Гюстав лебон психология народных масс. Гюстав лебон - психология народов и масс. ВведениеСовременные идеи равенства и психологические основы истории

Биография

Изучал медицину, затем путешествовал по Европе, Северной Африке, Азии в 1860-1880 гг.

Философские идеи Лебона

Лебон одним из первых попытался теоретически обосновать наступление «эры масс» и связать с этим общий упадок культуры. Он полагал, что в силу волевой неразвитости и низкого интеллектуального уровня больших масс людей ими правят бессознательные инстинкты, особенно тогда, когда человек оказывается в толпе. Здесь происходит снижение уровня интеллекта, падает ответственность, самостоятельность, критичность, исчезает личность как таковая.

Стал известен тем, что пытался показать то общее, что имеется между положением вещей и закономерностями в психологии масс. Американский социолог Нейл Смелзер пишет, что «несмотря на критику, мысли Лебона представляют интерес. Он предсказал важную роль толпы в наше время», а также «охарактеризовал методы воздействия на толпу, которые в дальнейшем применяли лидеры наподобие Гитлера , например, использования упрощенных лозунгов»..

Личный секртарь Сталина в 20-х гг. Б.Г. Бажанов в своих воспоминаниях указывал, со ссылкой на Фотиеву и Гляссер , что книга Лебона «Психология народов и масс» была одной из настольных книг В.И. Ленина :

Основные работы

• «Психология социализма» ()
• «Эволюция материи» ()

Цитаты

• Уже почти полтора века прошло с тех пор, как поэты и философы, крайне невежественные относительно первобытной истории человека, разнообразия его душевного строя и законов наследственности, бросили в мир идею равенства людей и рас.

• Нет ни одного психолога, ни одного сколько-нибудь просвещенного государственного человека, и в особенности - ни одного путешественника, который бы не знал, насколько ложно химерическое понятие о равенстве людей

• …умственная пустота, созданная прошлым между людьми и расами, может быть заполнена только очень медленными наследственными накоплениями

• Я в другом месте показал плачевные результаты, произведенные европейским воспитанием и учреждениями на низшие народы. Точно также я изложил результаты современного образования женщин и не намереваюсь здесь возвращаться к старому. Вопросы, которые нам предстоит изучить в настоящем труде, будут более общего характера. Оставляя в стороне подробности, или касаясь их лишь постольку, поскольку они окажутся необходимыми для доказательства изложенных принципов, я исследую образование и душевный строй исторических рас, то есть искусственных рас, образованных в исторические времена случайностями завоеваний, иммиграций и политических изменений, и постараюсь доказать, что из этого душевного строя вытекает их история. Я установлю степень прочности и изменчивости характеров рас и попытаюсь также узнать, идут ли индивидуумы и народы к равенству или, напротив, стремятся как можно больше отличаться друг от друга. Доказав, что элементы, из которых образуется цивилизация (искусство, учреждения, верования), составляют непосредственные продукты расовой души, и поэтому не могут переходить от одного народа к другому, я определю те непреодолимые силы, от действия которых цивилизации начинают меркнуть и потом угасают.

• У веры нет другого более серьёзного врага, чем вера.

• Много ли людей, способных разобраться в своих собственных мнениях, и много ли найдётся таких мнений, которые могли бы устоять даже после самого поверхностного исследования?

Литература

• Гюстав Лебон Психология народов и масс. - М .: Академический проект, 2011. - 238 с. - ISBN 978-5-8291-1283-7
• Пьер-Андре Тагиефф Цвет и кровь. Французские теории расизма = La couleur et le sang doctrines racistes a la francaise. - М .: Ладомир, 2009. - 240 с. - ISBN 978-5-86218-473-0

Примечания

См. также

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Писатели по алфавиту
• Родившиеся 7 мая
• Родившиеся в 1841 году
• Родившиеся в Ножан-ле-Ротру
• Умершие 13 декабря
• Умершие в 1931 году
• Умершие в Марн-ла-Кокетте
• Историки Франции
• Социальная психология
• Социологи Франции
• Расизм
• Писатели Франции
• Писатели на французском языке
• Историки по алфавиту

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Лебон, Гюстав" в других словарях:

Лебон, Гюстав Гюстав Лебон (Ле Бон, Гюстав), (фр. Le Bon Gustave; 1841 1931) знаменитый французский психолог, социолог, антрополог и историк, бесспорный основатель социальной психологии. Содержание … Википедия

- (Le Bon) Лебон (Le Bon) Гюстав (1841 1931) Французский социальный психолог, писатель социолог. Среди работ Психология народов и масс (1895). Афоризмы, цитаты Истинный артист создает, даже копируя. (Источник: «Афоризмы со всего мира.… … Сводная энциклопедия афоризмов

- (1841 1931) французский социолог, социальный психолог и публицист. В своей работе «Психология народов и масс» ученый сформулировал одну из первых концепций массового общества: отождествляя массу с толпой, он пророчил наступление «эры масс» и… … Политология. Словарь.

