Портал интересных увлечений. Реферат: Вятичи: их происхождение, быт и нравы
ВЯТИЧИ
В начале седьмого века с Дуная на восток двинулись шесть племенных объединений, именуемых в «Повести временных лет» - «славянским родом». Согласно той же летописи, два других племени, вятичи и радимичи, пришли на территорию Руси не с Дуная, а с более северных территорий, вероятно, из бассейна Вислы. В ПВЛ они прямо противопоставлены «роду славян» и отнесены к «роду ляхов». В более поздние времена ляхами на Руси называли поляков. Однако в интересующее нас время польский народ еще не сформировался, а севернее дунайских славян, согласно Иордану и Прокопию Кесарийскому, жили венеды. Оба хрониста шестого века дружно утверждают, что венеды, дунайские славяне и анты происходили от одного корня и говорили на одном языке.(Читайте статьи «Дунайские славяне» , «Венеды» и «Анты» , размещенные на этом сайте.)
В самом начале седьмого века между аварами-аваринами, подчинившими племена Подунавья и антами, господствующими в Поднепровье и верховьях Дона разразилась война, в которой анты потерпели поражение. Антская держава распалась, а Аварский каганат раздвинул свои границы до самого Дона. Скорее всего, появления в Поднепровье как «родов славянских», так и радимичей с вятичами было связано именно с войной против антов. Собственно, этноним «вятичи» является древней формой этнонима «венеты», а потому не стоит удивляться их активному участию в войне, развязанной сородичами аваринами и лагобардами. При этом следует учитывать, что вятичи были не племенем, а союзом венедских по своему составу племен и имели ко времени своего расселения на новых землях устойчивые политические структуры. Здесь необходимо отметить, что радимичи и вятичи во время своего расселения практически не затронули земель кривичей, не входивших судя по всему, в антский союз, зато прибрали к рукам территорию, которую прежде заселяли гелоны, известные еще по Геродоту, или гольдескифы. При этом большинство голяди, как их называют позднейшие летописцы, вошли в племенной союз вятичей и впоследствии были ассимилированы победителями. Поэтому нет никаких оснований называть вятичей первыми славянскими поселенцами в тех местах, где они, в конце концов, обосновались. (Читайте статью «Голядь» , размещенную на этом сайте). Равным образом и «славянские роды» пришли не на пустое место. Если уж быть предельно откровенным, то в данном случае мы имеем дело с оккупацией или завоевании чужих земель в результате военных действий. Оправданием сему прискорбному событию может служить то обстоятельство, что оккупантами равно как и пострадавшими были славяне (в нынешнем понимании этого слова), но отнюдь не в тогдашнем, когда славянами-склавинами называли только выходцев с Подунавья. Подтверждением тому, что венеды и славяне это не совсем одно и то же, является ПВЛ, весьма жестко характеризующая вятичей и радимичей, а заодно северян-савроматов:
«А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни, и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраивали по нем тризну, а затем делали большую колоду, и возлагали на эту колоду мертвеца, и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах по дорогам, как делают и теперь еще вятичи. Этого же обычая держались и кривичи, и прочие язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон.»
Из этого отрывка делался глобальный вывод об отсталости вятичей по сравнению с цивилизованными славянами. При этом упускались из виду два обстоятельства, имеющих существенное значение: во-первых, автор ПВЛ был киевлянином, во-вторых, не просто приверженцем христианской веры, а монахом. Никак иначе обычаи славян-язычников он описать не мог. А в оценке тех или иных союзов племен, которых можно смело называть государствами, он исходил не из уровня развития экономики и политической системы, а как раз из приверженности их населения к христианской религии. Вятичи в этом отношении переплюнули всех своих соседей. Они очень долго и упорно отстаивали свою независимость как от киевских князей, так и от сопровождавших их христианских миссионеров. В этом своем упрямстве они превзошли даже своих родичей Балтийских венедов до 12 века сопротивлявшихся немецким крестоносцам. Последний оплот вятичского языческого сопротивления г. Мценск пал в 15 веке. Вот что сообщает об этом событии сайт Тульской епархии:
«Но всё же в некоторых местах принятие христианской веры вятичами произошло в более позднее время. Так, например: в самом центре земли вятичей - г. Мценске (Орловской губернии) язычество находилось в упорной борьбе с христианством, и одна современная легенда, которая относит принятие христианской религии жителями этого города только к началу XV столетия, рассказывает об этом событии таким образом: в 1415 году, в княжение великого князя Василия Дмитриевича, сына Донского, мценяне не признавали ещё истинного Бога, почему и посланы были в том году, от него и митрополита Фотия, священники, со множеством войск, для приведения жителей в истинную веру. Мценяне ужаснулись, стали воевать, но вскоре поражены были слепотой. Посланные начали склонять их к принятию крещения; убеждённые тем некоторые из мценян: Ходан, Юшинка и Закей крестились и, прозрев, обрели Крест Господень, иссечённый из камня, и резной образ Николая чудотворца, в виде воина, державшего в руке ковчег; тогда, поражённые чудом, все жители города спешили принять святое крещение.
Подтверждением сказанного может также служить письмо преосвященного Гавриила, епископа Орловского и Севского, о тайнике, найденном в г. Мценске, основанное на древней рукописи, в которой говорится об этом событии. Это письмо, могущее заменить собою акт, было адресовано на имя покойного Свиньина, издателя журнала «Отечественных записок», где и было напечатано. То же удостоверяет и известный в нашем крае любитель древностей И.Ф.Афремов, который сам читал в мценском соборе эту древнюю легенду.»
Между прочим еще историк Ключевский высказывал недоумение по поводу истории России и в частности Владимиро-Суздальской земли, которая началась как-то вдруг, едва ли не с Андрея Боголюбского, а ее прошлое покрыто мраком. А между тем население Владимиро-Суздальского княжества превышало население Киевского княжества в 25 раз.(Читайте статью «Великоросы» ) Вывод напрашивается сам собой, правда Ключевский предпочел его не обнародовать: христианство утвердилось на территории, которые ныне называется Россией, гораздо позже, чем на Украине. Естественно, сей прискорбный с точки зрения православного христианина факт был очень неудобен помазанникам божьим сначала в Московии, а потом в Российской империи, потому они уничтожили все документы связанные с языческой Великороссией, подменив их киевской ПВЛ и тщательно очищенными новгородскими летописями. В конечном итоге это привело к тому, что русский народ как бы завис в воздухе без твердой опоры. И взялся он вроде бы ниоткуда, а следовательно, по мнению наших «доброхотов» не будет большой беды, если он уйдет в никуда. Утверждение, что «рукописи не горят» мне кажется спорным (еще как горят!), зато уничтожить следы деятельности наших предков оказалось куда труднее, чем замолчать их мысли и веру. Постепенно, усилиями многих честных историков и археологов из забвения возникает образ не страны даже, а целой цивилизации, которую все-таки не удалось похоронить под слоем лжи, передергиваний и недомолвок.
Справедливости ради следует отметить, что Нестор все-таки не врал, описывая обычаи вятичей, он просто вырывал их из контекста тогдашней славянской веры и морали, отличавшейся от христианской. У большинства славянских племен действительно существовал обычай многоженства, и даже там, где формально была моногамия, она дополнялась институтом наложниц. У Владимира Крестителя наложниц насчитывалось несколько сотен, это помимо шести законных жен. Кстати, самих жен эта «распущенность» мужей не слишком смущала – наложницы сильно облегчали им работу по хозяйству. К тому же количество наложниц свидетельствовало об общественном положении мужа и его удачливости на войне, да и на погребальный костер чаще укладывали кого-то из них, а не «законную» жену (по свидетельствам современников, желающая из наложниц вызывалась на добровольной основе и в ожидании смерти предавалась веселью и развлечениям, а отнюдь не скорби).
Что же касается самого понятия «целомудрие», то в древности оно значительно отличалось от взглядов современной морали, и судить о нравах одной эпохи с точки зрения другой не слишком корректно. Например, арабский географ XI в. аль-Бекри писал:
«Славянские женщины, вступив однажды в брак, сохраняют супружескую верность. Но если девушка кого-нибудь любит, она идет к нему для удовлетворения своей страсти. И если мужчина, женившись, находит невесту целомудренной, он говорит ей; если бы в тебе было что-нибудь хорошее, ты была бы любима мужчинами и выбрала бы кого-нибудь, кто лишил бы тебя девственности. Затем он ее прогоняет и отказывается от нее».
Каждая девушка имела право провести ночь с несколькими претендентами, и лишь затем стороны договаривались о браке. За бесчестье это отнюдь не считалось - наоборот, о свиданиях знала вся деревня, и лишь родители невесты должны были прикидываться неосведомленными. Зато молодые заранее проверяли свою сексуальную, психологическую совместимость и могли выбрать оптимального партнера на всю дальнейшую жизнь.
Западные источники упоминают, что в начале нашей эры у венедов существовали групповые браки - любая женщина, придя в семью, считалась женой старшего брата, но жила со всеми братьями. Кстати, с точки зрения древней морали он вполне объясним, поскольку жизнь человека не мыслилась без продолжения своего рода. И если муж по каким-то причинам оказывался неспособным к выполнению этой задачи или погибал, не успев осуществить ее, то кому же оставалось позаботиться о том, чтобы род не прервался? Опять же принималось во внимание, что кто-то должен заботиться о прокормлении вдов, их защите и обеспечении всем необходимым. И о сексуальном удовлетворении тоже - тут наши предки оказывались выше ханжеских комплексов, поскольку следовали требованиям самой природы. Поэтому у многих народов жены покойного переходили к его брату, а у степняков, в том числе у скифов, сарматов, половцев, сын наследовал даже жен отца, кроме собственной матери.
На западе земли вятичей граничили с землями северян, радимичей и кривичей. Западная граница вятичского расселения сначала шла по водоразделу Оки и Десны. В бассейнах рек Жиздры и Угры выделялась пограничная полоса шириной 10-30 километров, где вятичи жили вместе с кривичами. Эта полоса проходила по верховьям Жиздры и по притокам Угры - Болве, Ресси и Снопоти. Далее вятичская граница поднималась на север до верховьев Москвы-реки, а потом поворачивала на восток по направлению к верховьям Клязьмы. Правобережье Москвы-реки целиком принадлежало вятичам. Вятичи заходили и на левый берег Москвы-реки, на 10-15 километров севернее, а также селились по ее притокам. Например, поселение вятичей было на реке Яузе. Примерно около впадения реки Учи в Клязьму вятичская граница поворачивала на юго-восток и шла сначала по левобережью Москвы-реки, а потом - Оки.
Селения вятичей в основном располагались по берегам рек и озёр. Это объяснялось тем, что водный путь в ту пору был лучшим, а часто и единственным средством сообщения. Кроме того в реках водилась рыба, весьма существенная прибавка к ежедневному рациону.
Как точно установлено археологами, жилища в поселениях были деревянные, срубные, благо в лесном краю материала для построек было предостаточно. В домах имелись подполья для хранения запасов продовольствия в зимнее время. Внутренние стены разделяли жилище на 2-3 части. Необходимой принадлежностью жилища была печь. В ней ежедневно готовили пищу, а в холодные времена года она обогревала помещение. Рядом с жилищем располагались хозяйственные постройки: срубные амбары и сараи и огороженные столбами загоны для скота. Поблизости сооружались погреба и ямы для хранения зерна и овощей. Кузницы были в каждом крупном селении вятичей. Для развития кузнечного дела имелись самые благоприятные условия: в мещёрских болотах была повсеместно железная руда (болотное железо), а окружающие леса служили неиссякаемым источником получения древесного угля. Вследствие этого изделия из железа у вятичей были повсеместно распространены. Ножи, топоры, цилиндрические замки, спиральные свёрла, дужки вёдер, пинцеты, ножницы, стремена, удила, шпоры, подковы, скребницы - вот далеко не полный перечень их орудий труда и предметов быта.
