Цветаева сценарий мероприятия в библиотеке. Внеклассного мероприятия: "Жизнь и творчество М.И. Цветаевой". (Литературно-музыкальный сценарий о жизни и творчестве Марины Цветаевой). посвящённой жизни и творчеству Марины Цветаевой
ЛИТЕРАТУРНО-МУЗЫКАЛЬНАЯ КОМПОЗИЦИЯ
ПО ЛИРИКЕ М.ЦВЕТАЕВОЙ (1 час)
Оформление: портрет Марины Цветаевой, рядом цветы или гроздья рябины; выставка книг о Цветаевой и сборники сё стихотворений; ноты песен и романсов на стихи Цветаевой; грамзапись.
Цели: заинтересовать учащихся личностью Марины Цветаевой; увлечь поэтическим творчеством, в котором и верность Родине, и прославление человека, и убийственная ирония, и страстная любовь; отметить особенности поэтической манеры Цветаевой: упругость строки, быстрый ритм, неожиданную рифмовку, стремление к сжатому, краткому, выразительному стиху.
Учащиеся класса разделены на три группы; задание получено заранее.
l-я группа учащихся - ведущие (готовят сообщения о жизни М.Цветаевой. 5 -7 человек.)
2-я группа учащихся - чтецы (учат наизусть стихи М.Цветаевой, готовят краткий анализ лирических произведений).
3-я группа учащихся - «музыканты» (готовят музыкальное сопровождение, разучивают песни на стихи М.Цветаевой для исполнения).
Сценарий мероприятия:
Слово учителя:
Сегодняшнее наше мероприятие мне хочется начать со строк
письма Пастернака Марине Цветаевой. В них - наша боль, наша гордость и величайшее
сожаление по поводу того, что "Россия была нещадна к лучшим своим сыновьям и
дочерям".
"Дорогая Марина Ивановна! Сейчас я с дрожью в голосе стал читать брату Ваше
-"Знаю. умру на заре!" и был перебит волною подкатывавшего к горлу рыдания... Вы - не
ребёнок, дорогой, золотой, несравненный мой поэт, и, надеюсь, понимаете, что это в наши
дни означает, - при обилии поэтов и поэтесс... ""
Письмо было большое, стройное в своей сбивчивости, написанное залпом, на одном восторженном дыхании - на том самом, которое было и Марининым дыханием...
Какой же была Марина Цветаева?
Звучит вальс Е.Доги из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь».
Чтец 1.
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я. что я - поэт.
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет.
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти -Нечитанным стихам!
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черёд.
«Моим стихам, написанным так рано...»
Ведущий 1.
Марина Ивановна Цветаева родил ась в Москве 26 сентября 1892 года, с субботы на воскресенье, на Иоанна Богослова, в уютном особняке одного из старинных московских переулков.
Звучит колокольный звон.
Чтец 2.
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья,
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов,
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
Ведущий 2.
Отец Марины Цветаевой, Иван Владимирович Цветаев, профессор Московского
университета, искусствовед и филолог, впоследствии стал директором Румянцевского
музея и основателем Музея изящных искусств.
Мать, Мария Александровна Мейн, происходила из обрусевшей польско-немецкой
семьи, была талантливой пианисткой, восхищавшей Антона Рубинштейна. Мария
Александровна открыла глаза детям на никогда не изменяющее человеку вечное чудо - природу, одарила их многими радостями детства, дала им в руки лучшие в мире книги.
Домашний мир был пронизан постоянным интересом к искусству, к музыке.
Ведущий 3.
(Из воспоминаний М. Цветаевой.)
«Когда вместо желанного, предрешенного, почти приказанного сына Александра
родилась всего только я, мать сказала: «По крайней мере, будет музыкантша». Когда же
первым, явно бессмысленным... словом оказалось «гамма», мать только подтвердила: «Я так и знала», - и тут же принялась учить меня музыке... Могу сказать, что я родилась не в жизнь, а в музыку».
Чтец 3.
Кто создан
из
камня, кто создан
из
глины,-
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.
Кто создан
из
глины, кто создан
из
плоти-
Тем гроб и надгробные плиты...
В купели морской крещена - и в полёте
Своём - непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьётся моё своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти? -
Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - весёлая пена -
Высокая пена морская!
«Кто создан из камня, кто создан из глины... »
Ведущий 4.
После смерти матери интерес к музыке у Марины Цветаевой постепенно угасает,
но появляется новое увлечение - книги и стихи.
Юная Цветаева пишет стихи как на русском языке, так и на немецком и
французском.
Ни у кого ничего не заимствовать, не подражать, не подвергаться влияниям, «быть
самой собой» - такою Цветаева вышла из детства и такою осталась навсегда.
Чтец 4.
Пусть я лишь стих в твоём альбоме,
Едва поющий, как родник;
(Ты стал мне лучшею из книг.
А их не мало в старом доме!)
Пусть я лишь стебель, в светлый миг
Тобой, жалеющим, не смятый;
(Ты для меня цветник богатый, благоухающий цветник")
Пусть так.
Но вот в полуистоме
Ты над страничкою поник...
Ты вспомнишь всё .
Ты сдержишь крик.
Пусть я лишь стих в твоём альбоме!
«
Надпись в альбом»
Ведущий 5.
Какой была Марина Цветаева?
Небольшого роста со строгой и стройной осанкой. Золотисто-каштановые волосы,
бледное лицо, глаза... зелёные, цвета винограда.
Привычные к степям глаза,
Привычные к слезам глаза.
Зелёные - соленые -
Крестьянские глаза.
Черты лица и его контуры были очень точными и чёткими. Её голос был высоким,
звонким и гибким. Стихи читала охотно, по первой просьбе, или предлагала сама:
«Хотите я вам прочту стихи?»
Милый читатель! Смеясь, как ребёнок,
Весело встреть мой «Волшебный фонарь».
Искренний смех твой, да будет он звонок
И безотчётен, как встарь.
Ведущий 6.
Как поэт и как личность Марина Цветаева развивалась стремительно.
За «Вечерним альбомом» последовали ещё два сборника стихов: «Волшебный
фонарь» (1912 г.) и «Из двух книг» (1913 г.), изданные при содействии Сергея Эфрона.
Марина Цветаева и Сергей Эфрон... Они встретились 5 мая 1911 года на пустынном коктебельском берегу. «Заглянув в его глаза и всё прочтя наперёд, Марина загадала: если он найдёт и подарит ей сердолик, то выйдет за него замуж. Конечно же, сердолик этот он нашёл тотчас же, на ощупь, ибо не отрывал своих серых глаз от её зелёных».
Обвенчались Марина Цветаева и Сергей Эфрон 27 января 1912 года. Эфрон
подарил любимой кольцо, на внутренней стороне которого была выгравирована дата
свадьбы и имя
Марина.
Короткий промежуток между их встречей и началом первой мировой войны был
единственным в их жизни периодом бестревожного счастья.
Чтец 5.
С.Э.
Я с вызовом ношу его кольцо!
Да, в Вечности - жена, не на бумаге! -
Чрезмерно узкое его лицо
Подобно шпаге.
Безмолвен рот его, углами вниз.
Мучительно-великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.
Он тонок первой тонкостью ветвей.
Его глаза - прекрасно-бесполезны! -
Под крыльями раскинутых бровей -
Две бездны.
В его лице я рыцарству верна.
Всем вам, кто жил и умирал без страху! -
Такие - в роковые имена -
Слагают стансы - и идут на плаху.
Ведущий 7.
Аля - Ариадна Эфрон - родилась 5 сентября 1912 года, в половине шестого утра.
под звон колоколов.
Девочка! - Царица бала!
Или схимница - Бог весть!
- Сколько времени? - Светало.
Кто-то мне ответил: - Шесть.
Чтобы тихая в печали,
Чтобы нежная росла, -
Девочку мою встречали
Ранние колокола.
"Я назвала её Ариадной, - вопреки Серёже, который любит русские имена, папе,
который любит имена простые, друзьям, которые находят, что это салонно... Назвала от
романтизма и высокомерия, которые руководят всей моей жизнью. Мне говорили:
"Ариадна. - Ведь это ответственно!" Я отвечала: "Именно потому".
Исполняется « Танец с куклами "
Ведущий 2.
В стихах Марины Цветаевой «ощущается стремление к сжатой, краткой и
выразительной манере, где всё ясно, точно и стремительно в ритме». Но вместе с тем
глубоко лирично.
Вы, идущие мимо меня
К не моим и сомнительным чарам. -
Если б знали вы. сколько огня.
Сколько жизни, растраченной даром. -
И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох...
И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох.
О, летящие в ночь поезда,
Уносящие сон на вокзале...
Впрочем, знаю я, что и тогда
Не узнали бы вы - если б знали, -
Почему мои речи резки
В вечном дыме моей папиросы. -
Сколько тёмной
и
грозной тоски
В голове моей светловолосой.
« Вы, идущие мимо меня... »
Ведущий 3.
Сжатостью мысли и энергией чувства отмечены многие стихи Марины Цветаевой.
Среди них стихотворение «Бабушке».
Сестра Марины Цветаевой, Анастасия, вспоминает: «В комнате матери висел
портрет бабушки, красавицы-польки Марии Лукиничны Бернацкой, умершей очень рано
- в двадцать семь лет. Увеличенная фотография - тёмноокое, с тяжёлыми веками,
печальное лицо с точно кистью проведёнными бровями, правильными, милыми чертами,
добрым, горечью тронутым ртом... »
Чтец 6.
Вот как об этом говорит Марина Цветаева.
Бабушке.
Продолговатый и твёрдый овал.
Чёрного платья раструбы...
Юная бабушка! - Кто целовал
Ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца
Вальсы Шопена играли...
По сторонам ледяного лица
- Локоны, в виде спирали.
Тёмный, прямой и взыскательный взгляд,
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?
Сколько возможностей вы унесли,
И невозможностей - сколько?-
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!
День был невинен, и ветер был свеж,
Тёмные звезды погасли.
Бабушка! - Этот жестокий мятеж
В сердце моём - не от вас ли?...
Ведущий 4.
Стихи Марины Цветаевой мелодичны, задушевны и чарующи, к ним постоянно
обращаются композиторы, и тогда они превращаются в удивительные по красоте
романсы.
Под аккомпанемент звучит "Мне нравится, что вы больны не мной... "в
исполнении учащейся 11-го класса.
Мне нравится, что вы больны не мной,
мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжёлый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами.
И не краснеть удушливой волной.
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится ещё, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я вас не целую.
Что имя нежное моё, мой нежный, не
Упоминаете ни днём. Ни ночью – всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами!
Так любите: за мой ночной покой.
За редкость встреч закатными часами.
За наши негулянья под луной.
За солнце не у нас над головами, -
За то, что вы больны - увы! – не мной.
За то, что я больна - увы! - не вами!
Ведущий 5.
Стремительно и властно в жизнь Марины Цветаевой вошел Пушкин и стал
постоянной духовной опорой этой гордой. тонкой и мятежной души. Пушкинскую
"Капитанскую дочку" Цветаева перечитывала много раз, а стихотворение "К морю" стало
её любимым. Великому русскому поэту Пушкину Цветаева посвятила цикл стихотворений "Стихи к Пушкину"
Чтец 7.
Нет, бил барабан перед смутным полком.
Когда мы вождя хоронили:
То зубы царёвы над мёртвым певцом
Почётную дробь выводили.
Такой уж почёт. Что ближайшим друзьям -
Нет места. В изглавьи, в изножьи.
И справа. и слева - ручищи по швам-
Жандармские груди и рожи.
Не диво ли - и на тишайшем из лож
Пребыть поднадзорным мальчишкой"?
На что-то, на что-то, на что-то похож
Почёт сей, почётно - да слишком!
Гляди, мол, страна, как, молве вопреки,
Монарх о поэте печётся!
Почётно-почётно-почётно - архи -
Почётно-почётно - до чёрту!
Кого ж это так - точно воры вора
Пристреленного - выносили"?
Изменника? Нет. С проходного двора -
Умнейшего мужа России.
