Павел николаевич милюков публицист и профессиональной российский. «Нас выбрала русская революция

МИЛЮКОВ, ПАВЕЛ НИКОЛАЕВИЧ (1859–1943), русский политический деятель, лидер партии кадетов, историк. Родился 15 (27) января 1859 в Москве, в семье инспектора и преподавателя Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Учился в 1-й московской гимназии, где обнаружил большие способности в области гуманитарных наук, особенно в изучении языков; в 1877 поступил на историко-филологический факультет Московского университета. Занимался у профессоров Ф.Ф.Фортунатова, В.Ф.Миллера, М.М.Троицкого, В.И.Герье, П.Г.Виноградова, В.О.Ключевского . Общение с последним определило выбор профессии и научные интересы, связанные с изучением истории Отечества.

С первого курса университета Милюков включился в студенческое движение, примкнул к его умеренному крылу, ратовавшему за университетскую автономию. В 1881 как деятельный участник движения был арестован, затем исключен из университета (с правом восстановления через год). Пропущенное для занятий время провел в Италии, где изучал искусство эпохи Возрождения.

После окончания университета был оставлен на кафедре русской истории, которую возглавлял В.О.Ключевский, для «приготовления к профессорскому званию». Готовясь к магистерскому (кандидатскому) экзамену, читал спецкурсы по историографии, исторической географии, истории колонизации России. Курс по историографии позднее был оформлен в книгу Главные течения русской исторической мысли (1896). Одновременно преподавал в 4-й женской гимназии, в Земледельческом училище, на высших женских курсах.

В 1892 Милюков защитил магистерскую диссертацию по вышедшей в том же году книге Государственное хозяйство России в первой четверти ХVIII столетия и реформа Петра Великого. В предисловии автор писал: историческая наука «ставит на очередь изучение материальной стороны исторического процесса, изучение истории экономической и финансовой, истории социальной, истории учреждений». Диссертация была высоко оценена научной общественностью: автор получил за нее премию имени С.М.Соловьева. Однако предложение присудить сразу докторскую степень не прошло, с протестом выступил В.О.Ключевский, и это на долгие годы охладило отношения между учеником и учителем.

Постепенно Милюков все больше внимания начал уделять просветительской деятельности. Был избран председателем Комиссии по организации домашнего чтения, сотрудничал в Московском комитете грамотности, неоднократно выезжал в провинцию с чтением лекций. В 1894 за цикл прочитанных в Нижнем Новгороде лекций, в которых содержались «намеки на общие чаяния свободы и осуждение самодержавия», Милюкова арестовали, исключили из Московского университета и выслали в Рязань.

Прожитые в ссылке годы были заполнены научной работой. В Рязани Милюков приступил к своему самому значительному исследованию – Очеркам по истории русской культуры (сначала печатались в журнале, в 1896–1903 вышли отдельным изданием в трех выпусках). В первом выпуске изложены «общие понятия» об истории, ее задачах и методах научного познания, определены теоретические подходы автора к анализу исторического материала; здесь же – очерки о населении, экономическом, государственном и социальном строе. Во втором и третьем выпусках рассматривается культура России – роль церкви, веры, школы, различных идеологических течений.

В ссылке Милюков получил приглашение из Софийского высшего училища в Болгарии возглавить кафедру всеобщей истории. Власти разрешили поездку. В Болгарии ученый пробыл два года, читал лекции, изучал болгарский и турецкий языки (всего Милюков знал 18 иностранных языков). Сознательное игнорирование торжественного приема в российском посольстве в Софии по случаю именин Николая II вызвало раздражение в Петербурге. От болгарского правительства потребовали уволить Милюкова. «Безработный» ученый переехал в Турцию, где принял участие в экспедиции Константинопольского археологического института, в раскопках в Македонии.

По возвращении в Петербург за участие в собрании, посвященном памяти П.Л.Лаврова, ученый был вновь арестован и полгода провел в тюрьме. Проживал в окрестностях Петербурга, так как ему было запрещено жить в столице. В этот период Милюков сблизился с либеральной земской средой. Стал одним из основателей журнала «Освобождение» и политической организации российских либералов «Союз освобождения». В 1902–1904 неоднократно выезжал в Англию, затем в США, где читал лекции в Чикагском и Гарвардском университетах, в Бостонском институте имени Лоуэлла. Прочитанный курс был оформлен в книгу Россия и ее кризис (1905).

Первую русскую революцию ученый встретил за границей. В апреле 1905 вернулся в Россию и сразу включился в политическую борьбу. В середине октября Милюков возглавил созданную российскими либералами конституционно-демократическую (кадетскую) партию. Программа партии провозглашала необходимость превращения России в конституционную монархию, народного представительства с законодательными правами, отмены сословных привилегий, установления демократических свобод. Национальная часть программы, отстаивая идею единства российской империи, вместе с тем включала право на свободное культурное самоопределение, за Царством Польским признавалось введение автономного устройства с сеймом, за Финляндией – восстановление прежней конституции.

Хотя Милюков не был избран в состав Государственной думы первых двух созывов, он являлся фактическим руководителем многочисленной фракции кадетов. После избрания в Думу третьего и четвертого созывов стал официальным лидером фракции. В Думе проявил себя, с одной стороны, как поборник политических компромиссов с властью, а с другой – как сторонник буржуазно-демократического развития России. Широкую известность приобрела направленная против Григория Распутина и других «темных сил» у трона думская речь Милюкова «Глупость или измена?».

