Был ли предателем рязанский князь олег? Князь Василий III Иванович

Перефразируя великого мыслителя, можно сказать, что вся история человечества была историей предательств. С момента зарождения первых государств и даже ранее появлялись индивидуумы, которые по личным мотивам переходили на сторону врагов своих соплеменников.

Россия не является исключением из правил. Отношение к изменникам у наших предков была куда менее терпимым, чем у продвинутых европейских соседей, однако и здесь людей, готовых переметнуться на сторону врага, всегда хватало.

Князь Андрей Дмитриевич Курбский в числе предателей России стоит особняком. Пожалуй, он стал первым из изменников, кто попытался подвести под свой поступок идеологическое обоснование. Причём обоснование это князь Курбский представил не кому-нибудь, а монарху, которого предал, — Ивану Грозному.

Князь Андрей Курбский родился в 1528 году. Род Курбских выделился из ветви ярославских князей в XV веке. Согласно родовой легенде, род получил фамилию от села Курба.

Князья Курбские хорошо зарекомендовали себя на военной службе, участвуя практически во всех войнах и походах. Куда сложнее у Курбских было с политическими интригами — предки князя Андрея, участвуя в борьбе у трона, несколько раз оказывались на стороне тех, кто в дальнейшем терпел поражение. В результате при дворе Курбские играли куда менее важную роль, нежели можно было предположить с учётом их происхождения.

Храбрец и удалец

Молодой князь Курбский на своё происхождение не надеялся и славу, богатство и почёт был намерен добыть в бою.

В 1549 году 21-летний князь Андрей в звании стольника участвовал во втором походе царя Ивана Грозного на Казанское ханство, зарекомендовав себя с лучшей стороны.

Вскоре после возвращения из казанского похода князь был отправлен на воеводство в Пронск, где охранял юго-западные границы от татарских набегов.

Очень быстро князь Курбский завоевал симпатию царя. Этому способствовало и то, что они были почти ровесниками: Иван Грозный был всего на два года младше храбреца-князя.

Курбскому начинают поручать дела государственной важности, с которыми он справляется успешно.

В 1552 году русское войско отправлялось в новый поход на Казань, и в этот момент набег на русские земли совершил крымский хан Давлет Гирей. Навстречу кочевникам была отправлена часть русского войска во главе с Андреем Курбским. Узнав об этом, Давлет Гирей, добравшийся до Тулы, хотел избежать встречи с русскими полками, но был настигнут и разбит. При отражении нападения кочевников особо отличился Андрей Курбский.

Герой штурма Казани

Князь проявил завидное мужество: несмотря на серьёзные ранения, полученные в бою, он вскоре присоединяется к основному русскому войску, идущему на Казань.

Во время штурма Казани 2 октября 1552 года Курбский вместе с воеводой Петром Щенятевым командуют полком правой руки. Князь Андрей руководил атакой на Елабугины ворота и в кровопролитной схватке выполнил поставленную задачу, лишив татар возможности отступить из города, после того как в него ворвались основные силы русских. Позже Курбский руководил погоней и разгромом тех остатков татарского войска, которые всё же сумели вырваться из города.

И снова в бою князь демонстрировал личную храбрость, врезаясь в толпу врагов. В какой-то момент Курбский рухнул вместе с конём: и свои, и чужие посчитали его мёртвым. Очнулся воевода лишь некоторое время спустя, когда его уже собирались уносить с поля боя, дабы достойно похоронить.

После взятия Казани 24-летний князь Курбский стал не просто видным русским военачальником, но и приближённым царя, который проникся к нему особым доверием. Князь вошёл в ближний круг монарха и получил возможность влиять на важнейшие государственные решения.

В ближнем круге

Курбский примкнул к сторонникам священника Сильвестра и окольничего Алексея Адашева , самых влиятельных лиц при дворе Ивана Грозного в первый период его правления.

Позднее в своих записках князь назовёт Сильвестра, Адашева и других приближённых царя, влиявших на принимаемые им решения, «Избранной Радой» и всячески будет отстаивать необходимость и эффективность подобной системы управления в России.

Весной 1553 года Иван Грозный серьёзно заболел, причём возникла угроза жизни монарха. Царь добивался от бояр присяги на верность своему малолетнему сыну, однако приближённые, включая Адашева и Сильвестра, отказались. Курбский, однако, был в числе тех, кто не собирался противиться воле Грозного, что способствовало укреплению позиций князя после выздоровления царя.

В 1556 году Андрей Курбский, успешный воевода и близкий друг Ивана IV, пожалован в бояре.

Под угрозой репрессий

В 1558 году, с началом Ливонской войны, князь Курбский участвует в важнейших операциях русской армии. В 1560 году Иван Грозный назначает князя командующим русскими войсками в Ливонии, и тот одерживает целый ряд блестящих побед.

Даже после нескольких неудач воеводы Курбского в 1562 году доверие царя к нему никак не поколеблено, он по-прежнему находится на пике своего могущества.

Однако в столице в это время происходят изменения, которые пугают князя. Сильвестр и Адашев теряют влияние и оказываются в опале, на их сторонников начинаются гонения, переходящие в казни. Курбский, принадлежавший к терпящей поражение придворной партии, зная характер царя, начинает опасаться за свою безопасность.

По мнению историков, эти опасения были беспочвенны. Иван Грозный не отождествлял Курбского с Сильвестром и Адашевым и сохранял доверие к нему. Правда, это совершенно не означает, что царь впоследствии не мог бы пересмотреть своего решения.

Бегство

Решение о бегстве не было для князя Курбского спонтанным. Позднее польские потомки перебежчика опубликовали его переписку, из которой следовало, что он по меньшей мере в течение нескольких месяцев вёл переговоры с польским королём Сигизмундом II о переходе на его сторону. Соответствующее предложение Курбскому сделал один из воевод польского короля, а князь, заручившись весомыми гарантиями, принял его.

В 1563 году князь Курбский в сопровождении нескольких десятков приближённых, но оставив в России жену и других родственников, пересёк границу. При нём было 30 дукатов, 300 золотых, 500 серебряных талеров и 44 московских рубля. Ценности эти, правда, были отобраны литовской стражей, а сам русский сановник помещён под арест.

Вскоре, однако, недоразумение разрешилось — по личному указанию Сигизмунда II перебежчик был освобождён и доставлен к нему.

