось ездить по авиачастям, что там стали заранее готовить
отпечатки пальцев, изготовленные на мимеографе. Как утверждают, в общей сложности он провел анализ
свыше 230 тысяч человек.

В 1941 году в присутствии Кувабары Торао, который полностью ему доверял, Мизуно предсказал,
что война начнется в этом году.

— Ну и как она завершится? — спросил Кувабара.
— Поначалу все пойдет хорошо, — ответил Мизуно, — но потом — не могу сказать.

— Почему?
— Не нравится мне смотреть в лица людей из генерального штаба: вижу — они спешат по коридорам
с документами. Меня беспокоит их будущее.

Спустя четыре года, в июле 1945 года, Кувабара — тогда вице-адмирал, закрепленный за министерством
военных поставок, — спросил у Мизуно, как, по его мнению, война будет развиваться дальше.

— Все кончится до конца следующего месяца.
Озадаченный Кувабара спросил, почему он так думает.

— Недавно я посетил несколько баз летчиков-камикадзе и обратил внимание: у очень немногих молодых
офицеров и вольнонаемных знаки смерти на лицах. Я принял это как сигнал, что война близится к
концу.

Далее в ходе войны Мизуно работал советником министерства юстиции в каторжной тюрьме Чофу,
занимаясь изучением физиогномки преступников; задолго до этого его выгнали по приказу
начальства; ныне он работает консультантом «Комацу стор» в токийском квартале Гинза, давая
советы по найму и размещению персонала.

Кажется, Мизуно отмечал имена всех, кто соответствует профессии авиатора, но подвержен
несчастным случаям, и держал этот список в своем сейфе. Как он утверждал, две трети из них
так и погибли.
Невозможно сказать, до какой степени методы Мизуно отвечали чистой прикладной статистике,
или включали элементы парапсихологии, или даже содержали элементы гипноза либо какой-то обман.
Да это для нас и не столь важно. А что интересно, так это отношение к Мизуно Ямамото. С одной
стороны, оно свидетельствовало, что он заботится о состоянии подчиненных; с другой — отражало его
склонность почти интуитивно верить (или по крайней мере не игнорировать) в то, что выходит
за принятые в науке и логике пределы. "