После Февральской революции Милюков вошел во Временный комитет членов Государственной думы, а затем 2 марта 1917 в качестве министра иностранных дел – в состав Временного правительства во главе с князем Г.Е.Львовым. Внешнеполитический курс лидера кадетов был направлен на единение с союзниками по Антанте и войну с Германией, невзирая ни на какие жертвы (младший сын самого министра добровольцем ушел на фронт и погиб), до победного конца. Нарастание антивоенных настроений в стране заставило Милюков в дни апрельского кризиса подать в отставку. Свою политическую деятельность он продолжал в качестве председателя ЦК кадетской партии. Участвовал в Совещании пяти крупнейших партий (кадетов, радикально-демократической, трудовиков, социал-демократов, эсеров), Временного комитета Государственной думы и исполкомов Совета рабочих и солдатских и Совета крестьянских депутатов, где заявил, что «Советы должны сойти с политической арены, если они не могут творить государственное дело». Поддержал, вместе с другими руководителями кадетской партии, мятеж генерала Л.Г.Корнилова .

Октябрьскую революцию Милюков воспринял враждебно. Все его усилия были направлены на создание единого фронта в борьбе с Советской Россией. Во имя разгрома большевиков лидер кадетов весной 1918 не погнушался даже пойти на союз со вчерашними противниками – немцами. Стал активным участником всех крупных антибольшевистских предприятий: создания Добровольческой армии (программная декларация армии принадлежала его перу), иностранной военной интервенции и т.п. Важной частью политической деятельности Милюкова стало написание Истории второй русской революции (1918–1921).

Осенью 1918 Милюков покинул Россию, выехав сначала в Румынию, затем во Францию и Англию. С 1921 проживал в Париже. Его главным делом стала разработка «новой тактики» борьбы с большевиками. Объединяя «левый» сектор эмиграции в противовес сторонникам вооруженной борьбы с советской властью, Милюков признал отдельные завоевания этой власти (республика, федерация отдельных частей государства, ликвидация помещичьего землевладения), рассчитывал на ее перерождение в рамках новой экономической политики и последующий крах.

Во Франции Милюков стал редактором газеты «Последние новости», объединившей вокруг себя лучшие литературные и публицистические силы русского зарубежья. Был учредителем и председателем Общества русских писателей и журналистов, Клуба русских писателей и ученых, Комитета помощи голодающим в России (1921), одним из организаторов Русского народного университета. Читал лекции в Сорбонне, в Коллеже социальных наук, во Франко-Русском институте. Тогда же Милюков вернулся к научной работе: выпустил двухтомный труд Россия на переломе (1927) о событиях Гражданской войны, подготовил к публикации дополненное и переработанное издание Очерков по истории русской культуры (вышло в 1930–1937) и др.

После нападения фашистской Германии на СССР Милюков внимательно следил за отступлением советской армии. В последней своей статье Правда о большевизме (1942–1943), написанной, вероятно, после получения известия о разгроме немцев под Сталинградом, он открыто заявил о солидарности с русским народом, борющимся с захватчиками.

Умер Милюков в Монпелье (Франция) 31 марта 1943. После окончания войны прах его перезахоронили на Парижском кладбище Батиньоль.

политик, лидер кадетской партии, министр иностранных дел Временного правительства, публицист и историк прозападного направления.

Из древнего дворянского рода. Сын профессора-архитектора Николая Павловича Милюкова. Получил домашнее образование, окончил 1-ю Московскую гимназию (1877 г.). Летом 1877 г. находился в Закавказье в качестве казначея войскового хозяйства, а затем - уполномоченного Московского санитарного отряда. В сентябре 1877г. поступил на историко-филологический факультет Московского университета, среди его преподавателей были П.Г. Виноградов, В.О. Ключевский и Н.С. Тихонравов.

Научная деятельность

С 1886 г. приват-доцент Московского университета, одновременно преподавал в гимназии и на Высших женских курсах; в 1892 г. ему была присвоена степень магистра русской истории за диссертацию по теме «Государственное хозяйство России первой четверти XVIII в. и реформы Петра Великого» (также ему была присуждена премия С.М. Соловьёва). С 1892 по 1895 г. читал в университете курс «История русской культуры». В 1895 г. Милюков был уволен из университета с запрещением преподавания «за вредное влияние на молодёжь» и из-за «крайней политической неблагонадёжностью» и выслан в Рязань, где в 1895-1897 гг. участвовал в археологических раскопках. В 1897 г. Милюков был приглашен в Болгарию, где ему предложили прочитать курс лекций по истории в Софийском высшем училище. В 1898 г. отстранен от преподавания по требованию российских властей. Милюков совершил путешествие в Македонию, принял участие в археологической экспедиции. Свои впечатления он описал в «Письмах с дороги», которые были опубликованы в «Русских ведомостях».

Постепенно у Милюкова сформировался собственный взгляд на историю. Он отрицал закономерности исторического процесса, противопоставлял историческое развитие России и Запада и, основываясь на теории об извечной культурной отсталости Руси, делал вывод о прогрессивной роли иностранных заимствований и т.д. Милюков хотел доказать, что народные массы в России всегда отличались инертностью. Помимо этого, Милюков утверждал, что решающую роль в истории страны играла государственная власть, которая имела надклассовый характер.

Политическая деятельность

В 1899 г. Милюков вернулся в Россию, в Петербург. Спустя год, в феврале 1900 г. председательствовал на вечере, который был посвящен памяти П.А. Лаврова. За произнесенное им «поминальное слово», Милюков был арестован и осужден на 6 месяцев тюрьмы с запрещением проживать в столице после окончания срока тюремного заключения. За Милюкова вступился В.О. Ключевский, обратившийся к императору с просьбой о сокращении срока заключения; в конечном счете, заключение было сокращено почти вдвое.