"Поэт и царь"
Ведущий 6.
Цветаева была знакома со многими поэтами начала 20 века. Она восхищалась
стихами Брюсова и Пастернака, Маяковского и Ахматовой. Но её поэтическим кумиром
был Александр Блок. Цветаева видела его дважды, во время его выступлений в Москве
9 и 14 мая 1920 года . Своё преклонение перед поэтом, которого она называла "сплошной
совестью, " Ц ветаева пронесла через всю свою жизнь.
Чтец 1.
Имя твоё - птица в руке,
Имя твоё - льдинка на языке.
Одно-единственное движенье губ.
Имя твоё - пять букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту.
Камень, кинутый в тихий пруд,
Всхлипнет так, как тебя зовут.
В лёгком щелканье ночных копыт
Громкое имя твоё гремит.
И назовёт его нам в висок
Звонко щёлкающий курок.
Имя твоё - ах, нельзя! -
Имя твоё - поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век.
Имя твоё - поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток.
С именем твоим сон глубок.
"Стихи к Блоку "
Ведущий 1.
1913 -1915 годы. Рядом с Мариной Цветаевой сё друзья, любимый человек, дочь
Ариадна. Сестра Анастасия рассказывает: "Это было время расцвета Марининой красоты... Ясная зелень её глаз, затуманенная близоруким взглядом, застенчиво уклоняющимся, имеет в себе что-то колдовское... Она знает себе цену и во внешнем очаровании, как с детства знала её - во внутреннем"
Прослушивается в записи песня «Под лаской плюшевого пледа..»
Ведущий 2.
В 1922 году Марина Цветаева вместе с дочерью уезжает за границу к мужу,Сергею
Эфрону, оказавшемуся в рядах белой эмиграции.
Эмиграция встретила Цветаеву как единомышленницу. Но затем всё изменилось.
Цветаева раздражала своей независимостью. неуступчивостью, уверенностью в
своём даре. Чего стоят такие критические выпады о поэзии Марины Цветаевой: "цветок,
быстро вянущий", "это не просто дурная поэзия, это вовсе не поэзия". "высокопарная
ахинея", "безвкусное смешение стилей" ...
И всё-таки, всё-таки... Пусть в нищете и непризнании, но сколько создала она за
эти семнадцать лет! Вопреки всему - противоборство творчеством. Она постоянно
сражается с издателями и редакторами: сначала за то, чтобы её работы были
опубликованы, потом, чтобы защитить их от вычёркиваний и искажений:
Пишите понятнее, Вас нелегко воспринимать, ориентируйтесь на среднего
читателя.
Я не знаю, что такое средний читатель, никогда его не видела...
Дела с устройством литературных вечеров продвигались плохо (а это была
реальная возможность заработать): "Если бы вы знали, как это унизительно. - Купите, Христа ради! - Пойдите, Христа ради! Прибедняться и ласкаться я не умею... "
Вела бы себя потише, может быть, и ссуды какие-нибудь перепали бы, и редакторы
смягчились. Конформизма в Цветаевой не было ни гроша. Такую
возможность
она даже
не рассматривала..
Можно, конечно, отнести всё к традициям романтизма. А между тем всё это -
оборотная сторона её дара, дара поэта, живущего с обнажённым сердцем и не умеющего
жить "как все". Поэтому в истоке цветаевской лирики всегда сердечный толчок, а не
холодное наблюдение.
Марина Цветаева чувствовала, что её поэзия не достигает аудитории "
... Мой читатель остаётся в России, куда мои стихи ... не доходят... ", -вспоминала Марина Цветаева.
Вокруг Цветаевой всё теснее смыкалась глухая стена одиночества.
И не спасут не стансы,
ни
созвездья.
А это называется - возмездье
За то, что каждый раз.
Стан разгибая над строкой упорной,
Искала я над лбом своим просторным
Звёзд только, а не глаз...
"И не спасут ни стансы, ни созвездья... "
Ведущий 3.
Находясь 17 лет в эмиграции. Марина Цветаева постоянно думала о Родине. В 1934
году она написала удивительное стихотворение «Тоска по Родине..»
Тоска по Родине! Давно
Разоблачённая морока!
Мне совершенно всё равно -
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошёлкою базарной
В дом, и не знающий, что - мой,
Как госпиталь или казарма...
Чтец 2.
В стихотворении, обращенном к Борису Пастернаку, звучат ноты непередаваемой
грусти:
Русской ржи от меня поклон,
Ниве, где баба застится...
Друг! Дожди за моим окном,
Беды и блажи на сердце...
Ты, в по гудке дождей и бед-
То ж, что Гомер в гекзаметре.
Дай мне руку - на весь тот свет!
Здесь - мои обе заняты.
Ведущий 4.
В 1939 году Марина Цветаева вернулась наконец на родную землю...
"Как только я ступила на палубу, я поняла, что всё кончено". Прибыла с опасным
клеймом "белого эмигранта". Потом добавится не менее страшное "родственница врагов
народа". Её новаторство в поэзии, прощаемое властью, пожалуй, одному Маяковскому,
назвали "формализмом". С поэзией и прозой Цветаевой влился такой дух независимости,
такой убеждённости в праве человека на внутреннюю свободу, на выбор своего пути, без
оглядки на какие бы то ни было авторитеты. Нет, именно такое советскому читателю не
подходит. Запретить! Значит, опять не о том, о чём надо.
Она искала родственную душу... "Посудная вода и слёзы". Эфрон и Аля исчезли;
любимый сын не нуждался в ней. "Я знала, как писать стихи, но я забыла".
С началом войны 1941 года началась эвакуация членов Союза писателей в Татарскую республику
. Цветаева с сыном попали в Елабугу, отдалённую деревню, где она
никого не знала. По прибытии в НКВД ей предложили стать информатором, "стукачом":
" ... я не предатель, низости во мне нет". Она пишет заявление в Литфонд с просьбой
принять её на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую... "
Надежды, связанные с возвращением, не оправдались.
Тяжёлые удары судьбы... Начало войны. Постоянная тревога за жизнь близких.
Высылка в Елабугу. Под гнётом личных несчастий, в одиночестве, в состоянии депрессии, она покончила с собой 31 августа 1941 года.
Звучит "Реквием" Моцарта.
Чтец 1.
Уж сколько их упало в эту бездну,
Развёрзтую вдали!
Настанет день. когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось;
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с её насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё - как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе... -
Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем - что мне, ни в чём не знавшей меры,
Чужие и свои?! -
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет.
За то, что мне прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид.
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
Послушайте! - Ещё меня любите
За то, что я умру.
Исполняется «Ганец со свечами»
Заключительное слово учителя:
Марина Цветаева... Она оставила нам сборники лирических стихотворений,
семнадцать поэм, стихотворные драмы, лирические эссе и философские этюды,
мемуарную прозу, воспоминания и размышления.
Цветаева - поэт "предельной правды чувства". Она со всей своей "не просто
сложившейся судьбой, со всей яркостью и неповторимостью самобытного дарования по
праву вошла в русскую поэзию... "
(Вс. Рождественский.)
Я думаю, что сегодняшняя проведённая нами музыкально-литературно-
драматическая композиция, подготовленная вами, будет глубоко прочувствована, и вы
сможете написать эссе о том, что стихам Марины Цветаевой действительно настаёт черёд
всякий раз, когда к ним прикасаешься.
Литература:
Литература в школе. 1991. N 3,5.
Марина Цветаева. Стихотворения и поэмы. Волгоград, 1989 / Вст.статья
Вс.Рождественского..
Орлов В. Марина Цветаева: Судьба. Характер. Поэзия. М.: Просвещение, 1990.
Рус. литература ХХ века: Очерки. Портреты. Эссе / Под ред. Ф.Ф.Кузнецова.М.:
Просвещение, 1996.
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья,
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
3- 4 слайды
1 ведущий:
Марина Цветаева родилась в семье известного искусствоведа и филолога, основателя Московского музея изящных искусств, профессора Ивана Владимировича Цветаева.
Ее отец был личностью примечательной: ученый, профессор, педагог, директор Московского Румянцевского и публичного музеев, знаток языков и литературы, — этот перечень не исчерпывает занятий и интересов Цветаева. В главном деле жизни Цветаева — создании музея изящных искусств — принимала участие вся семья, прежде всего, его жена и друг Мария Александровна, три дочери, сын (Марина и Анастасия — от второго брака, старшие дочь и сын — от первого брака).
2 ведущий:
«Отношение к строящемуся музею было разное. Помню известного московского педагога Вахтерова, в 1909 году говорившего мне, тогда — гимназистке: «Зачем музей? Сейчас нужны лаборатории, а не музеи, родильные дома, а не музеи, городские школы, а не музеи. Ничего! Пусть строят! Придет революция, и мы, вместо всех этих статуй, поставим койки. И парты. А что строят — ничего. Стены нам пригодятся». В общем, интеллигенция и молодежь относились равнодушно, и отец в своем деле (как каждый любящий — в своем!) был одинок. Но он этого не замечал — или миновал. Зато как же он радовался малейшему сочувствию, малейшему «музейному» вопросу, как охотно сам путеводил...» («Лавровый венок (Памяти профессора И.В. Цветаева)»).
1 ведущий:
Отец ввел детей в мир искусства, знакомил с историей, филологией и философией. «Споры филологов из папиного кабинета, как мамин рояль..., питали детство, как земля питает росток», — писала Марина Цветаева.
Споры филологов — отец. Музыкальные впечатления — мать, Мария Александровна. Она была разносторонне одаренным и высокообразованным человеком. «От матери я унаследовала музыку, Романтизм и Германию. Просто — Музыку. Всю себя», — пишет Марина Цветаева («О Германии», 1919).
2 ведущий:
В своем автобиографическом очерке «Мать и музыка» Цветаева говорит о педагогическом таланте своей матери: «Слуху моему мать радовалась и невольно за него хвалила, тут же, после каждого сорвавшегося: «молодец!», холодно прибавляла: «Впрочем, ты не при чем. Слух — от Бога». Так это у меня навсегда и осталось, что я — не при чем, что слух — от Бога. Это меня охранило и от самомнения, и от самосомнения, от всякого, в искусстве, самолюбия, раз слух — от Бога».
1 ведущий:
Марина Цветаева родилась в Москве.Трогательное название ее стихотворения «Домики старой Москвы» передает искреннюю любовь к старинному городу — городу её детства. Москва для нее — Страстная площадь и «Памятник-Пушкина» — так его называла маленькая Марина — любимое место детских прогулок, Музей изобразительных искусств на Волхонке, который основал ее отец, сорок сороков золотых церквей и дивное московское небо. Московская тема наравне с русской, российской присутствует во многих ее стихах.
ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Все исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолков зеркала?
Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах,
Кудри, склоненные к пальцам,
Взгляды портретов в упор...
Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!
Домики с знаком породы,
С видом её сторожей,
Вас заменили уроды
Грузные, в шесть этажей.
Домовладельцы — их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
2 ведущий:
Весной 1911 года девятнадцатилетняя Марина Цветаева в Крыму, в Коктебеле, живя у Максимилиана Волошина, старшего, верного друга, благословившего ее на путь поэзии, встретилась с Сергеем Эфроном. Сергей Эфрон был круглым сиротой, сыном революционных деятелей, близким к народническим кругам, — на год моложе ее. С этого момента кончилось отрочество и началась «блаженная юность».
1 ведущий:
В январе 1912 года Цветаева вышла за Эфрона замуж. В сентябре 1912 года у Цветаевой родилась дочь Ариадна — Аля, затем дочь Ирина и сын Георгий — Мур.
Любовь Цветаевой и Эфрона и счастлива, и трагична. Сергей Эфрон участвовал в белом движении, затем, в эмиграции, так тосковал по Родине, что стал членом «Союза возвращения на родину». В 1939 году, уже в России, был арестован.
Стихи Цветаевой о любви прекрасны, щемяще взволнованны и часто печальны...
Звучит романс
Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побежден?
Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?
Кто был охотник? — Кто — добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?
