Публицистика светская литература 16 века кратко. История в историях

В Древней Руси не было специального термина для определения публицистики — как и не было его и для беллетристики; границы публицистического жанра, которые мы можем наметить, конечно, весьма условны.

Публицистический характер имели, прежде всего, сочинения, провозглашавшие идеологию Русского государства как преемника величайших мировых монархий, — послание (или несколько посланий) старца псковского Елеазарова монастыря Филофея о «Москве — третьем Риме» и «Послание о Мономаховом венце» бывшего тверского иерарха Спиридона-Саввы; «Послание» Спиридона было затем переработанов официальное «Сказание о князьях Владимирских».

Публицистические черты обнаруживали многие памятники исторического повествования (например, «Казанская история») и легендарные повести («Повесть о белом клобуке» и др.).

Своеобразное место в литературе XVI в. занимал и «Домострой» — назидательно-публицистический памятник, «поучение и наказание всякому православному христианину», развивающее традицию переводных проповеднических сборников («Измарагд», «Златоуст»).

Первоначальная редакция этого памятника, возникшая, по-видимому, еще до середины XVI в., включала в себя весьма живые сценки, например рассказ о бабах-своднях, соблазняющих замужних «государынь»; однако в более поздней редакции, связанной с именем одного из виднейших деятелей «избранной рады» Сильвестра, сцены были выпущены.

Так же сложен был и характер «Стоглава» — собрания официальных постановлений Стоглавого собора 1551 г., в состав которого входили послания публицистического характера.

И все-таки важнейшие публицистические памятники XVI в. имели специфику, отличающую их от других памятников. Как правило, они были памятниками полемическими, направленными против конкретных противников и отстаивающими определенные политические и идеологические позиции.

Иосиф Волоцкий

В этом отношении прообразом публицистики XVI в. была «Книга на новгородских еретиков» («Просветитель») Иосифа Волоцкого, составленная в самом начале этого века и имевшая большое влияние на ряд публицистов последующего времени (например, на Ивана Грозного).

Иосиф Волоцкий оставил не только «Просветитель», но и ряд публицистических посланий и слов, направленных против его оппонентов из церковной (нестяжателей) или из светской среды.

Некоторые из этих посланий чрезвычайно интересны как литературные памятники, например послание окольничему Борису Кутузову, в котором Иосиф ярко и весьма выразительно обличал удельного князя Федора Волоцкого, притеснявшего и грабившего Иосифов монастырь.

«А християн почал грабити городскых и сельскых, как почал княжити, не точию богатых, но и убогих», — писал Иосиф о князе Федоре и далее рассказывал весьма выразительную историю о вдове «доброго торгового человека», у которой князь пытками выманил все имущество. Иосиф Волоцкий бил челом о несчастной вдове, но князь ограничился тем, что «ехав в город послал ей от обеда пять оладей, а на завтрея четыре оладьи, а денег не отдал ни одное. Ино и дети и внучата и ныне по дворам волочатся».

Даниил, митрополит

Публицистическую традицию Иосифа Волоцкого продолжал его преемник по игуменству в Волоколамском монастыре Даниил — впоследствии митрополит всея Руси. В отличие от Иосифа Даниил имел дело с уже поверженными противниками; сочинения его носили поэтому скорее назидательный, чем чисто полемический характер. Не чуждался Даниил и бытовой сатиры.

В одном из своих поучений он рисовал, например, образ щеголя, угождающего «блудницам»: «Ризы изменяеши, хотение уставляеши, сапогы велми червлены и малы зело, якоже и ногам твоим велику нужу терпети от тесноты съгнетения их, сице блистаеши, сице скачеши, сице рыгаеши и рзаеши, уподобляяся жребцу... Власы же твои не точию бритвою и с плотию отъемлеши, но и щипцем ис корени исторзати и ищипати не стыдишеся, женам позавидев, мужеское свое лицо на женское претворяеши».

Вассиан Патрикеев и нестяжатели

Наиболее талантливым оппонентом иосифлян (Иосифа Волоцкого и Даниила) был в первой четверти XVI в. Вассиан Патрикеев, князь, насильственно постриженный Иваном III в монахи и ставший основоположником движения «нестяжателей» — противников монастырского землевладения. Движение нестяжателей, которому уделяли немалое внимание исследователи конца XIX — начала XX в., получило в историографии одностороннюю и, пожалуй, преувеличенную оценку.