В 1902 г. Милюков подготовил проект программного заявления журнала «Освобождение», а уже через год в 1903 г. предпринял длительную зарубежную поездку, которая продолжалась до 1905 г. В ходе данной поездки, Милюков читал лекций в США о России и славянах. Зимой 1903 -1904 гг. он жил в Англии и встречался в Лондоне с Н.В. Чайковским, П.А. Кропоткиным, Е.К. Брешко-Брешковской, Р. Макдональдом. Кроме того, он имел встречу с В.И. Лениным, побывал в Канаде, где подготовил издание книги «Россия и её кризис».

В апреле 1905 г. Милюков возвратился в Россию. 24 мая на открывшемся съезде Союза союзов он был избран его председателем. Милюкову удалось убедить съезд принять предложенное им воззвание к обществу и народу, в котором была выдвинута идея созыва Учредительного собрания. Милюков поставил перед собой задачу создать, не революционную, а конституционную партию, по его словам, задачей данной партии должна стать борьба с «парламентскими средствами».

На учредительном съезде Конституционно-демократической партии, который состоялся в октябре 1905 г., Милюкову было поручено выступить с вступительным обращением к съезду и докладом о тактике. Он подготовил свое обращение, но окончательные решения по вопросам тактики, идеологии и организации Партии «народной свободы» (ПНС) были приняты только на ее 2-м съезде, состоявшимся в январе 1906 г. С 1905 г. член, с 1907 г. председатель ЦК партии. С февраля 1906 г. соредактор (вместе с И.В. Гессеном) главной кадетской газеты «Речь»; сам Милюков много публиковался в газете и был автором почти всех ее передовиц.

Депутат Государственной думы

Милюков не был избран в 1-ю Государственную думу; сказалось противодействие со стороны властей, хотя формальным предлогом для отстранения от участия в выборах стало несоответствие требованиям квартирного ценза. После роспуска думы, он был один из составителей Выборгского воззвания, призывавшего население к гражданскому неповиновению. Из-за участия Милюкова в составлении Выборгского воззвания, ему было запрещено участвовать в выборах во 2-ю Государственную думу.

Осенью 1907 г. Милюков избран депутатом в 3-ю Государственную думу. Как председатель фракции кадетов именно Милюков взял на себя все выступления в Думе по вопросам, что касались конституционно-политического характера. Однако, главной специальностью, на которую обращал свое внимание Милюков, стали вопросы внешней политики.

На Чрезвычайной сессии Думы, по случаю начала Первой мировой войны, 26 июля 1914 г. Милюков зачитал написанное им заявление, которое было одобрено ЦК партии: «Мы боремся за освобождение Родины от иноземного нашествия, за освобождение Европы и славянства от германской гегемонии... В этой борьбе мы едины; мы не ставим условий, мы ничего не требуем». Из-за этого заявления и стремления Милюкова вести войну до победного конца, его называли «лидером думской оппозиции».

Летом 1915 г. Милюков стал одним из главных инициаторов создания Прогрессивного блока. Как он сам писал в своих воспоминаниях: «Меня называли “автором блока”, “лидером блока” и от меня ждали направления политики блока. … Это был кульминационный пункт моей карьеры». Программа блока была следующая: создание правительства из лиц, которые пользуются доверием страны; радикальное изменение методов управления и создание общей администрации за политическими преступлениями; уравнение крестьян с другими классами; реформа городских и земельных учреждений и др. Одновременно Милюков принял активнейшее участие в организации и направлении широкомасштабной клеветнической кампании в прессе, направленной на дискредитацию правительство и Царской семьи.

1 ноября 1916 г. Милюков произнёс в Думе свою знаменитую речь, которая была запрещена для печати, но разошлась в списках по всей стране. В своей речи Милюков безапелляционного и не имея никаких доказательств обвинял императрицу Александру Федоровну и премьер-министра России Б.В. Штюрмера в подготовке сепаратного мира с Германией. В своих воспоминаниях Милюков писал: «Я говорил о слухах, об “измене”… о действиях правительства, возбуждающих общественное негодование, причем в каждом случае предоставлял слушателям решить “глупость” это или “измена”… Но наиболее сильное место речи я замаскировал цитатой “Neue Freie Press”. Там упомянуто было имя императрицы в связи с именами окружавшей ее камарильи…». Одним из результатов клеветнического выступления Милюкова стал очередной правительственный кризис и отставка Б.В. Штюрмера.

27 февраля 1917 г. Милюков на частном совещании Думы выступил с предложением выждать немного времени, пока будет ясен характер движения, а те временем создать временный комитет членов Думы для восстановления порядка в стране. Данное предложение было принято, и Милюков был избран членом Временного комитета Государственной думы. На заседаниях Прогрессивного блока и Временного комитета Милюков активно участвовал при обсуждении всех вопросов революции, в том числе состава правительства.

2 марта Милюков произнес речь в Екатерининском зале Таврического дворца и объявил состав Временного правительства во главе, которого стоял князь Г.Е. Львов. Об императоре и династии Романовых Милюков высказался довольно ясно: «Старый деспот, доведший Россию до полной разрухи, добровольно откажется от престола - или будет низложен. Власть перейдёт к регенту великому князю Михаилу Александровичу. Наследником будет Алексей». Однако, 3 марта стало известно, что Николай II отрёкся от престола в пользу своего брата. Поэтому на заседании Временного комитета и членов Временного правительства с участием Михаила Александровича, Милюков выступил против отречения великого князя. Он аргументировал свою позицию тем, что сильная власть, необходимая для укрепления нового порядка, но так же она нуждается в опоре символа власти, к которому массы уже привыкли. Однако, подобные высказывания не нашли поддержки у большинства лидеров Прогрессивного блока.