Король исполнил все свои обещания — в 1564 году князю были переданы обширные поместья в Литве и на Волыни. Да и впоследствии, когда представители шляхты обращались с жалобами на «русского», Сигизмунд неизменно их отвергал, объясняя, что жалованные князю Курбскому земли переданы по важным государственным соображениям.

За предательство заплатили близкие

Князь Курбский честно отблагодарил благодетеля. Беглый русский военачальник оказал неоценимую помощь, раскрыв многие секреты русского войска, что обеспечило литовцам проведение целого ряда успешных операций.

Более того, начиная с осени 1564 года он лично участвует в операциях против русских войск и даже выдвигает планы похода на Москву, которые, впрочем, поддержаны не были.

Для Ивана Грозного бегство князя Курбского стало страшным ударом. Его болезненная подозрительность получила зримое подтверждение — предал не просто военачальник, а близкий друг.

Царь обрушил репрессии на весь род Курбских. Пострадала жена изменника, его братья, служившие России верой и правдой, другие родственники, совершенно непричастные к предательству. Не исключено, что измена Андрея Курбского повлияла и на усиление репрессий в целом по стране. Земли, принадлежавшие князю в России, были конфискованы в пользу казны.

Пять писем

Особое место в этой истории занимает переписка Ивана Грозного и князя Курбского, растянувшаяся на 15 лет с 1564 по 1579 годы. Переписка включает всего пять писем — три написанных князем и два, автором которых является царь. Первые два письма были написаны в 1564 году, вскоре после бегства Курбского, затем переписка прервалась и продолжилась более чем через десятилетие.

Нет никаких сомнений, что Иван IV и Андрей Курбский были умными и образованными для своего времени людьми, поэтому их переписка является не сплошным набором взаимных оскорблений, а настоящей дискуссией по вопросу о путях развития государства.

Курбский, ставший инициатором переписки, обвиняет Ивана Грозного в разрушении государственных устоев, авторитаризме, насилии над представителями имущих классов и крестьянством. Князь высказывается в поддержку ограничения прав монарха и создания при нём совещательного органа, «Избранной Рады», то есть считает наиболее эффективной систему, установившуюся в первые периоды правления Ивана Грозного.

Царь, в свою очередь, настаивает на самодержавии как единственно возможной форме управления, ссылаясь на «божественное» установление подобного порядка вещей. Иван Грозный цитирует апостола Павла, что всякий противящийся власти противится Богу.

Дела важнее слов

Для царя это был поиск оправдания жесточайшим, кровавым методам укрепления самодержавной власти, а для Андрея Курбского — поиск обоснований совершённому предательству.

И тот, и другой, разумеется, лукавили. Кровавые акции Иван Грозного далеко не всегда можно было хоть как-то оправдать государственными интересами, порой бесчинства опричников превращались в насилие во имя насилия.

Размышления князя Курбского об идеальном государственном устройстве и о необходимости заботы о простом народе представляли собой лишь пустую теорию. Современники князя отмечали, что характерная для той эпохи безжалостность к низшему сословию была присуща Курбскому и в России, и в польских землях.

В Речи Посполитой князь Курбский бил жену и занимался рэкетом

Не прошло и нескольких лет, как бывший русский воевода, влившись в ряды шляхты, стал активно участвовать в междоусобных конфликтах, пытаясь захватить земли своих соседей. Пополняя собственную казну, Курбский промышлял тем, что сейчас называется рэкетом и захватом заложников. Богатых купцов, не желавших платить за свою свободу, князь без всяких угрызений совести подвергал пыткам.

Погоревав о сгинувшей в России жене, князь дважды был женат в Польше, причём первый его брак в новой стране закончился скандалом, ибо супруга обвиняла его в нанесении побоев.

Второй брак с волынской дворянкой Александрой Семашко был более удачным, и от него у князя родились сын и дочь. Дмитрий Андреевич Курбский , родившийся за год до смерти отца, впоследствии принял католичество и стал видным государственными деятелем в Речи Посполитой.

Князь Андрей Курбский умер в мае 1583 года в своём имении Миляновичи под Ковелем.

Его личность по сей день вызывает яростные споры. Одни называют его «первым русским диссидентом», указывая на справедливую критику царской власти в переписке с Иваном Грозным. Другие предлагают опираться не на слова, а на дела — военачальник, во время войны перешедший на сторону врага и с оружием в руках сражавшийся против своих вчерашних товарищей, опустошая земли собственной Родины, не может считаться никем иным, как подлым предателем.

Ясно одно — в отличие от гетмана Мазепы , который в современной Украине возведён в ранг героя, Андрей Курбский на своей родине никогда не войдёт в число почитаемых исторических фигур.

Ведь отношение у россиян к предателям по-прежнему менее терпимо, чем у европейских соседей.

Комментарий: Работу лучше выполнять по шагам, последовательно выполняя задания к контурным картам. Для того, чтобы увеличить карту, просто нажмите на неё.

ЗАДАНИЯ

1. Закрасьте зелёным цветом территорию Московского государства в 1462 г. Подпишите название его столицы.

Территория Московского государства в 1462 г - зелёный цвет

Столица - Москва

2. Жёлтым цветом отметьте территории, присоединённые к Московскому государству при Иване III, а оранжевым цветом - территории, присоединённые при Василии III.

Территории, присоединённые к Московскому государству при Иване III - желтый цвет

Территории, присоединённые к Московскому государству при Василии III - оранжевый цвет

3. Обозначьте на карте путь московского войска, место и год сражения, описание которого приводится в отрывке: «В год 6979 (1471 г.) впал князь великий Иван Васильевич во гнев на Великий Новгород, начал войско своё собирать и стал посылать на новгородские земли. И взяли сначала Старую Русу… и пошли на Шелонь… и погибло новгородцев много».

В отрывке описан поход великого князя Ивана Васильевича на Великой Новгород.

Путь московского войска обозначен стрелками красного цвета.

Сражение обозначено крестом. Это сражение на реке Шелони, состоявшееся в июле 1471 года.

4. Подпишите названия пяти крупных городов, которые были присоединены Иваном III и Василием III к Москве.

Тверь (1485), Великий Новгород (1478), Псков (1510), Смоленск (1514 г.), Ростов (1474 г.), Ярославль (в 1468 г.)

5. Определите, какое событие на карте обозначено специальным символом. Подпишите его название и дату в легенде.