Либеральные славянофилы 70—80-х гг. XIX в., видевшие в нестяжателях своих исторических предков, считали их «русскими гуманистами-реформаторами в самом благородном значении этого слова», стоявшими «выше Лютера и Кальвина и других западных реформаторов».

Действительная роль нестяжателей была куда более скромной. Учитель Вассиана Нил Сорский был, как мы уже отмечали, близок к греческим исихастам XIV в.: основным предметом его интересов было нравственное усовершенствование монахов, достигаемое путем «безмолвного» жительства в скитах.

Вопросы общественной жизни мало интересовали Нила: его высказывания против «стяжания от чужих трудов» не имели конкретного характера и едва ли отличались от аналогичных высказываний Иосифа Волоцкого. Только в конце своей жизни, в 1503 г., Нил косвенно обнаружил свои позиции в практических вопросах, поддержав Ивана III, предложившего секуляризовать монастырские земли; однако никакого теоретического обоснования этого поступка Нил не оставил.

Совсем иной характер имела деятельность Вассиана Патрикеева. Вассиан былпрежде всего публицистом и политическим деятелем — борьба из-за церковных земель представляла собою действительно одну из важнейших тем его творчества. Однако и нестяжательское движение XVI в., возглавляемое Вассианом, никак не может считаться движением реформационным.

При большом различии европейских реформационных движений XV—XVI вв. все они отличались одним обязательным свойством: критическим отношением к послебиблейскому «преданию» и основанным на этом «предании» институтам, и в первую очередь к монашеству.

Между тем нестяжатели (в отличие от их современников — еретиков) не только никогда не отрицали института монашества, но стремились укрепить и усовершенствовать этот институт. Совершенно не свойственно было нестяжателям (вопреки мнению некоторых историков) и критическое отношение к святоотеческой литературе. Не были нестяжатели, наконец, и сторонниками веротерпимости и противниками наказания еретиков.

Лишь после разгрома еретиков в начале XVI в., когда по требованию Иосифа начались массовые репрессии не только против убежденных вольнодумцев, но и против их действительных или мнимых попутчиков, Вассиан заявил, что раскаявшиеся еретики заслуживают снисхождения, и выступил против массовых смертных казней.

В ответ на заявление Иосифа, утверждавшего, что «грешника или еретика руками убити или молитвою — едино есть», Вассиан (писавший от имени «кирилловских старцев») язвительно спрашивал: «И ты, господин Иосифе, почто не испытавши своей святости? Не связя Касиана архимандрита (осужденного за ересь, — Я. Л.) своею манатиею, донеле же бы он сгорел, а ты в пламени его связана дръжал! И мы б тя, яко единого из трех отрок, ис пламени изшедша, приняли!».

Сарказм присущ и полемике князя-инока с митрополитом Даниилом, подвергшим Вассиана церковному суду. В ответ на упрек Даниила Вассиану, что он не признает святым Макария Калязинского и других недавно канонизированных официальной церковью чудотворцев, Патрикеев замечал: «Яз его знал, простой был человек; а будет ся чюдотворец, ино как вам любо с ним — чюдотворец ли сей будет, не чюдотворец ли».

Даниил возразил на это, что святые могут обретаться повсюду — среди царей, архиереев, свободных и рабов. «Ино, господине, ведает бог да ты и со своими чюдотворцы», — ответил Вассиан.

Но для публицистического творчества Вассиана характерен не только сарказм. В спорах со своими противниками он прибегал и к высокой патетике, например, в тех случаях, когда обвинял«стяжательное» духовенство в корыстолюбии и угнетении «убогой братии» — крестьян: «Господь повелевает: И даждь я нищим», — писал Вассиан, противопоставляя этой евангельской заповеди действительное поведение землевладельцев, налагающих на крестьян «лесть на лесть и лихву на лихву» и изгоняющих несостоятельных должников с женами и детьми, «коровку их и лошадку отъемше».

История русской литературы: в 4 томах / Под редакцией Н.И. Пруцкова и других - Л., 1980-1983 гг.