Как и в других славянских землях, основной отраслью хозяйства жителей вятичских поселений являлось земледелие. Железные сошники, плужные лемеха, серпы, косы, а также жернова - все эти земледельческие орудия труда постоянно попадаются при раскопках селений и городищ. Пашенное земледелие здесь было так развито, что позволяло ежегодно получать высокие урожаи. Наиболее распространёнными зерновыми культурами были рожь, пшеница и просо. Урожаи были настолько высоки, что полученного хлеба хватало не только для удовлетворения собственных нужд, но и для вывоза в Новгородскую землю.
В поймах многочисленных рек на заливных лугах пасся крупный рогатый скот, овцы. Разводили также поросят, кур, гусей, уток. Лошадь давно уже использовалась не только в военном деле, но и как тягловая сила при сельскохозяйственных работах.
Изобилие рек и озёр способствовали повсеместному развитию рыболовства. В окружающих лесах водилось множество всякой дичи. Первое место в промысле занимал лось, охотились также на кабанов, оленей, на лесную и озёрную птицу - тетеревов, куропаток, гусей, уток. Добывали мех медведей, волков, лисиц, куниц, бобров, соболей, белок. Меха заготавливались в большом количестве для продажи: они очень ценились на рынках Византии и арабского Востока. Живя в лесном краю, вятичи, естественно, занимались бортничеством. Умелые промысловики получали много мёда и воска, которые также направлялись на обмен и продажу.
Долгое время в летописях не встречается названий вятичских городов; создаётся впечатление, что их вообще не было. Но в середине XII столетия происходят события, в связи с которыми на страницах летописей замелькали названия вятичских городов. Начиная с 1146-1147 годов и в последующие десятилетия, с новой силой разгорается междоусобная война двух княжеских династий - Мономашичей и Святославичей. Так как они охватили и территорию вятичей, на страницах летописей появились названия городов Земли вятичей, так или иначе связанных с событиями этой феодальной войны: Блове (1146), Брын (1228), Воронеж (1155), Дедославль (1146), Девягорск (1147), Домагощ (1147), Козельск (1146), Карачев (1146), Колтекс (1146), Кромы (1147), Коломна (1177), Лобыньск (1146), Лопасна (1176), Москва (1147), Мосальск (1231), Мценск (1146), Неринск (1147), Новосиль (1155), Пронск (1186), Серенск (1147), Свирельск (1176), Спашь (1147), Тешилов (1147), Трубеч (1186), Ярышев (1149). По данным летописей следует, что в середине и второй половине XII века в Земле вятичей было 27 городов.
Хотя эти крупные города начинают впервые упоминаться в середине XII века, это не значит, что их не было раньше. Города не возникают в одночасье: от их зарождения до становления проходят века.
У Ибрахима ибн Якуба сохранилось любопытное описание строительства городов:
«Славяне строят большую часть своих градов таким образом: они направляются к лугам, изобилующим водой и зарослями, и намечают там круглое или четырехугольное пространство, в зависимости от величины и формы, которую желают придать граду. Затем они выкапывают вокруг ров и выкопанную землю сваливают в вал, укрепивши его досками и сваями, наподобие шанцев, пока вал не дойдет до желаемой высоты. Тогда отмеряются в нем ворота, с какой стороны им угодно, а к воротам можно подойти по деревянному мосту».
Вал, укрепляемый «досками и сваями» - это обычная для славянских городов стена из деревянных срубов, заполненных внутри землей, глиной или камнями. Улицы часто оборудовались деревянными мостовыми.
Правда, большинство таких городов действительно представляли собой лишь укрепленные поселения и состояли из 30-40 домов, но существовали и гораздо более крупные города.
Уровень развития многих ремёсел в Земле вятичей для своего времени был очень высок. Это подтверждают результаты раскопок сельских поселений и городов: в них обнаружены ремесленные мастерские металлургов, кузнецов, слесарей, ювелиров, гончаров, камнерезов.
Имея столь высокоразвитое производство самых разнообразных изделий, вятичи вели оживлённую торговлю с соседями уже в VIII веке. В Новгородскую землю вывозили в основном зерно. Но главное направление торговли - это путь «из славян в арабы». Вятичские купцы спускались по Оке в Волгу и приплывали в столицу Волжской Булгарии город Булгар. Сюда же прибывали по Каспию и Волге купцы из мусульманских стран. Город Булгар являлся крупнейшим торговым центром того времени. А связующим звеном между Арабским Востоком и Центральной Европой являлась Земля вятичей.
Археологи полностью подтверждают это. Академик Б.А.Рыбаков пишет:
«Клады в земле вятичей составляют почти половину всех кладов на славянских землях».
Из этого следует поразительный вывод: земля вятичей по объёму торговли равнялась не только русским, но и славянским землям, вместе взятым. По этому показателю Земля вятичей превосходит в несколько раз любое государство Западной Европы. Неопровержимый факт: она в экономическом отношении была самой развитой среди славянских и западноевропейских стран.
Первоначально Земля вятичей входила в Хазарский каганат, представлявший собой федеративное образование из княжеств, население которых принадлежало к разным этническим группам. Это объединение ( Хазарский каганат
) возникло как противодействие арабской агрессии и распалось в результате гражданской войны, когда часть хазарской элиты приняла иудаизм. Скорее всего, вятичи входили после распада Хазарии в состав Русского каганата вместе с северцами-савроматами, а потому недружелюбно встретили варягов Вещего Олега, утвердившихся в конечном итоге в Киеве. Однако в 907 году вятичи участвовали в походе Олега на Царьград на правах союзников. В этом же качестве они влились в войско Святослава и вместе с ним приняли участие в победоносном походе на хазар. В 965 году Хазария пала, а уже в следующем 966 году Святослав обрушился на своих недавних союзников. Война вроде бы была выиграна, но как только дружины Святослава покинули их землю, вятичи вышли из под контроля Киева.
В 981 году против вятичей воюет сын Святослава Владимир, но его успех был столь же кратковременным как и успех его отца. И после походов Владимира вятичи продолжают оставаться независимым государством. Они живут в своём лесном краю обособленно от других русских княжеств. Их военное могущество таково, что не только воевать с ними, но даже проехать сквозь их земли киевские князья боятся. А Киевская Русь была далеко не слабым государством. К XI веку Суздаль и Муром уже вошли в состав единого Русского государства. И князья из Киева ездят в эти земли довольно странным путём: Киев-Смоленск-Волга-Муром. Объяснение очень простое: такой обход делается для того, чтобы не проезжать через земли вятичей.
Владимир Мономах в своем «Поучении» сообщает о своем походе против князя вятичей Ходоты и его сына. Следовательно, в Земле вятичей есть не только князь-правитель, но успела оформиться династия. Персидский автор Ибн-Русте рассказывал о сложной социальной организации вятичей следующее:
«Глава их, которого они называют главою глав, зовется у них «свиет-малик». И он выше супанеджа, а супанедж является его наместником».
Постепенное вхождение земель вятичей в состав других княжеств начинается только с конца XI века. В 1096 году изгнанный Владимиром Мономахом из Чернигова Олег Святославич занимает Рязань. От его брата Ярослава начинается династия рязанских князей, правивших в этом городе 400 с лишним лет. Мы видим, что небольшой кусок восточной земли вятичей входит в состав Рязанского княжества в виде одной из его волостей. Но основные земли вятичей по-прежнему остаются самостоятельными. Скорее всего пало княжество вятичей с приходом татаро-монгольской орды. Примерно тогда же начинается их отход от веры предков и переход в христианство. Этого требовала тогдашняя политическая ситуация. Возникала новая общность – русский народ – и вятичи стали ее составной частью.
Все попытки христианских миссионеров проникнуть сюда, дабы «спасти заблудшие в бескрайних вятичских лесах славянские души», были тщетны. Летопись сохранила рассказ о том, как монах Киево-Печерского монастыря блаженный Кукша со своим учеником, прибывшие сюда в XII веке, чтобы донести-таки до окских и москворецких берегов «слово божье», были «по многих муках усечены» приверженцами старых обычаев.
Гордые, непреклонные вятичи, не желавшие подчиняться даже верховной княжеской власти, до XIII века продолжали хоронить своих сородичей под насыпями величественных курганов, обряжая умерших в богатые свадебные одежды со множеством украшений, испещрённых языческими заклинательными символами. И провожали они усопших в мир иной не печальными заунывными плачами, но ритуальным, побеждающим смерть смехом и шумными тризнами, кои устраивали на их могилах.
Вятичский курганный погребальный обряд, «расцветший» к середине XII столетия, археологи называют лебединой песней славянского язычества. Ученые до сих пор не могут чётко объяснить, почему именно к этому времени, на фоне общего регресса язычества, здесь вдруг с новой силой, пусть и ненадолго, вспыхивает этот яркий архаический обычай.
Однако - странная, казалось бы, вещь! - до последнего времени были известны лишь единичные объекты и находки языческого ритуального характера, сделанные по берегам Москвы-реки и её многочисленных притоков среди тысяч курганов и синхронных им селищ и городищ. Сорок лет из публикации в публикацию кочевал в гордом одиночестве бедный идол из подмосковной деревни Акулинино - просто за неимением другого материала, доступного исследователям. Долгое время это объясняли тем, что подобных находок здесь «больше нет и быть не должно»; даже подлинность самой акулининской находки ставилась под сомнение. Учёные мужи «старого закала» упорно не признавали наличия у вятичей их древней традиции, одновременно искусственно упрощая ответ и на «крамольный» вопрос о дохристианской религии всех восточных славян. Так, в своё время на кафедре археологии МГУ сомневающимся студентам доходчиво объясняли, что, мол, язычество - это вовсе не культура взаимоотношений с Природой, не единство с ней и не сложнейшая система древних знаний, обычаев, обрядов, но просто-напросто комплекс примитивных верований в духов природы - леших и водяных, к которому примешивался культ предков - вера в навий и упырей: «Такие взгляды религией называть неправильно.
Это, скорее, «природоведение», соответствовавшее уровню знаний того времени. Вместе взятые, суеверия представляли собою какое-то подобие мировоззрения, но считать их настоящим религиозным культом нельзя, как нельзя отождествлять домового с Богом-Создателем. ..» Естественно, при таком подходе к проблеме не могло быть и речи о существовании каких бы то ни было следов, материальных остатков язычества - этого огромного культурного пласта. Скорее всего, потому-то никто из археологов и не пытался целенаправленно искать их, а если некая диковинка и попадалась «случайно» в раскопе, то, как правило, об этом в научном отчёте упоминали лишь вскользь...
На деле же Подмосковье является настоящей сокровищницей для исследователей истории и религиозных воззрений древних вятичей. Как становится ясно в последнее время, помимо курганов, здесь имеются первоклассные славянские памятники, изобилующие предметами языческого круга. Мы расскажем вам о подобных находках на западе Подмосковья - в пределах древней Звенигородской земли. Именно там столичным археологам недавно удалось сделать ряд поистине сенсационных открытий.
Окрестности Звенигорода давно привлекали внимание исследователей. Примечательно, что именно здесь в 1838 году были осуществлены первые в Подмосковье археологические раскопки. А началось всё так...