Министр иностранных дел

В первом составе Временного правительства Милюков занимал пост министра иностранных дел. Одним из своих первых его шагов на новом посту было распоряжение посольствам оказывать помощь в возвращении эмигрантов-революционеров в Россию. Так же, Милюков продолжал придерживаться своей позиции войны до победного конца, и поэтому был намерен работать и выступать за выполнение Россией своих обязательств перед союзниками по Антанте. Однако это вызвало еще больше негодования со стороны левых партий, а также Петросовета. Левые усиливали давление на правительство и требовали от него немедленного обращения к союзникам с предложением отказаться от «аннексий и контрибуций». Когда же он высказал свое несогласие с подобным решением, началась новая кампания против Милюкова как министра иностранных дел и того, кто непосредственно мог связаться с союзниками.

Из-за тяжёлых поражений, понесенных на фронте, а также хозяйственных трудностей и антивоенной революционной агитации, в России распространялось резко негативное отношение к продолжению войны. В Заявлении Временного правительства от 27 марта (9 апреля) 1917 г. говорилось о полном соблюдении обязательств, принятых в отношении союзников. Однако, в это же время Заявление оно содержало положения, которые позволяли, наедятся на скорое окончание военных действий (например, отказ от аннексий и контрибуций и пр.). Из-за некоторого беспокойства со стороны союзников, которое было вызвано двойственностью Заявления Временного правительства, Милюков 18 апреля приложил свою препроводительную ноту (т.н. «Нота Милюкова»), которая представляла собой дополнительный документ к Заявлению и где излагалась точка зрения руководства страны на участие России в войне. В ноте Милюков заявил, что позиция Временного правительства не даёт никаких оснований думать об ослаблении роли России в общей союзной борьбе и провозглашает о всенародном стремлении довести мировую войну до победного конца. Нота послужила поводом для Апрельского кризиса, что стал первой вооруженной демонстрации против Временного правительства произошедшей 20 и 21 апреля. Участники данной демонстрации требовали отставки Милюкова с поста министра иностранных дел. В подобной ситуации Милюков был вынужден подать в отставку 2(15) мая 1917 г.

Эмиграция

После отставки он продолжил политическую деятельность в качестве лидера кадетской партии, поддерживал Корниловское движение (после поражения выступления был вынужден уехать из Петрограда в Крым). Милюков резко негативно отнесся к приходу к власти большевиков, был последовательным сторонником вооруженной борьбы с ними. 14 ноября Милюков избран в Учредительное собрание но в его деятельности не участвовал, так как уехал на Дон.

Перебравшись с Дона в Киев, Милюков вступил в контакт с командованием германских войск (май 1918 г.), так как рассматривал Германию в качестве потенциального союзника в борьбе с властью большевиков. ЦК партии кадетов осудил подобную политику, и Милюков сложил с себя обязанности председателя ЦК. В конце октября он признал свою политику по отношению к немецкой армии ошибочной. С конца 1918 г. Милюков находиться за границей (в Румынии, Париже, Лондоне).

Через два года, в 1920 г. Милюков поселился в Париже. Там он стал главным редактором влиятельной зарубежной русской газеты «Последние Новости» и занимал эту должность с марта 1921 по 1941 гг. В период своей эмиграции Павел Николаевич написал ряд работ по истории революции и гражданской войны.

В 1922 г. во время выступления в Берлине на Милюкова было совершено покушение монархистами, но пуля попала в В.Д. Набокова, который собой закрыл его собой.

В канун Второй мировой войны Милюков был решительным противником Германии и незадолго до своей смерти он искренне радовался победе советских войск под Сталинградом. В 1954 г., после того, как истек срок аренды могилы, прах был перенесен в Париж, на кладбище Батиньоль, где он был похоронен рядом с А.С. Милюковой.

Семья

1-м браком, Милюков был женат на дочери ректора Московской духовной академии Анне Сергеевне Смирновой (1861 - 1935); 2-м браком - на Нине Васильевной Григорьевной (1881 - 1960). Дети: Николай (1889-1957), Сергей (1894-1915), Наталья (1898-1921).

Па́вел Никола́евич Милюко́в (15 января (27 января) 1859, Москва - 31 марта 1943, Экс-ле-Бен, Франция) - русский политический деятель, историк и публицист. Лидер Конституционно-демократической партии (Партии народной свободы). Министр иностранных дел Временного правительства в 1917.

Отец - Николай Павлович Милюков, архитектор, выходец из дворянского рода, восходящего к участнику Куликовской битвы Семёну Мелику (Милюку). Мать - Мария Аркадьевна, урождённая Султанова. Жена - первая: Анна Сергеевна, урождённая Смирнова, дочь ректора Московской духовной академии. Умерла в 1935. Вторая (с 1935): Нина (Антонина) Васильевна, урождённая Лаврова. Дети: Николай, Сергей (погиб в 1915 на фронте), Наталья.

Окончил 1-ю Московскую гимназию. Летом 1877 во время Русско-турецкой войны 1877-1878 находился в Закавказье в качестве казначея войскового хозяйства, а затем уполномоченного московского санитарного отряда.

Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1882; исключался за участие в студенческой сходке в 1881, восстановлен в следующем году). В университете был учеником В. О. Ключевского и П. Г. Виноградова. В студенческие годы после смерти отца, чтобы обеспечить семью, давал частные уроки. Был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию.