В том поединке своеволий
Кто в чьей руке был только мяч?
Чье сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?
И все-таки — что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?
Тоска по родине! Давно
Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно —
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что —мой,
Как госпиталь или казарма.
Мне все равно, каких среди
Лиц ощетиниваться пленным
Львом, из какой людской среды
Быть вытесненной - непременно -
В себя, в единоличье чувств.
Камчатским медведём без льдины
Где не ужиться (и не тщусь!),
Где унижаться — мне едино.
Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично — на каком
Непонимаемой быть встречным!
2 ведущий:
В каждом луче света, в каждой дождинке, льдинке, снежинке Марина Цветаева черпала вдохновение. Об этом говорят циклы стихов: «Облака», «Деревья», «Ручьи», «Сугробы» и даже «Куст» и «Овраг». Ее одинаково вдохновляли комета, солнце, морская раковина, яблонька, бузина, рябина, августовские астры и спелая рожь...
(Читателем, газетных тонн
Глотателем, доильцем сплетен...)
Двадцатого столетья — он,
А я — до всякого столетья!
Остолбеневши, как бревно,
Оставшееся от аллеи,
Мне все — равны, мне всё — равно,
И, может быть, всего равнее -
Роднее бывшее — всего.
Все признаки с меня, все меты,
Все даты — как рукой сняло:
Душа, родившаяся — где-то.
Так край меня не уберег
Мой, что и самый зоркий сыщик
Вдоль всей души, всей — поперек!
Родимого пятна не сыщет!
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И всё — равно, и всё — едино.
Но если по дороге — куст
Встает, особенно — рябина...
М. Цветаева
12 - 13 слайды
1 ведущий:
Автобиографический очерк «Мой Пушкин» был написан в 1936 году, в преддверии 100-летия со дня гибели великого поэта.
У Цветаевой действительно Пушкин — «свой», особый, не как у всех. Во-первых, с самого детства помнятся прогулки к «Памятник-Пушкину». Так говорила няня, и два слова слились для маленькой Марины неразрывно. Во-вторых, Пушкин — славный, веселый и добрый — убит.
Прочитанный рано-рано «Евгений Онегин» с «бедной Таней» — это «урок смелости. Урок гордости. Урок верности. Урок судьбы. Урок одиночества.
У кого из народов такая любовная героиня: смелая — и достойная, влюбленная — и непреклонная, ясновидящая — и любящая».
2 ведущий:
Марина Цветаева чувствовала себя очень органично в поэтической среде того времени.
У Брюсова она ценила волшебство («Волшебство в стихах Брюсова»), поэзию Пастернака сравнивала со световым ливнем («Световой ливень, или поэзия вечной мужественности»).
Стихотворения Цветаевой, посвященные Александру Блоку, «нежному призраку, рыцарю без укоризны», Анне Ахматовой, «златоустой Анне всея Руси», Осипу Мандельштаму («Из рук моих — нерукотворный град прими, мой странный, мой прекрасный брат») — проявление бескорыстного восхищения истинного поэта товарищами «по чувствам, по перу».
1 ведущий:
А так трогательно, как о Блоке, Цветаева не отзывалась ни о ком:
Стихи к Блоку
Имя твоё — птица в руке,
Имя твоё — льдинка на языке,
Одно-единственное движенье губ.
Имя твоё — пять букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту.
Камень, кинутый в тихий пруд,
Всхлипнет так, как тебя зовут.
В легком щелканье ночных копыт
Громкое имя твое гремит.
И назовет его нам в висок
Звонко щелкающий курок.
Имя твоё, — ах, нельзя! —
Имя твое — поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век.
Имя твое - поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток.
С именем твоим — сон глубок.
1 ведущий:
В 1917 году Цветаева родила дочь Ирину, которая умерла от голода в приюте в возрасте 3-х лет. Годы Гражданской войны оказались для Цветаевой очень тяжелыми. Сергей Эфрон служил в рядах Белой армии Марина жила в Москве, в Борисоглебском переулке. В эти годы появился цикл стихов «Лебединый стан», проникнутый сочувствием к белому движению.
Орел и архангел! Господень гром!
Не храм семиглавый, не царский дом
Да будет тебе гнездом.
Нет, — Красная площадь, где весь народ!
И — Лобное место сравняв — в поход:
Птенцов — собирать — сирот.
Народ обезглавлен и ждет главы.
Уж воздуху нету ни в чьей груди.
Архангел! — Орел! — Гряди!
Не зарева рыщут, не вихрь встает,
Не радуга пышет с небес, — то Петр
Птенцам производит смотр.
2 ведущий:
В мае 1922 года Цветаевой с дочерью Ариадной разрешили уехать за границу — к мужу, который, пережив разгром Деникина, будучи белым офицером, теперь стал студентом Пражского университета. Сначала Цветаева с дочерью недолго жила в Берлине, затем три года в предместьях Праги. В Чехии написаны знаменитые «Поэма Горы» и «Поэма Конца». В 1925 году после рождения сына Георгия семья перебралась в Париж. В Париже на Цветаеву сильно воздействовала атмосфера, сложившаяся вокруг неё из-за деятельности мужа. Эфрона обвиняли в том, что он был завербован НКВД и участвовал в заговоре.
И — набережная. Воды
Держусь, как толщи плотной.
Семирамидины сады
Висячие — так вот вы!
Воды (стальная полоса
Мертвецкого оттенка)
Держусь, как нотного листка —
Певица, края стенки —
Слепец... Обратно не отдашь?
Нет? Наклонюсь — услышишь?
Всеутолит ельницы жажд
Держусь, как края крыши
Лунатик... Но не от реки
Дрожь, — рождена наядой!
Реки держаться, как руки,
Когда любимый рядом —
И верен...
Мертвые верны.
Да, но не всем в каморке...
Смерть с левой, с правой стороны —
Ты. Правый бок как мертвый.
Разительного света сноп.
Смех, как грошовый бубен.
— Нам с вами нужно бы...
(Озноб)
— Мы мужественны будем?
Звучит отрывок из «Реквиема» Моцарта.
1 ведущий:
С 1930-х годов Цветаева с семьёй жила практически в нищете.
2 ведущий:
Никто не может вообразить бедности, в которой мы живём. Мой единственный доход — от того, что я пишу. Мой муж болен и не может работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живём на эти деньги. Другими словами, мы медленно умираем от голода. (Из воспоминаний Марины Цветаевой)
1 ведущий:
В 1939 году Цветаева вернулась из эмиграции вслед за мужем и дочерью. По приезде жила на даче НКВД в Болшево. 27 августа была арестована дочь Ариадна,10 октября — Эфрон. В августе 1941 года Сергей Яковлевич был расстрелян; Ариадна после пятнадцати лет репрессий реабилитирована в 1955 году.
2 ведущий:
Война застала Цветаеву за переводами Федерико Гарсиа Лорки. Работа была прервана. Восьмого августа Цветаева с сыном уехала на пароходе в эвакуацию; восемнадцатого прибыла вместе с несколькими писателями в городок Елабугу на Каме. В Чистополе, где в основном находились эвакуированные литераторы, Цветаева получила согласие на прописку и оставила заявление: «В совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве посудомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года». 28 августа она вернулась в Елабугу с намерением перебраться в Чистополь.
1 ведущий:
31 августа 1941 года покончила жизнь самоубийством, оставив три записки: тем, кто будет её хоронить.
Звучит песня:
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все - как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!-
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
Февраль 13, 2016
Сценарий литературно-музыкальной композиции,
посвящённой жизни и творчеству Марины Цветаевой
«Рябину рубили зорькою.
Рябина – судьбина горькая»
Фоновая музыка
На экране – портрет М.И. Цветаевой, сцена декорирована как гостиная. Все участники композиции – на сцене, ведущие за столом на авансцене сбоку.
Хозяйка гостиной:
Кто создан из камня, кто создан из глины, –
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело – измена, мне имя – Марина,
Я – бренная пена морская.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной – воскресаю!
Да здравствует пена – весёлая пена –
Высокая пена морская!
Марине – морской стихии, поэту-пророку, грешной и неподсудной женщине, мятущейся душе, всю свою земную жизнь ищущей понимания,
человеку, чья судьба вершилась на страшном фоне революций и войн,
Марине Ивановне Цветаевой,
мы посвящаем сегодняшнюю встречу
в нашей литературно-музыкальной гостиной.
Чтец:
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья,
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
Ведущий:
Так писала сама Марина Цветаева о своем появлении на свет. Она родилась 10 октября (по новому стилю) 1892 г. в Москве,
Домашний мир и быт ее семьи были пронизаны постоянным интересом к искусству. Ее мать, Мария Александровна, была талантливой пианисткой, восхищавшей своей игрой самого А. Рубинштейна. Отец – профессор искусствоведения, создатель Музея изобразительных искусств (ныне имени А. С. Пушкина).
Ведущая(1):
«Споры филологов из папиного кабинета и мамин рояль…, питали детство, как земля питает росток», «От матери я унаследовала музыку, Романтизм и …Всю себя», - вспоминала Марина Цветаева.
Писать стихи Марина начинает с шести лет, причем – сразу по-русски, по-немецки и по-французски. Этому способствовала, конечно, атмосфера семьи и дома, где на книжных полках размещалась большая домашняя библиотека.
Чтец:
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я – поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
– Нечитанным стихам! –
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Ведущий:
Это стихотворение, написанное Цветаевой в 1913 году, как и её слова
“И главное – я ведь знаю, как меня будут любить … через сто лет”, стали своеобразным предсказанием. И чем дальше уходим мы от года ее смерти, тем лучше понимаем ее судьбу, а сегодня попытаемся хоть немного понять её душу, попробуем осторожно, деликатно, заглянуть в её «окно с огнём»
Романс «Вот опять окно»
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может – пьют вино,
Может – так сидят.
Или просто – рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч –
Ты, окно в ночи!
Может – сотни свеч,
Может – три свечи…
Нет и нет уму
Моему покоя.
И в моем дому
Завелось такое.
Не от свеч, от ламп темнота зажглась:
От бессонных глаз!
Помолись, дружок, за бессонный дом,
За окно с огнем!
Ведущая(2):
Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробеНасторожусь - прельщусь - смущусь - рванусь.О милая! Ни в гробовом сугробе,Ни в облачном с тобою не прощусь.
Каждая женщина в тайниках своей души носит образ единственной роковой встречи, этот образ рождается в детстве и определяет потом всю жизнь.
Для Марины Цветаевой началось все одним рождественским вечером. В музыкальной школе давали сцену из «Онегина» и, шести лет отроду, Марина влюбилась в этот роман.
Чтец:
Я не в Онегина влюбилась, а в Онегина и Татьяну, в них обоих вместе, в любовь. И ни одной своей вещи я потом не писала, не влюбившись одновременно в двух, не в них двух, а в их любовь. В любовь.
Скамейка, на которой они не сидели, оказалась предопределяющей. Я ни тогда, ни потом, никогда не любила, когда целовались, всегда - когда расставались. Никогда - когда садились, всегда - расходились. Моя первая любовная сцена была нелюбовная: он не любил, потому и не сел, любила она, потому и встала, они ни минуты не были вместе, ничего вместе не делали, делали совершенно обратное: он говорил, она молчала, он не любил, она любила, он ушел, она осталась, так что если поднять занавес - она одна стоит, а может быть, опять сидит, потому что стояла она только потому, что он стоял, а потом рухнула и так будет сидеть вечно. Татьяна этой скамейке сидит вечно.
Эта первая моя любовная сцена предопределила все мои последующие, всю страсть во мне несчастной, невзаимной, невозможной любви. Я с той самой минуты не захотела быть счастливой и этим себя на нелюбовь - обрекла.
В том-то и все дело было, что он ее не любил, и только потому она его - так, и только для того его, а не другого, в любовь выбрала, что втайне знала, что он её не сможет любить. У людей с этим роковым даром несчастной - единоличной - всей на себя взятой - любви - прямо гений на неподходящие предметы.