Отличительная особенность публицистики XVIв. - ее жанровое многообразие: полемическое "слово", "наказание", "слово ответное", беседа, челобитная, публицистический памфлет, эпистола.

В публицистике XVI в. отразилась полемика по кардинальным политическим проблемам своего времени, связанная с характером государственного управления, местом и ролью в этом управлении царя, боярства, служилого дворянства и монашества. В публицистике впервые был поставлен вопрос о положении русского крестьянина и прозвучали голоса, осуждающие рабство. Политические проблемы публицисты связывали с моральными, философскими и эстетическими. Доказывая свою правоту, опровергая аргументы противников, они не ограничивались ссылками на авторитет "писания", а опирались на логику, аппелировали к разуму, используя факты действительности и личной жизни.

Укрепление централизованного Русского государства протекало в обстановке напряженной и острой политической борьбы между родовым боярством , которое постепенно устраняется от участия в управлении страной, и служилым дворянством , которое становится основной классовой опорой единодержавной власти московского царя. Эта борьба находит яркое отражение в публицистике. В "словах", посланиях, памфлетах идеологи различных групп отстаивают свои интересы, обличают своих противников.

Политическая теория Русского государства окончательно формулируется в публицистических произведениях 1-ой четверти XVIв. - "Послании о Мономаховом венце" Спиридона-Саввы, "Послании" старца псковского Елеазарова монастыря Филофея Василию III в 1523г., "Сказании о князьях Владимирских".

В"Сказании о князьях Владимирских " автор пытается установить генеалогическую связь московских князей с основателем Римской империи - Августом-кесарем. Брат Августа Прус был послан римским императором на Вислу - "от него же пруси позвашася" (пруссы). Призванный новгородцами князь Рюрик происходит из рода Прусова. Следовательно, политические права на единорожденную власть московские великие князья унаследовали от своих "прародителей" - от самого Августа-кесаря. Далее рассказывалось о даре греческого императора Константина Мономаха киевскому князьу Владимиру Всеволодовичу (Мономаху) царского венца, скипетра и державы. На самом деле Константин Мономах умер, когда Владимиру было 2 года.

Это легенда, а ей в то время был придан характер исторической достоверности, служила важным политическим средством обоснования прав московских великий князей на царский титул и на самодержавную форму правления государством, содействовала укреплению внутриполитического авторитета этой власти и способствовала упрочению международного престижа Московского государства.

В этом публицистическом произведения впервые была сформулирована политическая теория суверенности Русского государства: "Москва - третий Рим ".

Выдающимся писателем-публицистом, идеологом служилого дворянства былИван Пересветов . Он неоднократно подавал челобитные на имя юного великого князя, выступал с аллегорическими публицистическими повестями, доказывая необходимость единодержавной формы правления государством и устранения боярства. Прибегая к историческим параллелям, он изображал существующие недостатки политической жизни Москвы и давал практические советы к их устранению. Положительную политическую программу - смелый проект государственных преобразований он изложил в публицистическом памфлете 1547г. "Сказание о Магмете-Салтане " (о нем в билете №32).

Как отметил Д.С. Лихачев, в дворянской публицистике пафос преобразования общества сочетается с идеей ответственности государя перед своими подданными за их благосостояние. Этому действенному характеру дворянского мировоззрения лучше всего отвечали формы деловой письменности, которая начинает активно проникать в литературу, способствуя ее обогащению.

Публицистические памфлеты Ивана Пересветова явились той политической программой, которая частично была осуществлена Иваном Грозным.

Политика Грозного, направленная на укрепление единодержавия, усиление роли служилого дворянства и ущемление интересов боярской знати, вызвала отпор со стороны последней. Эту борьбу ярко отразила переписка Андрея Курбского с Иваном Грозным (см. билет №33).

В публицистике XVI в. звучали не только голоса защитников интересов различных групп правящего класса. В это время появляются и первые идеологи демократических слоев русского общества. Против рабства выступает боярский сын Матвей Башкин , доказывая авторитетом "писания" незаконность рабовладения. А беглый холоп Феодосий Косой , отвергая церковные догмы, выступил противником всякой эксплуатации, войн и гражданских властей, страстным поборником равенства людей . Обличению "ереси" Феодосия Косого были посвящены два публичистических произведения Зиновия Отенского - "Истины показание" и "Послание многословное".