Специальным символом на карте обозначено место знаменитого «Стояния на реке Угре». Оно состоялось в 1480 году между великим князем московским Иваном III и ханом Большой Орды Ахматом.

Как ты можешь оценить поступок князя Владимира? Какие его личные качества проявились в этом поступке?

Поступок Владимира был жестоким и не терпящим отказа. Но в князе, скорее всего, говорила не обида на слова Рогнеды, а политический расчёт, то есть прагматизм.

Сравни эти справочные сведения с летописными сведениями о личности князя Владимира – какое наблюдается противоречие?

Вопрос: Почему князь Владимир Святославич, несмотря на совершённые им низкие поступки, оставил о себе добрую память?

Ответ: Великого князя Владимира Русская православная церковь воспевает за то, что он крестил своё государство, причём именно в православие. Благодаря этому поступку ему готовы забыть все грехи. Народная память формировалась не отдельно от учения церкви, а в тесной связи с этим учением. Потому князю, который церковью признан святым, народная память стала приписывать все черты идеального правителя.

Определи по тексту, что принесло правление Владимира жителям Руси.

Принесло:

Окончание междоусобицы;

Кроме торговых путей по рекам, Владимир прокладывал сухопутные дороги;

Многих местных князей заменили сыновья Владимира, меньше стала опасность, что государство развалиться;

Судили теперь назначенные из Киева посадники по единому закону;

Валы на границе, охрана бродов, строительство крепостей, посты с сигнальными кострами и другие меры против набегов печенегов;

Первый известный выпуск золотых и серебряных монет в Киеве (собственной валюты).

Сделай вывод об историческом образе князя. Вспомни порядок продуктивного чтения (см. с. 21).

Владимир продолжил работу первых Рюриковичей по укреплению государства, за что достоин светлой памяти. Но за другие дела он достоин порицания. Например, во время междоусобицы он не просто приказал убить брата – Ярополка «подняли на мечи», когда он приехал на переговоры, то есть Владимир ещё и нарушил свою клятву (без такой клятвы его соперник бы не вышел из крепости, в которой укрывался).

По тексту объясни, почему Владимир Святославич отказался от язычества и выбрал именно православное христианство.

Скорее всего, православные миссионеры давно проникали в Киевскую землю вместе с торговцами по Днепру, их идеи были уже хорошо известны;

До Владимира православие принимала его бабка Ольга, которая во многом и воспитывала Владимира, потому что его отец всё время проводил в походах;

Владимиру нужно было укрепить центральную власть князя, для чего он вначале учредил центральный пантеон в Киеве, но для этой цели лучше подходило православие, потому что среди его служителей была чёткая иерархия во главе с единым владыкой;

Родовая община уже заметно разрушалась, для новой соседской общины удобнее оказалась мировая религия, которая давала ответы на основные вопросы человека;

Наиболее тесные экономические и культурные связи у Киева были с Византией, которая исповедовала православие.

Главным наследием Владимира стало крещение его страны. Именно благодаря этому он признан святым. Церковь простила ему и многожёнство, и убийство брата именно за то, что он распространил её влияние на новые обширные земли. Письменные источники того времени создавали в основном служители церкви, они и записали, что в народе об этом князе осталась добрая память. Кроме того, церковь влияла и на само общественное мнение, например, через проповеди.

Докажи, что в результате крещения Русь сделала значительный шаг по пути развития культуры, цивилизации.

Благодаря христианству в Русском государстве стали строиться церкви, вначале из дерева, а потом из камня и плинфы (кирпича). Появились иконы, фрески и мозаики. Возникла сама церковная организация, где были как приходские священники, епископы и митрополит, так и монахи во главе с игуменами. Заимствованы были многие традиции Византии и в архитектурой, и в книжном деле.

Но мы очень мало знаем про то, от чего ради этого пришлось отказаться. Языческое наследие известно плохо, потому вполне может быть, что дохристианская культура была не менее развитой, просто другой. Например, есть версия, что христианство не принесло на эти земли письменность, а заменило кириллицей более древнее языческое письмо (о котором пишут арабские путешественники Х века Ибн-Фадлан, Эль-Масуди, Ибн ан-Надим, а также болгарский монах рубежа IX-X веков Храбр).

Сделай вывод об образе Владимира в истории.

При Владимире наши предки многое восприняли из Византийской культуры, а через неё получили многие достижения древности. Именно на этом наследии в конечном счёте основана и культура современная. Но при этом им пришлось отвергнуть многовековое наследие своих предков, сегодня мы не может предположить, насколько великим оно было.

С помощью дополнительных источников попробуй объяснить, почему с именем князя Владимира связано большинство русских былин.

Князь Владимир стал святым, потому чаще других князей на протяжении многих веков упоминался в церквях. За него, как за святого, призывали молиться. Кроме того, про святого, естественно, рассказывали как про доброго и справедливого князя. Образ закрепился в народной памяти, ему стали приписывать то, чего люди ждали от доброго и справедливого правителя.

Представьте, что в 1015 году после долгой разлуки встретились отец и сын. Отец – языческий волхв – десятки лет прожил в лесах под Новгородом, а сын ещё в молодости уехал в Киев и стал дружинником князя Владимира. Опишите, какой спор мог состояться между ними о правлении на Руси князя Владимира Святославича.

Сын стал бы расхваливать, как преобразилась столица, да и другие города, включая Новгород. Как украсили их церкви. На это отец мог бы возразить, что плохо, когда служители бога живут в городе. Там они зависят от князя и служат больше ему, чем своему богу.

Сын мог бы начать рассказывать про то, какая отличная вера – христианство. Но на это отцу, что-то слышавшему наверняка об этом учении, достаточно было бы только спросить, говорил ли Христос крестить людей насильно. А ведь Владимир делал именно это. Как же он может надеется на милость своего бога, если делает то, чему тот не учил?

Сын стал бы говорить о мерах по укреплению княжеской власти и защите от печенегов. На отец скептически мог бы посмотреть на сына и сказать, что если бы князь не убивал своего брата, сами боги защитили бы его земли от набегов, хотя бы тот же Христос, который, наверное, не слабее Перуна, раз захватил себе такую власть.