Но еще одно, не одно, а многое, предопределил во мне «Евгений Онегин». Если я потом всю жизнь по сей последний день всегда первая писала, первая протягивала руку - и руки, не страшась суда - то только потому, что на заре моих дней лежащая Татьяна при свечке, с растрепанной и переброшенной через грудь косой, это на моих глазах - сделала. И если я потом, когда уходили, не только не протягивала вслед рук, а головы не оборачивала, то только потому, что тогда, в саду, Татьяна застыла статуей.
Урок смелости. Урок гордости. Урок верности. Урок судьбы. Урок одиночества.
Чтецы:
Как правая и левая рука –
Твоя рука моей руке близка.
Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.
Но вихрь встаёт – и бездна пролегла
От правого до левого крыла.
Два солнца стынут – о господи, пощади! –
Одно на небе, другое – в моей груди.
Как эти солнца – прощу ли себе сама? –
Как эти солнца сводили меня с ума!
И оба стынут – не больно от их лучей.
И то остынет первым, что горячей.
Романс «Хочу у зеркала…»
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать - куда Вам путь
И где пристанище.
Я вижу: мачта корабля,
И Вы - на палубе…
Вы - в дыме поезда… Поля
В вечерней жалобе -
Вечерние поля в росе,
Над ними - вороны…
Благословляю Вас на все
Четыре стороны!
Ведущая(3)
Вся жизнь делится на три периода: – говорит Марина Цветаева,- предчувствие любви, действие любви и воспоминание о любви. Жить – это неудачно кроить и беспрестанно латать, – когда я пытаюсь жить,- говорит она,- я чувствую себя бедной маленькой швейкой, которая никогда не сможет сделать красивую вещь, которая только и делает, что портит и ранит себя, и которая, отбросив все: ножницы, материю, нитки,- принимается петь. У окна, за которым бесконечно идёт дождь.
Романс «Под лаской плюшевого пледа»
Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было, чья победа,
Кто побежден, кто побежден?
Все передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том для чего, не знаю слова,
В том для чего, не знаю слова.
Была ль любовь?
Кто был охотник, кто добыча,
Все дьявольски наоборот.
Что понял длительно мурлыча
Сибирский кот, сибирский кот.
В том поединке своеволий
Кто в чьей руке был только мяч,
Чье сердце? Ваше ли, мое ли,
Чье сердце? Ваше ли, мое ли,
Летело вскачь?
И все-таки, что ж это было,
Чего так хочется и жаль,
Так и не знаю, победила ль,
Так и не знаю, победила ль,
Побеждена ль, побеждена ль?
Ведущий:
Марина Цветаева принадлежала к людям необыкновенной эпохи, была хорошо знакома со многими талантливейшими людьми конца 19 – начала 20 веков: Максимилиан Волошин, Валерий Брюсов, Осип Мандельштам, Владимир Маяковский, Анна Ахматова, Борис Пастернак и другие. Со многими она общалась, с некоторыми дружила, посвящала им свои стихи:
Чтец:
Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих верст.
Что вам, молодой Державин,
Мой невоспитанный стих!
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих лет.
Романс:
В огромном городе моём – ночь.
Из дома сонного иду – прочь
И люди думают: жена, дочь,-
А я запомнила одно: ночь.
Июльский ветер мне метет – путь,
И где-то музыка в окне – чуть.
Ах, нынче ветру до зари – дуть
Сквозь стенки тонкие груди – в грудь.
Есть черный тополь, и в окне – свет,
И звон на башне, и в руке – цвет,
И шаг вот этот – никому – вслед,
И тень вот эта, а меня – нет.
Огни – как нити золотых бус,
Ночного листика во рту – вкус.
Освободите от дневных уз,
Друзья, поймите, что я вам – снюсь.
Ведущая(1):
Но настоящим кумиром в поэзии для Цветаевой был Александр Блок, с которым она не была даже знакома. Только дважды посчастливилось Марине видеть его в мае 1920 года в Москве во время выступлений. По мнению Цветаевой, «святое сердце Александра Блока» вобрало в себя все беды и страдания, все тревоги и печали человечества.
Чтецы:
Имя твое - птица в руке,
Имя твое - льдинка на языке.
Одно-единственное движенье губ.
Имя твое - пять букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту.
Камень, кинутый в тихий пруд,
Всхлипнет так, как тебя зовут.
В легком щелканье ночных копыт
Громкое имя твое гремит.
И назовет его нам в висок
Звонко щелкающий курок.
Имя твое - ах, нельзя! -
Имя твое - поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век.
Имя твое - поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток…
С именем твоим - сон глубок.
У меня в Москве - купола горят!
У меня в Москве - колокола звонят!
И гробницы в ряд у меня стоят, -
В них царицы спят, и цари.
Легче дышится - чем на всей земле!
И не знаешь ты, что зарей в Кремле
Я молюсь тебе - до зари.
И проходишь ты над своей Невой
О ту пору, как над рекой-Москвой
Я стою с опущенной головой,
И слипаются фонари.
Всей бессонницей я тебя люблю,
Всей бессонницей я тебе внемлю -
О ту пору, как по всему Кремлю
Просыпаются звонари.
Но моя река - да с твоей рекой,
Но моя рука - да с твоей рукой
Не сойдутся. Радость моя, доколь
Не догонит заря - зари.
Ведущий:
1911 год, Коктебель…Марина в гостях у друга семьи – Максимилиана Волошина. Здесь она знакомится с Сергеем Эфроном, ставшим впоследствии ее мужем. Все было, как в сказке: на пустынном берегу Марина ищет красивые камни. Высокий тонкий незнакомец с огромными серо-голубыми глазами просит разрешения ей помочь. Марина соглашается и загадывает (в шутку или всерьез?): если молодой человек найдет и подарит ей любимый генуэзский сердолик, то она выйдет за него замуж. Сергей дарит ей именно этот камень – сердоликовую бусину…
Ведущая(2):
Через полгода Марина и Сергей поженились.
В начале совместной жизни она сказала: Только при нем я могу жить так, как живу: совершенно свободно”. Ему, любимому, другу, мужу, будут посвящены самые лучшие, самые проникновенные стихи о любви; о нем она напишет такие восхищенные строки: «Сережу я люблю бесконечно и навеки…Я постоянно дрожу над ним…Мы никогда не расстанемся. Наша встреча – чудо…Он мой родной на всю жизнь».
Чтецы:
Писала я на аспидной доске,
И на листочках вееров поблёклых,
И на речном, и на морском песке,
Коньками пО льду и кольцом на стеклах, –
И на стволах, которым сотни зим…
И, наконец, – чтоб было всем известно!
Что ты любим, любим! любим! любим! –
Расписывалась – радугой небесной.
* * *Я с вызовом ношу его кольцо!- Да, в Вечности - жена, не на бумаге. -Его чрезмерно узкое лицоПодобно шпаге.Безмолвен рот его, углами вниз,Мучительно-великолепны брови.В его лице трагически слилисьДве древних крови.Он тонок первой тонкостью ветвей.Его глаза - прекрасно-бесполезны! -Под крыльями раскинутых бровей -Две бездны.В его лице я рыцарству верна,- Всем вам, кто жил и умирал без страху! -Такие - в роковые времена -Слагают стансы - и идут на плаху. Романс «Генералам 12 года» Вы, чьи широкие шинелиНапоминали паруса,Чьи шпоры весело звенелиИ голоса,И чьи глаза, как бриллианты,На сердце вырезали след, -Очаровательные франтыМинувших лет! Одним ожесточеньем волиВы брали сердце и скалу, -Цари на каждом бранном полеИ на балу.Вам все вершины были малыИ мягок - самый черствый хлеб,О, молодые генералыСвоих судеб! О, как, мне кажется, могли выРукою, полною перстней,И кудри дев ласкать - и гривыСвоих коней.В одной невероятной скачкеВы прожили свой краткий век…И ваши кудри, ваши бачкиЗасыпал снег.
Ведущий:
К сожалению, семейное счастье Марины было недолгим. Началась Первая мировая война, революция, гражданская война…Сергей Эфрон, муж Цветаевой, выбирает путь воина-белогвардейца: в 1915 году поступает братом милосердия в санитарный поезд, потом с остатками Добровольческой армии эмигрирует за границу. Несколько лет от него не было никаких известий. Невероятные трудности выпали в это время на долю Цветаевой: она жена белого офицера в красной Москве. Голод. Нищенское существование и страх за детей – у нее на руках две дочери – Ариадна и Ирина, которая позже умрет в приюте от голода и болезней. Однажды в дом к Марине проник грабитель. Ужаснувшись нищете, в которой она жила с детьми, вор предложил ей денег…
Ведущая(3):
Марина ждет хоть каких-нибудь известий о муже и надеется на то, что он жив…В этот тяжелый для нее период Цветаева записывает в дневнике: «Если Бог сделает это чудо – оставит вас в живых – я буду ходить за вами, как собака». В самые трагические моменты жизни Марина останется верна своему слову. Безусловно, Сергей Эфрон заслуживал такой преданности. Он был единственным, кто ее понял и, поняв, полюбил. Сергея не устрашила ее сложность, противоречивость, особость, непохожесть на всех других.
Ведущая(1):
А вообще, в жизни ее было много увлечений, но, как однажды сказала Марина Ивановна: «… всю жизнь напролет пролюбила не тех…»
Ханжам, осуждающим её, Марина высокомерно отвечает:Суда поспешно не чини:Непрочен суд земной!И голубиной – не черни Галчонка – белизной. <…>А впрочем – что ж, коли не лень!Но, всех перелюбя,Быть может, я в тот чёрный деньОчнусь – белей тебя! Чтец:
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С змеею в сердце и с клеймом на лбу,
Я утверждаю, что - невинна.
Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем.
Что не моя вина, что я с рукой
По площадям стою - за счастьем.
Пересмотрите всё мое добро,
Скажите - или я ослепла?
Где золото мое? Где серебро?
В моей руке - лишь горстка пепла!
И это всё, что лестью и мольбой
Я выпросила у счастливых.
И это всё, что я возьму с собой
В край целований молчаливых.
Ведущая(2):
Цветаева бесстрашно и беззащитно распахивала свою душу, приглашая другого на такую же откровенность. Это отпугивало. Людям такие Эвересты чувств недоступны, они их утомляют, как необходимость всё время тянуться на цыпочки.
Ты, меня любивший фальшью
Истины – и правдой лжи,
Ты, меня любивший – дальше
Некуда! – За рубежи!
Ты, меня любивший дольше
Времени. – Десницы взмах! –
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.
Ведущий:
Адресатов было множество. Все они были недолгими гостями её души. Едва воплотив их в стихи и письма, Марина остывала и теряла к ним всякий интерес.
Чтец:
Легкомыслие!- Милый грех,
Милый спутник и враг мой милый!
Ты в глаза мои вбрызнул смех,
и мазурку мне вбрызнул в жилы.
Научив не хранить кольца,-
с кем бы Жизнь меня ни венчала!
Начинать наугад с конца,
И кончать еще до начала.
Быть как стебель и быть как сталь
в жизни, где мы так мало можем…
– Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим!
Ведущая(3):
Из записной книжки:
«Я так стремительно вхожу в жизнь каждого встречного, который мне чем-нибудь мил, так хочу ему помочь, пожалеть, что он пугается – или того, что я его люблю, или того, что он меня полюбит…
Мне всегда хочется крикнуть: «Господи Боже мой! Да я ничего от вас не хочу, мне ничего не нужно, кроме своей души».
Романс «Мне нравится»
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной –
Распущенной – и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня – не зная сами! –
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны – увы! – не мной,
За то, что я больна – увы! – не вами!
Ведущий:
В июне 1922 года Борису Пастернаку случайно попала в руки книга Марины Цветаевой «Вёрсты», которая его потрясла. Он пишет ей в Берлин, где она находится в эмиграции, последовав за мужем, восторженное и покаянное письмо, сокрушаясь, что проглядел её талант прежде, и посылает свою книгу «Сестра моя – жизнь». Так между двумя великими поэтами началась дружба-любовь в письмах.