Публицистика XVI в. сыграла важную роль в формировании русского литературного языка и русской литературы. Ее традиции получили отклик в исторических повестях начала XVII в., в полемических посланиях-беседах Аввакума.

В публицистике были широко распространены произведения, посвящённые злободневным темам общественной жизни. Области публицистических проблем: проблемы, связанные с формированием самодержавного государства (облик самодержца, взаимоотношения разных сословий, проблема взаимоотношения царской и церковной власти), церковные проблемы (борьба с ересью, проблема внутрицерковного землевладения, проблемы нравственного облика).

Одним из самых известных публицистов был Максим Грек. Ему принадлежит огромное литературное наследие. В одном из его сочинений-«Слове Максима Грека»-главный литературный приём-аллегория. По жанру это тоже аллегория. В центре повествования-образ Жены, это власть, Василия (от греч., «царство»). Основное повествование строится на беседе Грека с Женой. Она говорит о том, как видела эксплуатацию людей, и о том, что правители должны следовать Божьим законам, иначе ждут всех войны и невзгоды. Своеобразие публицистики Грека состоит именно в том, что основную мысль своего произведения произносит не он сам, а аллегория, Жена. До него в произведениях этого не было.

В публицистических сочинениях Ивана Грозного, Андрея Курбского, Ивана Пересветова поднимаются важнейшие проблемы государственного управления, взаимоотношений государя и подданных, церкви и великокняжеской или царской власти. Расцвет публицистики в 16 в. совершенно естествен -- это было время сложных процессов государственного строительства, напряженной идеологической борьбы. К решению этих важнейших общественных задач и были привлечены основные литературные силы. В этом одна из причин, почему литература вновь становится по преимуществу деловой. Но другая и, пожалуй, основная причина происшедших изменений в развитии литературы состоит в том, что влиятельные церковники не только беспощадно расправились с еретиками, а заодно и со всякого рода проявлением свободомыслия, но и объявили решительную борьбу светскому началу в литературе -- «неполезным повестям», «глумам и смехам», «писаниям внешним». Церковь решительно требует, чтобы христиане не избегали «душеполезных повестей», «божественного писания». Эту идею регламентировать круг душеполезного чтения в наилучшей степени реализовал гигантский кодекс, созданный по инициативе новгородского архиепископа Макария (впоследствии митрополита), -- «Великие минеи-четьи» -- свод всех «святых книг», которые «обретаются» на Руси.

Для литературы 16 в. характерно стремление к созданию монументальных «обобщающих предприятий» (термин А. С. Орлова).

Произведения публицистики:

Обширный хронографический свод -- «Русский хронограф » (здесь присутствует мысль, что наступило время «третьего Рима» - Москвы, как последнего Рима, как оплота христианства, т.к. пал Рим, рухнула Византийская империя под напором турков; в хронографе изложена вся мировая история от сотворения мира и до 1453г.), Хронограф был первым хронологическим сводом, в котором подробное изложение русской истории велось на равных правах и историей Рима и Византии;

Самая крупная из русских летописей -- Никоновская,

Многотомный, роскошно иллюстрированный Лицевой свод,

- «Великие минеи-четьи» - существовали в двух основных видах: служебные, содержавшие только службы святым, почитаемым в данный месяц и расположенные по дням их памяти, и четьи, предназначенные для чтения и содержавшие тексты житий и сказаний о праздниках. В минеях-четьих материалы также располагались по месяцам и дням,

- «Степенная книга» -- собрание биографий всех выдающихся деятелей русской истории. История Русского государства излагается в форме агиобиографий его правителей по степеням родства. Период правления каждого князя составляет определенную "грань" в истории. В центре повествования Степенной книги стоят личности князей - "самодержавцев. Составители Степенной книги стараются подчеркнуть величие деяний и красоту их добродетелей, вводят психологические характеристики героев, стремясь показать их внутренний мир и благочестивые помыслы в монологах, молитвословиях. в Степенной книге и в летописных сводах исторический материал приобрел злободневное политическое и публицистическое звучание, подчиняясь задачам идеологической борьбы за укрепление единодержавной власти государя всея Руси. Задача - похвалить правление И.Грозного, этого идеального государства.