История нашего Отечества полна мифов, прочно укоренившихся в сознании россиян. Например, нам со школьной скамьи вдалбливали, что полчища Батыя не взяли Новгород в 1238 году только из-за пресловутой весенней распутицы. На самом же деле обескровленная орда уже попросту не имела сил для штурма этого хорошо укреплённого города - наши предки отчаянно сопротивлялись завоевателям и нанесли им тяжелейшие потери.
Или другой миф - о князе-изменнике Олеге Рязанском, предавшем общерусское дело и не выступившем против Мамая под знамёнами Дмитрия Донского. Об этом мифе и пойдёт речь.

Пограничное княжество

Рязань была первым русским городом, в 1237 году принявшим на себя первый - и самый страшный - удар хлынувшей на Русь монгольской орды. Об этом рассказывает замечательное произведение русской средневековой литературы - "Повесть о разорении Рязани Батыем". Рязанцы отвергли требование послов орды о выплате дани, а ответное русское посольство, прибывшее к Батыю с дарами, было перебито степняками. Бату-хан, исключая всякую возможность мирного исхода переговоров, выдвинул наглое требование - отдать монголам в наложницы сестёр и дочерей рязанских князей. Мало того, Батый потребовал от главы посольства, князя Фёдора: "Дай мне, князь, познать жены твоей красоту". "Не прилично нам, христианам, - с достоинством ответил русский князь, - тебе, нечестивому царю, водить жён своих на блуд. Если нас одолеешь, то и жёнами нашими владеть будешь". И посольство полегло под татарскими саблями... Супруга Фёдора Евпраксия, узнав о гибели мужа, выбросилась вместе с маленьким сыном из окна терема на камни двора. Рязанские, пронские, муромские, ижеславские дружины встретили врага в поле. Битва была отчаянной, но недолгой - по-иному и быть не могло ввиду многократного численного превосходства завоевателей. Рязань пала после семидневного непрерывного штурма, была сожжена и разрушена, а жители города вырезаны подчистую или уведены в полон. На рязанской земле появился первый русский партизан, отмеченный в истории - рязанский воевода Евпатий Коловрат. С небольшим отрядом он больше месяца трепал тылы ордынского войска, пока не попал в смертельное кольцо и не погиб. Разграбленная Батыем рязанская земля с той поры систематически подвергалась опустошительным набегам. "Дюденева рать", "Неврюева рать" - разорениям нет числа. Только-только отстраивались сгоревшие деревеньки и подрастали чудом уцелевшие дети, как снова налетала беспощадная степная конница, оставляя за собой лишь трупы и пепел. Рязанское княжество лежало на границе с Великой Степью и всегда становилось первой жертвой очередного нашествия. Уж в чём-чём, а в симпатиях к ордынцам жителей этого несчастного края никак нельзя было заподозрить (равно как и их правителей, рязанских князей). Орда была для рязанцев исконным врагом, и ненависть к степным грабителям передавалась из поколения в поколение и впитывалась с молоком матери. Конечно, в грызне феодалов за власть все средства были хороши - в этом отношении русские князья ничуть не отличались от своих собратьев, европейских баронов и графов. И всё-таки не очень верится, что в момент решающий битвы, битвы, способной положить конец вековому господству хищника, сосущего все соки из всей русской земли, именно рязанский князь оказался предателем. Но оставим этические соображения и проанализируем исторические факты.

Рука Москвы

XIV век на Руси - это время объединения русских земель под крепкой рукой Москвы. Произошло это не сразу и не вдруг. Было и долгое соперничество Москвы и Твери за право стать во главе; усилению могущества Московского княжества сопротивлялись с оружием в руках суздальские, нижегородские (и рязанские!) князья. XIV век на Руси - это время ожесточённейших феодальных междоусобиц. Как было везде и всюду в средние века, стороны не стеснялись в выборе средств для достижения поставленной цели. Убийства, предательства, нарушение клятв и договоров, пренебрежение даже родственными связями были самым обычным делом. Заветный приз - ярлык на великое княжение - выдавался в Золотой Орде, и князья изо всех сил боролись за право называться "великими". И очень часто соперники обращались за помощью к ханам и приводили на Русь ордынские отряды. То, что при этом опустошались целые области Руси, враждующих князей нисколько не беспокоило. Во-первых, подобные действия были нормой той дикой эпохи, а во-вторых, в ходе яростной борьбы за власть страдания народные никем, никогда и нигде не принимались в расчёт. По княжеской родословной Рюриковичей, восходящей к киевскому князю Ярославу Мудрому, рязанский князь Олег Иоаннович был ничуть не худороднее московского князя, и его княжество по ярлыкам ордынских владык числилось таким же Великим, как Тверское и Московское. И жила в памяти поколений рязанцев кровная обида на соседей, не пришедших к ним на помощь в страшный год Батыева нашествия. Так что вроде бы сама политическая обстановка того времени подсказывает: да, предательство рязанского князя было более чем возможным. Интересы Рязанского княжества к моменту восшествия Олега на княжий престол были сильно ущемлены Москвой. К московским князьям перешли некоторые исконные рязанские земли (Коломна и Лопасня). При отце Дмитрия Донского рязанские бояре, исполнявшие роль коллегиального наставника при несовершеннолетнем князе Олеге, воспользовались бедой Москвы - "чёрным мором" - и отбили Лопасню. Великий князь московский Иоанн Иоаннович ("кроткий и тихий", по свидетельству летописца) смирился с потерей Лопасни, однако заноза осталась. В 1365 году на Рязанщину обрушился с очередным набегом ордынский царевич Тагай. Внезапным наскоком он захватил, ограбил и сжёг Переславль, "положил пусту" соседние волости и повернул обратно в Орду. Олег Иоаннович зла не стерпел: вместе с дружинами пронского и козельского князей он погнался за Тагаем, настиг его у Шишевского леса и наголову разгромил, перебив налётчиков почти поголовно. Но теперь, осмелившись поднять руку на такую силу, Олег Рязанский поневоле должен был искать себе союзника, которым мог быть только московский великий князь. Неизвестно (до нас не дошли ни договорные грамоты, ни свидетельства летописцев), каким образом Олег Иоаннович сумел вступить в союз с Москвой после враждебной вылазки его бояр против Лопасни, однако в 1370 году, когда Москве угрожал литовский князь Ольгерд, в московское войско влились рязанские и пронские полки. Оценив обстановку, Ольгерд боя не принял и запросил мира. Итак, Олег и Дмитрий - союзники. Тем не менее, спор между Москвой и Рязанью о приоритете остался нерешённым. В 1371 году рязанские бояре решили повторить "лопаснинский вариант" и таким же способом отобрать у Москвы и Коломну. Советники подтолкнули рязанского князя к вторжению. В битве при Скорнищеве, недалеко от Переславля, рязанское войско было разбито московским воеводой Дмитрием Волынским (тем самым Боброк-Волынцем, девятью годами позже снискавшим себе неувядаемую славу на поле Куликовом). Эта битва ясно показала Олегу - с Москвой ему не тягаться. А над Рязанью, да и над всей русской землёй, по-прежнему чёрной тучей нависала ненасытная Золотая Орда. И все дальнейшие действия и Олега Рязанского, и Дмитрия Московского диктовались простой исторической логикой.