Ведущая(1):
Бориса Пастернака Цветаева называла своим «мечтанным вершинным братом в пятом времени года, шестом чувстве и четвёртом измерении». Марина была влюблена в Пастернака, он единственный, кто соответствовал масштабу её личности, градусу её чувств и страстей.
В мире, где всяк
Сгорблен и взмылен,
Знаю — один
Мне равносилен.
В мире, где всe —
Плесень и плющ,
Знаю: один
Ты — равносущ
Ведущая(2):
Из письма Цветаевой Пастернаку:
«…Когда я думаю о своём смертном часе, я всегда думаю: кого? Чью руку? И только – твою!…Я хочу твоего слова, Борис, на ту жизнь. Наши жизни похожи, я тоже люблю тех, с кем живу, но это – доля. Ты же – воля моя, та, пушкинская, взамен счастья.»
Ведущая(3):
Цветаева знает, что им не суждено быть вместе. И хотя в письмах продолжает надеяться на встречу, сама лирика как бы возражает этим несбывшимся надеждам, пророчески суля «невстречу в мире сём»
Чтец:
Рас-стояние: версты, мили…Нас рас-ставили, рас-садили,Чтобы тихо себя велиПо двум разным концам земли.Рас-стояние: версты, дали…Нас расклеили, распаяли,В две руки развели, распяв,И не знали, что это - сплавВдохновений и сухожилий…Не рассорили - рассорили,Расслоили… Стена да ров.Расселили нас как орлов-Заговорщиков: версты, дали…Не расстроили - растеряли.По трущобам земных широтРассовали нас как сирот.Который уж, ну который - март?!Разбили нас - как колоду карт!
Ведущий:
Спустя годы это стихотворение обрело особое звучание, явно выходя за рамки личного поэтического послания. Версты, дали, мили разделяли в послереволюционные годы многих. Цветаева с семьёй проведёт в эмиграции долгих 17 лет. Сначала – Германия, потом – Чехия, где в 1925 году родился сын Георгий, и, наконец, Франция…
Ведущая(3):
В эмиграции Цветаева не прижилась. Нищета, унижение, бесправие окружили её со всех сторон, и лишь с помощью нескольких друзей, помогавших Марине материально, она могла сводить концы с концами. “В Париже бывали дни, когда я варила суп на всю семью из того, что удалось подобрать на рынке”, – вспоминала Марина Ивановна.
Ведущий:
Быстрее всех ощутил трагедию изгнания в эмиграции Сергей Эфрон, который уже стал к этому времени советским разведчиком. Он хочет вернуться на Родину, хлопочет о советском паспорте и в 1937 году уезжает вслед за дочерью Ариадной в Москву, не зная еще о том, что им придется испытать вскоре после возвращения.
Ведущая(1):
Хотела ли вернуться Цветаева? Нет, она понимала, что той России, в которой прошло её сказочное детство, больше нет. “Здесь я не нужна, там я невозможна”, – говорила Марина Ивановна.
Чтец:
Тоска по родине!
Давно Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно –
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что – мой,
Как госпиталь или казарма.
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все – равно, и все – едино.
Но если по дороге – куст
Встает, особенно – рябина…
Ведущая(2):
И всё-таки, оставаясь верной своему слову, – (помните?) «буду ходить за вами, как собака», она пошла за мужем, понимая что это путь к гибели.
Вернулась в Россию Марина Ивановна с сыном 18 июня 1939 года, а уже в августе того же года арестовали дочь, в октябре – мужа. Тех, кто приезжал из-за рубежа, считали потенциальными шпионами.
Ведущий:
Марина Ивановна осталась с сыном без квартиры, без средств к существованию. “Уж коль впустили, то нужно дать хоть какой-то угол! И у дворовой собаки есть конура. Лучше бы не впускали: если так…”
Чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь, Марина Ивановна занималась переводами. Осенью 1940 года Гослитиздат вознамерился издать маленький сборник ее стихов, но и он был отвергнут.
Началась война. Страх за сына погнал Марину в эвакуацию, в небольшой городок Елабугу на Каме, где над ней навис ужас остаться без работы. Надеясь получить что-нибудь, пишет заявление: “В Совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда.
Ведущая(3):
Из записной книжки:
“… Я постепенно утрачиваю чувство реальности: меня – все меньше и меньше… Никто не видит, не знает, что я год ищу глазами – крюк… Я год примеряю смерть. Все уродливо и страшно… Я не хочу умереть. Я хочу не быть…”
Ведущий:
В свидетельстве о смерти, в графе “Род занятий умершей” написано – “эвакуированная”.
Чтец:
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух – не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари – и ответной улыбки прорез…
– Я и в предсмертной икоте останусь поэтом
!
«Реквием»
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё - как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,
Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! -
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
Послушайте! - Еще меня любите
За то, что я умру.
Ведущая(1):
Она шла к этому уже давно.
С ранних лет знала и чувствовала то, чего не могли знать и чувствовать другие. Знала, что поэты – пророки, что стихи сбываются, и предрекала в стихах судьбы близких людей, не говоря уже о своей собственной.
В день своего 17-летия пишет «Молитву», в которой просит Бога:
«Ты дал мне детство – лучше сказки, и дай мне смерть в 17 лет!»
Ведущая(2):
Из письма, 1923 год:
«Воздух, которым я дышу – воздух трагедии… У меня сейчас определённое чувство кануна – или конца… мне БОЛЬНО, понимаете? Я ободранный человек, а вы все в броне… Я ни в одну форму не умещаюсь – даже в наипросторнейшую – своих стихов! Не могу жить. Всё не как у людей. Что мне делать – с этим?! – в жизни».
Ведущая(3):
Мятущемуся естеству Цветаевой было тяжко, душно в телесной оболочке.
«Из тела вон хочу» – это не литература, это состояние, крик больной души.
Из записной книжки:
«Я, конечно, кончу самоубийством, ибо всё моё желание любви – это желание смерти.»
Хозяйка гостиной:
«Всю жизнь напролёт пролюбила не тех», -
мне слышится вздох её грешный.
Что делать с тоской безутешных утех,
с сердечной зияющей брешью?
Что делать с расплатой по вечным счетам,
с ознобом нездешнего тела?
Любила не тех, и не так, и не там…
Иначе она не умела.
Звучит в исполнении Т.Гвердцители «Посвящение женщине»,
Сольная танцевальная композиция
На фоне музыкального вступления к «Молитве» – видеоряд
Хозяйка гостиной:
Перелистаем ещё раз семейный альбом Цветаевых, вглядимся в эти прекрасные лица и помолимся о неприкаянной душе Марины…
Поёт:
Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.
Ты мудрый, Ты не скажешь строго:
– “Терпи, еще не кончен срок”.
Ты сам мне подал – слишком много!
Я жажду сразу – всех дорог!
Всего хочу: с душой цыгана
Идти под песни на разбой,
За всех страдать под звук органа
и амазонкой мчаться в бой;
Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень…
Чтоб был легендой – день вчерашний,
Чтоб был безумьем – каждый день!
Люблю и крест, и шелк, и каски,
Моя душа мгновений след…
Ты дал мне детство – лучше сказки
И дай мне смерть – в семнадцать лет!
Все участники композиции встают и хором вполголоса декламируют:
Сценарий литературной гостиной по творчеству
Марины Ивановны Цветаевой
«Болью и счастьем пронзённая жизнь»
Слайд (отрывок видео)
В молчанье твоего ухода
Упрек невысказанный есть.
Б. Пастернак
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
Так написала о дне своего рождения Марина Цветаева - одна из неугасимых звезд на небосклоне русской поэзии. Рябина навсегда вошла в геральдику ее поэзии. Пылающая и горькая, на излете осени, в преддверии зимы, она стала символом судьбы, тоже переходной и горькой, пылающей творчеством и постоянно грозившей зимой забвения.
Шопен. "Вальс" (№ 7 до-диез минор). Звучит громко, а затем идет фоном
Никто не скажет о поэте лучше и полнее, чем его стихи.
Цветаева очень рано ощутила силу своего дара. В мае 1913 года в Крыму, в Коктебеле, Марина создала ныне широко известное стихотворение без названия, которое стало своеобразным предсказанием:
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам! -
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Вчера еще гремевшие поэты со звонкими именами и роскошными репутациями поодиночке и группами уходили в небытие. В то же самое время насильственно отдаленные от читателя, замалчиваемые, опальные, проклятые властью и ее слугами поэты выходили на первый план и по праву овладевали вниманием читателей. "И главное - я ведь знаю, как меня будут любить... через сто лет", - писала Цветаева. Утечет много воды, и не только воды, но и крови, потому что жизнь Марины Цветаевой, ее творчество пришлись на 10-30-е годы катастрофического 20-го века.
О своём детстве Марина всегда вспоминала с теплотой и душевностью. В её дневниках каждая страница полна любовью к родным людям. Уже в четыре года девочка умела читать, а в восемь лет уже писала свои первые стихи. Родители прочили дочери великое будущее и оказались правы. Детство и юность Марины отчасти прошли в Москве, отчасти за границей: в Италии, Швейцарии, Германии, Франции. Она росла и воспитывалась под надзором бонн и гувернанток. В 16 лет закончила гимназию и уехала в Париж. В Сорбонне продолжила образование по специальности "старофранцузская литература".
«В Париже».
Дома до звёзд, а небо ниже,
Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Всё та же тайная тоска.
Я здесь одна. К стволу каштана
Прильнуть так сладко голове!
И в сердце плачет стих Ростана,
Как там, в покинутой Москве.
В большом и радостном Париже
И боль, как прежде, глубока.
Марина Ивановна родилась 26 сентября 1892 года в Москве, в интеллигентной семье. Домашний мир и быт ее семьи были пронизаны постоянным интересом к искусству. Отец её, самостоятельно, благодаря личным способностям и великому трудолюбию, достиг известности как филолог-профессор Московского университета. Как искусствовед – основатель Музея изобразительных искусств (ныне Музей имени А. С. Пушкина в Москве). Иван Владимирович Цветаев был также директором Румянцевского музея. Мать, Мария Александровна, была талантливой пианисткой, восхищавшей своей игрой самого А. Рубинштейна. Не удивительно, что и Марина была образованнейшим человеком.
С детства она была погружена в атмосферу А. Пушкина, в юности открыла для себя Гете и немецких романтиков. Очень рано ощутила в себе некий "тайный жар", "скрытый двигатель жизни" и назвала его "любовь". "Пушкин меня заразил любовью. Словом - любовь". На протяжении всей жизни в Цветаевой неугасимо горел душевный и творческий костер любви к дорогим "теням минувшего", к "святому ремеслу поэта", к Родине, к природе, к живущим людям, к друзьям и подругам.
«Наши царства»
Владенья наши царственно-богаты,
Их красоты не рассказать стиху:
В них ручейки, деревья, поле, скаты
И вишни прошлогодние во мху.
Мы обе - феи, добрые соседки,
Владенья наши делит темный лес.
Лежим в траве и смотрим, как сквозь ветки
Белеет облачко в выси небес.
Мы обе - феи, но большие (странно!)
Двух диких девочек лишь видят в нас.
Что ясно нам - для них совсем туманно:
Как и на всe -- на фею нужен глаз!
Нам хорошо. Пока еще в постели
Все старшие, и воздух летний свеж,
Бежим к себе. Деревья нам качели.
Беги, танцуй, сражайся, палки режь!..
Но день прошел, и снова феи -- дети,
Которых ждут и шаг которых тих...
Ах, этот мир и счастье быть на свете
Ещe невзрослый передаст ли стих?
Слайд Звучит романс М. Таривердиева "У зеркала" на стихи М. Цветаевой.
Любовь к родине – истинно поэтическое свойство. Без любви к Родине, пожалуй, нет поэта. И путь Цветаевой в поэзии отмечен многими знаками этой любви-вины, любви-преданности, любви-зависимости, любви, которая, наверное, диктовала даже и ошибочные поступки в её жизни.
«Простите меня, мои горы!
Простите меня, мои реки!!
Простите меня, мои нивы!
Простите меня, мои травы!»