Магистр русской истории (1892; тема диссертации: «Государственное хозяйство России первой четверти XVIII века и реформы Петра Великого»). Докторскую диссертацию не защищал (существует версия, что это было результатом отказа присудить ему сразу докторскую степень за магистерскую диссертацию - за это выступали многие члены учёного совета, но против выступил В. О. Ключевский, после чего отношения между ним и Милюковым были испорчены).

В своей магистерской диссертации первым высказал мысль о том, что реформы Петра I были процессом спонтанным, подготовленным ходом времени, а не запланированным изначально. Утверждал, что сфера влияния Петра была весьма ограниченной; реформы разрабатывались коллективно, а конечные цели преобразований осознавались царем лишь частично, да и то опосредованно ближайшим окружением.

Главный исторический труд Милюкова - «Очерки по истории русской культуры». В первом выпуске изложены «общие понятия» об истории, ее задачах и методах научного познания, определены теоретические подходы автора к анализу исторического материала, содержатся очерки о населении, экономическом, государственном и социальном строе. Во втором и третьем выпусках рассматривается культура России - роль церкви, веры, школы, различных идеологических течений.

В «Очерках» показал большую роль государства в формировании русского общества, утверждая, что Россия, несмотря на свои особенности, шла европейским путем развития, а также привёл свои доводы относительно приспособляемости русского «национального типа» к заимствованным общественным институтам. Полагая, что «существует ряд основных закономерных эволюций разных сторон социальной жизни», Милюков не считал возможным объяснять исторический процесс развитием производства или «духовным началом». Он стремился рассматривать единую историю как ряд взаимосвязанных, но разных историй: политической, военной, культурной и т. д.

Основным историографическим трудом Милюкова стала книга «Главные течения русской исторической мысли», представлявшая собой переработанный и дополненный курс университетских лекций. В книге содержится анализ эволюции русской исторической науки XVII - первой трети XIX века.

В 1886-1895 - приват-доцент Московского университета, одновременно преподавал в гимназии и на Высших женских курсах. Был уволен из университета из-за политической неблагонадёжности и выслан в Рязань. В 1897 был приглашён в Софийское высшее училище для чтения лекций по истории и выехал в Болгарию, но уже в 1898 по требованию русского правительства его отстранили от преподавания. Участвовал в археологической экспедиции в Македонии, где был открыт некрополь галльштадтского периода.

В 1899 вернулся в Россию, в 1901 за оппозиционную деятельность несколько месяцев провёл в тюрьме. Публиковал статьи в оппозиционном эмигрантском издании «Освобождение», стал одним из признанных идеологов российского либерализма. В 1903-1905 жил в США, где читал лекции в Чикагском университете, а также в Бостоне и Гарварде. В 1905, получив известия о «кровавом воскресенье» 9 января 1905, вернулся в Россию. В мае - августе 1905 был председателем Союза союзов - объединения профессиональных организаций, находившихся в оппозиции к правительству.

В октябре 1905 стал одним из основателей Конституционно-демократической партии (Партии народной свободы), с марта 1907 - председатель Центрального комитета этой партии. Был признанным лидером кадетов, во время дискуссий между членами партии обычно занимал центристские позиции. Член ЦК кадетской партии А. В. Тыркова писала: «В партии было много незаурядных людей. Милюков поднялся над ними, стал лидером прежде всего потому, что крепко хотел быть лидером. В нем было редкое для русского общественного деятеля сосредоточенное честолюбие. Для политика это хорошая черта». Являлся одним из авторов программы партии, считал, что Россия должна быть «конституционной и парламентской монархией». Был одним из редакторов партийной газеты «Речь», автор большинства её передовых статей.

После роспуска Первой Государственной думы в 1906 - один из авторов «Выборгского воззвания», в котором содержался призыв к гражданскому неповиновению. Однако, так как он не был избран депутатом, то воззвание не подписал и, в результате, получил возможность продолжать политическую деятельность (все «подписанты» были осуждены к тюремному заключению и потеряли право избираться в Думу).

В 1907-1917 - член Третьей и Четвёртой Государственных дум. Руководил работой кадетской фракции, которая позиционировала себя как «оппозиция Его Величества» (а не «Его Величеству»). Много выступал в Думе по внешнеполитическим вопросам, в том числе по ситуации на Балканах. Критиковал внутриполитический курс правительства.

После начала Первой мировой войны - сторонник «войны до победного конца» (получил прозвище «Милюков-Дарданелльский» - за требования передать России после войны контроль над проливами Босфор и Дарданеллы), в 1914-1915 считал возможным соглашение с правительством на патриотической основе. С 1915, после поражений русской армии, вновь в решительной оппозиции правительству, которое считал неспособным обеспечить победу в войне. Был одним из лидеров «Прогрессивного блока» в Государственной думе.

1 ноября 1916 Милюков с трибуны Государственной Думы обвинил императрицу Александру Фёдоровну и премьер-министра России Бориса Штюрмера в подготовке сепаратного мира с Германией. Обвинения в государственной измене Милюков обосновал заметками в иностранных газетах, рефреном выступления были слова «Что это, глупость или измена?»

Павел Милюков: «Я вам называл этих людей - Манасевич-Мануйлов, Распутин, Питирим, Штюрмер. Это та придворная партия, победою которой, по словам „Нейе Фрейе Прессе“, было назначение Штюрмера: „Победа придворной партии, которая группируется вокруг молодой Царицы“».

Здесь же, прямо на заседании Государственной Думы Милюков был назван в лицо клеветником.

Павел Милюков: «Я не чувствителен к выражениям г. Замысловского» (голоса слева: «Браво, браво»).