Местные крестьяне, обрабатывая свои поля по берегам Москвы-реки, то и дело выпахивали из земли и сдавали в уездное правление всевозможные древние предметы. Оружие, диковинные украшения, монеты, черепки богато орнаментированной посуды - всё говорило в пользу того, что эти живописные берега уже к Х-ХII векам были довольно плотно заселены древними славянами, которые на каждом удобном мысу располагали здесь посёлки и небольшие городки. Главные же свои святыни - родовые кладбища - они, напротив, старались скрыть подальше от берега и чужих глаз. Так в верховьях многочисленных оврагов и лесных проток, на тихих укромных полянах возникали небольшие могильники; некоторые из них со временем разрастались до огромных размеров и насчитывали до 200 - 300 курганных насыпей. Таковы, к примеру, крупнейший в Подмосковье языческий некрополь у деревни Подушкино близ Одинцово, а также обширные древние кладбища в лесах окрест деревень Горышкино и Таганьково...
Основная часть известных славянских селищ Москворецкого бассейна имеет небольшие размеры. Это были преимущественно двух-трёхдворные деревни, где жили обычные крестьяне-общинники. Однако, помимо рядовых селищ, в округе Звенигорода за последние годы было выявлено несколько новых, нетипичных поселений Х-ХП веков, имевших значительную площадь и мощный культурный слой, насыщенный интереснейшими находками, которые сильно отличаются от распространённого сельского «ширпотреба». Так, на поселении близ села Саввинская Слобода найдено множество славянских украшений, предметы импорта, весовые гирьки, боевой дружинный топор. Археологами изучены жилые постройки, а также остатки культового сооружения с каменной выкладкой. Из прочих предметов, найденных здесь, следует выделить шиферное пряслице с уникальным рисунком-граффити. По мнению автора находки, доктора исторических наук А.К. Станюковича, семь знаков, прочерченных на пряслице, по крайней мере пять из которых - солярные, могут символизировать русальную (купальскую) неделю.
В 2000 году на селище у села Иславское был найден обломок каменной пластины с резным изображением крылатой антропоморфной фигуры. Несмотря на то, что сохранилась только часть рисунка, общая композиция легко поддаётся реконструкции. Аналогичные каменные изображения-личины известны в собраниях некоторых музеев. Вплоть до XIX века подобные предметы использовались в крестьянском быту в качестве языческих амулетов-оберегов от различных болезней домашней птицы и носили название «куриных богов».
Однако самым выдающимся археологическим открытием за последние годы стало огромное славянское поселение, обнаруженное на самой западной окраине Одинцовского района. Поселение имеет действительно громадную площадь - порядка 60 000 квадратных метров - и занимает оба берега Москвы-реки, разделяясь, таким образом, на основную (левобережную) нагорную часть и нижний (заречный) торгово-ремесленный посад. Один лишь только сбор подъёмного материала по свежей пахоте с электронными металлоискателями дал здесь такие результаты, что впору пересматривать всю древнюю историю Подмосковья!!!
В культурном слое поселения было найдено множество славянских, финских, балтских украшений XI-ХII веков, в том числе редчайших для Москворецкого бассейна типов. К уникальным находкам относятся скандинавские фибула и тордированная гривна, а также серебряный саксонский денарий, отчеканенный при герцоге Ордульфе в г. Евер. Это говорит о том, что местные жители принимали активное участие в торговых операциях с Западной Европой и далёкой Скандинавией. Кстати, на сегодня упомянутый денарий является первой и единственной раннесредневековой европейской монетой, найденной на поселениях обширного вятичского региона.
Судя по найденным вещам и керамике, это поселение достигло своего наибольшего расцвета в XI веке, в то время, когда Звенигорода не было и в помине, а на Боровицком холме будущего Московского Кремля ещё только корчевали пни, расчищая место под будущую деревушку Кучково. Находки семилопастных височных колец и других характерных украшений позволили определить этническую принадлежность древних жителей этого протогородского центра Москворецкой долины: основное его население составляли вятичи. Но встречаются и радимичские, а также более ранние мерянские украшения. Большое количество привесок- амулетов и всевозможных предметов с языческой орнаментацией, от бронзовых бубенчиков до подвесок со свастикой, красноречиво говорит о религиозных предпочтениях местных жителей. Однако среди находок есть и несколько привозных раннехристианских крестов скандинавского типа. Находки амулетов в виде миниатюрных бронзовых топориков, точно повторяющих форму боевых дружинных секир, связаны с культом Перуна и специфическими воинскими обрядами. Примечательно, что амулеты в виде моделей боевого оружия находят большей частью при раскопках древнерусских городов и в пределах основных торговых магистралей, таких, как «Путь из варяг в греки». На рядовых селищах и в курганах они практически не встречаются. Здесь же эти и ряд других находок указывают именно на городской характер памятника. Любопытно также, что большая часть найденных тут предметов языческого круга ещё в древности была преднамеренно испорчена - вещи погнуты, сломаны, в некоторых случаях имеют следы воздействия огня, что может указывать либо на некий языческий обряд целенаправленного «умерщвления» определённой вещи, либо на последствия карательной акции ревнителей новой веры, «огнём и мечом» убеждавших славян отказаться от своих «поганых» обычаев...
Таким образом, принимая во внимание огромную площадь, занимаемую поселением (значительный участок культурного слоя которого находится под современными деревенскими постройками, а прибрежная часть разрушена средневековыми каменоломнями), а также анализируя полученный вещевой материал, можно с большой долей уверенности говорить: открытый памятник был крупнейшим вятичским центром ХI-ХII веков. По своей площади он втрое (!) превосходил даже древний Дедославль (городище Дедилово в Тульской области), где, по летописным известиям, собиралось вече всей вятичской земли. Что это был за центр, пока неизвестно. Возможно, это так и не обнаруженный до сих пор Корьдно - город, где находился стол Ходоты, вятичского то ли князя, то ли вождя-старейшины, осмелившегося в 1082-1083 годах воевать с самим Владимиром Мономахом. Некоторые исследователи, в том числе Б.А. Рыбаков, размещают этот загадочный город где-то на окских берегах, в пределах современной Тульской области, что, однако, сомнительно, так как вся эта территория ко второй половине XI века принадлежала Черниговскому княжеству, а значит, была под надёжным контролем сурового и решительного Мономаха, в 1078-1094 годах княжившего в Чернигове.
Едва ли грозный Владимир, не раз за свою жизнь воевавший со степняками и бравший в ином походе в плен до двадцати половецких ханов, позволил бы в пределах своей собственной земли дерзостные выходки Ходоты и его сына. Но он вполне мог ходить (как сам пишет в своем знаменитом «Поучении») по две зимы на берега Москвы-реки - в северную, наиболее отдалённую и ещё независимую часть вятичской территории, где Ходота мог иметь и собственный город, и даже дружину для противостояния будущему знаменитому киевскому князю. Судя по уже упомянутым находкам семилопастных височных колец и курганам ХI-ХII веков, наибольшее количество которых сконцентрировано отнюдь не в тульских или рязанских пределах, а в окрестностях Звенигорода и Москвы, следует, видимо, считать, что центр земли вятичей сместился именно сюда, в глухие и безопасные тогда леса.
Такое смещение могло произойти, например, вследствие экспансии киевских князей, в Х-Х1 веках предпринимавших неоднократные походы на Оку с целью подчинения этого свободолюбивого и гордого народа, который в конце концов предпочёл уйти на север своей территории, но не принять уготованную ему участь - ту же, которая постигла соседних радимичей, завоёванных киевским воеводой по имени или прозвищу Волчий Хвост. Однако память об оставленных городах своих отцов и дедов была жива у вятичей и в середине XII века. Не случайно на вече 1146 года вятичские мужи прибыли в древний Дедославль, находившийся тогда уже на черниговской территории. Вече было созвано по просьбе черниговских же князей Владимира и Изяслава Давыдовичей, искавших у независимых вятичей помощи против своего врага Святослава Ольговича. Но если бы вятичи в это время обитали где-то в окрестностях Дедославля, они неизбежно оказались бы в подчинении у Чернигова. В таком случае нужно ли было бы Давыдовичам идти на унизительный поклон? Разве не достаточно было бы отдать вятичским старейшинам обычный приказ к ополчению?
Кстати, на следующий после съезда вятичей год Дедославль оказывается местом сбора дружин Святослава и половецких отрядов, выступивших затем на Угру против смолян, и ни о каких вятичах в этих местах в летописях уже не упоминается...
В середине - второй половине XII века обширнейшее поселение на реке Москве перестаёт существовать. Конец его существования совпадает с захватом и окончательным разделом исконной вятичской территории черниговскими, смоленскими и владимиро-суздальскими князьями и с возникновением в Подмосковье первых княжеских городов-форпостов - Москвы, Звенигорода, Можайска, Коломны и др. Скорее всего, именно внешняя агрессия, осуществлявшаяся со стороны этих пограничных крепостей, и была одной из главных причин запустения вятичского поселения, оказавшегося на стыке трёх враждебных государств. Археологи только приступили к исследованию древнего славянского города, но он уже начал им преподносить неожиданные сюрпризы. Так, совершенно случайно в первом же заложенном раскопе ученые наткнулись на остатки крупного некрополя, с погребениями, где обнаружили роскошные древние украшения. Были исследованы языческие трупосожжения, остатки ритуальных тризн, уникальное погребение жертвенного коня и многое другое. В одном из ближайших выпусков «Русской Традиции» мы непременно расскажем читателям о новых открытиях археологов, изучающих этот интереснейший памятник нашей культуры.
Алексей Борунов
← предыдущая следующая →
Наши публикации
Рубрика: Любознательным на заметку
Каждый год 8 марта отмечается международный женский день. Созданная изначально на основе рабочего движения, история женского дня как международного явления тесно связана с забастовками, демонстрациями и даже революцией с всемирно-историческими последствиями.
Читать полностьюРубрика: Здоровый образ жизни
Черемша (дикий чеснок) - своего рода предвестник весны, которого ждут с нетерпением. Это неудивительно, ведь нежные зеленые листья дикого чеснока являются не только кулинарной, но и полезной для здоровья изюминкой! Черемша выводит токсины, снижает кровяное давление и уровень холестерина. Она борется с существующим атеросклерозом и защищает организм от бактерий и грибков. В дополнение к большому количеству витаминов и питательных веществ, дикий чеснок также содержит активный ингредиент аллиин - природный антибиотик с разнообразным целебным действием.
Рубрика: Здоровый образ жизни
Зима – время гриппа. Ежегодная волна заболеваний гриппом обычно начинается в январе и длится три-четыре месяца. Можно ли предотвратить грипп? Как защитить себя от гриппа? Является ли вакцина против гриппа действительно единственной альтернативой или есть другие способы? Что конкретно можно сделать для укрепления иммунной системы и предотвращения гриппа естественными способами, вы узнаете в нашей статье.
Рубрика: Здоровый образ жизни
Существует множество лекарственных растений от простудных заболеваний. В нашей статье вы познакомитесь с наиболее важными травами, которые помогут вам быстрее справиться с простудой и стать сильнее. Вы узнаете, какие растения помогают при насморке, оказывают противовоспалительное действие, облегчают боль в горле и успокаивают кашель.
Как стать счастливым? Несколько шагов к счастью Рубрика: Психология отношений
Ключи к счастью находятся не так далеко, как это может показаться. Есть вещи, которые омрачают нашу действительность. От них необходимо избавляться. В нашей статье мы познакомим вас с несколькими шагами, с помощью которых ваша жизнь станет ярче, и вы почувствуете себя счастливее.