- «Домострой» (написал священник Сильвестр) -- свод «поучений и наказаний всякому православному христианину, мужу и жене, и чадом, и рабом, и рабыням», источником служили библейские тексты, документальные записи.

- «Казанская история». Литературные тенденции 16 в. хорошо иллюстрируются обширным историческим повествованием о взятии Иваном Грозным Казани -- «Казанской историей». Написанная в 60-х гг. 16 в. «Казанская история» дошла до нас в многочисленных списках уже более позднего времени (17-18 вв.). Автор «Казанской истории» создал не историческое и документальное повествование, а литературное произведение, в котором рассказ о взятии Казани предваряется рассказом о легендарной истории города и Казанского царства. В нем с батальными сценами соседствует описание дворцовых интриг в Казанском царстве, раскрывается образ «красносолнечной», но коварной и жестокой казанской царицы Сумбеки

16 век -- время торжества экспрессивно-эмоционального стиля, однако утратившего прелесть новизны (особенно в агиографии), ставшего чрезмерно напыщенным и манерным. Это век «второго монументализма». Это литература торжествующей и уверенной в своей непогрешимости царской власти, торжествующей в своей непреклонной ортодоксии церкви. Литература, согласно замыслам идеологов времени Василия III и Ивана IV, должна была неукоснительно служить только великим целям великого государства.

Он часто обращается к читателям и слушателям

Он прерывает свою речь вопросами, останавливает себя.

Он смешивает церковнославянизмы и просторечье.

Он делает смелые сопоставления библейских лиц и событий с современными все с тою же иронической целью.

Язык Грозного отличается необыкновенною гибкостью, и эта живость, близость к устной речи вносит в его произведения яркий национальный колорит.

У него властный тон, живая игра характерного для Грозного остроумия, стилю грубой, сильной и выразительной речи.

Основная цель всех его произведений всегда одна и та же: он доказывает права своего единодержавства, своей власти; он обосновывает принципиальные основы своих

царских прав. У него эмоциональная речь, блестящая импровизация. Нарушение всех правил средневекового писательства: все грани между письменной речью и живой, устной, так старательно возводившиеся в средние века, стерты; речь Грозного полна непосредственности.

Грозный - прирожденный писатель, но писатель, пренебрегающий всеми искусственными приемами писательства во имя живой правды. Он пишет так, как говорит, смешивая книжные цитаты с просторечием, то издеваясь, то укоряя, то сетуя, но всегда искренно по настроению. Смелый новатор, изумительный мастер языка, то гневный, то лирически приподнятый, мастер «кусательного» стиля, всегда принципиальный, всегда «самодержец всея Руси», пренебрегающий всякими литературными условностями ради единой цели - убедить своего читателя, воздействовать на него - таков Грозный в своих произведениях яму и т.д.).

Народные песни о Горе как женской доле широко распространены в русском, украинском и белорусском фольклоре.

Произведение близко к фольклору, что видно в сравнениях: Молодец-«сизый голубь», Горе-«Серый ястреб» и т.д.

Период формирования единого Русского государства связан с зарождением публицистики (при всей условности данного термина для памятников древней Руси). В частности, публицистические черты носят произведения, возникшие в связи с распространением во второй половине XV - первой половине XVI в. еретических учений. Одной из центральных проблем, вокруг которых разгорелась полемика, была проблема человеческого «самовластья». Она развивалась прежде всего в богословской традиции. Темы «самовластья» касались как представители ортодоксального направления (из посланий которых историк получает основную информацию и о взглядах их идейных противников), так и «еретики»: Федор Васильевич Курицын (например, его программное Лаодикийское послание), неизвестный автор Написания о грамоте).

Одним из аспектов темы «самовластья» был вопрос о пределах царской власти: должен ли государь отчитываться за свои действия перед подданными либо он отвечает за них только перед Богом. Этот вопрос стал одним из центральных в сочинениях Иосифа Волоцкого. Отношениям духовных наставников и светской власти посвящены публицистические произведения лидера «нестяжателей» Вассиана Патрикеева. Известно одно небольшое сочинение Вассиана, направленное против Иосифа Волоцкого. Оно состоит из введения и трех Слов. В них он выступает против монастырского землевладения, монашеского «лихоимания», а также против массовых казней раскаявшихся еретиков.