Милюков сознательно использовал клевету с целью подготовки к государственному перевороту, о чём впоследствии сожалел:

Павел Милюков (из письма Иосифу Васильевичу Ревенко): «Вы знаете, что твердое решение воспользоваться войною для производства переворота было принято нами вскоре после начала этой войны. Заметьте также, что ждать больше мы не могли, ибо знали, что в конце апреля или начале мая наша армия должна была перейти в наступление, результаты коего сразу в корне прекратили бы всякие намеки на недовольство и вызвали бы в стране взрыв патриотизма и ликования».

После отречения Николая II в результате Февральской революции был членом Временного комитета Государственной думы, выступал за сохранение в стране конституционной монархии, однако большинство лидеров «Прогрессивного блока» высказались против.

В первом составе Временного правительства (март-май 1917) был министром иностранных дел. Одним из первых распоряжений Милюкова на посту было распоряжение посольствам оказывать помощь возвращению в Россию эмигрантов-революционеров.

Выступал за выполнение Россией своих обязательств перед союзниками по Антанте и, следовательно, за продолжение войны до победного конца. Его нота с изложением этой позиции, отправленная союзникам 18 апреля, вызвала негодование левой части политического спектра - большевики и их союзники устроили демонстрации в столице. Воспользовавшись возникшим кризисом, оппоненты Милюкова в правительстве, в частности, Г. Е. Львов и А. Ф. Керенский добились создания коалиционного кабинета министров с социалистами, в котором Милюкову был отведён второстепенный пост министра народного просвещения. Отказался от этой должности и вышел из состава правительства.

Продолжил политическую деятельность в качестве лидера кадетской партии, поддерживал Корниловское движение (после поражения Корниловского выступления был вынужден уехать из Петрограда в Крым), резко негативо отнёсся к приходу к власти большевиков, был последовательным сторонником вооружённой борьбы с ними.

Был избран в Учредительное собрание, но в его деятельности не участвовал, так как уехал на Дон, присоединившись к так называемой «Алексеевской организации», по прибытии на Дон генералов Корнилова, Деникина, Маркова, преобразованной в Добровольческую армию. В январе 1918 года входил в состав «Донского гражданского совета», созданного при Добровольческой армии генерала Л. Г. Корнилова, для которой написал декларацию.

Затем переехал в Киев, где в мае 1918 года начал переговоры с германским командованием, которое рассматривал в качестве потенциального союзника в борьбе с большевиками. Поскольку переговоры не были поддержаны большинством кадетов, он сложил с себя обязанности председателя ЦК партии (позднее он признал переговоры ошибочными).

В ноябре 1918 выехал в Западную Европу, чтобы добиться от союзников поддержки Белого движения. Жил в Англии, с 1920 - во Франции, где возглавлял Союз русских писателей и журналистов в Париже и совет профессоров во Франко-русском институте. Разработал «новую тактику», направленную на внутреннее преодоление большевизма, отвергавшую как продолжение вооружённой борьбы внутри России, так и иностранную интервенцию. Считал необходимым союз с социалистами на основе признания республиканского и федеративного порядка в России, уничтожения помещичьего землевладения, развития местного самоуправления. Против «новой тактики» выступили многие коллеги Милюкова по партии - в результате в июне 1921 он вышел из неё, став одним из лидеров Парижской демократической группы Партии народной свободы (с 1924 - Республиканско-демократическое объединение). Подвергался нападкам со стороны монархистов, которые обвиняли его в организации революции и, 22 марта 1922 пытались убить (тогда Милюков остался жив, но погиб известный деятель кадетской партии В. Д. Набоков).

С 27 апреля 1921 по 11 июня 1940 редактировал выходившую в Париже газету «Последние новости» - одно из наиболее значимых печатных изданий русской эмиграции. В эмиграции занимался историческими исследованиями, опубликовал «Историю второй русской революции», труды «Россия на переломе», «Эмиграция на перепутье», начал писать «Воспоминания», оставшиеся незавершёнными. Продолжал критически относиться к большевикам, но поддерживал имперскую внешнюю политику И. В. Сталина - в частности, одобрял войну с Финляндией, заявив: «Мне жаль финнов, но я за Выборгскую губернию». В канун Второй мировой войны утверждал, что «в случае войны эмиграция должна быть безоговорочно на стороне своей родины».

Во время войны был решительным противником Германии, незадолго до смерти искренне радовался победе советских войск под Сталинградом. Умер в Экс-ле-Бен, похоронен в Париже.

Депутат III и IV Государственной Думы. Один из основателей кадетской партии, член ЦК, в 1907 (март-октябрь) и в 1916 (с февраля) - председатель ЦК кадетской партии. Председатель фракции кадетов в Государственной Думе. Министр иностранных дел Временного правительства.

Угол Сивцева Вражка и Староконюшенного переулка (фото начала 20 века)

Павел Николаевич Милюков - потомственный дворянин, родился в Москве в семье архитектора. Жили Милюковы на Арбате в Староконюшенном переулке. Павел окончил Первую Московскую гимназию в Сивцевом Вражке, выпускники которой славились высоким уровнем интеллектуального развития. С ранней юности его привлекала гуманитарная область знаний, он интересовался творчеством античных авторов, классической музыкой, писал стихи.

По окончании гимназии П.Н. Милюков вместе со своим товарищем, князем П.Д. Долгоруковым добровольцем отправился на Русско-турецкую войну. Служил он, правда, не в боевых частях, а в качестве казначея войскового хозяйства, а затем - уполномоченным московского санитарного отряда в Закавказье. И все же за свое военное прошлое получил со временем от друзей шуточное прозвище Милюков-Дарданелльский.