Русь и Орда

После поражения под Скорнищевым Олег бежал и потерял власть: на рязанский стол сел пронский князь Владимир. Олег направился в Орду, там заручился поддержкой (скорее всего, просто купил эту поддержку) тёмника Салахмира и вернулся на Русь с ордынской воинской силой. Владимир сопротивляться не стал и уступил Рязань без боя. Дмитрий не вмешался в разборку между пронским князем и Олегом, хотя мог бы. Салахмир действовал по собственной инициативе, и разгроми московский князь его отряд, Дмитрий имел все шансы оправдать свои действия перед ханом. Однако Дмитрий предпочёл видеть в Рязани Олега: он примирил рязанского и пронского князей и заключил с Олегом оборонительный и наступательный союз (ссылки на текст этого договора имеются в договорных грамотах Дмитрия Ивановича с Ольгердом и с Михаилом Тверским). И более в летописях не упоминается о вражде между Олегом и Дмитрием. Более того, Москва встаёт на защиту Рязани от ордынских набегов. В 1373 году ордынцы пожгли и разграбили земли рязанского княжества, но тут же отступили, как только узнали о выступлении против них московских полков. В 1377 году царевич Арапша разбил на реке Пьяне московское войско и взял Нижний Новгород. На Москву Арапша идти не посмел, однако по пути в степь разграбил и сжёг (в который уже раз!) многострадальную Рязань. Олег был ранен стрелами и едва спасся. В 1378 году Мамай, ставший к этому времени фактическим повелителем Золотой Орды, послал тёмника Бегича примерно наказать московского князя и привести его к полной покорности. И никто иной, как Олег Рязанский, сообщил Дмитрию о движении сильного и многочисленного ордынского войска. Московский князь понял, что это не просто рядовой грабительский набег, а карательная экспедиция, и сделал соответствующие выводы. Из-за быстроты движения Бегича времени на сбор общерусского ополчения не было, и Дмитрий выступил только с московскими полками, к которым присоединились дружины Олега и пронского князя Владимира. На рязанской земле, у реки Вожа, ордынское войско потерпело сокрушительное поражение - оно было почти полностью истреблено, погиб и сам Бегич. Мамай наспех собрал имевшиеся у него под рукой отряды и кинулся на Русь. Хан опустошил рязанскую землю (снова рязанскую!), разграбил и пожёг её лучшие города, но вступить в бой с многочисленным московским войском, преградившим ему на Оке дорогу на Москву, не посмел и отошёл в степь. Итак, за два года - два страшнейших нашествия на Рязань, нашествия, сравнимых по своим разрушительным последствиям с Батыевым. И после этого Олег воспылал любовью к Золотой Орде и стал предателем земли русской? Или любовь к степным грабителям в нём пробудили наконечники ордынских стрел, оставившие шрамы на теле князя? Арапша и Бегич (а чуть раньше - Тагай) лишний раз показали, чем является для Руси Орда, и никакой князь не мог не считаться с настроениями своих подданных. А кроме того, даже с чисто прагматической точки зрения вставшая перед Олегом дилемма была предельно проста: или быть вассалом более сильного (как доказал опыт противоборства) московского князя, или оставаться покорным данником хана (пусть даже с вожделенным ярлыком на великое княжение) и безропотно терпеть и дальше ордынский беспредел. Да и перспектива гарантированного владения великокняжеским титулом отнюдь не выглядела безоблачной - у не слишком могущественного владетеля постоянно разоряемых рязанских земель хватало на Руси искушённых в междоусобных склоках соперников.

В решающий час

Летописцы (а за ними историки), обвиняя Олега в предательстве, ссылаются на то, что рязанское ополчение не влилось в войско Дмитрия, а сам Олег вступил в сговор с Мамаем. Но почему же тогда Дмитрий перед решающим сражением не опустошил земли изменника и не раздавил его дружину, а спокойно оставил врага в тылу? Он вполне мог это сделать, более того, обязан был так поступить по всем правилами ведения военных действий. В эпическом противостоянии на Куликовом поле помимо двух главных сил была ещё и третья - литовское войско Ягайлы. Появись оно на поле боя, исход Куликовской битвы мог бы быть совсем иным. Считается, что Ягайла просто опоздал, и потому-де не помог Мамаю. Но это не так - московское войско двигалось к Дону очень медленно, прикрывая московские земли на тот случай, если Ягайла вдруг вздумает ринуться прямо на Москву вместо того, чтобы идти на соединение с Мамаем. Литовцы двигались параллельно, к началу битвы войско Ягайлы находилось всего в одном дневном переходе от Куликова поля, но дальше не пошло. Почему? Да потому что рядом располагалась дружина князя Рязанского - в полной готовности помешать этому движению. Дмитрий знал, что Олег и сам не ударит ему в спину, и не позволит сделать это Ягайле. Только так можно объяснить непростительную - если считать, что Олег был предателем, - ошибку Дмитрия, не оставившего никаких резервов за Доном на случай вмешательства в сражение на стороне Мамая литовской конницы или рязанских полков. Однако допустим, что и Олег, и Ягайло действительно опоздали и упустили свой шанс. Но если так, тогда почему же Дмитрий (уже Донской), возвращаясь с победой, движется в обход земель "изменника", особо приказав никого из рязанцев "не зорить и не обижать". А ведь сил для разгрома Рязани, несмотря даже на тяжелейшие потери в Куликовской битве, у великого князя московского было вполне достаточно. Разве так карают за предательство? Олег вёл и с Мамаем, и с Ягайлой тончайшую и опаснейшую дипломатическую игру - и выиграл. Мамай принял предложенный ему Олегом план одновременного удара по войску Дмитрия объединёнными силами всех трёх союзников. В условиях договора Олега с Ягайлой оговаривалось, что в бой они вступят только после соединения рязанских и литовских войск. А этого, как известно, не произошло. Дмитрий же, двигаясь от Оки к Дону, надёжно прикрыл рязанские земли от неминуемого разгрома, который мог учинить Мамай, вознамерившийся вернуть Русь во времена Батыя. И после Мамаева побоища, несмотря на навешенный на Олега ярлык предателя и недовольство действиями изменников-рязанцев среди простого люда, Дмитрий Донской не предпринимает никаких враждебных шагов по отношению к князю-отступнику. Но и объяснять "кто есть кто" Дмитрий не счёл нужным - неизвестно ещё, как там всё дальше пойдёт, и не время раскрывать другу (а значит, и врагу) все свои карты. Рязанские бояре сами пришли к Дмитрию за прощением, и он их простил. В 1381 году был подписан новый договор между Москвой и Рязанью, и Олег признал Дмитрия старшим братом. Заметим, что таким образом рязанского князя приравняли к князю Владимиру Серпуховскому, удостоенному прозвища "Храбрый" за доблесть на Куликовом поле. Интересно, за какие заслуги князю-предателю оказали такую честь?