- (Le Bon) (1841 1931), французский социальный психолог. Выдвинул один из первых вариантов теории «массового общества». В книге «Психология народов и масс» (1895) рассматривал толпу как иррациональную разрушительную силу, подавляющую… … Энциклопедический словарь

ЛЕБОН (Le Bon) Гюстав (1841 1931) французский ученый, социальный психолог. Выдвинул один из первых вариантов теории массового общества В книге Психология народов и масс (1895) рассматривал толпу как иррациональную разрушительную силу, подавляющую … Большой Энциклопедический словарь

Лебон (Le Bon) Гюстав (7.05.1841, Ножан ле Ротру 15.12.1931, Париж) французский философ идеалист, социолог, антрополог. Доктор медицины. Стремился найти доказательства неравенства человеческих рас. Физиологические, анатом … Психологический словарь

- (Le Bon, Gustave) (1841 1931), французский социальный психолог, родился в Ножан ле Ротру 7 мая 1841. В труде Психологические законы эволюции народов (Les Lois psychologiques de l volution des peuples, 1894) он пришел к выводу, что судьбы… … Энциклопедия Кольера

LA PSYCHOLOGIE DES FOULES

© Издание на русском языке AST Publishers, 2016

Книга I
Психология народов

Введение
Современные идеи равенства и психологические основы истории

Возникновение и развитие идеи равенства. – Произведенные ею последствия. – Во что обошлось уже ее приложение. Нынешнее ее влияние на массы. – Задачи, намеченные в настоящем труде. – Исследование главных факторов общей эволюции народов. Возникает ли эта эволюция из учреждений? – Не заключают ли в себе элементы каждой цивилизации – учреждения, искусства, верования и пр. – известных психологических основ, свойственных каждому народу в отдельности? – Значение случая в истории и неизменные законы. – Трудность изменить наследственные идеи в данном субъекте.

Идеи, правящие учреждениями народов, претерпевают очень длинную эволюцию. Образуясь очень медленно, они вместе с тем очень медленно исчезают. Став для просвещенных умов очевидными заблуждениями, они еще очень долгое время остаются неоспоримыми истинами для толпы и продолжают оказывать свое действие на темные народные массы. Если трудно внушить новую идею, то не менее трудно уничтожить старую. Человечество постоянно с отчаянием цепляется за мертвые идеи и мертвых богов.

Уже почти полтора века прошло с тех пор, как поэты и философы, крайне невежественные относительно первобытной истории человека, разнообразия его душевного строя и законов наследственности, бросили в мир идею равенства людей и рас.

Очень обольстительная для масс, эта идея вскоре прочно укрепилась в их душе и не замедлила принести свои плоды. Она потрясла основы старых обществ, произвела одну из страшнейших революций и бросила западный мир в целый ряд сильных конвульсий, которым невозможно предвидеть конца.

Без сомнения, некоторые из неравенств, разделяющих индивидуумов и расы, были слишком очевидны, чтобы приходилось серьезно их оспаривать; но люди легко успокаивались на том, что эти неравенства – только следствия различия в воспитании, что все люди рождаются одинаково умными и добрыми и что одни только учреждения могли их развратить. Средство против этого было очень простое: перестроить учреждения и дать всем людям одинаковое воспитание. Таким-то образом учреждения и просвещение стали великими панацеями современных демократий, средством для исправления неравенств, оскорбительных для великих принципов, являющихся единственными божествами современности.

Впрочем, новейшие успехи науки выяснили все бесплодие эгалитарных теорий и доказали, что умственная бездна, созданная прошлым между людьми и расами, может быть заполнена только очень медленными наследственными накоплениями. Современная психология вместе с суровыми уроками опыта показала, что воспитание и учреждения, приспособленные к известным лицам и к известным народам, могут быть очень вредны для других. Но не во власти философов изъять из обращения идеи, пущенные ими в мир, когда они убедятся в их ложности.

Как вышедшая из берегов река, которую не в состоянии удержать никакая плотина, идея продолжает свой опустошительный, величественный и страшный поток.

И смотрите, какова непобедимая сила идеи! Нет ни одного психолога, ни одного сколько-нибудь просвещенного государственного человека, и в особенности – ни одного путешественника, который бы не знал, насколько ложно химерическое понятие о равенстве людей, перевернувшее мир, вызвавшее в Европе гигантскую революцию и бросившее Америку в кровавую войну за отделение Южных Штатов от Северо-Американского Союза; никто не имеет нравственного права игнорировать то, насколько наши учреждения и воспитание гибельны для низших народов; и за всем тем не найдется ни одного человека – по крайней мере во Франции, – который бы, достигнув власти, мог противиться общественному мнению и не требовать этого воспитания и этих учреждений для туземцев наших колоний. Применение системы, выведенной из наших идей равенства, разоряет метрополию и постепенно приводит все наши колонии в состояние плачевного упадка; но принципы, от которых система берет начало, еще не поколеблены.

Будучи, впрочем, далекой от упадка, идея равенства продолжает еще расти. Во имя этого равенства социализм, долженствующий, по-видимому, в скором времени поработить большинство народов Запада, домогается обеспечить их счастье. Его именем современная женщина требует себе одинаковых прав и одинакового воспитания с мужчиной.