В несколько ином аспекте (анализируются принципы, на которых должны строиться отношения государя с подданными) проблему «самовластья» рассматривал Иван Семенович Пересветов (Большая и Малая челобитные, Сказание о Магмете-Салтане и др.).

В последнем из названных произведений поднималась еще одна острая проблема: что важнее для человека и государства - точное соблюдение обряда или истинная вера. Иван Пересветов критикует также сложившуюся систему отношений государя к своим подданным, одновременно настаивая на необходимости сильной власти.

Почти все эти проблемы поднимались и в переписке Ивана Грозного с Андреем Михайловичем Курбским. Она дошла в отдельных списках и сборниках второй трети XVII - XIX в. Известно три послания Курбского 1564-1579 гг. (первое - в двух редакциях) и два послания Ивана Грозного 1564 г. и 70-х годов (первое - в краткой и двух пространных редакциях). Поднимались эти темы А.М. Курбским и в Истории о великом князе Московском (1578 г.).

Распространение источников публицистической направленности непосредственно связано с событиями Смутного времени.

По форме такие произведения близки к традиционным жанрам духовной литературы: это Видения (например, Повесть о видении некоему мужу духовну протопопа Терентия, Видения в Нижнем Новгороде и Владимире, Видение у Устюге и др.), Послания (скажем, Новая повесть о преславном Росийском царстве), Плачи (Плач о пленении и о конечном разорении Московского государства). В этих небольших по объему произведениях авторы пытались осмыслить происходившие драматические события, понять их причины, найти выход из создавшегося положения.

Близки к памятникам публицистики и исторические произведения, написанные «на злобу дня». В их число входит, прежде всего, Сказание Авраамия Палицына (1612-1620 гг.). Это одно из самых популярных и объемных (включает 77 глав) сочинений о Смуте. Будучи непосредственным участником описываемых событий, Авраамий оставил яркий рассказ о происходившем, сопровождающийся прямыми и косвенными личностными оценками. Другим памятником такого рода является Временник дьяка Ивана Тимофеева (1616-1619 гг.). В нем описываются многие события, свидетелем и участником которых оказался Иван Тимофеев, занимавший значительный пост в государственном аппарате. Можно отнести к публицистическим памятникам эпохи Смуты и многочисленные произведения С.И. Шаховского - человека, много видевшего и знавшего, притом обладавшего определенным литературным талантом. Среди его творческого наследия челобитные, Моление патриарху Филарету (по поводу четвертого брака С.И. Шаховского), и, наконец, одно из самых ярких источников по истории Смуты - Повесть книги сея от прежних лет (не позднее конца 20-х годов XVI в.).

Во всех перечисленных произведениях первых двух десятилетий XVI в. присутствуют личностный момент, элементы полемики, содержатся попытки анализа происходящего. Еще более четкую публицистическую направленность имеют многие литературные памятники, относящиеся к периоду Раскола. Наиболее ярко она проявляется в многочисленных посланиях, письмах и челобитных протопопа Аввакума.

В публицистике были широко распространены произведения, посвящённые злободневным темам общественной жизни. Области публицистических проблем: проблемы, связанные с формированием самодержавного государства (облик самодержца, взаимоотношения разных сословий, проблема взаимоотношения царской и церковной власти), церковные проблемы (борьба с ересью, проблема внутрицерковного землевладения, проблемы нравственного облика).

Одним из самых известных публицистов был Максим Грек. Ему принадлежит огромное литературное наследие. В одном из его сочинений-«Слове Максима Грека»-главный литературный приём-аллегория. По жанру это тоже аллегория. В центре повествования-образ Жены, это власть, Василия (от греч., «царство»). Основное повествование строится на беседе Грека с Женой. Она говорит о том, как видела эксплуатацию людей, и о том, что правители должны следовать Божьим законам, иначе ждут всех войны и невзгоды. Своеобразие публицистики Грека состоит именно в том, что основную мысль своего произведения произносит не он сам, а аллегория, Жена. До него в произведениях этого не было.