Мать – крест надевала солдату,
Мать с сыном прощались навеки…
И снова из сгорбленной хаты:
«Простите меня, мои реки!»
Как поэт и личность она развивалась стремительно, и уже через какие-то год-два, прошедшие после первых наивно отроческих стихов, была другою. За это время перепробовала разные маски, равные голоса и темы. Успела побывать в образах грешницы, куртизанки, цыганки - все эти "примерки" оставили в ее творчестве прекрасные и яркие стихи. Через всю жизнь, через все скитания, беды и несчастья она пронесла любовь к Родине, русскому слову, к русской истории. В одном из ее стихотворений - "Генералам 1812 года" - речь идет о братьях Тучковых, участник Бородинского сражения, двое из которых погибли в бою.
Звучит романс на стихотворение "Генералы 1812 года". (исполнят девочки 11 кл.)
Слайд Посвящено это стихотворение мужу Марины - Сергею Яковлевичу Эфрону. Замуж Марина Цветаева вышла в январе 1912 года. Их семейная жизнь, в которую они вошли совсем юными (Марине исполнилось в ту пору 19, Сергею на год меньше), сначала была безоблачной, но недолго. И эти первые 5-6 лет были, вероятно, самыми счастливыми по сравнению со всеми последующими годами.
Она много писала, вдохновленная Эфроном. Если сказать, что Марина любила мужа, значит, ничего не сказать: она его боготворила.
Писала я на аспидной доске,
И на листочках вееров поблеклых,
И на речном, и на морском песке,
Коньками по льду и кольцом на стеклах, -
И на стволах, которым сотни зим...
И, наконец, - чтоб было всем известно!
Что ты любим, любим! любим! любим! -
Расписывалась - радугой небесной.
Где-то в начале совместной жизни она сказала: Только при нем я могу жить так, как живу: совершенно свободно". Он был единственным, кто ее понял и, поняв, полюбил. Сергея не устрашила ее сложность, противоречивость, особость, непохожесть на всех других.
А вообще, в жизни ее было много увлечений, но, как однажды сказала Марина Ивановна: "... всю жизнь напролет пролюбила не тех...". Ее доверчивость и неспособность вовремя понять человека - вот причины частых и горьких разочарований.
Слайд №14 Звучит романс А. Петрова "Под лаской плюшевого пледа" на стихи М. Цветаевой.
Стихотворение, пожалуй, одно из самых известных и проникновенных у Марины Цветаевой, так называемая песнь к любимому. «"Вчера еще в глаза глядел»".
Чтение стихотворения «"Вчера еще в глаза глядел»
Вчера еще в глаза глядел,
А нынче - всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Всё жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала - копейкой ржавою!
Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать",- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Всё ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!
Вряд ли найдется человек, который не слышал бы удивительных строк
Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не поплывет под нашими ногами.
Как свежо и современно звучат стихи, а ведь написаны они в 1915 году. Обращены стихи к будущему мужу сестры М. Минцу.
Исполнение романса М. Таривердиева "Мне нравится" на стихи М. Цветаевой.
В ноябре 1917 года муж Марины Сергей уехал на Дон, где формировались первые части Белой армии. Сергей был человек, безусловно, одаренный: в чем-то слабый, в чем-то - очень сильный духом. Россию он любил фанатично. И, служа в Белой армии, свято верил, что спасает Россию.
Белая гвардия - путь твой высок.
Черному дулу - пуля в висок.
Почти три года жила Марина в голодной красной Москве, не получая вестей от Сергея. Терпела не просто нужду, а нищету. На руках у нее остались две дочери: Ариадна - старшая, и Ирина - трех лет. Прокормиться было очень трудно, но она билась, старалась, как могла: ездила с мешочками по деревням менять вещи на сало и муку, стояла в очередях за пайковой селедкой, таскала саночки с гнилой картошкой. Однако эти поездки по деревням, попытки менять вещи на продукты всегда оканчивались не так, как бы надо, не так, как у всех... Она была слишком неумела в быту. Осенью 1919 года в самое тяжелое, голодное время Марина по совету знакомых отдала своих девочек в подмосковный приют, но вскоре забрала оттуда тяжело заболевшую Алю, а в феврале 20-го потеряла маленькую Иру, погибшую в приюте от голода и тоски.
Стихотворение "Две руки"
Две руки, легко опущенные
На младенческую голову!
Были - по одной на каждую -
Две головки мне дарованы.
Но обеими - зажатыми -
Яростными - как могла! -
Старшую у тьмы выхватывая -
Младшей не уберегла.
Две руки - ласкать - разглаживать
Нежные головки пышные.
Две руки - и вот одна из них
За ночь оказалась лишняя.
Светлая - на шейке тоненькой -
Одуванчик на стебле!
Мной еще совсем непонято,
Что дитя мое в земле.
Пасхальная неделя 1920
Таково было ее хождение по мукам. "Жизнь, где мы так мало можем...", -писала Цветаева. Зато сколь много она могла в своих тетрадях! Как ни удивительно, никогда еще не писала она так вдохновенно, напряженно и разнообразно. Но голос поэта резко изменился. Из ее стихов навсегда ушли прозрачность, легкость, певучая мелодика, искрящаяся жизнью и задором.
Стихотворения "Пригвождена".
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С змеею в сердце и с клеймом на лбу,
Я утверждаю, что - невинна.
Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем.
Что не моя вина, что я с рукой
По площадям стою - за счастьем.
Пересмотрите всё мое добро,
Скажите - или я ослепла?
Где золото мое? Где серебро?
В моей руке - лишь горстка пепла!
И это всё, что лестью и мольбой
Я выпросила у счастливых.
И это всё, что я возьму с собой
В край целований молчаливых.
Читать стихи и поэмы Цветаевой между делом нельзя. Её поэзия требует встречной работы мысли. Но стихи ее узнаешь безошибочно: по особым, неповторимым ритмам, необщей интонации. Поэтесса безоглядно ломала инерцию старых, привычных для слуха ритмов. "Я не верю стихам, которые льются. Рвутся - да". Ее ритмика все время настораживает внимание. Это - как "физическое сердцебиение"...
Стихотворения «Приметы».
Точно гору несла в подоле --
Всего тела боль!
Я любовь узнаю по боли
Всего тела вдоль.
Точно поле во мне разъяли
Для любой грозы.
Я любовь узнаю по дали
Всех и вся вблизи.
Точно нору во мне прорыли
До основ, где смоль.
Я любовь узнаю по жиле,
Всего тела вдоль
Cтонущей. Сквозняком как гривой
Овеваясь гунн:
Я любовь узнаю по срыву
Самых верных струн
Горловых, - горловых ущелий
Ржавь, живая соль.
Я любовь узнаю по щели,
Нет! - по трели
Всего тела вдоль!
С 1912 по 1920 год Марина Цветаева пишет непрерывно, но ни одной книги не вышло. Только несколько случайных стихов в петербургских "Северных записках". Знали ее лишь только завзятые любители поэзии. Надо ли говорить, что для поэта это подлинная трагедия. Однажды, отвечая корреспонденту, с горечью сказавшему, что ее, Цветаеву, "не помнят" в России, она ответила: "Нет, голубчик, меня не "не помнят", а просто не знают". В эмиграции Цветаева не прижилась. Очень быстро выявились расхождения между нею и буржуазно-эмигрантскими кругами. Все чаще и чаще ее стихи, поэмы, проза отвергались и газетами, и журналами. В 1928 году появился последний прижизненный сборник "После России", включивший в себя стихи 22-25-го годов. Но ведь Цветаева писала по крайней мере еще 15 лет.
Нищета, унижение, бесправие окружили поэта со всех сторон, и лишь с помощью нескольких друзей, помогавших ей материально, она могла сводить концы с концами. "В Париже бывали дни, когда я варила суп на всю семью из того, что удалось подобрать на рынке", - вспоминала Марина Ивановна. У Сергея заработки случайные. Найти же постоянную работу невозможно - Франция охвачена безработицей. Вместе с разочарованием в эмиграции приходило понимание, что ее читатель там, на родине, что русское слово может найти отклик прежде всего в русской душе.
Стихотворение «Тоска по родине!»
Тоска по родине! Давно
Разоблачённая морока!
Мне совершенно всё равно -
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошёлкою базарной
В дом, и не знающий, что - мой,
Как госпиталь или казарма.
Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично - на каком
Непонимаемой быть встречным!
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И всё - равно, и всё - едино.
Но если по дороге - куст
Встаёт, особенно - рябина…
Слайд
Письма ее знакомым и близким полны сетований на одиночество и беспросветную нужду. Но в письмах были и стихи... Главным адресатом ее стихов в России, в Москве, был Пастернак. Его мнением она дорожила. "Когда пишу, я ни о чем не думаю, кроме вещи, потом когда напишу, - о тебе...".
Пастернаку Цветаева посвятила много стихов. Стихотворение «Расстояния, версты мили» написано в марте 1925 года.
Стихотворение "Расстояние: версты, мили...".
Расстояние: версты, мили...
Нас рас-ставили, рас-садили,
Чтобы тихо себя вели
По двум разным концам земли.
Рас-стояние: версты, дали...
Нас расклеили, распаяли,
В две руки развели, распяв,
И не знали, что это - сплав
Вдохновений и сухожилий...
Не рассорили - рассорили,
Расслоили...
Стена да ров.
Расселили нас, как орлов-
Заговорщиков: версты, дали...
Не расстроили - растеряли.
По трущобам земных широт
Рассовали нас, как сирот.
Который уж, ну который - март?!
Разбили нас - как колоду карт!
Спустя годы это стихотворение обрело особое звучание, явно выходя за рамки личного поэтического послания. Версты, дали, мили разделяли в послереволюционные годы не только двух прекрасных поэтов. Крутые исторические события 1917 года расслоили и развели по разным концам земли множество замечательных людей России, разлучили надолго, а то и навсегда с Родиной.
Стихи, преодолевая все препоны, воздвигнутые на их пути сталинским режимом, текли в Россию, их везли знакомые и незнакомые, их заучивали и запоминали. Правда, приходилось читать стихи с опозданием, редко, и оседали они в столах у любителей поэзии в ожидании... когда же "моим стихам настанет свой черед...". Черед настал, и очень скоро - в тридцать девятом, когда Марина Ивановна появилась в Москве.
Вернулась в Россию Марина Ивановна с сыном 18 июня 1939 года. Дочь и муж - двумя годами раньше. Наконец семья воссоединилась. Все вместе они жили в подмосковном поселке Болшево. Но это последнее счастье длилось недолго: в августе арестовали дочь, в октябре - мужа. Семья Цветаевой-Эфрон вернулась в Россию в жестокое время. Тех, кто приезжал из-за рубежа, или тех, кто побывал в командировке за рубежом, считали потенциальными шпионами.
Марина Ивановна осталась с сыном без квартиры, без средств к существованию. "Уж коль впустили, то нужно дать хоть какой-то угол! И у дворовой собаки есть конура. Лучше бы не впускали: если так..." -это из писем, разговоров со знакомыми.
Стихотворение « Я тебя отвоюю…»
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес - моя колыбель, и могила - лес,
Оттого что я на земле стою - лишь одной ногой,
Оттого что я о тебе спою - как никто другой.
Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца -
Оттого что в земной ночи я вернее пса.
Я тебя отвоюю у всех других - у той, одной,
Ты не будешь ничей жених, я - ничьей женой,
И в последнем споре возьму тебя - замолчи!-
У того, с которым Иаков стоял в ночи.
Но пока тебе не скрещу на груди персты -
О проклятие!- у тебя остаешься - ты:
Два крыла твои, нацеленные в эфир,-
Оттого, что мир - твоя колыбель, и могила - мир!
Чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь, Марина Ивановна занималась переводами. Осенью 1940 года Гослитиздат вознамерился издать маленький сборник ее стихов, но и он был отвергнут.