О политических и социальных переворотах, произведенных этими принципами равенства, и о тех гораздо более важных, какие им суждено еще породить, массы нисколько не заботятся, а политическая жизнь государственных людей слишком коротка для того, чтобы они об этом более беспокоились. Впрочем, верховный властелин современности – общественное мнение, и было бы совершенно невозможно не следовать за ним.

Для оценки социальной важности какой-нибудь идеи нет более верного мерила, чем та власть, какой она пользуется над умами. Заключающаяся в ней доля истины или лжи может представлять интерес только с точки зрения философской. Когда истинная или ложная идея перешла у масс в чувство, то должны постепенно проявляться все вытекающие из нее последствия.

Итак, посредством просвещения и учреждений нужно приступить к осуществлению современной мечты о равенстве. С их помощью мы стараемся, исправляя несправедливые законы природы, отлить в одну форму мозги негров из Мартиники, Гваделупы и Сенегала, мозги арабов из Алжира и, наконец, мозги азиатов. Конечно, это – совершенно неосуществимая химера, но разве не постоянная погоня за химерами составляла до сих пор главное занятие человечества? Современный человек не может уклониться от закона, которому подчинялись его предки.

Я в другом месте показал плачевные результаты, произведенные европейским воспитанием и учреждениями на низшие народы. Точно так же я изложил результаты современного образования женщин и не намереваюсь здесь возвращаться к старому. Вопросы, которые нам предстоит изучить в настоящем труде, будут более общего характера.

Оставляя в стороне подробности или касаясь их лишь постольку, поскольку они окажутся необходимыми для доказательства изложенных принципов, я исследую образование и душевный строй исторических рас, т. е. искусственных рас, образованных в исторические времена случайностями завоеваний, иммиграций и политических изменений, и постараюсь доказать, что из этого душевного строя вытекает их история. Я установлю степень прочности и изменчивости характеров рас и попытаюсь также узнать, идут ли индивидуумы и народы к равенству или, напротив, стремятся как можно больше отличаться друг от друга. Доказав, что элементы, из которых образуется цивилизация (искусство, учреждения, верования), составляют непосредственные продукты расовой души и поэтому не могут переходить от одного народа к другому, я определю те непреодолимые силы, от действия которых цивилизации начинают меркнуть и потом угасают. Вот вопросы, которые мне уже приходилось не раз обсуждать в моих трудах о цивилизациях Востока. На этот маленький том следует смотреть только как на краткий их синтез.

Наиболее яркое впечатление, вынесенное мною из продолжительных путешествий по различным странам, – это то, что каждый народ обладает душевным строем столь же устойчивым, как и его анатомические особенности, и от него-то и происходят его чувства, его мысли, его учреждения, его верования и его искусства. Токвиль и другие знаменитые мыслители думали найти в учреждениях народов причину их развития. Я же убежден в противном и надеюсь доказать, беря примеры как раз из тех стран, которые изучал Токвиль, что учреждения имеют на развитие цивилизаций крайне слабое влияние. Они чаще всего являются следствиями, но очень редко бывают причинами.

Без сомнения, история народов определяется очень различными факторами. Она полна особенными событиями, случайностями, которые были, но могли и не быть. Однако рядом с этими случайностями, с этими побочными обстоятельствами существуют великие неизменные законы, управляющие общим ходом каждой цивилизации. Эти неизменные, самые общие и самые основные законы вытекают из душевного строя рас. Жизнь народа, его учреждения, его верования и искусства суть только видимые продукты его невидимой души. Для того чтобы какой-нибудь народ преобразовал свои учреждения, свои верования и свое искусство, он должен сначала переделать свою душу; для того чтобы он мог передать другому свою цивилизацию, нужно, чтобы он в состоянии был передать ему также свою душу. Без сомнения, не то нам говорит история; но мы легко докажем, что, записывая противоположные утверждения, она вводит себя в обман пустыми видимостями.

Мне пришлось однажды изложить пред большим конгрессом некоторые из развиваемых в настоящем труде идей.

Собрание состояло из всякого рода выдающихся людей: из министров, губернаторов колоний, адмиралов, профессоров, ученых, принадлежавших к цвету различных наций. Я рассчитывал встретить в подобном собрании некоторое единомыслие относительно основных вопросов. Но его вовсе не было. Высказанные мнения оказались совершенно не зависящими от степени культурности тех, кто их высказывал.

Передавали эти мнения главным образом то, что составляло наследственные чувства различных рас, к которым принадлежали члены названного конгресса. Никогда мне не было так ясно, что люди каждой расы обладают, несмотря на различие их социального положения, неразрушимым запасом идей, традиций, чувств, способов мышления, составляющих бессознательное наследство от их предков, против которого всякие аргументы совершенно бессильны.