В публицистических сочинениях Ивана Грозного, Андрея Курбского, Ивана Пересветова поднимаются важнейшие проблемы государственного управления, взаимоотношений государя и подданных, церкви и великокняжеской или царской власти. Расцвет публицистики в 16 в. совершенно естествен - это было время сложных процессов государственного строительства, напряженной идеологической борьбы. К решению этих важнейших общественных задач и были привлечены основные литературные силы. В этом одна из причин, почему литература вновь становится по преимуществу деловой. Но другая и, пожалуй, основная причина происшедших изменений в развитии литературы состоит в том, что влиятельные церковники не только беспощадно расправились с еретиками, а заодно и со всякого рода проявлением свободомыслия, но и объявили решительную борьбу светскому началу в литературе - «неполезным повестям», «глумам и смехам», «писаниям внешним». Церковь решительно требует, чтобы христиане не избегали «душеполезных повестей», «божественного писания». Эту идею регламентировать круг душеполезного чтения в наилучшей степени реализовал гигантский кодекс, созданный по инициативе новгородского архиепископа Макария (впоследствии митрополита), - «Великие минеи-четьи» - свод всех «святых книг», которые «обретаются» на Руси.

Для литературы 16 в. характерно стремление к созданию монументальных «обобщающих предприятий» (термин А. С. Орлова).

Произведения публицистики:

Обширный хронографический свод - «Русский хронограф

» (здесь присутствует мысль, что наступило время «третьего Рима» - Москвы, как последнего Рима, как оплота христианства, т.к. пал Рим, рухнула Византийская империя под напором турков; в хронографе изложена вся мировая история от сотворения мира и до 1453г.), Хронограф был первым хронологическим сводом, в котором подробное изложение русской истории велось на равных правах и историей Рима и Византии;

Самая крупная из русских летописей - Никоновская,

Многотомный, роскошно иллюстрированный Лицевой свод,

- «Великие минеи-четьи» - существовали в двух основных видах: служебные, содержавшие только службы святым, почитаемым в данный месяц и расположенные по дням их памяти, и четьи, предназначенные для чтения и содержавшие тексты житий и сказаний о праздниках. В минеях-четьих материалы также располагались по месяцам и дням,

- «Степенная книга» - собрание биографий всех выдающихся деятелей русской истории. История Русского государства излагается в форме агиобиографий его правителей по степеням родства. Период правления каждого князя составляет определенную "грань" в истории. В центре повествования Степенной книги стоят личности князей - "самодержавцев. Составители Степенной книги стараются подчеркнуть величие деяний и красоту их добродетелей, вводят психологические характеристики героев, стремясь показать их внутренний мир и благочестивые помыслы в монологах, молитвословиях. в Степенной книге и в летописных сводах исторический материал приобрел злободневное политическое и публицистическое звучание, подчиняясь задачам идеологической борьбы за укрепление единодержавной власти государя всея Руси. Задача – похвалить правление И.Грозного, этого идеального государства.

Литература Запада и Востока
Нельзя рассматривать мировую литературу в ее глобальном единстве без искусство Востока - Северной Африки, Ирана, Индии, Китая, Японии - в их взаимосвязях с литературой Запада. Взаимосвязи культур Востока и Запада исследованы недостаточно глубоко. Академики Н.И. Конрад и В.М. Жирмунский своими трудами значительно способствовали выдвижени...

Лермонтов Михаил Юрьевич
ЛЕРМОНТОВ Михаил Юрьевич(1814-41), русский поэт. Учился в Московском университете (1830-32). Окончил Санкт-Петербургскую школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров (1834). В 1837 за стихотворение «Смерть поэта» (о гибели А. С. Пушкина) был сослан в армию на Кавказ. Убит на дуэли в Пятигорске. Разочарование в действительнос...

Парадоксы «комического» у Ивлина Во.
Ф. Стопп (И. Во Портрет художника, 1959) считает, что в ранних романах писателя отсутствует «элемент моральной ненависти», который необходим в сатире. М. Брэдбери считает Во не сатириком, а комиком. (монография Брэдбери “A Comic Universe”). Однако большинство исследований (Гиколс Д., Гринблэтт С., Каренс Дж., Кук В., Анджапаридзе Г., Е...