Шарж "Милюков-Дарданелльский"

По возвращении в Москву П.Н. Милюков поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В 1879 году после смерти отца, Николая Павловича Милюкова, семья оказалась на грани разорения, и Милюков вынужден был за копейки давать уроки, чтобы как-то обеспечить мать.

В университете проявился интерес Милюкова к политической деятельности. Он стал принимать активное участие в студенческих сходках. В 1881 году «за политику» он оказался в Бутырской тюрьме под арестом. Арест продлился всего несколько часов, но из университета Милюкова исключили. Завершить образование и получить диплом он смог только год спустя.

Как историк П.Милюков находился под сильным влиянием выдающихся ученых В.О. Ключевского и П.Г. Виноградова. По окончании университета в 1882 году он остается при исторической кафедре работать над магистерской диссертацией. В конце 1890 года в журнале Министерства народного просвещения началась публикация его магистерской диссертации «Государственное хозяйство России в первую четверть XVIII века и реформа Петра Великого». В 1892 году она вышла отдельным 600-страничным изданием, в котором тщательно анализировался обширнейший архивный материал. Первый труд молодого историка был удостоен премии имени С.М. Соловьева, заставил говорить о нем как о серьезном исследователе.

Московский университет

В том же 1892 году диссертация была представлена к защите. Профессора Московского университета высоко оценили работу молодого коллеги, на Ученом совете обсуждалось даже предложение о присвоении Милюкову сразу докторской степени. Однако В.О. Ключевский выступил против, считая это преждевременным. Отношения между учителем и учеником оказались навсегда испорчены. А ведь их связывала большая дружба.

Леонид Пастернак. На лекции профессора Ключевского (фото картины из Википедии)

Именно в доме В.О. Ключевского Милюков познакомился со своей будущей женой Анной Сергеевной Смирновой, дочерью ректора Троице-Сергиевой Духовной академии. В семье Павла Николаевича и Анны Сергеевны родилось трое детей - сыновья Николай и Сергей и дочь Наталья.

В студенческих кругах П.Н. Милюков пользовался большим уважением. Известный политик, историк и публицист А. Кизеветтер, бывший учеником Милюкова, вспоминал: «… Лекции Милюкова производили на тех студентов, которые уже готовились посвятить себя изучению русской истории, сильное впечатление именно тем, что перед нами был лектор, вводивший нас в текущую работу своей лаборатории, и кипучесть этой исследовательской работы заражала и одушевляла внимательных слушателей. Лектор был молод и еще далеко не был искушен в публичных выступлениях всякого рода. Даже небольшая аудитория специального состава волновала его, и не раз во время лекции его лицо вспыхивало густым румянцем. А нам это было симпатично. Молодой лектор сумел сблизиться с нами, и скоро мы стали посещать его на дому. Эти посещения были не только приятны по непринужденности завязывавшихся отношений, но и весьма поучительны. Тут же воочию развертывалась перед нами картина кипучей работы ученого, с головой ушедшего в свою науку. Его скромная квартира походила на лавочку букиниста. Там нельзя было сделать ни одного движения, не задев за какую-нибудь книгу. Письменный стол был завален всевозможными специальными изданиями и документами. В этой обстановке мы просиживали вечера за приятными и интересными беседами».

Александр Александрович Кизеветтер

Милюков преподавал в Московском университете два года, но в 1895 году был уволен и отправлен в ссылку. Причиной наказания послужило увлечение политикой - направившись в 1894 году в Нижний Новгород читать просветительские лекции по истории русского общественного движения со времен Екатерины II , П.Н. Милюков позволил себе во время выступлений смелые высказывания о необходимости государственного переустройства России. Содержание лекций вызвало резкое недовольство властей. Присутствовавший на них нижегородский вице-губернатор Чайковский лишился за это своей должности. На Милюкова поступил донос о его связях с организаторами I студенческого съезда, и по распоряжению министра народного просвещения Делянова вольнодумствующий приват-доцент был отлучен от университета и от Москвы . За «дурное влияние на молодежь» и чтение антиправительственных лекций перед аудиторией, которая (как было сказано в официальном акте) не могла «критически отнестись» к их содержанию, Милюкова в административном порядке выслали в Рязань.

После окончания срока рязанской ссылки Милюкова, не отказавшегося полностью от политической деятельности поставили перед выбором: либо ссылка в Уфу, либо высылка за границу. В это время Павел Николаевич получил приглашение из Болгарии − ему предлагали заменить скончавшегося в 1895 году профессора М.П. Драгоманова в должности заведующего кафедрой истории Софийского университета. Это было почетное и многообещающее предложение, и Милюков весной 1897 года отправился в Болгарию.

В Софии им были написаны работы по истории болгарской конституции и сербско-болгарских отношений. «Болгарский период» оказался плодотворным, но длился недолго. Ему пришлось покинуть Софию по нелепому и почти анекдотическим поводу. 6 декабря 1898 года (по ст. ст.), в день именин Николая II, Милюков в числе других российских подданных, находившихся в болгарской столице, присутствовал на молебне во здравие царя, но не явился вечером на торжественный прием к русскому послу в Софии Бахметьеву. Этот непочтительный поступок вызвал сильнейшее раздражение, и болгарскому правительству было предъявлено требование уволить Милюкова из Софийского университета.

Софийский университет в начале 20 века

Однако два года, проведенных в Болгарии, Милюков не просто преподавал, но и занимался фундаментальным изучением истории и культуры южных славян. В России его позже признавали одним из крупнейших специалистов по Балканскому вопросу. В 1899 году истек срок заграничной высылки Милюкова. Ему было разрешено вернуться на родину.