В действительности мысль людей преобразуется не влиянием разума. Идеи начинают оказывать свое действие только тогда, когда они после очень медленной переработки преобразовались в чувства и проникли, следовательно, в темную область бессознательного, где вырабатываются наши мысли. Для внушения идей книги имеют не большую силу, чем слово. Точно так же не с целью убеждать, но чаще всего с целью развлечься, тратят философы свое время на писание. Лишь только человек выходит из обычного круга идей среды, в которой ему приходится жить, он должен заранее отказаться от всякого влияния и довольствоваться узким кругом читателей, самостоятельно пришедших к идеям, аналогичным тем, которые он защищает. Одни только убежденные апостолы обладают властью заставить себя слушать, плыть против течения, изменять идеал целого поколения, но это чаще всего благодаря узости их мысли и известной дозе фанатизма, в чем им нельзя завидовать.

Впрочем, не писанием книг они доставляют торжество какому-нибудь верованию. Они долго спят в земле, прежде чем вздумается литераторам, занятым фабрикацией легенд о них, заставить их говорить.

Отдел первый
Психологические свойства рас

Глава I
Душа рас

Как натуралисты классифицируют виды. – Приложение к человеку их методов. – Слабая сторона современных классификаций человеческих рас. – Основания психологической классификации. – Средние типы рас. – До какой степени позволяет их установить наблюдение. – Психологические факторы, определяющие средний тип расы. – Влияние предков и непосредственных родителей. – Общее психологическое достояние, каким обладают все индивидуумы известной расы. – Громадное влияние умерших поколений на современные. – Математические основания этого влияния. – Как коллективная душа распространяется от семьи на деревню, город, провинцию. – Преимущества и опасности, вытекающие из образования города как обособленного целого. – Обстоятельства, при которых образование коллективной души невозможно. – Пример Италии. – Как естественные расы уступили место историческим расам.

Натуралисты основывают свою классификацию видов на присутствии известных анатомических особенностей, воспроизводимых наследственностью с правильностью и постоянством. Мы теперь знаем, что эти особенности изменяются наследственным накоплением незаметных изменений; но если рассматривать только краткий период исторических времен, то можно сказать, что виды неизменны.

В приложении к человеку методы классификации натуралистов дали возможность установить известное число совершенно отличных типов. Основываясь на чисто анатомических признаках, таких как цвет кожи, форма и емкость черепа, стало возможным установить, что человеческий род состоит из многих совершенно отличных видов и, вероятно, очень различного происхождения. Для ученых, относящихся с благоговением к мифологическим традициям, эти виды суть не более чем расы. Но, как основательно сказал кто-то, «если бы негр и кавказец были улитками, то все зоологи единогласно утверждали бы, что они составляют различные виды, которые никогда не могли происходить от одной и той же пары, от которой они постепенно отдалялись».

Эти анатомические особенности, по крайней мере, те из них, которые имеют отношение к нашему анализу, допускают только общие, очень грубые подразделения. Их различия появляются только у человеческих видов, совершенно отличных друг от друга, например у белых, негров и желтых. Но народы, очень похожие по своему внешнему виду, могут сильно отличаться своими способами чувствовать и действовать и, следовательно, своими цивилизациями, своими верованиями и своими искусствами. Возможно ли соединить в одну группу испанца, англичанина и араба?

Не бросаются ли всем в глаза существующие между ними психические различия и не читаются ли они на каждой странице их истории?

За недостатком анатомических особенностей хотели опереться для классификации известных народов на различные элементы, такие как языки, верования и политические учреждения; но подобные классификации не выдерживают серьезной критики. При случае мы покажем, что многие народы сумели ассимилироваться, преобразовав чужие языки, верования и учреждения настолько, чтобы они могли согласоваться с их душевным складом.

Основания для классификации, которых не могут дать анатомия, языки, среда, политические группировки, даются нам психологией. Последняя показывает, что позади учреждений, искусств, верований, политических переворотов каждого народа находятся известные моральные и интеллектуальные особенности, из которых вытекает его эволюция. Эти-то особенности в своей совокупности и образуют то, что можно назвать душой расы.

Каждая раса обладает столь же устойчивой психической организацией, как ее анатомическая организация. Что первая находится в зависимости от устройства мозга, в этом трудно сомневаться. Но так как наука еще недостаточно ушла вперед, чтобы показать нам детали его механизма, то мы не можем брать его за основание. Впрочем, ближайшее знакомство с ним нисколько не может изменить описания психической организации, которая из него вытекает и которую открывает нам наблюдение.

Моральные и интеллектуальные особенности, совокупность которых выражает душу народа, представляют собой синтез всего его прошлого, наследство всех его предков и побудительные причины его поведения. У отдельных индивидуумов той же расы они кажутся столь же изменчивыми, как черты лица; но наблюдение показывает, что большинство индивидуумов этой расы всегда обладает известным количеством общих психологических особенностей, столь же прочных, как анатомические признаки, по которым классифицируются виды. Как и эти последние, психологические особенности воспроизводятся наследственностью с правильностью и постоянством.

Этот агрегат общих психологических особенностей составляет то, что обоснованно называют национальным характером. Их совокупность образует средний тип, дающий возможность определить народ. Тысяча французов, тысяча англичан, тысяча китайцев, взятых случайно, конечно, должны отличаться друг от друга; однако они обладают в силу наследственности их расы общими свойствами, на основании которых можно воссоздать идеальный тип француза, англичанина, китайца, аналогичный идеальному типу, какой представляет себе натуралист, когда он в общих чертах описывает собаку или лошадь. В приложении к различным разновидностям собаки или лошади подобное описание может заключать только признаки, общие всем, но ничуть не те, по которым можно различать их многочисленные породы.