Двойная игра

Всего через два года после Куликовской битвы, в 1382 году, на Русь вторгся новый хан - Тохтамыш, которому удалось приостановить распад Золотой Орды и даже на время вернуть ей подобие былого могущества. С этим нашествием связано ещё одно обвинение Олега в предательстве: рязанский князь-де указал хану дорогу на Москву и броды на Оке. Тохтамыш наступал стремительно. Дмитрий, получив от Олега весть о приближении врага, оставляет в Москве гарнизон для обороны столицы, а сам отправляется в Переславль-Залесский - собирать полки. Олег своевременно известил "старшего брата", а сам вступил с Тохтамышем в ту же игру, что и с Мамаем, отводя угрозу от своих истерзанных земель. Обвинения, выдвинутые против Олега Рязанского летописцами, несостоятельны. Москва к этому времени существовала уже более трёхсот лет, была столицей набиравшего силу государства, неоднократно посещалась купцами, и потому очень сомнительно, что никто другой кроме рязанского князя не знал к ней дорог. То же касается и бродов на Оке - их расположение отнюдь не было стратегическим секретом, известным только узкому кругу лиц. Олег действительно убедил Тохтамыша идти на Москву, но кому это было выгодно? С военной точки зрения ордынскому войску надо было обойти Москву и застигнуть Дмитрия, не давая ему времени на сбор всех сил. А Тохтамыш упёрся в каменные стены московского Кремля. На стенах крепости были установлены первые русские пушки ("тюфяки"), и штурм захлебнулся в крови ордынцев. Хан утратил преимущество внезапности и мобильность - время работало на Дмитрия Донского. Ещё немного, и дело просто кончилось бы второй Куликовской битвой - с таким же результатом. Москву погубило коварство ордынцев, предательство нижегородских князей Василия и Семёна, уговоривших горожан открыть ворота и вступить с врагом в переговоры, и доверчивость москвичей. Тохтамыш ворвался в Кремль и устроил там дикую резню, но быстро убрался прочь, узнав о подходе войск Владимира Серпуховского и самого Дмитрия. Возвращаясь в степь, хан подверг рязанские земли нещадному разорению. Это что, в награду за верную службу Олега? Нет, хан понял, на кого (выражаясь современным языком) на самом деле работал рязанский князь, и жестоко отомстил ему. Дальнейшие события подтверждают эту версию. Московский князь снова проявил удивительную терпимость по отношению к "предателю", и в 1386 году при посредничестве Сергия Радонежского был подписан договор о вечном союзе Москвы и Рязани.

И ещё один штрих, свидетельствующий в пользу Олега Рязанского. В 1387 году князь Дмитрий Иоаннович Донской отдал свою дочь Софью замуж за сына Олега - Фёдора. Да, династическими браками скреплялись военные и политические союзы (и не только в средние века), но чтобы великий князь московский породнился с многократным предателем земли русской - такое представляется очень и очень маловероятным. В русской истории были всякие фигуры, были в ней и истинные предатели (например, те же нижегородские князья Василий и Семён, сыгравшие роковую роль в разграблении Москвы Тохтамышем). Однако хочется, чтобы позорное клеймо изменника никого не украшало бы незаслуженно.

Причиной нового обострения русско-казанских отношений стали «нечесть и срамота», учинённые ханом Сафа-Гиреем (правил в 1524—1531, 1536—1549 гг.) русскому послу Андрею Пильемову весной 1530 г. Летописец не уточнил, в чём состояло оскорбление. Это происшествие переполнило чашу терпения Москвы, и русское правительство решило предпринять ещё одну попытку вернуть Казань под свой контроль.

Прикрыв южные границы, от возможного удара крымских войск, Василий III в мае 1530 г. двинул против Казанского ханства две рати - судовую и конную. Речной флотилией командовали воеводы Иван Бельский и Михаил Горбатый. Конную рать повёли Михаил Глинский и Василий Шереметев.

Казань оказалась подготовленной к войне. На помощь ханству пришли ногайские войска под командованием Мамай-мурзы и астраханские отряды во главе с князем Яглычём (Аглыш). Под Казанью на реке Булак был построен острог, который должен был затруднить действия московских войск.

Судовая рать проделала путь до Казани без особых затруднений. Конные полки, разбив пытающихся помешать им татар в нескольких стычках, благополучно переправились через Волгу и 10 июля соединились с судовой ратью. В ночь на 14 июля полк Ивана Овчины Оболенского штурмом взял вражеский острог, большая часть гарнизона была перебита. Успехи русских войск и начавшаяся бомбардировка Казани встревожила горожан. Многие стали требовать начала переговоров с Москвой и прекращения борьбы. В сложившейся обстановке хан Сафа-Гирей предпочёл бежать из города.