Учимся извиняться правильно Рубрика: Психология отношений
Человек может быстро что-то сказать и даже не заметить, что он кого-то обидел. В мгновение ока может разгореться ссора. Одно плохое слово следует за следующим. В какой-то момент ситуация настолько накаляется, что, похоже, из нее уже нет выхода. Единственное спасение - чтобы один из участников ссоры остановился и извинился. Искренне и дружелюбно. Ведь холодное «Извините» не вызывает никаких эмоций. Правильное извинение - лучший лекарь для отношений в каждой жизненной ситуации.
Рубрика: Психология отношений
Сохранять гармоничные отношения с партнером - это не просто, но бесконечно важно для нашего здоровья. Можно правильно питаться, регулярно заниматься спортом, иметь прекрасную работу и много денег. Но ничто из этого не поможет, если у нас есть проблемы в отношениях с дорогим человеком. Поэтому так важно, чтобы наши отношения были гармоничными, а как этого добиться, помогут советы в данной статье.
Неприятный запах изо рта: в чем причина? Рубрика: Здоровый образ жизни
Плохой запах изо рта - довольно неприятный вопрос не только для самого виновника этого запаха, но и для его близких. Неприятный запах в исключительных случаях, например, в виде чесночной пищи, прощается всем. Хронический плохой запах изо рта, однако, может легко продвигать человека к социальному офсайду. Так не должно происходить, потому что причина неприятного запаха изо рта может быть в большинстве случаев относительно легко обнаружена и устранена.
Рубрика:
Спальня всегда должна быть оазисом мира и благополучия. Очевидно поэтому многие люди хотят украсить спальню комнатными растениями. Но целесообразно ли это? И если да, то какие растения подходят для спальной комнаты?
Современные научные знания порицают древнюю теорию о том, что цветы в спальне неуместны. Раньше считалось, что зеленые и цветущие растения ночью потребляют много кислорода и могут вызвать проблемы со здоровьем. На самом деле комнатные растения имеют минимальную потребность в кислороде.
Читать полностьюСекреты ночной фотосъемки Рубрика: Фотография
Какие же настройки камеры следует использовать при длительной экспозиции, ночной фотосъемке и фотосъемке с низким уровнем освещения? В нашей статье мы собрали несколько советов и рекомендаций, которые помогут Вам сделать качественные ночные фотографии.
Русские летописи связывают ареал вятичей с Окой. Повесть временных лет отмечает: «…а Вятъко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» (ПВЛ, I, с. 14), а под 964 г. в связи с походом Святослава на северо-восток говорится: «И иде на Оку реку и на Волгу, и налезе вятичи» (ПВЛ, I, с. 46, 47).
Вятичи не один раз упоминаются в летописях и позднее, особенно в связи с политическими событиями XII в., и эти сведения позволяют в самых общих чертах наметить пределы вятичской земли. Под 1146 г. названы два вятичских города - Козельск и Дедославль. В первый из них бежал к вятичам Святослав Ольгович, во втором созывается вятичское собрание, которое принимает решение воевать против Святослава Ольговича (ПСРЛ, II, с. 336-338). В описании похода 1147 г. Святослава Ольговича на Владимира Давыдовича черниговского названы города Брянеск, Воробиин, Домагощь и Мценск, находившиеся поблизости от вятичской земли или на ее окраинах (ПСРЛ, II, с. 342). Впрочем, в XII в. летописные «вятичи» были и административно-территориальной единицей Черниговской земли, а границы послед¬ней совсем не соответствовали пределам племенного (этнографического) региона вятичей (Зайцев А. К., 1975, с. 101-103).
Однако представляется несомненным, что административная область «Вятичи» была какой-то частью племенной территории. Поэтому география городов, указанных летописью в «Вятичах», может быть использована для реконструкции вятичской этнографической территории.
Под 1185 г. Карачев определенно отнесен к вятичским городам (ПСРЛ, II, с. 637). Кроме того, в «Вятичах» упоминаются города Воротинеск (на р. Выс- са, левом притоке Оки), Колтеск (на Оке), Мосальск (в бассейне Угры) и, Серенек (в бассейне Жиздры).
В поздних летописях имеются известия, что на востоке вятичская земля простиралась до рязанского течения Оки: «Вятичи и до сего дне, еже есть Рязанци» (ПСРЛ, XV, с. 23; XX, с. 42; XXII, с. 2). Таким образом, судя по летописям, территория расселения вятичей охватывала бассейны верхнего и среднего течения Оки.
Крупнейшие представители русской исторической географии Н. П. Барсов и М. К. Любавский предпринимали попытки детализировать границы вятичского расселения, привлекая данные топонимики и ландшафта. Искали также возможность использовать данные диалектологии для реконструкции территории вятичей, но безуспешно. Наиболее аргументированную и подробную картину вятичского расселения дали только археологические материалы.
Вятичские курганы с трупоположениями и их вещевые инвентари были прекрасно систематизированы и интерпретированы А. В. Арциховским (Арциховский А. В., 1930а). В небольшой по объему, но
очень насыщенной книге этот исследователь сумел обработать все накопленные к тому времени археологические материалы по вятичам и сделать важные историко-археологические выводы, не потерявшие своего научного значения и поныне. Выделенные им предметы - семилопастные височные кольца, хрустальные шарообразные и желтые стеклянные шарообразные бусы, решетчатые перстни и пластинчатые загнутоконечные браслеты, весьма характерные для вятичей, позволили в деталях обрисовать вятичскую племенную территорию. Из названных вещей этнически определяющими для вятичей являются только семилопастные кольца. Остальные украшения, хотя и весьма часто встречаются в вятичских курганах, но известны и в некоторых других регионах восточно-славянской территории.
На основе распространения семилопастных височных колец пределы вятичского племенного региона обрисовываются следующим образом (карта 21).
На западе вятичи соседили с северянами, радимичами и кривичами. Западная граница вятичского ареала сначала шла по водоразделу Оки и Десны. В бассейнах Жиздры и Угры выделяется пограничная полоса шириной 10-30 км, где вятичские курганы сосуществовали с кривичскими. Эта полоса проходила по верховьям Жиздры и по притокам Угры - Болве, Рессе и Снопоти. Далее вятичская граница поднималась на север до верховьев Москвы-реки, а потом поворачивала на восток по направлению к верховьям Клязьмы. Правобережье Москвы-реки целиком принадлежало вятичам. Вятичи заходили и на левый берег этой реки (на 10-50 км севернее), но здесь вместе с вятичскими курганами встречаются и кривичские. Примерно около впадения Учи в Клязьму вятичская граница поворачивала на юго-восток и шла сначала по левобережью Москвы-реки, а потом - Оки.
Наиболее восточным пунктом с вятичскими височными кольцами является Переяславль-Рязанский. Отсюда юго-восточная граница вятичей шла к верховьям Оки, захватывая бассейн Прони, но не достигая бассейна Дона. Бассейн верхнего течения Оки целиком был вятичским.
В этом обширном вятичском регионе раскопано несколько тысяч курганов. Первые научные исследования их относятся еще к 1838 г. (Чертков А. Д., 1838). Во второй половине XIX в. вятичские курганы изучала большая группа исследователей, среди которых можно назвать А. П. Богданова, Н. Г. Керцелли, А. И. Кельсиева, А. М. Анастасьева, В. А. Городцова, А. И. Черепнина, И. И. Проходцева, В. Ф. Миллера, (Богданов А. П., 1867, с. 1-176; Керцелли Н. Г., 1878-1879, с. 9-12; Кельсиев А. И., 1885, с. 30-45; Миллер В. Ф., 1890, с. 182-186; Черепнин А. П., 1896, с. 130-152; 1898а, с. 53-76; 18986, с. 6-17; Городцов В. А., 1898, с. 217-235; Спицьш А. А., 1898, с. 334-340; Проходцев И. И., 1898, с. 81-85; 1899, с. 73-76; Милюков 77. 77., 1899, с. 14-137).
Большие исследования курганов на кривичско-вятичском пограничье в самом конце XIX и первых десятилетиях XX в. провел Н. И. Булычов (Булычов Н. И., 1899а; 18996; 1903; 1913).
Из работ первых десятилетий XX в. можно упомянуть раскопки курганов в бассейне верхней Оки И. Е. Евсеева (Евсеев И. Е., 1908, с. 29-52). В 20-х годах курганными раскопками занимались А. В. Арциховский (Арциховский А. В., 1928, с. 98-103), М. В. Городцов {Городцов М. В., 1928, с. 342-558) и другие.
После выхода в свет монографии А. В. Арциховского о вятичских курганах их полевые исследования продолжались почти ежегодно. Курганы раскапывают очень многие исследователи как Москвы, так и периферийных центров. В Подмосковье их раскапывала кафедра археологии Московского государственного университета, а в послевоенные годы - Музей истории и реконструкции Москвы. Некоторые сведения о работах 30-40-х годов опубликованы в археологическом сборнике, посвященном 800-летиго Москвы (Арциховский А. В., 1947а, с. 17-19; 19476, с. 77-81; Бадер О. Н., 1947, с. 88-167). Материалы о раскопках курганов на территории Московской обл. последних десятилетий публиковались многими исследователями (Латышева Г. П., 1954, с. 39-56; Авдусина Г. А., 1962, с. 272-285; Равдина Т. В., 1963, с. 213-217; 1966, с. 222-221; Розенфельдт Р.Л., 1963, с. 218-220; 1966, с. 202-204; 1967, с. 106-109; 1973а, с. 62-65; 19736, с. 192-199; 1978, с. 81, 82; Векслер А. Г., 1970, с. 122-125; Юшко А. А., 1967, с. 48-53; 1972, с. 185-198; 1980, с. 82, 87).
В бассейне верхней Оки интересные результаты были получены при курганных раскопках П. С. Ткачевского и К. Я. Виноградова, материалы которых не опубликованы. Т. Н. Никольская вела исследования в курганных могильниках Вороново и Лебедка (Никольская Т. Н., 1959, с. 73-78,120,147), а С. А. Изюмова - в могильниках, расположенных на территории Тульской обл. {Изюмова С. А., 1957, с. 260,261; 1961, с. 252-258; 1964, с. 151-164; 1970а, с. 191-201; 19706, с. 237, 238). Плодотворно исследуются и вятичские поселения {Никольская Т.Н., 1977, с. 3-10).
В то время, когда А. В. Арциховский писал монографию о вятичских древностях, материалов о курганах с трупосожжениями в исследуемом регионе было очень немного и они не были опубликованы. Исследователь привел слова летописца: «И радимичи, и вятичи, и северъ одинъ обычай имяху: …аще кто умряше, творяху тризну надъ нимъ, и по семь TDO- ряху кладу велику, и възложахуть й на кладу, мертвеца сожьжаху, и посемь собравше кости вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне» (ПВЛ, I, с. 15) - и сделал вывод, что до XII в. вятичи хоронили «на столпе, на путях», а от такого обряда на долю археологов ничего не остается {Арциховский А. В., 1930а, с. 151, 152).
Однако этимология древнерусского слова «столп» не ограничивается значением «столб», «бревно». В памятниках русской письменности XI-XVI вв. столпами называются и небольшие намогильные домики, и саркофаги {Рыбаков Б. А., 1970а, с. 43). Летописец из Переяславля-Залесского, писавший в начале XIII в., добавил к словам текста Повести временных лет о постановке погребального сосуда на столпе: «…и в курганы сыпаху», а «кладу великую» интерпретировал как «громада дров велия» (Летописец Переяславля Суздальского, с. 4). В этой связи вятичский погребальный обряд в летописном изложении можно понимать как захоронение остатков трупосожжения в курганных насыпях с деревянными конструкциями в виде домиков, или столпов. Поэтому поиски ранних курганов вятичей вполне закономерны.