Если только раса достаточно древняя и, следовательно, однородная, то средний ее тип достаточно ясно определился, чтобы быстро укрепиться в уме наблюдателя.

Когда мы посещаем чужой народ, то только поражающие нас особенности можно признать общими для всех обитателей объезжаемой нами страны, потому что только они одни постоянно повторяются.

Индивидуальные отличия редко повторяются, а потому и ускользают от нас; и вскоре мы не только умеем различать с первого взгляда англичанина, итальянца, испанца, но начинаем замечать в них известные моральные и интеллектуальные особенности, которые составляют как раз те основные черты, о которых мы говорили выше. Англичанин, гасконец, нормандец, фламандец соответствуют в нашем уме вполне определенному типу, который мы можем легко описать. В приложении к отдельному индивидууму описание может быть очень недостаточным, а иногда неверным; но в приложении к большинству индивидуумов известной расы оно дает самое верное его изображение.

Бессознательная мозговая работа, с помощью которой определяются физический и психических тип какого-нибудь народа, совершенно тождественна по существу с методом, который дает возможность натуралисту классифицировать виды.

Эта тождественность психической организации большинства индивидуумов известной расы имеет очень простые физиологические основания. Каждый индивидуум в действительности есть продукт не только его непосредственных родителей, но еще – своей расы, т. е. всего ряда его предков. Ученый-экономист Шейсон вычислил, что во Франции, если считать по три поколения на столетие, каждый из нас имеет в своих жилах кровь по крайней мере 20 миллионов современников какого-либо тысячелетия… «Все жители одной и той же местности, одной и той же провинции по необходимости имеют общих предков, сделаны из одной глины, носят один отпечаток и постоянно приводятся обратно к среднему типу той длинной и тяжелой цепью, которой они суть только последние звенья. Мы одновременно дети своих родителей и своей расы. Не только чувство, но еще физиология и наследственность делают для нас отечество второй матерью».

Если перевести на язык механики влияния, которым подвергается индивидуум и которые руководят его поведением, то можно сказать, что они бывают троякого рода.

Первое и, вероятно, самое важное – влияние предков; второе – влияние непосредственных родителей; третье, которое обыкновенно считают самым могущественным и которое, однако, есть самое слабое, – влияние среды. Эта последняя, если понимать под нею различные физические и нравственные влияния, которым подвергается человек в продолжение своей жизни и, конечно, в продолжение своего воспитания, производит только очень слабые изменения. Влияния среды начинают оказывать реальное действие только тогда, когда наследственность накапливала их в одном и том же направлении в течение очень долгого времени.

Что бы человек ни делал, он всегда и прежде всего – представитель своей расы. Тот запас идей и чувств, который приносят с рождением на свет все индивидуумы одной и той же расы, образует душу расы. Невидимая в своей сущности, эта душа очень видима в своих проявлениях, так как в действительности она управляет всей эволюцией народа.

Можно сравнивать расу с соединением клеточек, образующим живое существо. Эти миллиарды клеточек имеют очень непродолжительное существование, между тем как продолжительность существования образованного их соединением существа относительно очень долгая; клеточки, следовательно, одновременно имеют жизнь личную и жизнь коллективную, жизнь существа, для которого они служат веществом. Точно так же каждый индивидуум какой-нибудь расы имеет очень короткую индивидуальную жизнь и очень долгую коллективную. Эта последняя есть жизнь расы, в которой он родился, продолжению которой он способствует и от которой он всегда зависит.

Раса поэтому должна быть рассматриваема как постоянное существо, не подчиненное действию времени.

Это постоянное существо состоит не только из живущих индивидуумов, образующих его в данный момент, но также из длинного ряда мертвых, которые были их предками. Чтобы понять истинное значение расы, следует продолжить ее одновременно в прошедшее и в будущее. Они управляют неизмеримой областью бессознательного – той невидимой областью, которая держит под своей властью все проявления ума и характера. Судьбой народа руководят в гораздо большей степени умершие поколения, чем живущие. Ими одними заложено основание расы. Столетие за столетием они творили идеи и чувства и, следовательно, все побудительные причины нашего поведения. Умершие поколения передают нам не только свою физическую организацию; они внушают нам также свои мысли. Покойники суть единственные неоспоримые господа живых. Мы несем тяжесть их ошибок, мы получаем награду за их добродетели.

Образование психического склада народа не требует, как создание животных видов, тех геологических периодов, громадная продолжительность которых не поддается нашим вычислениям. Оно, однако, требует довольно долгого времени. Чтобы создать в таком народе, как наш, и то еще в довольно слабой степени, ту общность чувств, которая образует его душу, нужно было более десяти веков.