Однако русские воеводы не спешили начать решительный штурм, хотя в городе почти не осталось защитников, и значительная часть горожан была готова к переговорам. Военачальники вступили в местнический спор, выясняя между собой, кто первый должен вступить в Казань. Неожиданно разразилась буря и спутала все планы русского командования. Татары использовали этот момент для неожиданной вылазки. Она была успешной: русские войска понесли значительные потери, погибло и 5 русских воевод, включая Фёдора Лопату Оболенского, татары захватили часть русской артиллерии - 70 пушек-пищалей. Опомнившись от вражеского нападения русские возобновили обстрел города, но уже без особого успеха. Татары после успешной вылазки были воодушевлены и передумали сдаваться. 30 июля 1530 г. осада была снята. Русская армия ушла за Волгу. 15 августа русские вышли к своим границам. Виновным в этой неудаче признали Ивана Бельского. Его приговорили к смерти, но затем воеводу помиловали и посадили в тюрьму, где он находился до смерти Василия.

Правда, ещё до возвращения бежавшего в Астрахань Сафа-Гирея, казанская знать начала переговоры с Москвой о принесении присяги государю Василию Ивановичу. Осенью 1530 года в Москву прибыло казанское посольство. Казанцы от имени хана попросили, чтобы великий московский князь пожаловал Сафа-Гирея «царя братом и сыном себе учинил, а царь хочет быти в государьской воле, и князи и всей земли Казанской люди… служити вперед хотят прямо и неотступными быти всею землею Казанскою до своих животов и их дети». Татарские послы дали государю Василию шертную запись (шерть - клятва, договорные отношения), обещая, что она будет утверждена Сафа-Гиреем и всеми казанскими князьями и мурзами.

В Казань был направлен русский посол Иван Полев. Он должен был привести ханство к присяге и потребовать возвращения пленных и пушек. Однако Сафа-Гирей отказался утвердить присягу. Переговоры возобновились. Сафа-Гирей затягивал время и выдвигал всё новые требования. Одновременно он упорно добивался помощи от крымского хана Саадет-Гирея. Оказать прямую помощь ослабленное нашествием ногаев и внутренними усобицами Крымское ханство не смогло. Правда, крымские татары совершили набег на одоевские и тульские земли. В ходе продолжавшихся переговоров московское правительство смогло привлечь на свою сторону казанских послов князей Табая и Тевекеля. С их помощью русские власти наладили контакты с самыми влиятельными в Казани князьями Кичи-Али и Булатом. Они считали, что продолжать разорительную войну с Москвой нельзя. Кроме того, были обижены тем, что Сафа-Гирей окружил себя ногайскими и крымскими советниками, оттеснив сторону казанскую знать. Чашу терпения прорусской партии переполнила идея хана арестовать и казнить всё русское посольство. Это решение вело к новой истребительной войне с Русским государством. Произошёл дворцовый переворот, против Сафа-Гирея выступил почти вся казанская знать. Хан бежал, крымских татар и ногаев выслали, часть казнили. В Казани было создано временное правительство.

Московский государь первоначально планировал восстановить на казанском престоле известного верностью Москве Шах-Али. Его направили в Нижний Новгород, поближе к Казани. Однако казанское правительство, во главе с царевной Ковгар-Шад (сестрой умершего хана Мухаммед-Амина и единственной оставшейся в живых представительницей рода Улу-Мухаммеда, основателя Казанского ханства), и князьями Кичи-Али и Булатом, отказалось принять непопулярного в татарской среде правителя. Казанцы попросили себе ханом младшего брата Шах-Али Джан-Али (Яналея). Ему было в том момент 15 лет и все свое недолгое царствование (1532—1535 гг.) он находился под полным контролем Москвы, царевны Ковгар-Шад и князя Булата. По разрешению московского великого князя Василия он женился на ногайской княжне Сююмбике, которая сыграла впоследствии заметную роль в истории Казанского государства. Таким образом, между Москвой и Казанью был уставлен прочный мир и тесный союз, продержавшийся до смерти Василия Ивановича.

На крымской границе

На границе с Крымским ханством, во время русско-казанской войны 1530—1531 гг., сохранялось относительное спокойствие, которое время от времени нарушали нападения небольших татарских отрядов. Охране южной украйны продолжали уделять особое внимание. Малейшая угроза вызывала быструю ответную реакцию. Ситуация изменилась к 1533 году. Вражда двух братьев, Саадет-Гирея и Ислам-Гирея, неожиданно завершилась победой Сагиб-Гирея (Сахиб I Герай, правил в 1532 — 1551 гг.), которого поддержала Порта. Саадет-Гирей был вынужден отказаться от престола и уехать в Стамбул. А Ислам-Гирей занимал престол на протяжении всего пяти месяцев.

В августе в Москве получили извести о начале похода на Русь 40-тыс. крымской орды, которую вели «царевичи» Ислам-Гирей и Сафа-Гирей. Московское правительство не имело точных данных о направлении движения вражеского войска, и было вынуждено принять чрезвычайные меры для защиты приграничных областей. Великий князь Василий Иванович встал с резервными войсками в селе Коломенском. В Коломну была направлена рать под командованием князя Дмитрия Бельского и Василия Шуйского. Чуть позже туда же выступили полки князей Фёдора Мстиславского, Петра Репнина и Петра Охлябина. Из Коломны против татарских облавных отрядов были направлены лёгкие полки Ивана Овчины Телепнева, Дмитрия Череды Палецкого и Дмитрия Друцкого.

Крымские царевичи, получив сведения о выдвижении московских полков к границе, изменили направление удара и напали на Рязанскую землю. Крымские войска выжгли пригороды, пытались штурмовать крепость, но взять город не смогли. Рязанская земля подверглась страшному опустошению. Первыми в район действий татарских отрядов вышел лёгкий полк Дмитрия Череды Палецкого. У села Беззубово, в 10 верстах от Коломны, его полк разгромил татарский отряд. Затем в соприкосновение с противником вступили другие лёгкие полки. Встретив отпор, татарские загонные отряды отступили к основным силам. Крымское войско нанесло удар по русским полкам, которые возглавил Иван Овчина Телепнев. Русские лёгкие полки устояли в тяжёлом бою, но были вынуждены отступить. Военачальники татарского войска, опасаясь подхода основных русских сил, не преследовали «лёхких воевод» и начали отступление, уводя огромный полон.