Первым их настойчивые поиски начал П. Н. Третьяков, который отнес к вятичам курганы середины I тысячелетия н. э. типа Шаньково, раскопанные в 80-х годах прошлого столетия Н. И. Булычовым в бассейне Угры {Третьяков П. Н., 1941, с. 48-51).
Однако по мере накопления новых материалов, в частности из широких раскопок на поселениях I тысячелетия н. э., оказалось, что древности типа Шаньково-Почепок принадлежат неславянскому населению. Это памятники мощинской культуры, оставленные предками летописной голяди.
Сведения о раскопках ранних вятичских курганов с трупосожжениями, которыми ныне располагает археология, были суммированы и анализированы в специальной работе {Седов В. В., 1973, с. 10-16). Эти курганы подразделяются на два типа. Курганы первого типа в целом идентичны погребальным насыпям других восточнославянских племен. В вятичском регионе они наиболее распространены и встречены во всех пунктах, где имеются насыпи с трупосожжениями.
Среди наиболее исследованных в земле вятичей назовем курганный могильник, расположенный в урочище Игрище, в 0,5 км к северу от д. Лебедка в бассейне Цона, левого притока Оки. В разные годы И. Е. Евсеевым, П. С. Ткачевским, К. Я. Виноградовым и Т. Н. Никольской здесь раскопано 32 кургана. Все они содержали захоронения по обряду трупосожжения. В большинстве случаев собранные с погребального костра кальцинированные кости кучкой или в глиняной урне помещены прямо в курганной насыпи, в ее основании или верхней части. Многие насыпи содержали по одному захоронению, другие - от двух до четырех. Большинство погребений лишено вещей. Вещи встречены только в двух захоронениях: в одном - сплавленные стеклянные бусы, биллоновая ажурная пряжка и медные спиральки, в другом - железная пряжка. Глиняные урны из курганов (табл. XLI, 5, 6) имеют аналогии среди материалов расположенного рядом поселения, нижний слой которого относится к VIII-X вв. {Никольская Т. Я., 1957, с. 176-197). Очевидно, Лебедкинские курганы принадлежат к тому же времени.
Аналогичные курганы с захоронениями по обряду трупосожжения исследованы во многих местах по берегам верхней Оки и на ее притоках. Сожженные кости, собранные с погребального костра, помещены чаще в основаниях насыпей, но встречены и курганы с захоронениями остатков трупосожжения выше материка на 0,2-0,3 м, а также с погребениями вверху. Большинство погребений не содержит ни урн, ни вещей.
Карта 21. Курганы XI-XIII вв. ареала вятичей. а - памятники с находками семилопастных височных колец; б - памятники с находками браслетообразных завязанных височных колец; в - памятники с ромбощитковыми кольцами; г - памятники с семилучевыми кольцами; д - памятники со спиральными височными кольцами; е - курганные могильники без находок височных колец перечисленных типов 1 - Титовка; 2 - Волоколамск; 3 - Ивановская; 4 - Захряпи- но; 5 - Палашкино; 6 - Рыбушкино; 7 - Волынщина; 8 - Песошня; 9 - Нижнее Сляднево; 10 - Волкове; 11 - Ворон¬цово; 12 - Новинки; 13 - Блохино; 14 - Ченцово; 15 - Вла¬сово; 16 - Митяево; 17 - Тесово; 18 - Красный Стан; 19 - Шишинорово; 20 - Дубки; 21 - Тучково; 22 - Григорово; 23 - Крымское; 24 - Волкове; 25 - Шихово; 26 - Копки; 27 - Биостанция; 28 - Савино; 29 - Кораллово-Дютьково; 30 - Клопово; 31 - Таганниково; 32 - Поречье; 33 - Верхо- грязье; 34 - Иславское; 35 - Успенское; 36 - Николина Го¬ра; 37 - Повадино; 38 - Подевщина; 39 - Санниково; 40 - Рождественно; 41 - Аяосово; 42 - Никольское; 43 - Чашни- ково; 44 - Льялово; 45 - Шустино; 46 - Муромцево; 47 - Михайловское; 48 - Федоскино; 49 - Листвяны; 50 - Кудрине; 51 - Подрезково; 52 - Митино; 53 - Ангеловка; 54 - Чер- кеево; 55 - Знаменское (Губайлово); 56 - Спас-Тушино;
57 - Алешкино; 58 - Никольское; 59 - Черкизово; 60 - Бол¬шево; 61 - Черкизово-Гостокино; 62-Москва, Кремль; 63-. Косино; 64 - Анискино; 65 - Осеево; 66 - Обухове; 67 - По¬гост Петра и Павла; 68 - Милет; 69 - Салтыковка; 70- Троицкое; 71 - Дятловка; 72 - Марусино; 73 - Токареве; 74 - Балятина; 75 - Фили; 76 - Черепково; 77 - Сетунь; 78 - Немчиново; 79 - Калчуга; 80 - Ромашки; 81 - Одинцо- во (три группы); 82 - Матвеевская; 83-Тропарево; 84 - Черемушки; 85 - Зюзино; 86 - Деревлево; 87 - Коньково; 88 - Борисово; 89 - Орехово; 90 - Чертаново; 91 - Котляко- во; 92 - Дьяково; 93 - Царицыно; 94 - Битца; 95 - Потапо- во; 96 - Беседы; 97 - Березкино; 98 - Боброво; 99 - Сухано- во; 100 - Соларево; 101 - Филимонки; 101а - Десна; 102 - Марино; 102а - Пенино; 103 - Рязаново; 104 - Алхилово; 105 - Поливанове; 106 - Лукино; 107 - Овечкиыо; 108 - Пе- ремышль; 109 - Стрелково; 110 - Покров; 111 - Тургенево; 112-Заболотье; 113-Добрягино; 114 - Домодедово; 114а- Витовка; 115 - Серафимо-Знаменский скит; 116 - Битягово; 117 - Судаково; 118 - Никитское; 119 - Ушмары; 120 - Пу- виково; 121 - Ивино; 122 - Мещерское; 123 - Александров¬на; 124 - Лопаткина; 125 - Тупичино; 126 - Никоново; 127 - Горки Ленинские; 128 - Новленское; 129 - Семивраги; 130 - Володарский; 131 - Константиново; 132 - Прудищи; 133- Жуково; 134 - Еганово; 135 - Морозове; 136 - Тяжино; 137 -
Анциферово; 138 - Колоколово; 139 - Тишково; 140 - Бобо- рыкино; 141 - Залесье; 142 - Авдотьино; 143 - Воскресенск; 144 - Погост Пяти Крестов; 145 - Ачкасово; 146 - Федо¬ровское; 147 - Речки; 148 - Никульское; 149 - Мячково; 150 - Суворове; 151 - Бессониха; 152 - Орешково; 153 - Богдановка; 154 - Маливо; 155 - Аксеново; 156 - Кривиши- но; 157 - Апоничищи; 158 - Козлово; 159 - Россоха; 160- Вакино; 161 - Рубцово; 162 - Акаемово; 163 - Борки; 164 - Рязань; 165 - Алекапово; 166 - Городец; 167 - Старая Ря¬зань; 168 - Княжое; 169 - Маклаково; 170 - Пронск (мона¬стырь) ; 171 - Прояск (Завалье); 172 - Свиридово; 173 - Звойко; 174 - Осово; 175 - Дятлово; 176 - Сосновка; 177 - Смедово; 178 - Кременье; 179 - Тешилов; 180 - Мещереко- во; 181 - Серпухов; 182 - Спас; 183 - Слевидово; 184 - Пар- шино; 185 - Лобановка; 186 - Васильевское; 187 - Богояв¬ленское; 188 - Спас-Перекша; 189 - Юхнов; 190 - Мокрая; 191 - Леоново; 192 - Климово; 193 - Косая Гора; 194 - Бо¬чарове; 195 - Козловцы; 196 - Харлапово; 197 - Иванов¬ское; 198 - Ступеньки (две группы); 199 - Желанье; 200 - Коханы; 201 - Шуя; 202 - Доброселье; 203 - Меренище; 204 - Войлово; 205 - Маклаки; 206 - Серенек; 207 - Марфи¬на; 208 - Приска; 209 - Доброе; 209а - Сенево; 210 - Дуна; 211 - Шмарово; 212 - Лихвин; 213 - Кипеть; 214 - Кулешо- во; 215 - Белев; 216 - Голубочки; 217 - Тшлыково; 218 - Городище; 219 - б. Чернский уезд близ Зушн; 220 - Волохо- во; 221 - Мценск; 222 - Воротынцево; 223 - Гать; 224 - Пло¬ты; 225 - Вщиж: 226 - Слободка; 227 - Алексеевна (Дунец)
Курганы первого типа составляли основную часть могильника близ д. Западная на правом берегу р. Черепеть, недалеко от ее впадения в Оку. Раскопки здесь проводили Ю. Г. Гендуне и С. А. Изюмова (Иэюмова С. А., 1964, с. 159-162). Сожжения умерших совершены всегда на стороне. Пережженные косточки помещены кучкой ИЛИ в урне в основании кургана или на различной его высоте. Нередко слой сожженных костей рассыпали в основаниях насыпей площадью от 80X70 до 210X75 см. Захоронения, помещенные в насыпях, очевидно, были вводными.
В курганах у д. Западная найдено пять глиняных сосудов-урн, из которых один гончарный (табл. XLI, 3), остальные - лепные (табл. XLI, 7). Изделия из бронзы представлены небольшим проволочным колечком, проволочным браслетом и фрагментами других украшений. Найдена также железная пряжка прямоугольной формы. Обнаружены бусины - стеклянные мозаичные (полосатые и глазчатые), имеющие аналогии в северокавказских древностях VIII-IX вв., и одна - сердоликовая цилиндрическая.
Вятичские курганы второго типа содержали погребальные домовины, сложенные из дерева. В курганах близ д. Западная погребальные камеры были срубными. Размеры их от 2,2 X 1,1 до 1,75X0,5 м. Сверху камеры были покрыты плахами, а снизу имели пол из хорошо подогнанных досок. Высота камер до 0,35 - 0,45 м. Все они обуглены. Погребальные постройки сгорали внутри насыпи уже после того как был сооружен курган.
Каждая погребальная камера являлась своеобразной усыпальницей, где хранились остатки нескольких трупосожжений, совершенных на стороне в разное время. Вход в камеры заваливали камнями, поэтому доступ в них был всегда возможен, стоило только отодвинуть валуны. При расчистке камер обнаружены скопления кальцинированных костей в виде или сплошного слоя толщиной 10-20 см, или пяти-семи кучек. Кроме рассыпанных костей, на полу домовин встречены урны с прахом и пустые горшки, очевидно ритуального назначения. Вся керамика лепная (табл. XLI, 1, 2, 4, 8).
Вещевые находки единичны - малые железные ножи, оплавленные стеклянные бусы, фрагменты пряжек, деформированный бубенчик с гофрирован¬ной поверхностью, пуговка и трубочка-обоймочка.
Срубная камера открыта и при раскопках одного из курганов в с. Доброе. Она имела размеры 1,4X1 м, высоту 0,25 м и содержала три скопления кальцинированных костей, обломки лепных сосудов и стеклянные бусы, позволившие датировать курган IX - X вв.