Эрой толпы назвал французский ученый Гюстав Ле Бон (G. Le Bon) грядущий для него XX в. «Божественное право масс должно заменить божественное право королей. Не в совещаниях государей, а в душе толпы подготавливаются теперь судьбы наций», - утверждал он (88, с. 126-127). Он считал, что современная ему эпоха представляет собой один из критических моментов. Главной ее характерной чертой служит замена сознательной деятельности индивидов бессознательной деятельностью толпы. Открыв феномен толпы, он посвящает ему большую и лучшую часть своего творчества. Пережив в детстве события Парижской коммуны 1848 г., Ле Бон ищет причины массовых беспорядков.

Теоретическая психология знает о толпе очень мало. Но «все властители мира, все основатели религий или государств, апостолы всех верований, выдающиеся государственные люди, простые вожди маленьких человеческих общин всегда были бессознательными психологами, инстинктивно понимающими душу толпы», - подмечал Ле Бон (88, с. 128).

Г. Ле Бон считал, что одного факта случайного пребывания вместе множества людей недостаточно для того, чтобы они прониклись психологией толпы, составляющей единое целое. Образование толпы связано с проявлением в ней у индивидов трех основных свойств.

1. Исчезновение сознательной, разумной, думающей личности. «В толпе интеллектуальные способности индивидов исчезают; разнородное утопает в однородном. В толпе может происходить накопление только глупости, а не ума», - утверждал он (88, с. 135).

2. Место сознательной личности занимает коллективное бессознательное. «Сознательная жизнь ума, - отмечал он, - составляет лишь очень малую часть по сравнению с его бессознательной жизнью. Элементы бессознательного образуют душу толпы» (88, с. 134).

3. Доминирование бессознательного приводит к тому, что чувства и мысли людей получают одинаковое направление. Ле Бон отмечал поразительный факт, наблюдающийся в толпе: индивиды составляют толпу вне зависимости от их образа жизни, занятий, характера или ума. Одного факта превращения в толпу достаточно для того, чтобы у людей образовался род коллективной души, заставляющей их чувствовать, думать и действовать совершенно иначе, чем чувствовал бы, думал и действовал каждый из них по отдельности. Ученый открыл психологический закон духовного единства толпы. Согласно закону, сознательная личность исчезает, а чувства и идеи индивидов, образующих толпу, принимают одно и то же направление. Возникает коллективная душа, имеющая временный характер и очень специфические свойства.

Рис. 1. Механизм образования коллективной души по Ле Бону.

Психологию толпы Ле Бон изучал с точки зрения трех основных проблем:

1) психология индивидов, составляющих толпу;

2) психология толпы как единого образования;

3) психология вождей, управляющих толпой и внушающих ей свои идеи.

Психология индивида в толпе

Под словом «толпа» Ле Бон подразумевал собрание индивидов, которое имеет совершенно новые черты, отличающиеся от черт, характеризующих отдельных индивидов, входящих в состав этого собрания.

Появление этих новых специфических свойств, характерных для толпы и не встречающихся у отдельных индивидов, обусловлено тремя причинами:

1. Влияние инстинктов. Инстинкты становятся ведущими регуляторами поведения человека в толпе, поскольку толпа анонимна и не несет ответственности за свои действия. Инстинктивное поведение - это безответственное поведение, поскольку оно подчиняется власти инстинкта, а не чувству ответственности перед другими людьми;

2. Подверженность заражению чувствами. В толпе всякое чувство, всякое действие заразительно, и притом до такой степени, что индивид очень легко приносит в жертву свои личные интересы интересу коллективному. Человек способен на подобное поведение лишь тогда, когда он составляет частицу толпы.

3. Восприимчивость к внушению. Человек, пробыв некоторое время среди действующей толпы, очень скоро приходит в состояние, сходное с гипнотическим. Под влиянием внушения, подмечал Ле Бон, человек будет совершать действия с неудержимой стремительностью. Поскольку влияние внушения распространяется на всех, путем взаимного заражения это влияние усиливается. Противиться внушению способны только люди, обладающие достаточно сильной индивидуальностью. Так, например, если в толпе есть панические настроения, именно они способны эту панику предотвратить.

Главенствующая роль инстинктов обнаруживается в склонности к произволу, буйству, свирепости, но также в склонности к энтузиазму и героизму, свойственным первобытному человеку. Человек в толпе чрезвычайно легко подчиняется словам и представлениям, не оказывающим на него в изолированном состоянии никакого влияния. В его идеях и чувствах происходят глубокие изменения.

Рис. 2. Причины трансформации психологических свойств индивидов в толпе по Ле Бону.

Ле Бон подробно анализирует психические процессы, составляющие психологию человека толпы. К ним он относит мышление, рассуждения, воображение и убеждения толпы:

1. Мышление человека в толпе. Человек толпы оперирует небольшим количеством основных идей. Эти идеи приобретают могущество, укореняясь в душе толпы, и очень редко обновляются. Идеи толпы можно подразделить на два разряда. Во-первых, это временные и скоропреходящие идеи. Они зарождаются под влиянием минуты в результате преклонения перед какой-либо личностью или доктриной. Во-вторых, это основные идеи, которым среда, общественное мнение и традиции придают устойчивость. К основным идеям относятся религиозные верования, социальные и демократические идеи. Идеи проникают в толпу посредством внушения при условии, если они принимают самую простую и категорическую форму. Они могут быть доступны толпе, если представлены в виде образов. Идеи-образы не соединены между собой никакой логической связью и могут легко заменять одна другую.