Разрыв с Казанью. Война с Сафа-Гиреем

Смерть государя Василия (3 декабря 1533 года) заметно осложнила внешнеполитическое положение Русского государства. В войну с Москвой вступило Великое княжество Литовское (русско-литовская война 1534—1537 гг.), антирусские настроения возобладали в Казани. Зимой 1533-1534 гг. казанские отряды разорили нижегородские и новгородские земли, увели большой полон. Затем начались набеги на вятские земли. Московские власти пытались вразумить Казань, но оставшийся верным Русскому государству хан Джан-Али уже не пользовался поддержкой местной знати. Казанцы почувствовали изменение ситуации и ослабление Москвы. Окончательный разрыв между русским государством и казанским ханством произошёл 25 сентября 1534 г. В результате дворцового переворота, который организовала царевна Ковгар-Шад, был убит хан Джан-Али и его русские советники. Многие деятели прорусской партии были вынуждены бежать в Московское государство. На казанский престол вернулся Сафа-Гирей - давний и убеждённый враг Руси.

Воцарение Сафа-Гирея привело к началу новой большой войны на Волге. Первые серьёзные столкновения произошли зимой 1535-1536 гг. В декабре татарские отряды из-за небрежной службы мещерских воевод Семёна Гундорова и Василия Замытского дошли до Нижнего Новгорода, Березополья и Гороховца. В январе татары сожгли Балахну и отступили, когда из Мурома перебросили войска под командованием воевод Фёдора Мстиславского и Михаила Курбского. Однако настигнуть главные силы казанских татар не удалось. Ещё один удар татары нанесли на Коряково на реке Унже. Это рейд закончился провалом. Большая часть татарского отряда была уничтожена, пленных казнили в Москве. В конце июля татары вторглись в костромские земли, уничтожив на реке Куси заставу князя Петра Пестрого Засекина. Осенью 1536 г. татарские и марийские отряды вторглись в галицкие земли.

В начале 1537 года войско казанского хана начало новое наступление. В середине января татары неожиданно вышли у Мурома и попытались с ходу взять его. Казанские войска выжгли посады, но взять крепость не смогли. Через три дня, после безуспешной осады они поспешно отошли, получив сообщение о выступление из Владимира и Мещеры русских полков под командованием Романа Одоевского, Василия Шереметева и Михаила Кубенского. Из Муромской земли казанское войско двинулось к Нижнему Новгороду. Татары сожгли верхний посад, но были отбиты и ушли вниз по Волге к своим границам. Кроме того, в источниках отмечено появление татарских и марийских отрядов в окрестностях Балахны, Городца, галицких и костромских землях.

Московское правительство, встревоженное возросшей активностью казанских татар и слабым прикрытием восточных рубежей, начинает укрепление границы по Волге. В 1535 году новую крепость стоят в Перми. В 1536-1537 гг. строят крепости на реке Кореге (Буй-город), в Балахне, Мещере, в устье реки Учи (Любим). Обновляют укрепления в Устюге и Вологде. На новое место переносят Темников, после пожаров восстанавливают оборонительные сооружения во Владимире и Ярославле. В 1539 году на границе Галицкого уезда возводят город Жиланский (в этом же году его захватили и сожгли). Разрядные записи 1537 года впервые содержат роспись воеводам от казанской «украины». Главная рать под началом Шах-Али и Юрия Шеина стояла во Владимире. В Муроме войсками командовал Фёдор Мстиславский, в Нижнем Новгороде - Дмитрий Воронцов, в Костроме - Андрей Холмский, в Галиче - Иван Прозоровский. Примерно такая же расстановка войск на этом рубеже сохранялась и в последующие годы.

Весной 1538 года планировался поход на Казань. Однако в марте, под давлением крымского хана, московское правительство начало с Казанью переговоры о мире. Они тянулись до осени 1539 года, когда Сафа-Гирей возобновил военные действия и напал на Муром. Казанская армия, усиленная ногайскими и крымскими отрядами, разорила муромские и нижегородские земли. Одновременно татарский отряд князя Чуры Нарыкова опустошил окрестности Галича и, уничтожив Жилинский городок, двинулся в костромские земли. Под Кострому были направлены русские полки. На Плессе произошло упорное сражение. Ценой больших потерь (среди убитых было 4 русских воеводы), русские войска смогли обратить татар в бегство и освободить весь полон. В 1540 году 8-тыс. отряд Чуры Нарыкова вновь опустошил костромские земли. Татарская рать снова была настигнута войсками воевод Холмского и Горбатого, но смогла отбиться и уйти.

18 декабря 1540 года 30-тысячное казанское войско, усиленное ногайскими и крымскими отрядами во главе с Сафа-Гиреем, вновь появилось под стенами Мурома. Осада продолжалась два дня, русский гарнизон отстоял город, но татары захватили в окрестностях города большой полон. Узнав о приближении из Владимира великокняжеских полков, Сафа-Гирей отступил, разорив окрестные селения и частично, владимирские и нижегородские места.

Военные действия чередовались мирными переговорами, в ходе которых Сафа-Гирей пытался избежать ответных ударов со стороны русской армии, а затем вновь совершал набеги на Московское государство. Московское правительство, разочаровавшись в малоэффективной борьбе с внезапными рейдами казанских татар, преследование которых было затруднено массивами лесов, сделало ставку на внутреннюю казанскую оппозицию. Москва старалась устранить влияние Крыма, руками самих казанцев. Начинается поиск недовольных политикой хана, засильем крымских татар. Ситуацию облегчил сам Сафа-Гирей, который обвинил часть казанской знати в предательстве и начал казни. Одной из первых казнили царевну Ковгар-Шад, затем убили других видных князей и мурз. Страх за свою жизнь вынудил казанскую знать выступить против хана и его крымских советников. В январе 1546 года в Казани началось восстание. Сафа-Гирей сбежал в Ногайскую орду, к своему тестю бею Юсуфу. Временное казанское правительство во главе с Чурой Нарыковым, Беюрган-Сеитом и Кадышем пригласило на трон ставленника Москвы Шах-Али. Однако его отказались пустить в город вместе с прибывшим с ним 4-тыс. русским отрядом. В Казань пустили только самого Шах-Али и сотню касимовских татар. Положение Шах-Али было очень непрочным, из-за непопулярности нового хана. Новый казанский правитель продержался на престоле всего месяц. Юсуф дал Сафа-Гирею ногайское войско и тот отбил Казань. Шах-Али бежал в Москву. Немедленно началась война, которая продолжалась до неожиданной смерти Сафа-Гирея в марте 1549 года.

Продолжение следует… ВО, Самсонов Александр