Исследователь курганов в Воронце В. А. Городцов отметил, что камеры здесь сооружались из досок под западной полой насыпи {Городцов В. А., 1900а, с. 14- 20). Входы в них закладывались камнями или закры¬вались досками. В Песковатовском кургане ящик был обуглен и имел размеры 2,3 X 0,7 м. В нем содер¬жалось очень большое количество пережженных костей,- очевидно, от сожжений нескольких умер¬ших. Одно из захоронений помещалось в древнерус¬ском гончарном сосуде, украшенном линейным орна¬ментом. По-видимому, захоронения в этом кургане совершались еще в X-XI вв. В горшке, кроме сожженных костей, оказались проволочный перстень и куски оплавленного стекла.
Курганы с погребальными домовинами известны пока только в шести вятичских могильниках (Воронец, Доброе, Западная, Лебедка, Песковатое и Воротынцево). За исключением Воротынцевского кургана, все эти насыпи располагались в общих группах с насыпями первого типа и вперемежку с ними. Курган в Воротынцеве был одиночным.
Курганы с погребальными домовинами специфичны, но не составляют этнографической особенности вятичского ареала. Подобные курганы известны и в области расселения радимичей (Попова Гора, Демьянки), и в земле северян (Шуклинка), а также в бассейне верхнего течения Дона. Позднее, в XI-XII вв., подобные камеры-домовины ставили в кур¬ганы с трупоположениями главным образом в области расселения дреговичей и радимичей (Седов В. В., 19706, с. 88-90), но известны они и в земле вятичей. Так, Н. И. Булычов раскопал курганы с деревянной камерой, в которой находилось трупоположение с семилопастными височными кольцами, в урочище Ме- реншце на р. Болва (Булычов Н. И., 1903, с. 47), а В. А. Городцов исследовал курганы с дощатыми ящиками-камерами, в которых находились скелеты, близ Воскресенска (Арциховский А. В., 1930а, с. 106).
В последнее время погребальные домовины с тру-поположениями исследовались в Покровских и Стрелковских курганах на р. Пахра (Юшко А. А., 1972, с. 190, 191).
Во многих вятичских курганах с захоронениями по обряду трупосожжения зафиксированы кольцевые столбовые оградки. Это оградки-частоколы, сооруженные из столбиков, вкопанных в отдельные ямки или одну общую канаву. Столбовые оградки обнаружены в восточнославянских курганах, заключающих как сожжения, так и трупоположения, на широкой территории от бассейна Припяти на юго-западе до Суздальской земли на северо-востоке (Бессарабова 3. Д., 1973, с. 74-76). Очевидно, что обычай уст¬раивать столбовые оградки был распространен в восточнославянской среде. Он не может считаться только вятичским, как думали еще совсем недавно. По всей вероятности, кольцевые оградки имели обрядовое наз¬начение. Высказано предположение, что они связаны с культом солнца в погребальной обрядности славян {Лавров Н. Ф., 1951, с. 73). П. Н. Третьяков подметил, что курганные кольцевые оградки очень напоми¬нают «ограды» языческих святилищ балтского населения Смоленского Поднепровья {Третъяков П. Н., 1969, с. 89).
Датируются вятичские курганы с трупосожжения¬ми в целом VIII-X вв., по отдельные захоронения этого вида, очевидно, могут быть отнесены и к XI- XII вв. Так, в 1940 г. Г. П. Гроздилов раскопал два кургана близ д. Слевидово, которые содержали захо¬ронения по обряду сожжения и трупоположения. Ке¬рамика и сердоликовые бусы позволяют датировать погребения по обряду кремации в этих курганах XII в. (Изюмова С. А., 19706, с. 237, 238). Очевидно, в XI-XII вв. обряд кремации сосуществовал с обрядом ингумации.
Карта 22. Расселение вятичей в VIII-X вв. а - могильники с курганами, содержащими трупосожжения; 6 - городища вятичей; в - селища вятичей; г - поселения роменской и боршевской культур; д - поселения последнего этапа дьяковской культуры; е - поселения мери; ж - среднеокские грунтовые могильники; а - границы расселения вятичей по курганам XI-XIII вв.
1 - Стрелково; 1а - Фоминское; 2 - Степаньково; 3 - Ка- мензино; 4 - Красный Городок; 5 - Росва; 6 - устье Ка- лужки; 7 - Ждамирово; 8 - Городня; 9 - Слевидово; 10 - Воротынск; 11 - Желохово; 12 - Верхнее Подгоричье; 13 - Вороново; 14 - Доброе; 15 - Кудиново; 16 - Западная; 17 - Дуна; 18 - Городок; 19 - Жабынское; 20 - Тризново; 21 - Супруты; 22 - Тимофеевка; 23 - Щепилово; 24 - Топтыково; 25 - Снетки; 26 - Солоново; 27 - Рессета; 28- Харитоновна; 29 - Михайловна; 30 - Голубочки; 31 - Песковатое; 32 - Федяшево; 33 - Воронец; 34 - Борилово; 35 - Шлыкове; 36 - Никитина; 37 - Городище; 38 - Зайцеве; 39 - Мценск; 40 - Воротынцево; 41 - Спасское; 42 - Лебедка; 43 - Лебедка (урочище Игрище); 44 - Кирове; 45 - Пашкове; 46 - Плоты
Вятичские курганы с трупосожжениями сконцентрированы в бассейне верхнего течения Оки (выше Калуги), и поселения VIII-X вв. известны только в той же юго-западной части вятичского ареала (кар¬та 22). Нужно полагать что в последних веках I тысячелетия н. э. более северные и северо-восточные области Окского бассейна были не славянскими. Этот вывод согласуется с результатами новейших работ по изучению дьяковских поселений в бассейне Москвы-реки. Материалы Щербинского городища показывают, что это поселение было заселено вплоть до IX (может быть, X) столетия включительно (Розенфелъдт И. Г., 1967, с. 90-98). Известны и другие поселения позднего этапа дьяковской культуры (Розенфелъдт И. Г., 1974, с. 90-197). Дьяковские племена занимали весь бассейн Москвы-реки и прилегающую к нему часть поречья Оки. В то же время рязанское течение Оки принадлежало племенам, оставившим группу рязанско-окских могильников, наиболее поздние захоронения которых относятся к VIII-X вв. (Монгайт А. Л., 1961, с. 76, 78; Седов В. В., 1966а, с. 86-104).
Вятичские поселения VIII-X вв. - городища и селища. Слои с керамикой роменского типа, как правило, находятся на многослойных городищах. К какому хронологическому периоду принадлежат укрепления на них, до проведения раскопочных исследований сказать нельзя. Рядом с городищами иногда расположены селища с отложениями VIII-X вв. Известны и отдельно расположенные селища этой поры. Одно из таких поселений у д. Лебедка на берегу р. Цон исследовала Т. Н. Никольская (Никольская Т. Н., 1957, с. 176-197). Селмще существовало продолжительное время - от VIII до XIII в. Открыто несколько полуземляночных построек VIII-X вв. того же типа, что и на роменских поселениях Среднего Поднепровья. Такие же полуземлянки с глинобитными печами раскопаны на городище у д. Лужки (Никольская Т. Н., 1959, с. 73) и на селище в пос. Кромы.
Селища VIII-X вв. характеризуются значительны¬ми размерами. Площадь их от 2,5 до 6 га. Застройка, судя по раскопанному участку на поселении у д. Лебедка, кучевая, при плотно поставленных жилищах (Никольская Т. Н., 1977, с. 3-9).
Верхнеокская керамика VIII-X вв. по всем данным очень близка к роменской. Это в основном лепная посуда (гончарная керамика появилась здесь не ранее конца X в.). Она представлена горшками, мискообразными сосудами и сковородками. Формы горшков и мисок имеют аналогии в роменской керамике Средне¬го Поднепровья и бассейна Десны. Большая часть окской лепной посуды не орнаментирована. Хотя доля орнаментированных сосудов здесь меньше, чем в роменской керамике, но узоры абсолютно тождественны и нанесены теми же инструментами (Николь¬ская Т. #., 1959, с. 65-70).
Древности ранних вятичей по основным особенностям - керамическому материалу, домостроительству и погребальному обряду - сопоставимы с синхронными славянскими культурами более южных областей Восточной Европы: роменской днепровского лесостепного левобережья и типа Луки-Райковецкой правобережной Украины.
Очевидно, нужно полагать, что в самом начале VIII в. на верхнюю Оку, на территорию, занятую голядью, пришла группа славян откуда-то с юго-запада.
О происхождении вятичей Повесть временных лет сообщает: «…радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо 2 брата в лясех,- Радим, а другнй Вятко,- и при- шедъша седоста Радимъ на Съжю, и прозвашася ра¬димичи, а Вятъко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» (ПВЛ, I, с. 14).
Однако исследователями давно замечено, что летописное «от ляхов» следует понимать не в этническом, а в географическом смысле. По-видимому, летопись имеет в виду, что в древности предки вятичей жили где-то в западных областях, там, где в средневековье расселились ляшские (польские) племена.
Этноним вятичи произведен от имени Вятко, о чем сообщает и Повесть временных лет. Вятко - уменьшительная форма от праславянского антропонима Вячеслав (Фасмер М., 1964, с. 376). Нужно полагать, что Вятко был предводителем той группы славян, которая первой пришла на верхнюю Оку. Эта группа еще не была, по-видимому, отдельной этнографической единицей славянства. Только изолированная жизнь на Оке и метисация с местными балтами привели к племенному обособлению вятичей.
В северные области вятичской земли до XI в., по-видимому, проникали лишь небольшие изолированные группы славян. Следами такого проникновения являются находки лепной керамики, близкой к роменско-боршевской, обнаруженные на городище Дьяково под Москвой, на Старорязанском, Вышгородском и Луховицком городищах рязанского течения Оки (Монгайт А. Л., 1961, с. 124). Отдельных славянских напластований VIII-X вв. на всех этих памятниках нет, лишь в слоях с преобладанием керамического материала иного облика встречены немногочисленные черепки IX-X вв.
О славянской инфильтрации этого времени в северной части вятичской земли свидетельствуют и единичные захоронения по обряду трупосожжения. Одно из них открыто в кургане Стрелковского могильника на Пахре (Юшко А. А., 1972, с. 186). Впрочем, не исключено, что это трупосожжение относится к XI в.
Признаком массового проникновения славян в северные области вятичского региона служит распространение здесь курганного погребального ритуала. Курганы с трупоположениями занимают всю территорию вятичей (карта 21). Это обычные древнерусские полусферические насыпи, высотой около 1-2,5 м. Могильники состоят из нескольких десятков насыпей. Иногда встречаются курганные группы, насчитывающие свыше сотни насыпей. В большинстве вятичских курганов с трупоположениями присутствуют беспорядочно разбросанные угольки или их небольшие скопления. Это, по всей вероятности, один из пережитков прежнего погребального ритуала - трупосожжения.
Умерших хоронили по общеславянскому ритуалу - на спине, головой на запад (с сезонными отклонениями). Восточная ориентировка умерших зафиксирована в вятичском регионе в единичных случаях. Такие погребения открыты в бассейне Жиздры и Угры, на пограничье с кривичами и в бассейне Москвы-реки (карта 12). Восточная ориентировка умерших в древнерусских курганах была наследием балтското погребального ритуала. Так же редко встречаются в вятичских курганах и трупоположения, ориентированные меридионально. Они есть в кривичско-вятичском пограничье - в могильниках Колчино, Курганье, Манина, Марфинка, Синьгово и, кроме того, в курганах у д. Крымское в Верейском р-не Московской обл. и курганах рязанского течения Оки, исследованных в Апоничищах, Городце и Земском. Видимо, к этой группе погребений относятся трупо¬положения, ориентированные головой к северо-востоку (Ситково в б. Зарайском уезде). Меридиональное положение умерших свойственно финским племенам, и от них этот обряд проник к вятичам.