2. Рассуждения человека толпы . Логические рассуждения совершенно недоступны человеку в толпе. Неспособность человека правильно рассуждать мешает ему критически относиться к чему-либо, отличать истину от заблуждений и иметь определенное суждение. Толпа не рассуждает, не выносит ни споров, ни противоречий. Внушение всецело овладевает ее мыслительными способностями. Толпа или принимает, или отбрасывает идеи целиком, стремится немедленно превратить идеи в действия.

3. Воображение человека толпы очень развито, активно и восприимчиво к впечатлениям. Образы, поражающие воображение человека в толпе, всегда бывают простыми и ясными, не сопровождающимися никакими толкованиями. Только тогда, когда к ним присоединяется чудесное или таинственное, они начинают действовать. «Подвергая анализу какую-либо цивилизацию, - писал Г. Ле Бон, - мы видим, что настоящей ее опорой является чудесное и легендарное. В истории кажущееся всегда играло более важную роль, нежели действительное, нереальное всегда преобладало над реальным» (88, с. 160).

4. Убеждения человека толпы. Убеждения в толпе принимают специальную форму, которую Ле Бон называл религиозным чувством. Его главные черты Ле Бон характеризовал так: это обожание верховного существа, боязнь приписываемой ему магической силы, слепое подчинение его велениям, невозможность оспаривать его догматы, желание распространять их, стремление смотреть как на врагов на всех тех, кто не признает их. С того момента как в чувствах обнаруживаются указанные черты, они имеют религиозную сущность. В вечной борьбе против разума чувство никогда не бывало побежденным. Толпа бессознательно награждает таинственной силой политическую формулу или победоносного вождя, пробуждающих в ней религиозные чувства и подталкивающих к фанатизму. Нетерпимость и фанатизм, отмечал Ле Бон, составляют необходимую принадлежность каждого религиозного чувства. Эти черты встречаются в каждой группе людей, восстающих во имя какого-нибудь убеждения.

Рис. 3. Специфика протекания психических процессов в толпе согласно Ле Бону.

Свойства толпы

Описав изменения, которые происходят с психологией индивида, попадающего в толпу, Ле Бон обращает свое внимание на психологию толпы как целостного образования. Он называет пять основных свойств толпы:

Рис. 4. Психологические свойства толпы согласно Ле Бону.

1. Импульсивность, изменчивость и раздражительность толпы. В толпе у человека утрачивается способность контролировать свои инстинкты, импульсивное эмоциональное поведение становится доминирующим.

2. Податливость внушению и легковерие толпы, способность легко и быстро принимать на веру самые неправдоподобные слухи. Информация в толпе возникает и циркулирует в форме слухов.

3. Преувеличение и односторонность чувств толпы. Однонаправленные чувства распространяются в толпе очень быстро посредством внушения и заражения, которые способствуют преувеличению чувств. Сила чувств толпы еще более увеличивается отсутствием ответственности.

4. Нетерпимость, авторитетность и консерватизм толпы. Толпой владеют только простые и крайние чувства. Всякую идею или верование толпа принимает или отвергает целиком, относится к ним как к абсолютным истинам. Так всегда бывает с верованиями, которые упрочились путем внушения, а не путем рассуждения. Нетерпимость и авторитетность суждений характерны для любой толпы.

5. Нравственность толпы. Под словом «нравственность» Ле Бон понимал уважение социальных постановлений и постоянное подавление инстинктов. Толпа слишком импульсивна и изменчива, она может быть склонна к убийствам, поджогам и преступлениям, но она способна и к проявлению преданности, самопожертвования и бескорыстия, что подтверждается многочисленными примерами. Воздействия, вызывающие у индивидов в толпе чувства славы, чести, религии и патриотизма, могут заставить людей пожертвовать даже своей жизнью. Личный интерес, мотивирующий поведение отдельного человека, перестает руководить его поведением в толпе. Толпа управляется бессознательными инстинктами и совсем не рассуждает. Ле Бон сделал вывод: толпа часто попадает под влияние низших инстинктов и может быть безнравственна, но иногда она являет собой пример очень высокой нравственности (88, с. 154).

Гюстав Лебон (Gustave Le Bon, 07.05.1841 — 13.12.1931) — французский социальный психолог, социолог и физик-любитель. Он автор нескольких работ, в которых излагает теории национальных черт, расового превосходства, стадное поведение и психологию толпы.

Работа Гюстава по психологии толпы стала важной в первой половине 20 века, когда она использовалась исследователями средств массовой информации, такими как Хедли Кантрил и Герберт Блюмер для описания реакции подчиненных групп в средствах массовой информации.

Гюстав Лебон также способствовал развитию дебатов в физике о природе материи и энергии. Его книга «Эволюция материи» была очень популярна во Франции, была переиздана 12 раз и воспринята многими физиками одобрительно.