В начале войны Марина Ивановна вместе с сыном эвакуировалась в составе писательской организации в Чистополь, а затем в небольшой городок Елабугу на Каме. Но в Елабуге навис ужас остаться без работы. Надеясь получить что-нибудь в Чистополе, где, в основном, находились эвакуированные московские литераторы, Марина Ивановна съездила туда, получила согласие на прописку и оставила заявление: "В Совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года"
(На фоне метронома) "... Я постепенно утрачиваю чувство реальности: меня - все меньше и меньше... Все уродливо и страшно... Я не хочу умереть. Я хочу не быть..."
Стихотворение «Не думаю, не жалуюсь, не спорю»
Не думаю, не жалуюсь, не спорю.
Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю,
Ни к кораблю.
Не чувствую, как в этих стенах жарко,
Как зелено в саду.
Давно желанного и жданного подарка
Не радуют ни утро, ни трамвая
Звенящий бег.
Живу, не видя дня, позабывая
Число и век.
На, кажется, надрезанном канате
Я - маленький плясун.
Я - тень от чьей-то тени. Я - лунатик
Двух темных лун.
Чтение стихотворения "Знаю, умру на заре!"
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле!- Неба дочь!
С полным передником роз!- Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре!- Ястребиную ночь
Бог не пошлет по мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез...
Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Свидетельство о смерти было выдано сыну 1 сентября. В графе "Род занятий умершей" написано - "эвакуированная".
Марина Цветаева похоронена на Петропавловском кладбище в Елабуге. Точное расположение её могилы неизвестно. На той стороне кладбища, где находится её затерявшаяся могила, в 1960 году сестра поэтессы, Анастасия, установила крест, а в 1970 году было сооружено гранитное надгробие.
Звучит "Аве Мария" И. Баха, Ш. Гуно.
"Нет в мире виноватых", - сказал когда-то Шекспир. Но может быть, тот великий, который скажет когда-нибудь, что все виноваты, будет не менее прав.
Послеживая сегодня жизненный путь Марины Цветаевой, читая ее стихи и прозу, видишь, сколько испытаний выпало на долю этой русской интеллигентки. И хочется помочь, и не можешь. Ей, наверное, хотелось пронзительно крикнуть в самые тяжелые минуты: "Что я вам сделала, люди, если чувствую себя несчастнейшей из несчастных, самым обездоленным человеком?!"
Б. Пастернак.
Памяти Марины Цветаевой.
Мне так же трудно до сих пор
Вообразить тебя умершей,
Как скопидомкой мильонершей
Средь голодающих сестер.
Что делать мне тебе в угоду?
Дай как-нибудь об этом весть.
В молчаньи твоего ухода
Упрек невысказанный есть.
Bсегда загадочны утраты.
В бесплодных розысках в ответ
Я мучаюсь без результата:
У смерти очертаний нет.
Тут все - полуслова и тени,
Обмолвки и самообман,
И только верой в воскресенье
Какой-то указатель дан.
Зима - как пышные поминки:
Наружу выйти из жилья,
Прибавить к сумеркам коринки,
Облить вином - вот и кутья.
Пред домом яблоня в сугробе,
И город в снежной пелене -
Твое огромное надгробье,
Как целый год казалось мне.
Лицом повернутая к богу,
Ты тянешься к нему с земли,
Как в дни, когда тебе итога
Еще на ней не подвели.
Список использованной литературы
М.И. Цветаева Сборник стихов. М.,1999.
Стихотворение Е. Евтушенко «Помнишь гераневая Елабуга…»
Саакянц А. А. Марина Цветаева: Жизнь и творчество. М., 1997.
Наталья Дали Творчество Цветаевой в эмиграции М.2010.
Использованные материалы и Интернет-ресурсы
Шопен. "Вальс" (№ 7 до-диез минор).
М. Таривердиев "У зеркала" на стихи М. Цветаевой
П. Гапон. "Оборванные струны"
А. Петрова "Под лаской плюшевого пледа" на стихи М. Цветаевой
М. Таривердиев "Мне нравится" на стихи М. Цветаевой
"Аве Мария" И. Бах, Ш. Гуно.
http://www.tsvetayeva.com/letters/let_pasternak.php"Наследие Марины Цветаевой: Переписка Марины Цветаевой с Борисом Пастернаком: Души начинают видеть
http://www.biografii.ru/biogr_dop/cvetaeva_m_i/cvetaeva_m_i.php
Литературно-музыкальная позиция по творчеству Марины Цветаевой «Моим стихам, написанным так рано».
Цели:
заинтересовать учащихся личностью Марины Цветаевой;
увлечь поэтическим творчеством, в котором и верность Родине, и прославление человека, и страстная любовь;
отметить музыкальность поэзии Цветаевой;
формировать эстетический вкус учащихся;
дать возможность для учащихся испытать себя в разных видах художественной практики (творчества и восприятия);
реализовать межпредметные связи, в частности, литературы и музыки.
Оборудование:
портрет Марины Цветаевой, рядом цветы и гроздья рябины;
сборники стихотворений поэтессы;
альбом, иллюстрации;
презентация
Слова, написанные на доске.
“Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черёд”.“Мы цепи таинственной звенья”.“Возьмите стихи – это и есть моя жизнь”.
Вступительное слово учителя
Марина Цветаева... Первая встреча с её поэзией сражает сразу и на всю жизнь. А дальше - любовь к её поэзии, непроходящий интерес к её личности и судьбе. Трагическая судьба этой необычной женщины почти неизвестна нам, оттого поэзия её почти незнакома и непонятна. Долгие годы имя и творчество Марины Ивановны Цветаевой были незаслуженно забыты. Бесценное литературное наследие оставалось невостребованным. Так распорядилось время, слишком насыщенное политикой. “Мимо родилась времени”, - признаётся сама Цветаева. Цветаевскую поэзию невозможно открыть для себя сразу. На это уходят годы, жизнь. Ариадна Эфрон (Аля), выросшая, по словам Марины Ивановны, из её стихов, разделившая с матерью все её горести и беды и сполна испившая горя своего (8 лет сталинских лагерей, 6 лет ссылки - и только потом реабилитация), писала: “...Нужно было столько пережить и перестрадать, чтобы дорасти до понимания собственной матери!..”Нам тоже ещё предстоит дорасти до понимания М.И.Цветаевой.
Музыка.
Ведущий 1. Добрый вечер, уважаемые гости! Сегодня вы являетесь посетителями литературной гостиной, в которой познакомитесь с жизнью Марины Цветаевой, её творчеством. “Мы цепи таинственной звенья,”– так говорила о себе и о своей жизни поэтесса. “Возьмитестихи – это и есть моя жизнь” В этих словах вся Марина Цветаева, её увлечённость поэзией, неповторимость и уникальность.
Чтец. Моим стихам, написанным так рано,Что я и не знала, что я – поэт,Сорвавшимся, как брызги из фонтана,Как искры из ракет. Ворвавшимся, как маленькие черти,В святилище, где сон и фимиам,Моим стихам о юности и смерти,Нечитанным стихам! – Разбросанным в пыли по магазинам(Где их никто не брал и не берет!)Моим стихам, как драгоценным винам,Настанет свой черед
Май 1913 г
Ведущий 2. И действительно, после многих лет забвения этот черед настал. Каждый из нас, читая стихи Марины Цветаевой, открывает для себя свою Цветаеву.
романтичную
смелую
излучающую любовь
отчаявшуюся
полную горя
целеустремлённую
добрую,жёсткую
Ведущий 1. 08.10.1892 года в Москве в семье известного филолога и искусствоведа Ивана Владимировича Цветаева и талантливой пианистки Марии Александровны Мейн родилась дочь Марина.
Чтец
Красною кистью Рябина зажглась – Падали листья.Я родилась, Спорили сотни Колоколов
День был субботнийИоанн БогословМне и донынеХочется грызтьЖаркой рябиныГорькую кисть
Музыка.
Ведущий 1.Цветаева начала писать рано. Уже в ранних стихах проявляется поэтическая индивидуальность Цветаевой, формируются важнейшие темы ее творчества: Россия, любовь, поэзия.В 1919 году Цветаева, как бы заглядывая в будущее, писала: Со мной в - руке почти что горстка пыли -Мои стихи! - я вижу: на ветруТы ищешь дом, где родилась я - Или в котором я умру.
Ведущий 2. С шести лет Муся (так называли Марину в семье) читала стихи. Мать, связывая будущее дочери с музыкой, запрещала ей это делать. Быть самой собой, ни у кого не заимствовать, не подражать, не подвергаться влияниям - такою Цветаева вышла из детства и такою осталась навсегда. После смерти матери интерес к музыке постепенно угасал, теперь любовь к поэтическому творчеству захватила её целиком.
Чтец Кто создан из камня,Кто создан из глины, – А я серебрюсь и сверкаю!Мне дело – измена, мне имя – Марина,Я – бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти – Тем гроб и надгробные плиты В купели морской крещена – и в полетеСвоем – непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сетиПробьется мое своеволье.Меня – видишь кудри беспутные эти? – Земною не сделаешь солью.Дробясь о гранитные ваши коленаЯ с каждой волной – воскресаю!Да здравствует пена – веселая пенаВысокая пена морская!
Музыка.
Ведущий 1. Первую книгу “Вечерний альбом” выпустила Цветаева в 1910 году, когда ей только что исполнилось 18 лет. Книга не осталась незамеченной: ее хвалили поэт Валерий Брюсов, с интересом писал о ней Н. Гумилев, а первым прочитал и с доброй улыбкой, и дружеским участием отнесся к ней Максимилиан Волошин. Марина Цветаева познакомилась и подружилась с 37-летним Максимилианом Волошиным. Их дружба длилась более 20 лет.
Кто вам дал такую ясность красок?Кто вам дал такую точность слов,Смелость все сказать от детских ласокДо весенних новолунных снов?
Ведущий 2. Девочка из Трехпрудного переулка, переполненная впечатлениями жизни, пишет стихи, чтобы рассказать о себе, чтобы понять себя. В стихотворениях беззаботное лето в Тарусе, голубая Ока и облака, неторопливо плывущие к Богу; безотчетная отроческая грусть, молодая печаль, создающая паузы в бурном течении жизни, во время которых взрослеет душа; первая любовь; успех в поэтических салонах.
Ведущий 1. В мае 1911 года по приглашению Волошина Марина приезжает в Крым. В Коктебеле на дачах, принадлежащих матери Волошина, собиралась большая артистическая компания. Бродя по окрестностям Коктебеля в поисках красивых камешков, которым славится Крымское побережье, Марина встречает высокого юношу. Его огромные голубые глаза ее пленяют. Есть такие голоса,Что смолкаешь, им не вторя,Что предвидишь чудесаЕсть огромные глазаЦвета моря
Он помогает ей собирать камни. Она загадывает, что если незнакомец найдет сердолик, то она выйдет за него замуж. Так и случилось. Юноша нашел почти сразу же, на ощупь генуэзскую сердоликовую бусину – розовый крупный камень – и подарил Марине. В январе 1912 года в Москве, в церкви, они обвенчались. В январе 1912 года Сергей Эфрон и Марина Цветаева обвенчались. Короткий промежуток между их встречей и началом первой мировой войны был единственным в их жизни периодом бестревожного счастья. Именно ему, любимому мужу, другу будут посвящены лучшие стихи.
Песня в исполнении А.Пугачевой «Мне нравится, что вы больны не мной».
Ведущий 2. 5 сентября 1912 года, в половине шестого утра, под звон колоколов родилась дочь Аля, Ариадна Эфрон.
Звучит музыка колоколов
Замужество и рождение дочери послужили творческим импульсом в развитии Марины Цветаевой и как личности, и как поэта. В стихах появляются новые темы, новые ритмы. Центром внимания и любви становится маленькая Аля – дочь Ариадна, названная в честь героини греческой легенды о минотавре. Стихи, посвященные Але, обжигают любовью и нежностью
Чтец.
Ты будешь невинной, тонкой,Прелестной – и всем чужой,Пленительной амазонкой,Стремительной госпожой
И косы свои, пожалуй,Ты будешь носить, как шлем,Ты будешь царицей бала – И всех молодых поэмИ многих пронзит, царица,Насмешливый твой, клинок,И все, что мне – только снится,Ты будешь иметь у ног.Все будет тебе покорно,И все при тебе – тихи,Ты будешь, как я – бесспорно – И лучше писать стихи Но будешь ли ты – кто знает – Смертельно виски сжимать,Как их вот сейчас сжимаетТвоя молодая мать.