Как правило, в вятичских курганах находится одно трупоположение. Семейные захоронения сравнительно редки, в них умершие лежат или оба на горизон¬те, или в разных ярусах. Часто применялись долбленые, реже - дощатые гробы. Иногда умершего за¬ворачивали в березовую кору или накрывали ее слоем. Как уже отмечалось, зафиксированы захоронения в деревянных камерах-домовинах.
Вятичские курганы очень богаты вещевым мате¬риалом. В этом отношении они существенно отличаются от курганов южной части восточнославянского региона. Особенным разнообразием вещей характеризуются трупоположения женщин, что позволяет реконструировать в общих чертах убранство женско¬го костюма.
Хорошо сохранившийся головной убор найден в одном из курганов в с. Иславское под Звенигородом. Он состоял из шерстяной ленты, опоясывавшей голову, и витой бахромы, спускавшейся ярусами по обе стороны лица. А. В. Арциховский отметил, что аналогичные головные уборы встречены этнографами у крестьянского населения ряда районов Рязанской обл. (Арциховский А. В., 1930а, с. 101). Видимо, остатки подобного головного убора открыты и в кургане близ с. Мячково в б. Коломенском уезде (Указатель памятников, с. 275).
Характерные для вятичей семилопастные височные кольца найдены в сотнях женских погребений (табл. XLII, 1, 2, 6, 10, 11\ XLIII, 5, 6). Их носили на головной ленте из кожи или ткани, иногда вплетали в волосы. Обычно в одном погребении встречается по шесть-семь семилопастных колец, но бывает и меньше - по четыре или по два кольца. Кроме на¬ходок в курганах, семилопастные кольца неодно¬кратно обнаружены на вятичских поселениях, в том числе в городах Москве, Старой Рязани, Серенске, Переяславле-Рязанском, Тешилове и др.
Вне вятичского ареала семилопастные височные кольца единичны и бесспорно отражают расселение из земли вятичей (карта 23). Два семилопастных кольца найдены в Новгороде (Седова М. В., 1959, с. 224, рис. 1, 6, 7). Встречены они также в бассей¬не верхней Волги (Спицын А. А., 1905а, с. 102, рис. 127; Куза А. В., Никитин А. Л., 1965, с. 117, рис. 43, 1), в Суздале (Воронин Н. Н., 1941, с. 95, табл. XIV, 8). Несколько раз найдепы семилопаст- ные височные кольца и в области расселения смо¬ленских кривичей (Седов В. В., 19706, с. 111), в том числе и в Смоленске (Белоцерковская И. В., Сапожников Н. В., 1980, с. 251-253). Несколько находок вятичских височных украшений происходит из раз¬личных мест более отдаленных территорий.
А. В. Арциховский разделил семилопастные ви¬сочные кольца на типы. Простые семилопастпые ук¬рашения он отнес к первому типу и датировал XII XIV вв., а сложные, дифференцируемые на 12 типов,-к XIII-XIV вв. (Арциховский А. В., 1930а, с. 49-55, 136, 137). Б. А. Рыбакову удалось подметить различия внутри простых семилопастных колец {Рыбаков Б. А., 1948, с. 554). Их типология позднее была разработана Т. В. Раидиной {Равдина Т. В., 1968, с. 136-142), которой принадлежит и общая статья об этих украшениях {Равдина Т. В., 1978, с. 181-187).
Самыми ранними среди семилопастных являются кольца с округлорасширенными лопастями (табл. XLII, 2). Такие кольца бытовали в XI и начале XII в. (табл. XLIV). Они отличаются от более поздних сравнительно небольшими размерами, не имеют боковых колечек, лопасти у них не орнаментированы.
На следующей ступени развития семилопастных колец их лопасти приобретают секировидные очертания, появляются боковые колечки, щитки орнаментируются сначала заштрихованной полосой в один, а затем - в два ряда (табл. XLII, 1, 11\ XLIII, 5, 6). Размеры височных колец увеличиваются. Дата их XII-XIII вв.
Карта 23. Распространение семилопастных височных колец. а - основной регион; б - находки вне этого региона.
1 - Друсти; 2 - Новгород; 3 - Смоленск; 4 - Бородино; 5 - Черный Ручей; 6 - Павлово; 7-Харлапово; 8 - Титовка; 9 - Волоколамск; 10 - Шустино; 11 - Вороново; 12 - Купан- ское; ./З - Городище; 14 - Сизино; 15 - Красково; 16 - Ку- баево; 17 - Суздаль; 18 - Пушкари; 19 - Петровское; 20 - Русская Бундиевка
Известны и семилопастные украшения, занимающие промежуточное положение. Лопасти их име¬ют округленные очертания, но уже есть боковые кольца (табл. XLII, 10).
Сложные семилопастные кольца (табл. XLIV) датируются второй половиной XII-XIII в.
По вопросу о происхождении семилопастных височных колец высказано несколько предположений. Н. П. Кондаков полагал, что височные украшения вятичей развились из колтов: шарики, которые ок¬ружают колты, постепенно эволюционировали в ло¬пасти {Кондаков Н. П., 1896, с. 198). Однако переходные формы между колтами и семилучевыми украшениями до сих пор не найдены. П. Н. Третьяков обратил внимание на внешнее сходство семилопастных колец с серповидиыми украшениями, увешанными трапециевидными привесками. Он пола¬гал, что вятичские кольца развивались из последних украшений {Третъяков П. Н., 1941, с. 41, 42, 51).
Более вероятной представляется гипотеза В. И. Сизова о влиянии художественных изделий арабского Востока на происхождение семилопастных колец. К этому выводу привело исследователя сопоставление узоров вятичских колец с арабской орнаментикой (Сизов В. И., 1895, с. 177-188). Наб¬людения Б. А. Куфтина как будто подтвердили за¬ключения В. И. Сизова (Куфтин Б. А., 1926, с. 92). В этой связи А. В. Арциховский писал, что «мысль об арабском происхождении этих украшений явля¬ется, по-видимому, плодотворной» (Арцихов-ский А. В., 1930а, с. 48). К выводу об арабско-иранском происхождении семилопастных височных ко¬лец пришел и Б. А. Рыбаков (Рыбаков Б. А., 1948, с. 106, 107).
В. И. Сизов поставил также вопрос об эволюции вятичских височных колец из семилучевых украшений радимичей. Эта мысль впоследствии была раз¬вита Н. Г. Недошивиной, которая отметила находки в древнерусских памятниках височных колец, занимающих промежуточное место между семилучевыми и семилопастными украшениями (Недошиви- на Н. Г., 1960, с. 141-147).
Скорее всего в основе вятичских височных колец лежали не радимичские украшения, а семилучевые кольца раннего облика, известные по памятникам VIII-X вв. южной части восточнославянских территорий. В процессе эволюции семилопастных ко¬лец в регионе вятичей они, судя по орнаментации, испытали восточное, влияние.
Одежда вятичских женщин шилась преимущест¬венно из шерстяной материи, но встречены также остатки льняных и парчовых тканей. Вместо пуговиц иногда использовались бусы и бубенчики, но чаще пуговицы были, по-видимому, деревянными. Несколько раз встречены в курганах и маленькие грибовидные пуговицы из бронзы или биллона. Пояс¬ные пряжки в женских захоронениях почти не попадаются. Найдены в курганах и остатки кожаной обуви.
Шейные украшения женщин состояли из гривен и ожерелий. Нельзя сказать, что шейные металлические обручи принадлежат к характерным вятичским украшениям. В большей части вятичского ареала, в том числе на верхней и средней Оке, они почти не встречаются. Тем не менее в вятичских курганах шейные гривны попадаются чаще, чем в погребальных памятниках других восточнославянских племен. Но сосредоточены они преимущественно в бассейне Москвы-реки и прилегающих к нему районах верхнего течения Клязьмы (Фехнер М. В1967, с. 55-87). Причины такого распространения этих украшений еще предстоит выяснить.
Из вятичских курганов происходят шейные гривны нескольких типов. Наиболее ранние из них сделаны из четырехгранного дрота и заканчиваются петлей и крючком. Они найдены в четырех подмосковных могильниках (Беседы, Коньково, Таганько- во и Черкизово) в курганах, относящихся к XI в. Аналогичные гривны встречены в Ростово-Суздаль¬ской земле, юго-восточном Приладожье и далее в Скандинавии и северной части Средней Европы.
В более поздних вятичских курганах обнаружены шейные гривны следующих типов: круглопроволочные загнутоконечные, двускатнопластинчатые, ви¬тые с замками в виде крючков (табл. XLIII, 11) или крючка и петли и витые с пластинчатыми (раско¬ванными или припаянными) концами, завершающимися крючком и петлей. Единичными экземплярами] представлены и некоторые иные типы.
Шейные гривны, как правило, находят в захоронениях с богатым набором погребального инвентаря. Обычно в них бывает много браслетов, перстней, привесок, бус и височных колец. Однако было бы ошибкой полагать на этом основании, что шейные гривны носили у вятичей наиболее зажиточные женщины. Распространение курганов с находками этих украшений делает такое предположение невероятным. Скопление курганных находок шейных гривн на восточном побережье Чудского озера, в юго-вос¬точном Приладожье, в Ростово-Суздальской земле дает больше оснований полагать, что эти украшения связаны с неславянским населением Восточной Европы.
Вятичские ожерелья, как правило, состоят из большого числа бус, разнообразных по форме и окраске. Чаще разнотипные бусины чередуются (табл. XLII, 5, 7, 8, 12\ XLIII, 1, 4, 12). Иногда к ним добавллются привески (табл. XLII, 13). Наибо¬лее распространенными у вятичей были хрусталь¬ные шарообразные, сердоликовые бипира ми дальние и желтые стеклянные шарообразные бусины.
Обычно в вятичских ожерельях хрустальные шарообразные. бусины чередуются с сердоликовыми бипирамидальными (табл. XLIII, 12). А. В. Арци¬ховский считает такое сочетание племенным признаком вятичей.
К числу редких принадлежат нагрудные украше¬ния, состоящие из ажурных цепедержателей и цепо¬чек, на которых подвешивались бубенчики, пла¬стинчатые металлические изображения птиц, ключей, гребней (табл. XLII, 4). Чаще встречаются бу¬бенчики (табл. XLIII, 3), служившие одиночными привесками к одежде.
Украшения рук представлены браслетами и пер¬стнями. Среди браслетов выделены витые завязанные (табл. XLIII, 9, 10), витые тройные, витые 2X2, 2X3 и 2X4, проволочные, пластинчатые разомкнутые и загнутоконечные. Изредка попадаются толстопла¬стинчатые браслеты со стилизованными концами (табл. XLII, 9). В вятичских древностях численно преобладают браслеты витые тройные и четверные и пластинчатые загнутоконечные.
В вятичских женских погребениях почти всегда попадаются перстни (табл. XLII, 3; XLIII, 2, 7, 8). Их носили на пальцах обеих рук числом от одного до десяти. Кроме того, в отдельных курганах на гру¬ди умершей отмечены связки из двух-четырех пер¬стней. Наиболее распространенными у вятичей были решетчатые перстни. А. В. Арциховский выделя¬ет среди них несколько типов, из которых одно-, двух- и трехзигзаговые встречаются преимущест¬венно у вятичей. Довольно часты пластинчатые пер¬стни, в том числе широкосрединные и прямые, про¬волочные, рубчатые и витые общерусских типов.