В 1896 году Гюстав сообщил, что проводит наблюдения нового вида радиации, который ученый обозначил как «черный цвет», но впоследствии было доказано, что такового не существует.

Книги (3)

Психология народов и масс

В первой части книги рассказывается об образовании и развитии исторических рас, о роли великих людей и идей, о том, как умирают цивилизации. Вторая часть книги посвящена психологии толпы, влиянию на нее идей, чувств и верований, способам воздействия на разные ее виды.

Психология социализма

Книга в настоящее время может принести большую пользу в борьбе с социализмом, и революционизмом. Она выдержала во Франции в короткий промежуток времени пять издании, переведена на несколько европейских языков и, нужно думать, успела оберечь многие умы от гибельных социалистических и политических увлечении.

Книга по отзыву известною социалиста Сореля, «представляет собой наиболее полную работу, изданную во Франции о социализме, заслуживающую большою внимания но оригинальности идей автора, наводящих на самые серьезные размышления». И действительно, содержание этой книги и очень оригинально и поражает силой и убедительностью приводимых доказательств, при полной объективности исследования.

Психология толп. Мнение и толпа

Блистательные труды Гюстава Лебона и Габриэля Тарда, положившие начало социальной психологии (психологии масс) как самостоятельной науки.

Читатель сможет иными глазами взглянуть на общественные процессы в современной России, по-иному воспринимать информацию со страниц газет или экрана ТВ после знакомства с работами двух великих французских социологов.

Комментарии читателей

Татьяна / 28.05.2017 " Психология воспитания" уже есть в продаже.Книгу переиздали. Купить можно! Обращайтесь! [email protected]

Андрей / 14.03.2017 Через месяц будет издана книга " Психология воспитания ". Можно заказать.

борис / 15.09.2015 интерисует эволюция материи и эволюция сил

Гость / 18.07.2014 АЛМАС ваши предки воевали с ним и успешно натравливали германию - братьев на нас - пусть мол братья друг друга уничтожат, больше места вам останется, и всё это вытикает именно после прочтения вышеупомянутых трудов, но впрочем в это главная суть вашей миссии на планете Земля.

Алмас / 12.04.2014 Гений? Вы что издеваетесь? Это просто посредственный расист. В прочем многие глупые люди его эпохи придерживались такого же мнения. Жаль, что русские ребята так восторгаются человеком, чья идеология была одной из тех, что лежали в основе пропаганды А. Гитлера. Ваши деды воевали с ним, да в прочем и наши.

Знаменитый французский психолог, социолог, антрополог и историк, основатель социальной психологии – Гюстав Лебон родился во Франции, Ножан-ле-Ротру, 7 мая 1841 г. Семья, несмотря на дворянский титул, была не богатой и принадлежала к среднему классу.

О детстве будущего ученого известно немногое. После окончания классического лицея, Гюстав изучал медицину в Парижском Университете, путешествовал по Европе, Северной Африке, Азии.

Несмотря на то, что Гюстав Лебон считался доктором, он никогда не практиковал, а его вклад в медицину основывается на его научных статьях. Так, в начале 1860 г. Лебон опубликовал работу о хронических заболеваниях людей, которые проживают в болотистых местностях. Немного позже он написал статью о явлении лихорадки при интоксикации организма.

Известно, что в область научных интересов Лебона входили кроме медицины археология, антропология и социология.

В 1870-1771 гг. Гюстав отправился добровольцем на фронт, где работал военным врачом, и этот опыт дал ему материал для исследований поведения человека в экстремальных условиях.

Позже Лебон активно занимался вопросами психологии. Одним из первых попытался теоретически обосновать наступление «эры масс» и связать с этим общий упадок культуры. Он полагал, что в силу неразвитости и низкого интеллектуального уровня больших масс людей ими правят бессознательные инстинкты, особенно, если человек оказывается в толпе. Здесь происходит снижение уровня интеллекта, падает ответственность, самостоятельность, критичность, исчезает личность как таковая.

Настоящее признание пришло к ученому к середине 1890 г., вместе с выходом его книги «Психология народов и масс». Этот труд оказался широко обсуждаемым, и впоследствии Лебон написал на подобную тему еще множество работ, в том числе и «Психология толпы», «Психология социализма» (1908) и «Эволюция материи» (1912).

Трагедия заключалась в том, что его методами воздействия на толпу умело воспользовались диктаторы, тщательно изучая его труды, а о том, насколько верны оказались мысли и исследования Лебона, можно судить по ходу истории.

Так, например, труд ученого «Психология толпы» во многом стал пособием для формирования фашистской теории лидерства, являясь своеобразным учебником для Гитлера. Кроме того, отдал должное работе Лебона и Муссолини, для которого «Психология толпы» была едва ли не настольной книгой.

Вообще, книги Гюстава Лебона изучали российский политический деятель Плеханов, французский философ Сорель, политик Габриель Ганото а также Зигмунд Фрейд.

Гюстав Лебон умер 13 декабря 1931 г., в парижском предместье Марн-ла-Кокетт, в возрасте 90 лет.