Приехав в Россию в 1900 году, П.Н. Милюков снова занялся политикой и сблизился с группой публицистов, объединившихся вокруг оппозиционного народнического журнала «Русское богатство», - Н.К. Михайловским, В.А. Мякотиным, А.В. Пошехоновым. На одном из политических собраний Павел Николаевич снова открыто высказал антиправительственные суждения, из-за чего был подвергнут аресту и около шести месяцев провел в тюрьме. Находясь в заключении, он получил письмо от своего друга − американского миллионера Чарльза Крэйна с предложением летом 1903 года приехать в США для чтения лекций.

Выйдя летом 1901 года на свободу, Милюков, заслуживший репутацию «отпетого оппозиционера», был ограничен в правах - ему было запрещено проживать в столице. Пришлось, в ожидании решения о своей дальнейшей судьбе, поселиться на станции Удельная близ Петербурга. Представители демократической интеллигенции в начале 1900-х годов много говорили о необходимости создания либерального журнала, который намечалось издавать в Штутгарте. Милюков получил предложение стать главным редактором этого журнала, получившего название «Освобождение». Принять на себя такую ответственность Павел Николаевич не рискнул, но все же стал сотрудничать с журналом и даже написал программную статью «От русских конституционалистов» для первого номера.

Между тем власти вновь предоставили Милюкову право выбора: или трехгодичная ссылка в восточные губернии без права возвращения в столицу, или еще шесть месяцев тюрьмы. Он выбрал тюремное заключение, но попросил разрешения перед этим съездить в Англию, чтобы усовершенствовать свой английский для предстоящих лекций в США. Разрешение было дано (тем не менее, Милюков продолжал считать представителей власти сатрапами и палачами).

Лондон. Пиккадилли, начало 20 века

В Англии Милюков познакомился со своим главным − в недалеком будущем − политическим противником. «Ленин присматривался тогда ко мне, - писал он в мемуарах, − как к возможному временному (скорее «кратковременному») попутчику − по пути от «буржуазной» революции к социалистической. По его вызову я виделся с ним в Лондоне в его убогой келье».

Вернувшись из Англии, Павел Николаевич, по собственным словам, "захватил из дома подушку" и отправился в «Кресты». В тот день было воскресенье, и в тюрьме его не приняли. «Я вернулся к семье, в Удельную, − пишет он, − и, уже лучше оснащенный, в сопровождении жены, совершил на следующее утро свое путешествие в тюрьму. На этот раз келья была приготовлена». В тюрьме Милюкову были созданы условия для работы и он написал первый выпуск третьей части «Очерков по истории русской культуры».
Друзья Павла Николаевича сразу же принялись хлопотать о его освобождении, и в результате его заключение не продлилось и трех месяцев ...

Милюков в кругу семьи

Продолжение следует.

В эти октябрьские дни в хорошо мне знакомом доме № 10 на Адмиралтейской набережной ежедневно, в шестом часу, собирались министры-к.-д. (Коноваловминистр торговли и промышленности , Кишкинминистр государственного призрения , КарташёвМинистр вероисповеданий Временного правительства , примыкающий Третьяков), вместе с делегированными в эти совещания членами Центрального Комитета - Милюковымлидер партии кадетов , ШингаревымЧлен IV Государственной думы, врач, министр финансов (с мая 1917) , Винавером, Аджемовым и мною. Цель этих совещаний заключалась в том, чтобы, во-первых, держать министров в постоянном контакте с Центральным Комитетом и, с другой стороны, иметь постоянное и правильное осведомление обо всем, происходящем в правительстве. В этих наших собраниях Коновалов имел всегда крайне подавленный вид и, казалось, что он потерял всякую надежду. «Ах, дорогой В. Д., худо, очень худо!» - эту его фразу я хорошо помню, он неоднократно говорил мне ее (ко мне он относился с особенным доверием и доброжелательностью). В особенности его угнетал Керенскийпремьер-министр .

Он к тому времени окончательно разочаровался в Керенском, потерял всякое доверие к нему. Главным образом его приводило в отчаяние непостоянство Керенского, полная невозможность положиться на его слова, доступность его всякому влиянию и давлению извне, иногда самому случайному. «Сплошь и рядом, чуть ли не каждый день так бывает, - говорил он. - Сговоришься обо всем, настоишь на тех или других мерах, добьешься, наконец, согласия. “Так-так, Александр Федорович, теперь крепко, решено окончательно, перемены не будет?” Получаешь категорическое заверение. Выходишь из его кабинета - и через несколько часов узнаешь о совершенно ином решении, уже осуществленном, или, в лучшем случае, о том, что неотложная мера, которая должна была быть принята именно сейчас, именно сегодня, опять откладывается, возникли новые сомнения или воскресли старые - казалось бы, уже устраненные. И так изо дня в день. Настоящая сказка про белого бычка». Особенно беспокоило его и всех нас военное положение Петербурга и роль полковника Полковниковаглавнокомандующий войсками Петроградского военного округа , к которому он не чувствовал ни капли доверия. По-видимому, Керенский в эти дни находился в периоде упадка духа, подвинуть его на какие-нибудь энергические меры было совершенно невозможно, а время шло, большевики работали во всю, все меньше и меньше стесняясь. Положение с каждым днем становилось все более и более грозным. Слухи о предстоящем в ближайшие дни выступлении большевиков ходили по городу, волнуя и тревожа всех. В эти дни было отдано - совершенно академическое - распоряжение об аресте