В погребениях с трупоположениями мужчин в вя¬тичских курганах вещей нет или их мало. Наиболее частая находка - железные ножи, которые попадаются также и в захоронениях женщин. В погребениях мужчин часто встречаются железные и бронзовые пряжки, преимущественно лировидные, но нередко кольцевые и четырехугольные, а также поясные кольца.
Обычай класть в могилу оружие и предметы труда у вятичей не был pacnpocтранен. Лишь изредка в вятичских курганах попадаются калачевидные и овальные кресала, а в виде исключения - железные топоры и наконечники копий. Единичными экземплярами представлены также железные серпы, ножницы, кочедык и наконечник стрелы. Кремневые стрелы, находимые в курганах, имели ритуальное значение.
Довольно часто в захоронениях мужчин и женщин в вятичских курганах бывают глиняные горшки. Почти все они изготовлены при помощи гончарного круга и принадлежат к обычным древнерусским горшкам курганного типа.
Ставили их, как правило, в ногах умершего и очень редко - около головы. Это был языческий ритуал, который постепенно выходил из употребления. Вятичские курганы с ямными трупоположениями, как правило, уже не содержат глиняных горшков.
А. В. Арциховский дифференцировал вятичские курганные древности на три хронологические стадии, датировав первую XII в., вторую - XIII в., третью - XIV в. (Арциховский А. В., 1930а, с. 129- 150). Членение курганов на стадии выполнено исследователем безупречно, может быть уточнена лишь абсолютная хронология этих стадий. Так, Т. В. Равдина считает возможным датировать курганы первой стадии XI-XII вв., второй стадии -
XII в., а третьей - XIII в. (Равдина Т. В., 1965, с. 122-129).
Насыпи, относящиеся к первой стадии (XI - начало XII в.), помимо Верхнеокского региона, где есть курганы с трупосожжениями, известны вдоль Оки, до впадения в нее Москвы-реки, и далее в бас¬сейне нпжнего и среднего течения последней (вклю¬чая окрестности Москвы).
Нужно полагать, что в XI в. вятичи из Верхнеок¬ского региона поднялись по Оке и, достигнув устья Москвы-реки, повернули на северо-запад, заселив районы нижнего и среднего течения этой реки. Верховья Москвы-реки, а также левые притоки Оки между Угрой и Москвой-рекой в этот период еще не были освоены славянами. Нет славянских курганов с трупоположениями первой стадии и в рязанском течении Оки.
Курганы второй стадии выделены А. В. Арцихов- ским по браслетам витым (и ложновитым) тройным и четверным и по некоторым видам семилопастных височных колец. Видимо, многие из этих курганов относятся к XII в. (по А. В. Арциховскому, к XIII в.), хотя наиболее поздние могут быть датированы и XIII в. Эти курганы занимают более обширную территорию, чем ареал ранних насыпей. Бассейны рек Жиздры, Угры и Москвы осваиваются полностью. На севере вятичи доходят до верховьев Клязьмы, на во¬стоке - до правого притока Оки - Прони.
Самые поздние курганы вятичей, относящиеся к XIII и, может быть, отчасти к XIV вв., известны по всему вятичскому ареалу, однако распространены неравномерно. Так, в бассейне верхней Оки они еди- пичны, что, видимо, объясняется исчезновением здесь обычая сооружать курганы. Интересно заметить, что именно в этом районе вятичской земли наблюдается концентрация городов домонгольского времени. Из вятичских городов, упоминаемых летописью в XII в., абсолютное большинство находится в области ран¬них курганов вятичей (Седов В. В., 1973, рис. 5). Именно в этом районе, видимо, и началось крещение вятичского населения. В конце XI или начале XII в. здесь, около города Серенска, был убит вятичами христианский миссионер, киево-печерский монах Кукша, прозванный церковью «просветителем вяти¬чей» (Л. Я., 1862, с. 9, 10).
В северной и восточной частях вятичской терри¬тории - в бассейне Москвы-реки и рязанской части Оки - курганный обряд погребения держался стой¬ко и весьма долго. В XII в. это были еще довольно глухие края. В обширном бассейне Москвы-реки летопись знает в XII в. только два города - Коломну и Москву. В рязанском бассейне Оки в то же время названы Пронск и Трубеч, но Трубеч, судя по названию, основан переселенцами из Южной Руси.
Христианские символы - кресты и образки - в вятичских курганах весьма малочисленны. Они свидетельствуют не о христианизации сельского населения земли вятичей, а о первом соприкосновении населения с новой религией (Беленькая Д. А., 1976, с. 88-98).
Эволюция погребального обряда у вятичей (табл. XLIV) шла в том же направлении, что и у большин¬ства других восточнославянских племен: наиболее ранними были трупоположения на горизонте, захо¬ронения в подкурганных ямах распространились в более поздний период (Недошивина Н. Г., 1971, с. 182-196). Так, среди курганов с вещами первой стадии около 90% составляют насыпи с трупополо¬жениями па горизонте. Во втором хронологическом периоде доля ямных трупоположений достигает 24%, а в третьем - 55 %.
В этой связи вполне очевиден поздний характер вятичских курганов Рязанской земли. Подкурганные ямпые трупоположения здесь решительно преобладают над другими типами захоронений. Они составляют свыше 80% исследованных захоронений (трупоположения на горизонте - 11%, остальные - захоронения в насыпях).
Н. Г. Недошивина полагает, что распространение трупоположений в подкурганных ямах отражает процесс христианизации вятичского населепия (Недошивипа Н. Г., 1976, с. 49-52).
Античные авторы были уверены, что на землях, которые впоследствии заняло Древнерусское государство, проживали дикие и воинственные славянские племена, которые то и дело враждовали друг с другом и угрожали более цивилизованным народам.
Вятичи
Славянское племя вятичей (согласно летописи, его родоначальником был Вятко) обитало на огромной территории, на которой сегодня располагаются Смоленская, Калужская, Московская, Рязанская, Тульская, Воронежская, Орловская и Липецкая области. По мнению антропологов, внешне вятичи были похожи на своих соседей северян, но отличались от них более высоко расположенной переносицей и тем, что большинство их представителей обладали русыми волосами.
Некоторые ученые, разбирая этоним этого племени, считают, что он происходит от индоевропейского корня «vent» (влажный), другие полагают - что от древнеславянского «vęt» (большой). Часть историков видят родство вятичей с германским племенным союзом вандалов, существует также версия, связывающая их с племенной группой венедов.
Известно, что вятичи были хорошими охотниками и умелыми воинами, однако это не мешало им заниматься собирательством, скотоводством и подсечным земледелием. Нестор Летописец пишет, что вятичи преимущественно жили в лесах и отличались «зверинским» нравом. Они дольше других славянских племен противились внедрению христианства, сохраняя языческие традиции, в числе которых – «умыкание невест».
Наиболее активно вятичи боролись с новгородскими и киевскими князьями. Только с приходом к власти Святослава Игоревича, победителя хазар, вятичи вынуждены были умерить свой воинственный пыл. Впрочем, ненадолго. Его сыну Владимиру (Святому) вновь пришлось завоевывать строптивых вятичей, окончательно же это племя в XI веке покорил Владимир Мономах.
Словене
Самое северное славянское племя – словене – обитало на берегах Ильмень-озера, а также на реке Мологе. История его происхождения до сих пор не выяснена. Согласно распространенной легенде, родоначальниками словен были братья Словен и Рус; Нестор Летописец называет их основателями Великого Новгорода и Старой Руссы.
После Словена, как повествует предание, власть наследовал князь Вандал, взявший в жены варяжскую деву Адвинду. Скандинавская сага нам рассказывает, что Вандал как правитель словен ходил на север, восток и запад, морем и сушей, завоевав все окрестные народы.
Историки подтверждают, что словене воевали со многими соседними народами, в том числе и с варягами. Расширив свои владения, они продолжали осваивать новые территории как земледельцы, попутно вступая в торговые отношения с германцами, Готландом, Швецией и даже с арабами.
Из Иоакимовской летописи (которой, правда, не все доверяют) мы узнаем, что в первой половине IX века словенский князь Буривой потерпел поражение от варяг, которые обложили его народ данью. Однако уже сын Буривого Гостомысл вернул утраченное положение, вновь подчинив своему влиянию соседние земли. Именно словене, по мнению историков, впоследствии стали основой населения вольной Новгородской республики.
Кривичи
Под именем «кривичей» ученые подразумевают племенной союз восточных славян, ареал которого в VII-X веках распространялся на верховья Западной Двины, Волги и Днепра. Кривичи известны, прежде всего, как создатели протяженных воинских курганов, при раскопках которых археологи были поражены разнообразием и богатством вооружения, амуниции и предметов обихода. Кривичи считаются родственным племенем лютичей, характеризующимся агрессивным и свирепым нравом.
Городища кривичей располагались всегда на берегах рек, по которым шел знаменитый путь «из варяг в греки». Историки установили, что кривичи довольно тесно взаимодействовали с варягами. Так, византийский император Константин VII Багрянородный писал, что кривичи изготавливают суда, на которых русы ходят в Царьград.
По дошедшим до нас сведениям, кривичи были активными участниками многих варяжских экспедиций, как торговых, так и военных. В сражениях они мало чем уступали своим воинственным соратникам – норманнам.
После вхождения в состав Киевского княжества кривичи принимали деятельное участие в колонизации обширных северных и восточных территорий, известных сегодня как Костромская, Тверская, Ярославская, Владимирская, Рязанская и Вологодская области. На севере они отчасти были ассимилированы финскими племенами.
Древляне
Территории расселения восточнославянского племени древлян – преимущественно современные Житомирская область и западная часть Киевской области. На востоке их владения ограничивал Днепр, на севере – река Припять. В частности, припятские болота, по мнению историков, создавали естественный барьер, отделявший древлян от их соседей дреговичей.
Не сложно догадаться, что среда обитания древлян – леса. Там они чувствовали себя полноправными хозяевами. По словам летописца Нестора, древляне заметно отличались от обитавших восточнее кротких полян: «Древляне живяху звѣриньскимъ образомъ, живуще скотьски: убиваху другъ друга, ядяху вся нечисто, и брака у нихъ не бываше, но умыкиваху у воды дѣвиця».
Возможно, какое-то время поляне даже были данниками древлян, которые имели свое княжение. В конце IX века древлян подчинил Олег. По свидетельству Нестора, они входили в состав войска, с которым киевский князь «ходил на греков». После смерти Олега попытки древлян освободиться из-под власти Киева участились, но в итоге они получили лишь увеличенный размер дани, наложенной на них Игорем Рюриковичем.
Приехав к древлянам за очередной порцией дани, князь Игорь был убит. По словам византийского историка Льва Диакона, его схватили и казнили, разорвав надвое (привязали за руки и за ноги к стволам двух деревьев, один из которых был перед этим сильно согнут, а потом отпущен). За страшное и дерзкое убийство древляне жестоко поплатились. Движимая жаждой мести, супруга погибшего князя Ольга уничтожила приехавших свататься к ней древлянских послов, заживо закопав их в землю. При княгине Ольге древляне окончательно покорились, и в 946 году вошли в состав Киевской Руси.
Виды грамматических навыков
Технологическая карта урока как инновационный инструмент реализации фгос роговцева наталья ивановна, к
Жанна д’Арк: героиня или грандиозный пиар-проект?