Ведущий 2. 1914 год. Первая разлука с любимым. Сергей Эфрон, студент 1 курса Московского университета, отправляется на фронт. 13 апреля 1917 года у Марины Цветаевой родилась вторая дочь Ирина."
Ведущий 1.В ноябре 1917 года Цветаеву с мужем разлучили революционные события. Сергей уехал на Дон, где формировались первые части белой армии. Марина оставалась с двумя дочерьми в Москве. Старшей, Але, было пять, Ирине не исполнилось и года. Страшная осень этого года застанет Цветаеву наедине с катастрофой вплотную придвинувшегося голода. "Муки нет, хлеба нет, под письменным столом фунтов 12 картофеля: весь запас"
Ведущий 2.В отчаянии она делает непоправимый шаг: отдаёт дочерей в Кунцевский приют, где им обещают полное обеспечение. Но уже через несколько недель приходится забрать тяжело заболевшую Алю; два месяца девочка находилась между жизнью и смертью. А 2 февраля 1920 года умерла в приюте Ирина Цветаева. Марина осталась одна как перст, с непереносимой болью в сердце - да и кто мог бы смягчить её терзания?
Музыка.
Чтец
Две руки, легко опущенные
На младенческую голову!
Были - по одной на каждую -
Две головки мне дарованы.
Но обеими - зажатыми -
Яростными - как могла! -
Старшую у тьмы выхватывая -
Младшей не уберегла.
Две руки - ласкать - разглаживать
Нежные головки пышные.
Две руки - и вот одна из них
За ночь оказалась лишняя.
Светлая - на шейке тоненькой -
Одуванчик на стебле!
Мной еще совсем непонято,
Что дитя мое в земле.
Ведущий 1.Событие, перевернувшее всю дальнейшую жизнь Марины Цветаевой, произошло 14 июля 1921 года. В этот день пришло первое за четыре с половиной года письмо от мужа из-за границы, где он находился после разгрома белой армии.
Ведущий 2:Письмо С. Эфрона. " Мой милый друг, Мариночка, сегодня получил письмо от Ильи Григорьевича (Эренбурга), что вы живы и здоровы. Прочитав письмо, я пробродил весь день по городу, обезумев от радости. :Наша встреча с Вами была величайшим чудом и ещё большим чудом будет наша встреча грядущая. В годы нашей разлуки - каждый день, каждый час - Вы были со мной, во мне: Берегите себя, себя, заклинаю Вас. Вы и Аля - последнее и самое дорогое, что у меня есть. Храни Вас бог. Ваш С."
Ведущий 1.Мгновенно, бесповоротно Марина приняла решение об отъезде. Без Серёжи не мыслила своего существования. Увлечений в её жизни - своеобразного "топлива" для творческого костра, которое, отгорев, рассеивалось навсегда, - было и будет много; но любовь остаётся одна до конца дней:
Чтец
Писала я на аспидной доске,
И на листочках вееров поблёклых,
И на речном, и на морском песке,
Коньками по льду и кольцом на стеклах, -
И на стволах, которым сотни зим,
И, наконец - чтоб было всем известно! -
Что ты любим! любим! любим! - любим!
Расписывалась - радугой небесной.
Как я хотела, чтобы каждый цвел
В веках со мной! под пальцами моими!
И как потом, склонивши лоб на стол,
Крест - накрест перечеркивала - имя...
Но ты, в руке продажного писца
Зажатое! ты, что мне сердце жалишь!
Непроданное мной! внутри кольца!
Ты - уцелеешь на скрижалях.
18 мая 1920
Ведущий 1. Встреча с мужем произойдёт через год, и её близость способствовали творческому подъёму поэтессы. За это небольшое время Марина Цветаева написала более 100 стихотворений, несколько поэм.В 1923 году, в Берлине, выйдет из печати сборник "Ремесло", объединивший стихотворения, созданные за год до отъезда из России. Книга приведёт в недоумение читателей: нервная сжатость, жёсткость.
Чтец. Пригвождена к позорному столбуСлавянской совести старинной,С змеею в сердце и с клеймом на лбу,Я утверждаю, что – невинна.Я утверждаю, что во мне покойПричастницы перед причастьем,Что не моя вина, что я с рукойПо площадям стою – за счастьем.Пересмотрите все мое добро,Скажите – или я ослепла?Где золото мое? Где серебро?В моей руке – лишь горстка пепла!И это все, что местью и мольбойЯ выпросила у счастливых.И это все, что я возьму с собойВ край целований молчаливых
Ведущий 2.Смена стиля означала существенные перемены, прежде всего в отношении к жизненным ценностям. Революция и гражданская война, испытания четырёх московских лет, окрашенных смертью дочери и тревогой за мужа, - всё здесь сказалось. Цветаева не могла больше говорить прежним голосом. На старом языке, в прежних интонациях уже нельзя было выразить мироощущения, прораставшие в ней все эти годы.
Ведущий 1.Здесь, в Берлине, Цветаева получает письмо от Бориса Пастернака, взволнованное и благодарное. Он восхищался её сборником "Версты". Ошеломлённая письмом, Марина впервые внимательно прочла пастернаковский сборник "Сестра моя жизнь". Два дня подряд она не могла оторваться от книжки, с ней на груди просыпается поутру. Пастернак отныне будет годы и годы присутствовать в её судьбе, как и она в его судьбе. Их привязанности друг к другу суждено было родиться тогда, когда между ними пролегли не просто вёрсты, границы.
Ведущий 2. 17 лет чужбины станут для Цветаевой временем разлуки не просто с Россией - с Борисом Пастернаком. Берлин – недолго. Прага - 3 года. Париж- семь лет
Ведущий 1. Марина Цветаева принадлежала к людям той эпохи, которая была необычна сама по себе и делала необычными всех живущих в ней. Поэтесса была хорошо знакома с Валерием Брюсовым, Максимом Горьким, Владимиром Маяковским, Борисом Пастернаком, Анной Ахматовой и другими талантливыми людьми 19 - начала 20 века. Им она посвящала стихи, являвшиеся выражением её чувств и мыслей. Особенной любовью проникнуты строки, посвящённые её поэтическому кумиру - Александру Блоку.
Чтец. Имя твое – птица в руке,Имя твое – льдинка на языке.Одно – единственное движение губИмя твое – пять букв.Мячик, пойманный на лету,Серебряный бубенец во рту.
Имя твоё – ах, нельзя! –Имя твоё – поцелуй в глаза,В нежную стужу недвижных век.Имя твоё – поцелуй в снег.Ключевой, ледяной, голубой глоток.С именем твоим – сон глубок.
Ведущий 2.Цветаева боготворила Анну Ахматову.
Чтец
О, Муза, плачь, прекраснейшая из Муз!
О ты, шальное исчадие ночи белой,
Ты черную насылаешь метель на Русь,
И вопли твои вонзаются в нас, как стрелы.
И мы шарахаемся и глухое ох!
Стотысячное тебе присягает Анна
Ахматова! Это имя – огромный вздох,
И в глубь он падает, которая безымянна
Ведущий 1.Другом был поэт Волошин. "Ни в чём и никогда Макс не дал мне почувствовать преимуществ своего опыта, не говоря уж об имени. Он меня любил и за мои промахи. Как всякого, кто чем-то был. Ничего от мэтра: всё от спутника:" Ведущий 2. А затем – долгие годы молчания, в эмиграции она, увы, не прижилась, на западе ее и Сергея Эфрона воспринимают, чуть ли не как предателей и отступников.
Чтец.
Тоска по родине! Давно
Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно_
Где совершенно одинокой
Быть, по камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий что мой,
Как госпиталь или казарма.
Мне все равно, каких среди
Лиц – ощетиниваться пленным
Львом из какой людской среды
Быть вытесненной непременно.
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст
Мне все равно, и все едино
Но если по дороге куст
Встает, особенно, рябина Ведущий 1. Нужда, ностальгия по России измучили Цветаеву. В одном из писем она отправляет стихотворение Пастернаку, но, по сути, через него - России.
Русской ржи от меня поклон,Полю, где баба застится...Друг! Дожди за моим окном,Беды и блажи на сердце...Ты в погудке дождей и бед То ж, что Гомер в гекзаметре.Дай мне руку на весь тот свет!Здесь мои обе заняты.
Состояние Марины Цветаевой было труднейшим: больше полугода она ничего не писала: "Нет душевного (главного и единственного) покоя, есть обратное". Ведущий 2.Сентябрьские события 1938 года вывели Цветаеву из творческой немоты. Нападение гитлеровцев на Чехословакию вызвало в её сердце гнев и негодование, - и хлынула лавина антифашистских "Стихов Чехии". Это была её "лебединая песнь на чужбине".
Чтец
О, слезы на глазах!
Плач гнева и любви!
О, Чехия в слезах!
Испания в крови!
О, черная гора,
Затмившая весь свет!
Пора, пора, пора
Творцу вернуть билет.
Отказываюсь быть
В бедламе нелюдей.
Отказываюсь жить
С волками площадей.
Отказываюсь выть
С акулами равнин
Отказываюсь плыть
Вниз, по теченью спин.
Не надо мне ни дыр
Ушных, ни вещих глаз
На твой безумный мир
Ответ один – отказ.
Ведущий 1. В 1939 году Цветаева, восстановив своё советское гражданство, приезжает в Москву. Её семья, наконец, воссоединилась, все вместе жили в подмосковном посёлке Болшево. Но это последнее счастье длилось недолго: в августе арестовали дочь, в октябре - мужа. Марина Цветаева с сыном скиталась по чужим углам. Ездила с передачами к Але и Сергею Яковлевичу, тряслась над хрупким здоровьем Мура, вызволяла прибывший из Франции багаж, который задержался на целый год. Стихи не публиковали. Занималась переводами, чтобы прокормить себя и сына.
Ведущий 2.Война застала Цветаеву за переводом Федерико Гарсиа Лорки. Работа была прервана: события привели поэта в состояние паники, безумного страха за сына, полной безысходности. Тогда-то, вероятно, и начала слабеть её воля к жизни. 8 августа Цветаева с Муром уехала в эвакуацию в Елабугу на Каме. Навис ужас остаться без работы. Надеясь что-нибудь получить в Чистополе, Марина Ивановна съездила туда, получила согласие на прописку и оставила заявление в совет Литфонда.
Ведущий 1.: “Мне все эти дни хочется написать свое завещание: мне вообще хотелось бы не-быть ” 26 августа 1941 года: " Немного как будто обнадёженная, 28-го она вернулась в Елабугу, а 31-го - покончила собой.
Звучит "Реквием" в исполнении А. Пугачёвой.
Ведущий 1. Я буду петь, земная и чужая, Земной напев! В этом “земном напеве” и заключена красота и сила цветаевской лирики. Музыкой напоены ее стихи. Недаром Андрей Белый отозвался об одном из её сборников: “Позвольте мне высказать глубокое восхищение перед совершенно крылатой мелодией Вашей книги “Разлука”. Это не книга, а песня ”
Ведущий 2. Поэт умирает – его поэзия остается. Исполнилось пророчество Цветаевой, что ее стихам “настает свой черед”. Сейчас они вошли в культурную жизнь мира, в наш духовный обиход, заняв высокое место в истории поэзии.
Ведущий 1. Подошла к концу наша встреча. Разумеется, она не могла вместить в себя всё творчество М..И. Цветаевой. Мы вместе сегодня будто пролистали несколько страниц сборника стихотворений поэтессы, но лишь приоткрыли дверь в богатейший мир наследства Марины Цветаевой. Надеемся, что у вас возникло желание обратиться к поэзии Цветаевой и перелистать сборники её стихотворений. До новых встреч.
Ударение в английском языке
10 слов с ударением на 1 слог
Закон Ома для замкнутой цепи и неоднородного участка цепи